Ладно. Пустое. Дело житейское. Двор.
Вовку пока тиранит Льгова. Хватит на пару-тройку недель. Может, на месяц-два. Потом все рухнет, но это потом. А что делать с Эби и Дианой? Они друг друга точно задушат. Своими ухоженными изящными пальчиками с таким остреньким маникюром. И меня заодно.
Эби не просто так летала на суборбитале в Шотландию, а Диана полетела на Цейлон, внуков показать старшему Ухтомскому. В океан выйти на яхте, понежиться зимой на солнышке. Красота! Женщины так любят быть красивыми и коварными. В эти игры я тоже играть умею. Чай, офицер лейб-гвардии, генерал, брат императора. Ладно, побарахтаемся.
Усмехаюсь, вспомнив, как Динка явно процитировала Благословенную: «Муж, дай денег!» Очень ей нравился этот момент в мемуарах Марии. Нет, полеты на суборбитале – это вам не фунт изюму, все стоит денег, но мелких нельзя возить в суборбитале. Не для них аттракцион свободного падения с высоты в сто километров. Поэтому на гипере. Хорошо, хоть Эби летает за счет августейшей бабушки и всех тех, кто вокруг бабушки, а те, кто стоит за бабушкой, могут построить орбитальный линкор и не поморщиться. Ставки в этой Игре слишком велики.
То, что бабушка как-то узнала о несовместимости геномов Эби и Вовки, я не сомневался. Как я могу сомневаться, если сам и организовал утечку. Борис устал. Устал от выходок сына, устал за него бояться. Вообще, он сильно сдал после смерти Марии.
Трон и Корона. Империя. Если первыми двумя пунктами можно пренебречь, то вот Россией и Империей я пренебречь решительно не готов… Уже однажды пустил дела на самотек.
Хмыкаю. Миша, а не обалдел ли ты? Рассуждаешь в масштабах Галактики. Корона и погоны жмут? Давно жены не видел! А что жены? С женой у меня все плохо. Ругаемся. Разладилось все у нас как-то вдруг. Что ж женщин Императорская Корона (детям, конечно) так манит? Материнский инстинкт? Пока я был далеко от трона – жили почти душа в душу, а тут…
Есть же Корона. И пусть у меня нет Императорской Короны во всем ее великолепии и сиянии, но у Кесаря есть своя, пусть и намного скромнее, но я не женщина, меня украшения волнуют мало… Но Ухтомских волнуют. Видимо. У них свои интересы. Впрочем, соглашусь с отцом, всемогущий Кесарь – это халиф на час.
Перелистнул страницу бумажной книги из Хранилища.
Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже – как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя[2].
Стук в дверь.
– Государь. Министр иностранных дел.
– Проси.
– Желаю здравствовать, ваше величество.
Полупоклон.
Киваю.
– Здравствуйте, Георгий Георгиевич. И вам здравствовать и всей нашей Империи. Что случилось, что вы на ночь глядя? Прошу.
Делаю приглашающий жест на кресла у небольшого столика для чая-кофе.
– Чай или кофе?
Граф Бестужев склонил голову.
– Чай, если можно, ваше величество. Травяной.
Вызвав человека, отдаю соответствующие случаю повеления.
Чай подан. И к чаю.
– Итак?
– Марс, ваше величество. Как вам известно, ситуация там подвисла.
Киваю.
– В курсе. Мы на пороге большой войны, которая нам не нужна. Да и им тоже.
– Именно. Благодарю вас.
Глава МИД позволил себе отпить чаю.
– Так вот. Глава внешнеполитической комиссии ЮжАСа сегодня неофициально прибыл в Константинополь.
– Знаю. Что он привез, кроме заявлений и заверений? Официальный протокол встречи мне известен. Протоколы камер тоже. Вы, конечно, шифровались, как могли. Ладно, не суть. Чего они хотят в реальности?
– Они не хотят войны, ваше величество. Но они хотят часть Марса. Фобос и Деймос они оставляют нам. Идет торг по системе Юпитера и Венере, но это перспектива, а пока Марс.
– Без Луны?
– Пока да, ваше величество.
– Про «пока» не может быть и речи, Георгий Георгиевич. Вы знаете нашу позицию. Нам проще стереть с лица Земли всю Южную Америку, чем допустить их на Луну.
– Да, ваше величество, я осведомлен о стратегии безопасности Империи.
– Ну, и что они предлагают конкретно? Без «тумана войны».
– Разойтись краями без Второй Глобальной войны. Они хотят часть Марса под свою юрисдикцию. Что они с ним собираются делать – я пока не представляю. Они сожрали колоссальные деньги на этот полет. По оценкам, следующий, достойный упоминания, звездолет появится не раньше чем через полтора-два года. Про развертывание там поселения и говорить нечего. Покрыто, как метко вы изволили выразиться, туманом войны. А война нам сейчас не к месту и не ко времени.
– Торгуйтесь. Я… м-м-м… поговорю с государем. А пока можете намекнуть на саму возможность того, что мы можем что-то там рассмотреть… Ну, и так далее.
– Понимаю, ваше величество.
