тебя ляжет дополнительная ответственность по исправлению и этой ситуации. Коэн– враг. Но враг искренний, убежденный. Просто он свято верил в то, что делал.Но сейчас он понял, что его подло подставили и это можно использовать. Мы,конечно, рискуем, посвятив его в наши тайны. Он может предать… Но если ончестно будет работать с нами, то может принести огромную пользу, предоставитьценную информацию и избавить нас от многих проблем. Давай попробуем с нимпоработать. С Богом!
Серафим исчез.Изволь присвистнула:
– Фьють! Чемдальше в лес, тем толще партизаны!
– Ты имеешь ввиду комплекцию Коэна?
– Ну не твоюже? Ты у нас н стройный… Кстати, ты заметил на кого он похож?
– Не могувспомнить. Вертится чего-то в голове, но никак не поймаю…
– Вленинградской школе его звали Толик Коган.
– Коган?Точно! Как же я сразу не вспомнил! Он же похож на последнего Кагана!
– Неисключено, что родственник.
– Вот так –так…
– Время, Миша,время! Через пару часов американская субмарина шарахнет из Тихого океанатридцатью двумя ракетами по Саудовской Аравии. Еще через полчаса рванет танкерв районе Гавайских островов, и тут такое начнется! Так что – поторапливайся!
– Мистер Коэн,– обратился Михаил к бизнесмену, который уже привел себя в порядок последопроса, – как вы переносите полеты на малых самолетах?
– Мне всеравно – на чем и куда лететь. Главное – чтобы было быстро и не задерживалодела.
– А частоприходится летать?
– Очень часто.И в Сьерра-Леоне и на Сейшелах я передвигаюсь только на самолетах и вертолетах.
– Неукачивает? Уши не закладывает?
– Я не обращаювнимания. Вы хотите мне предложить путешествие на самолете? Я готов лететь кудаугодно и на чем угодно. Я уже вам сказал: жизнь моя оборвалась и вы смеломожете считать меня покойником. Так что – не церемоньтесь.
– А плавать выумеете?
– Да. Иплавать умею, – кивнул головой он. – Так мы не только полетим, но и поплывем?
– Вы должныприготовиться к необычному полету, который закончится в воде.
– То есть нагидроплане?
– Нет, мыпросто упадем в море.
– Мне всеравно. Лишь бы добраться до братьев…
– Какихбратьев?
– Это те, чтоподсунули мне танкер и пульт, они называют себя братьями.
– А где выможете их найти?
– В данныймомент они почти все пасутся на Сейшелах. Там сейчас как медом намазано…
– Ну, тогдаприготовьтесь. Через пару минут мы отправляемся. Полет будет не совсем обычным.Главное – старайтесь быть поближе ко мне, а то можете заблудиться.
– Постойте, мычто, полетим на разных самолетах? Но я не умею пилотировать!
– Научитесь. Явижу – вы сообразительный.
– Бредкакой-то...
Коэн машинальномахнул рукой на муху, которая села на стол перед ним. Но муха не улетала. Коэнмахнул еще раз, но муха не обращала на него ни какого внимания. Коэн сталискать – чем бы ее прихлопнуть, так как брезговал бить их руками.
– Оставьте ее,сэр. Она не сможет улететь.
– То есть, какне сможет?
– Так же как ивон те чайки за окном.
Коэн посмотрелна чаек и онемел. Они застыли в воздухе в самых разных позах, как будто этобыла фотография. Он торопливо подошел ближе к окну, затем быстро взбежал на открытуюпалубу, где в шезлонге застыл Палмер с автоматом в руках и Гранатометом наколенях. Он заглянул за борт – и там, как стеклянные застыли волны, в которыебыли вплавлены останки вертолетов.
Вслед за нимна палубу поднялся Майкл.
– Неудивляйтесь. Это – начало нашего полета. Мы отправляемся отменять вашу ошибку.
– Вы… выостановили время? – запинаясь, спросил Коэн и посмотрел на наручные часы.Стрелки стояли.
– Я поражаюсьвашей сообразительности.
– Но как? Как?
– А вот этовас не касается. Я предоставляю вам уникальную возможность исправить то, что высделали. Поэтому – пользуйтесь случаем. Больше у вас в жизни такого шанса небудет.
– И мои дочкиопять будут живы?
– Это зависитот вас.
– Я готовсделать все, что вы скажете!
– Но я долженбыть увереным в вас. Я раскрываю великую тайну, иду на большой риск. Хотя вы –враг человечества и Гитлер по сравнению с вами – невинный ребенок.
– Гитлер? Вычто? – возмутился он. – Почему вы сравниваете меня с Гитлером?
– А с кемизволите вас сравнивать?
Коэн задумался:
– Но Гитлервсе делал сознательно, а меня обманули! Я им верил, а меня обманули!
– Нет, Гитлератоже обманули.
– Кто егообманул?
– Те, в когоон свято верил и кому верно служил.
Коэнпригнулся, как будто от кого-то прячется, и шепотом спросил:
– Вы когоимеете в виду?
– Мне кажется,вы догадались…
– Демоны?
– Не ангелыже? Ангелы не стали бы заставлять его топить мир в крови.
– Но я неГитлер, я не служу демонам!
– А кому?
– Не демонам…Что вы, что вы! – испуганно замахал руками на Майкла Коэн. – Не демонам!
– Но вы убилив тысячи раз больше людей, чем Гитлер, включая собственных дочерей. Так кому выслужите?
