м Иосиф геройски погиб. Бойцы римских когорт полегли в том бою все до единого, да и из еврейского отряда спаслись немногие.
Гибель Иосифа словно стала сигналом к началу в Галилее нового восстания сторонников Антигона. Поставленных Иродом градоначальников и сборщиков налогов мятежники приволокли на берег Генисаретского[36] озера и утопили на глазах собравшейся толпы. Одновременно Антигон вторгся в Самарию, пытаясь подчинить эту важную область, где у него почти не было сторонников.
Выслушав эти вести, Ирод отдал указание своим бойцам ускоренным маршем двигаться по прибрежной дороге в Галилею. В пути он набрал на территории нынешнего Ливана еще 800 воинов из местных жителей и вдобавок к нему присоединился один из посланных Сосием легионов. Дойдя до Птолемаиды, Ирод развернул армию вглубь Галилеи и буквально налетел на не ожидавших столь скорого его возвращения мятежников. Отступая, сторонники Антигона заперлись в одной из горных крепостей. Тут, на их счастье, началась непогода, и Ирод остановил наступление. Через несколько дней к его лагерю подошел второй легион римлян, и с этого момента стало окончательно ясно, что победа Ирода предрешена не только в Галилее, но и во всей Иудее — слишком уж неравны теперь были силы армии Антигона и поддерживаемого римлянами Ирода. Решающего боя в Галилее так и не произошло — увидев подошедшие легионы, защитники горной крепости разбежались ночью кто куда.
Установив в очередной раз спокойствие в Галилее, Ирод решил провести карательную операцию в районе Иерихона, так как считал всех его жителей поголовно виновными в гибели брата — ведь вместо того чтобы безропотно отдать ему скот и зерно, они призвали на помощь армию Антигона. Кроме того, операция должна была навести ужас не только на прилегающие к городу деревни, но и на всю страну — чтобы никому больше неповадно было сопротивляться власти Ирода.
Здесь и произошло, по словам Флавия, чудо, убедившее многих, что сам Всевышний встал на сторону Ирода и охраняет его. Разбив близ Иерихона лагерь, Ирод остановился в одном из домов и пригласил всех командиров своих отрядов на пир, одновременно бывший и военным советом. Совет продолжался несколько часов, после чего все его участники разошлись, а спустя короткое время… у дома, где они только что пировали, рухнула крыша. Задержись там Ирод с его офицерами еще на пару минут — и, возможно, все они были бы погребены под обломками. Но благодаря произошедшему чуду (иного объяснения случившемуся ни у кого не было) все остались целы и невредимы, и армия Ирода сохранила свою боеспособность.
Наутро около шести тысяч местных ополченцев со всех сторон атаковали приданные Ироду римские легионы. Это была старая тактика Иуды Маккавея, принесшая в свое время евреям победу над греками. Как и тогда, нападавшие были вооружены в основном дротиками и камнями, а их противники находились в полном боевом облачении. Что самое интересное: римляне, как и за сто с лишним лет назад греки, дрогнули, пораженные боевым духом евреев. Но на этот раз с римлянами был Ирод. Еще в детстве он много слышал о тактике партизанской войны Маккавеев и, видимо, не раз обдумывал, что в таком случае он на месте греков делал бы сам.
На самом деле ответ был прост: Маккавеи побеждали благодаря тому, что в стане греков начиналась паника, распадался боевой строй и фаланга утрачивала боеспособность. В то же время атака с помощью камней и дротиков не могла продолжаться долго — запас камней иссякал быстро, а на то, чтобы подобрать новые, нужно время. Следовательно, для победы в таком бою регулярной армии важно было не поддаться панике и продержаться первые полчаса или час. Исходя из этого Ирод стал носиться между легионами, требуя сохранять строй, отбивать противника, выстроившись в «черепаху» и укрывшись щитами, и не переходить в атаку до его приказа. Какое-то время натиск ополченцев усиливался, они сумели даже поколебать первые ряды римлян. Сам Ирод в эти минуты получил удар копьем в бок — рану, опасную прежде всего обильным кровотечением. Но вот, как он и ожидал, боевой пыл сторонников Антигона стал идти на убыль, и тогда легионеры двинулись в атаку, безжалостно сминая противника. Дальше началась та самая «операция возмездия», в ходе которой Ирод стал сжигать стоящие перед ним на пути небольшие города и деревни и вырезать население. Всего, согласно Флавию, его армия в те дни уничтожила пять городов и убила две тысячи человек — тех, кто не успел предусмотрительно убежать.
Оставив после себя в Иерихонской долине пожарище и руины, Ирод двинулся в Самарию, где Махер со своими когортами ветеранов противостоял Паппе — самому талантливому военачальнику Антигона, командовавшему тем самым сражением, в котором пал брат Ирода Иосиф. Более того, именно Паппа собственноручно отрубил голову мертвому Иосифу.
Горя жаждой мести, Ирод рвался в бой, и неминуемая встреча двух армий произошла возле деревни Канна.