– Из возможных вариантов – мы принципиально соглашаемся на уступку части территории Марса. Но мы садимся там первыми и втыкаем флаг. Потом садятся они на оговоренной поверхности планеты и тыкают свои флаги. И, главное, постарайтесь внушить им в их головы, что Единство и Терра не станут подписывать договор с Южасом. Только с каждой отдельной страной. И пусть они между собой выясняют границы своих, прости господи, владений на Марсе. Пусть они утонут в грызне и интригах. А мы подтянем туда звездолеты и прочую артиллерию.
– Слушаюсь. Будут еще повеления?
– Нет пока. Храни вас Бог.
Хочу спать.
Адъютант.
– Ваше величество, с внеплановым визитом к вам Ее Высочество Великая Княжна Мария Климентьевна! Прикажете просить?
Хмыкаю. Вот что школьной подруге понадобилось? Про бабушку рассказать? Или про нашу молодую любовь-морковь? Про наши чувства и прочую ахинею. Послушаю. Имею время и вдохновение. Тем более что Диана до сих пор не вернулась. Устал я. И от них тоже.
– С дуба рухнул? Проси, конечно.
Эбигейл вошла, не дожидаясь официального приглашения.
– Привет, Миш.
– Привет, Эби. Свободны.
Последнее относилось к адъютанту.
Тот исчез.
– Чай? Кофе? Мой чай подостыл, но сделаем новый.
– Миша, не морочь мне голову.
– Хорошее начало хорошего вечера. Где я накосячил?
Она фыркнула.
– Миша, я устала выслушивать доклады о том, что мы с тобой поженимся! Откуда это?
Пожимаю плечами.
– Точно не от меня. Да, такие слухи и разговоры существуют. Вопрос продолжения Династии отнюдь не праздный. Но я возлагал надежды на Вовку. Или на Марго. Так что я тебя разочарую – мы не поженимся.
Мы стояли друг перед другом. Господи, как же она прекрасна в своем гневе. Никто не запрещает мне любоваться женской красотой. Естественной. Резкой. Опасной. Без напускного шарма и ужимок.
Эби сказала, словно выплюнула яд:
– Вовка? Ничтожество твой Вовка!
– Он не мой. Льгова вроде присматривает за ним.
Шипя:
– И ты это говоришь мне? Формально его будущей невесте?
Пожимаю плечами и вздыхаю.
– Жизнь сложна по своей сути.
– Так откуда разговоры, что мы поженимся?
– Не могу сказать точно, откуда ты это взяла. Разговоры да, есть. Диане не говори. Впрочем, она это знает. Неважно. Это двор, тут нет тайн. Эби, на троне Вовка. За ним Лиза. После Марго. У меня, кроме отдаленно-теоретических прав на Престол, есть (все еще) жена и трое детей. Честь в конце концов. О чем мы вообще говорим?
– Ты не ответил!!!
Страшные у нее глаза сейчас. Могут и покусать.
– Я иногда жалею, что я не мусульманин. Мог бы иметь несколько жен. Трех, как вариант. Тебя бы я взял в гарем, богом клянусь.
– И?
– Я не стану отвечать потому, что у меня нет ответа. Я люблю жену, люблю своих детей. Да, я любил тебя всей душой со времен Лицея. Ты меня отвергла. Точнее, твоя бабушка. Я без обид и претензий. Это жизнь.
– Ты меня любишь?
Устало:
– Что это уже меняет?
– Я хочу знать.
– Эби, прости, но уже нет…
Звонкая пощечина была мне ответом.
Щека моя до сих пор горела от пощечины. Щека от пощечины. Парадокс? Вся наша жизнь парадокс. Кто убьет меня первой? Ди или Эби?
Я пил остывший чай. Я мог кликнуть свежий и горячий, но мне хватало и горячей пощечины.
Эби убежала. Даже не хлопнула дверью на прощанье. Просто выбежала, оставив ее открытой. Знак? Намек? Психи? Поди знай. Устал я.
Господи, какой фигней я занимаюсь? У меня на плечах Империя, почти война, немыслимые межпланетные интриги, а я тут, как прыщавый школяр, страдаю.
Я потер пылающую щеку. Это тело не мое, а больно мне.
Парадокс.
– Олег!
Появился адъютант.
– Слушаю, ваше величество.
– Сводки пришли?
– Сию минуту принесу, государь. Чаю сделать?
Киваю.
– Да, чай было бы хорошо.
Холод. Ветер. Зима на улице. Сверхлинкор «Императрица Мария Благословенная».
Корабли эскадры почетного караула.
Эскадра небольшая. Севастополь – тыловая база. Основа Южного флота в далеких теплых морях или стоит на страже Города в Мраморном море. Время неспокойное. Столицу и Остров нужно защищать.
Мало кораблей здесь сейчас. Еще часть на верфях Николаева и Мариуполя (те, что полегче), но это ремонтно-восстановительные работы, поэтому те борта не в счет.
Моя ладонь под козырек, отдавая дань Чести, приветствуя боевые корабли и их экипажи.
«Благословенная» несла на своем борту Императрицу-Августу в последний путь.
Приспущены флаги. Церемония прохождения. Честь. Честь Императрице. Честь Короне. Честь Империи.
– Ущипни незаметно Вовку, а то он сейчас тут зевать начнет…
Льгова прикрыла глаза, обознач