Коэн, закусивприпухшую от раны губу, уставился тоскливым взглядом на застывших чаек и тихозастонал. В его душе что-то происходило. Он что-то бормотал себе под нос ипокачивал головой, как бы соглашаясь…
Беловскиподошел к нему сзади и тронул за рукав.
– Нам пора.Приготовьтесь.
– Да! Я готов…
Договор навечные муки
Всеповторилось опять: яхта растаяла, на мгновение они повисли в пространстве надморем, где была открытая палуба, затем исчезли и море, и небо, и планета. Потомплоть разлетелась, рассыпав себя по атому на всю вселенную, которая свернуласьсо свистом в точку, и началось дикое и страшное бегство от тех же мерзкихсущностей. В этот раз Михаил уже увереннее уворачивался от них, но теперь ончувствовал где-то рядом с собой смертельный ужас миллиардера, который все времяискал защиты у Беловского, но не всегда находил ее. Периодически Михаил терялКоэна. Он чувствовал, что тот куда-то отдаляется, что его волокут, разрывая начасти, верткие и жадные существа. Тогда Михаил сам искал его, чтобы вернулосьощущение близости орущего сознания Коэна.
Потом созвуком и светом опять появились светлые защитники. Они обрадовались Михаилу, онэто почувствовал. Но они были сильно удивлены присутствию здесь чуждойличности. Они беспокоились, и как бы спрашивали: нужно ли его защищать? Ты неошибся? Но, видя, как Михаил оберегает спутника, они нехотя стали помогать иему.
Вот в Беловскоговонзились опять все атомы, из которых состояло его тело, опять появилась больво всех органах, и он упал на мелководье, в теплую соленую воду, освещеннуюлуной и яркими звездами.
Через паруминут, он уже стоял на четвереньках и, кашляя, срыгивал какую-то гадость,которой, казалось, был заполнен весь его организм. Отдышавшись, Михаил увидел,как невдалеке волны катают по песчаному пляжу тело бизнесмена. Беловскийзаставил себя встать и подойти к нему. Коэн не пришел в себя. Он не дышал.Пришлось взять его за ноги, выволочь на берег и сделать массаж сердца иискусственное дыхание. Но все было бесполезно.
Неожиданнозаговорила Изволь:
– Справа оттебя в пакете шприцы. Вколи ему в сердце один! Второй прибереги!
Думать иудивляться было некогда, да и не было желания, поэтому Михаил машинально протянулруку, разорвал пакет, взял один шприц в кулак как нож, ударил им в грудь Коэнаи, что есть силы, большим пальцем надавил поршень. Грузное тело вздрогнуло.Потом еще. Михаил перевернул его на грудь, положил на колено, перегнул вниз головойи услышал хриплый рваный вздох. Ожил! Тогда Беловский отбросил его в сторону исвалился от усталости на спину. Так он лежал минут двадцать, слушая как состоном блюет и кашляет один из самых богатых людей планеты. Светало.
ПостепенноКоэн начал приходить в себя. Кашель его был уже не таким жестоким, разрывающимвнутренности и не переходил в рвоту. Он даже сползал к воде, где полежал намелководье и, качаясь, вернулся оттуда уже на ногах, но опять упал на песокрядом с Михаилом и сразу уснул. Не проспал он и пяти минут, как с крикомвскочил от какого-то ужаса. Беловский посмотрел на него и не узнал. Вместохоленого мистера Коэна в лучах утреннего солнца перед ним предстал старый, седой,дрожащий всем телом человек, отдаленно напоминающий прежнего миллиардера. Онтоже посмотрел на Михаила и по-русски спросил:
– Что с намибыло?
Михаилнедоверчиво разглядывал старика, размышляя – тот это, или не тот? Уж больноразительная перемена произошла с Коэном.
– Что вы таксмотрите на меня?
– Как вы себячувствуете?
– Паршиво…Никогда еще так не страдал. Как мы тут очутились?
– Я вам обещалнебольшое, но трудное путешествие…
– Я все помню.Но само путешествие… Это был не сон?
– Нет, не сон.
– Мне страшно.
– Не бойтесь.Самое страшное уже позади.
– Нет! –закричал старик, – самое страшное еще впереди!
– Что выимеете в виду?
Вместо ответаКоэн протянул руку к Михаилу и указал дрожащим пальцем на нательный крест.
– Дай мне это!– заискивающе спросил он.
– Нет, я немогу тебе его дать. Это – мой.
– Мне тоженужен крест. Дай мне, а?
– Нет. Нет, немогу. Я же сказал: не могу. Это не тот предмет, чтобы давать посторонним людям.
– Мне страшнобез него.
– Ты всю жизньбыл без него, и тебе не было страшно.
– Я не знал,что без него жить страшно…
Михаил незаметил, как они перешли на «ты».
– Как тебязовут?
– Анатолий.Лучше – Анатоль. Так привычней. Анатолем меня звали в России. Да и дома – тоже.Родные так и не привыкли называть меня Джонатаном. Зови меня Анатоль.
– Тыуспокойся, Анатоль. И вспомни, зачем мы сюда прибыли.
– Я всепомню. Я помню, что я купил танкер с бомбой, взорвал и утопил пол мира вместесо своими дочками.
– Вот ихорошо. Теперь нам предстоит все переиграть.
– Как этопереиграть?
– Давайтак: ты не задаешь мне лишних вопросов, а я сделаю все, чтобы твои дочки былиживы и счастливы вместе с тобой долгие годы. Все, что нужно, я тебе и сам