В РГАДА хранится переписка Михаила с временным московским правительством во время его путешествия из Костромы в столицу. Она наглядно показывает, как молодой царь постепенно забирал в свои руки верховную власть в стране, какие мероприятия он считал важнейшими в то время, какие отношения установил с Д. Т. Трубецким и Д. М. Пожарским и какие – с прежними боярами и т. д.
Уже 17 марта Михаил потребовал прислать ему государеву печать, чтобы от своего имени рассылать по стране грамоты. До этого члены временного правительства сами от его имени отправляли указы в города и полки.
Но ополченческие воеводы, возглавлявшие временное правительство, видимо, не захотели сразу же лишиться власти и отдать печать. Поэтому 23 марта Михаил с возмущением написал им о том, что сам на царство не напрашивался и сесть на престол не стремился, а раз те избрали его по своей воле, то обязаны «прямо служить» и немедленно выполнять его указания.
От остальных подданных Михаил потребовал следующее: «Стоять в крепости разума своего без всякого колебания, служить и прямить, воров царским именем не называть, ворам не служить, грабежи и убийства в городах и по дорогам прекратить. А быть бы вам, русским людям, между собою в соединении и любви». Это были самые разумные требования в той ситуации, в которой находилось Русское государство после Смуты.
Медленно двигаясь к Москве, Михаил как бы демонстрировал всем, что не стремится поскорее сесть на престол. Он изучает свою страну, почитая обычаи прежних государей, посещает святые места и просит помощи у чудотворцев для своего многотрудного дела.
Наиболее длительную остановку Михаил сделал в Ярославле, поселившись в Спасском монастыре. Сюда к нему стали съезжаться дворяне, дети боярские, дьяки и подьячие, торговые люди и даже казаки. Все искали защиту и покровительство у нового царя. В итоге вокруг него собралось довольно много людей самого различного звания. Их даже стали называть собором.
Царские регалии Михаила Фёдоровича
Измученные Смутой и безвластием русские люди нуждались в своем избраннике. В нем они видели гаранта законности и порядка. Михаил же чувствовал, как подданные становятся опорой его власти. Поэтому, когда члены временного правительства обратились к нему с просьбой прислать в Москву приказных людей, он лишь ответил им, что все дьяки и подьячие у него.
Венчание на царство в Успенском соборе.
В середине апреля Михаил двинулся из Ярославля в Ростов уже в окружении большой свиты. Далее его путь лежал в Переславль-Залесский, потом – в Троице-Сергиев монастырь. Здесь молодой царь пробыл неделю, молясь у «целебоносных мощей великих чудотворцев Сергия и Никона». В Москву он планировал въехать в первых числах мая, хотя члены временного правительства настоятельно просили его прибыть как можно скорее из-за очень напряженной ситуации в стране.
За полтора месяца пути нареченному государю удалось собрать вокруг себя достаточно много надежных людей, которые потом вошли в его правительство. Он установил подходящие для себя отношения с ополченческими воеводами и прежними боярами. По его просьбе Трубецкой и Пожарский были исключены из состава временного правительства, а старые бояре во главе с князем Ф. И. Мстиславским в него введены. Ведь все они входили в его родственный круг, а Пожарский и Трубецкой были чужаками.
По пути в Москву Михаил даже занимался назначением воевод в стратегически важные города и давал распоряжения по поводу отправки войск в места конфликтов с поляками и шведами. Он постоянно интересовался доставкой в Москву продовольствия, состоянием царской казны и готовностью покоев для себя и матери. Ведь ему было необходимо широко отпраздновать свое восшествие на престол и предстать перед москвичами во всем великолепии.
«Призвание Михаила Фёдоровича на царство». Художник М. В. Нестеров.
С возмущением писал Михаил членам временного правительства о том, что хлебных запасов для его царского обихода недостаточно, сборщики, посланные в другие города для кормов, еще не возвращались, денег ни в одном приказе нет, казна пуста. Государство было настолько разорено, что налоги собирать просто не с кого. Поэтому ему не понятно: как ратных людей жаловать, чем служилых людей поить и кормить, откуда брать запасы для своего царского обихода? Достаточно жестко выговаривал он за беспорядки в стране и даже напомнил, что на престол никогда не стремился: «Учинили меня царем вашим прошением и челобитием, крест нам целовали своею волею, поэтому должны беспрекословно подчиняться».
Переписка Михаила с временным правительством показывает, что он вовсе не был слабым и безвольным человеком. Достаточно быстро он освоился с новой ролью государя и сразу же продемонстрировал всем, что не будет марионеткой в чьих-либо руках: ни воевод-освободителей, ни бояр. Он прекрасно осознал, что, будучи всенародным избранником, получил всю полноту власти. Поэтому в его титуле сразу же появилось слово «самодержец». Бояре же в официальных документах были вынуждены именовать себя холопами и верными слугами.