«Ирод торопился к бою; люди Паппы также шли ему бодро навстречу, не страшась ни численного превосходства врага, ни его жажды брани. Но ряды неприятеля не долго держались в том сражении… Ирод в пылу гнева за убийство брата, ставя свою жизнь на карту, как будто он должен был наказать здесь виновников этого убийства, быстро опрокинул сопротивлявшихся ему врагов, бросился затем на остальных, которые еще не уступили поля битвы, всех обратил в бегство и погнался за ними. Кровь лилась потоками: задние ряды преследуемых, будучи местами оттеснены назад передовыми, попадали прямо в руки Ирода и пали бесчисленными массами», — пишет Флавий в «Иудейской войне» (ИВ. Кн. 1. Гл. 17:6. С. 75).
Потерпев тяжелое поражение, армия Паппы отступила на территорию деревни, и многие воины укрылись в домах, решив навязать противнику тяжелые уличные бои. Но Канна, как и многие самарийские деревни, находилась в долине, со всех сторон окруженной холмами. И Ирод снова проявил свой недюжинный талант полководца. Не желая терять своих бойцов в ближнем бою, он велел закидывать спрятавшихся в домах и стоявших на их крышах воинов Антигона камнями с помощью тяжелых баллист, способных метать камни весом до 80 килограммов. Обрушиваясь на крыши деревенских домов, град из таких камней проламывал их, а затем погребал под следующими камнями тех, кто находился внутри.
«Это было самое ужасное зрелище за всю ту войну; груды тел были затем свалены друг на друга около стен. Это обстоятельство совершенно подавило мужество врагов, которым приходилось ожидать и себе такой же участи», — сообщает Флавий (ИД. Кн. 14. Гл. 15:12. С. 91).
В тот день Ирод окончательно выиграл войну с Антигоном.
Нет, формально последний еще вполне сохранял способность к сопротивлению. Но после ужасающего поражения у Канны население Иудеи осознало, что у Антигона нет шансов на победу и те, кто хочет выжить, должны засвидетельствовать лояльность Ироду. Армия Антигона была деморализована и началось массовое дезертирство, причем большинство дезертиров присоединялись к армии Ирода, которая, соответственно, непрерывно росла.
В этой ситуации Антигону не оставалось ничего другого, как отступить к Иерусалиму и вместе с последними из тех, кто еще сохранил ему верность, запереться в городе и уповать на помощь Бога.
Но Бог, похоже, был именно на стороне Ирода. Еще одним подтверждением этому считается история, которая якобы произошла вечером после окончания разгрома Канны.
Отпустив солдат праздновать победу, Ирод вместе с мальчиком-слугой отправился в баню — он вообще, о чем будет рассказано дальше, был большим любителем водных процедур. По Канне между тем еще бегали охваченные паникой солдаты Паппы — в одиночку или небольшими группами. Трое из них попытались спрятаться в том самом доме, где отмывался Ирод. Однако, застав царя в костюме Адама, эта вооруженная троица не только не тронула его, но и в ужасе поспешила ретироваться. А ведь убей они в тот момент Ирода, и история, возможно, пошла бы по-другому.
Нет никаких сомнений, что Флавий позаимствовал этот эпизод у Николая Дамасского. Последний же, по мнению большинства историков, попросту придумал ее, как и историю с рухнувшей в Иерихоне крышей, чтобы убедить народ в том, что власть Ирода угодна Богу и Творец всячески оберегает его жизнь.
Однако нельзя исключить и того, что обе истории были рассказаны Николаю самим Иродом и по меньшей мере одна из них имела место в действительности. К примеру, в Иерихоне могла и в самом деле иметь место попытка покушения на жизнь Ирода и его командиров — просто тот, кто подпилил столбы дома, не рассчитывал, что он простоит так долго и Ирод успеет закончить военный совет прежде, чем здание рухнет.
Вторая же история действительно могла быть придумана Иродом, все более утверждающимся в мысли о своем величии и избранности. Это лишь еще раз подтверждает версию, что он страдал параноидальным синдромом, который с годами только прогрессировал — как известно, при паранойе мания преследования вполне может сочетаться с манией величия.
На следующий день после кровавого побоища в Каннах и второго случившегося с ним «чудесного спасения» Ирод велел разыскать среди убитых тело Паппы, приказал отрубить мертвецу голову и в знак утешения отослал этот страшный трофей младшему брату Ферроре.
Затем, дождавшись окончания сезона дождей, весной 37 года до н. э. Ирод приступил к реализации последнего этапа своего плана и двинулся на Иерусалим.
Теперь дни Антигона были сочтены.
Глава восьмая. ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЦАРЬ ИРОД!
Ранней весной 37 года до н. э. Ирод с войском, теперь насчитывающим 30 тысяч человек, встал под стены Иерусалима, готовясь к штурму. Он собирался взять Иерусалим тем же традиционным римским методом, каким некогда воспользовался Помпей, — напротив крепостных стен стали сооружать валы, с которых можно было обстреливать их защитников из баллист и катапульт, а затем по наведенным мостам ворваться внутрь. Вскоре к городу подошли еще 11 римских легионов и шесть тысяч всадников во главе с Сосием — это была уже колоссальная военная сила, делающая сопротивление иерусалимцев окончательно безнадежным.