Пир в Грановитой палате
Новшеством правления Михаила Фёдоровича стало то, что он не распустил Земский собор, а начал активно привлекать этот совещательный орган к решению государственных задач, главным из которых было наведение порядка в стране, заключение мирных договоров с агрессивными соседями, введение чрезвычайных налогов – пятин для наполнения казны и т. д. Без помощи самых широких общественных слоев сделать это было очень трудно. Но только так можно было вывести страну из глубочайшего кризиса.
Известный историк С. Ф. Платонов писал так о взаимоотношениях Михаила Фёдоровича с Земским собором: «Избрав царя не от королей и князей, а от бояр, собор стал охранять его, как своего избранника, готовый в нем защищать свое единство и свой восстановленный земский порядок. Со своей стороны избранный собором государь не видел возможности без содействия собора править и унять «всемирный мятеж»… Выходило так, что носитель власти и народное собрание не только не спорили за первенство своего авторитета, но крепко держались друг за друга».
Использование Михаилом при решении сложных вопросов коллективного органа власти говорит о том, что он хорошо понимал стоящие перед ним трудности и осознавал, что без совета с подданными их ему не преодолеть.
Царский венец Михаила Фёдоровича
Позднее в историографии появилось мнение о том, что Михаил Фёдорович получил ограниченную власть и как правитель не был самостоятелен. Но дошедшие до нас подлинные исторические источники, его переписка с временным правительством полностью опровергают этот вывод.
Молодой царь въехал в столицу 2 мая 1613 г. На всем пути до Кремля его радостно приветствовали москвичи, державшие в руках кресты и иконы. По обычаю, Михаил сначала посетил главные кремлевские соборы, где отслужил торжественный молебен и почтил гробницы прежних царей. Только после этого он отправился в приготовленные для него скромные покои, в которых когда-то жил Иван Грозный. Марфе Ивановне пришлось поселиться в Вознесенском монастыре, поскольку большая часть царского дворца все еще лежала в руинах, а денег на его ремонт не было.
Основные торжества по случаю избрания на царство Михаил Фёдорович состоялись во время церемонии венчания на царство. Ее назначили на 11 июля, в канун дня рождения царя.
Для церемонии в Успенском соборе устроили царское место – невысокий помост, на который поставили два трона: золотой персидский для царя и более простой – для казанского митрополита Ефрема. Он временно замещал погибшего в феврале 1612 г. патриарха Гермогена.
После всенощного бдения Михаил отправился в Золотую палату, где его ждали бояре. Сюда же духовник царя князь Д. М. Пожарский и казначей Н. В. Траханиотов принесли царские регалии: венец, бармы, скипетр и яблоко-державу.
Осмотрев регалии, царь приказал перенести их в Успенский собор. Процессию возглавил боярин В. П. Морозов, за ним с бармами и животворящим крестом шел царский духовник благовещенский протопоп, далее с венцом – боярин И. Н. Романов, со скипетром – князь Д. М. Пожарский, с державой – казначей Н. В. Траханиотов.
После этого состоялся парадный выход самого Михаила Фёдоровича. Его сопровождали все бояре и члены царского двора. Путь от дворца к собору был устлан коврами и бархатными тканями. Вокруг стояли толпы москвичей, радостно приветствовавшие своего избранника.
В Успенский собор Михаил вошел под пение «многолетия». Он приложился к чудотворным иконам и получил благословение от митрополита Ефрема. После литургии царь с митрополитом взошли на помост. Первым с рассказом об обстоятельствах своего прихода к власти обратился к присутствовавшим Михаил Фёдорович. Ефрем его благословил и произнес ответную речь о коварстве и агрессивности поляков в период Смуты.
Наконец состоялся сам обряд венчания на царство: митрополит сначала возложил на голову Михаила венец, затем на плечи – бармы и вручил ему скипетр и державу.
Заключил церемонию обряд миропомазания. Во время него царь снял с себя на время венец и передал дяде Ивану Никитичу, скипетр отдал князю Д. Т. Трубецкому, державу – князю Д. М. Пожарскому. Так он показал присутствовавшим, что считает своими наиболее близкими и доверенными лицами дядю и воевод-освободителей.
Вновь надев венец и бармы и взяв в руки регалии, царь направился в Архангельский собор, где поклонился могилам прежних государей, затем – в придворный Благовещенский. При выходе из каждого храма боярин и князь Ф. И. Мстиславский обсыпал его монетами. В завершение празднества в Грановитой палате состоялся пир, на который были приглашены не только бояре, члены правительства и двора, но и участники Земского собора и простые москвичи.
Следует отметить, что обряд венчания на царство впервые был разработан для великого князя Ивана Грозного, принявшего царский титул в 1547 г. Во многом он был скопирован с обряда венчания на великое княжение внука Ивана III Дмитрия в 1498 г. Но в этих церемониях светские лица почти не принимали участия. Напротив, в венчании на царство Михаила участвовали и его родственник И. Н. Романов, и знатные бояре Ф. И. Мстиславский и В. П. Морозов, и воеводы-освободители Трубецкой и Пожарский, и казначей Траханиотов.