– Чаще всеготак и есть. Когда у человека нет проблем, он забывает о Боге. А зачем Он, еслии так все хорошо? Зато бедные и несчастные люди помнят о Нем всегда. Помнят инапрямую связывают свою судьбу, каждый свой шаг с Богом. Поэтому они ближеГосподу, чем богатые.
Коэн дернулцепочку еще несколько раз.
– Ну что онитам, спят еще что ли?
Чувствовалось,что к нему вернулось чувство хозяина. Он деловито поднял какую-то палку, ногойотшвырнул с дороги упавшие с соседнего дерева ветки и листья.
– Когда онитут подметали? – ворчал Анатоль. – Вот ведь, стоит хоть на день ослабитьконтроль! Всем на все плевать! Никому ничего не нужно!
Он опятьподошел к цепочке и стал непрерывно трезвонить. Но за воротами как будто никогоне было. Тогда он принялся колотить по ним палкой, затем, повернувшись спиной,стал пинать их пяткой. Наконец раздался голос:
– Что вам тутнужно? А ну убирайтесь отсюда, пока я не спустил собак!
Анатоль, глядяв глазок камеры наружного наблюдения, от негодования подпрыгнул, швырнул в негосвою палку и перешел на визг:
– Ах ты,креольская свинья! Ты уволен, негодяй! Открывай ворота, пока я их не выломал!
Воротадействительно открылись и в них появились три огромных смуглых охранника вколониальных шортах и с бамбуковыми дубинками наперевес. Они без лишнихразговоров заломили захлебывающемуся от возмущения мистеру Коэну руки заспиной, и отвесили ему такого пинка, что тот улетел кубарем куда-то в кусты.Потом охранники обратились к Михаилу и попытались проделать с ним тоже самое.Но Беловский встал в стойку. Ему не понравились намерения бронзовых парней,поэтому он помог тому, кто первым замахнулся на него дубиной, завершить свойвеликолепный выпад, со всего маху врезавшись головой в гулкий массив ворот.Второй и третий тоже как-то неосторожно и почти одновременно нарвались зубамина локоть и пятку лейтенанта. Один из них сразу со всего маху лег на спину так,что задрожала деревянная мостовая, а другой, кувыркнувшись через голову, сумелвскочить на ноги и шустро скрыться в тенистой зелени за оградой.
Михаил, недолго думая, последовал вслед за ним и, под звуки взревевшей сигнализацииоказался в экзотическом парке, окружавшем виллу. Но не пробежал он и несколькихметров, как увидел, несущихся к нему со стороны дома людей и услышал лай собак,которых он так и не успел толком рассмотреть, потому что два огромных волкодавабыстро повалили его на стриженый газон. Подбежавшие охранники не спешилиотвести кобелей, поэтому ему пришлось туго. Тем не менее, одного пса он схватилза мощный ошейник и начал выкручивать его, душа и ломая зверю шею. Кобельхрипел рядом с лицом Беловского, широко раскрыв огромную клыкастую пасть, изкоторой клочьями летела пенная слюна. Но второй в это время вцепился Михаилу вногу мертвой хваткой и стал ее рвать, резко мотая головой право и влево.Отпустить первого, чтобы оторвать от ноги второго, не было возможности. Поэтомуничем хорошим для Михаила все это не закончилась бы, не приди к этому времени всебя Анатоль. Он выбрался из кустов, быстро сориентировался в обстановке,вырвал у валяющегося у ворот охранника его бамбуковую дубину и с криками: «Фу!»сволочи!» смело ринулся в свалку.
На удивление синтересом наблюдавших за этим боем охранников, огромный черный кобель, который рвалногу Михаила, покорно отпустил ее и с жалким визгом, поджав хвост, безропотноприпал на брюхо перед потрепанным стариком. Второй кобель, задушенныйБеловским, уже обмяк и свалился, высунув язык. Михаил отпустил ошейник и перекатилсяна спину, чтобы оценить ситуацию. Но стоявший над ним с дубиной в рукахвоинственный Анатоль, почему-то бросился не к нему, а к хрипящему кобелю.
– Тарзан!Тарзан! – приподняв голову пса, кричал он, – что ты с ним сделал, гад!
– А что мнееще с ним было делать? – удивился Михаил. Он понял, что собаки были друзьямимиллиардера, и вспомнил про второй шприц, который был у него в кармане бридж. –Вот возьми, сделай ему укол.
Второй кобель,несмотря на только что полученные от Коэна удары, виляя поджатым еще хвостом иповизгивая, на полусогнутых лапах приблизился к нему и стал лизать в лицо.Михаил сделал движение, чтобы передать шприц, но кобель, сморщив нос и оскаливогромные желтые клыки, грозно зарычал. Коэн треснул его по широкому лбу:
– Фу, Конг!Фу! Свой!
Он взял шприци сделал лежащему Тарзану, у которого уже закатились глаза, и посинелвывалившийся язык, инъекцию. Коэн нежно держал огромную морду пса на руках, гладилее и приговаривал: «Тарзан, Тарзанка, дурачок… сейчас, сейчас тебе станетлучше…» Не прошло и несколько секунд, как кобель прерывисто задышал. Глазасобаки ожили, устало поднялись на хозяина, и даже кончик безвольно валяющегосяхвоста изобразил что-то вроде радости.
Коэн кулакомткнул в морду настырно вылизывавшего его Конга и ласково буркнул:
– Да замучилты меня своими слюнями!
Потом онбережно положил голову Тарзана на газон, встал, осмотрелся, увидел охранника сразбитым лицом, который участвовал в экзекуции перед воротами и, показав рукойна того скомандовал Конгу:
– Взять его!Порви!
Собакамолниеносно сорвалась с места, с двух прыжков настигла и повалила на землюопешившего охранника, который дико закричал моля о пощаде. Беловский, заливаякровью газон, сжав зубы от боли, нашел силы подняться и пихнуть Коэна в бок:
– Ты чтоделаешь! Он же убьет его!
– Пусть убьет!Такое дерьмо не должно жить!
Но Михаил схватилза локоть дрожащего от возбуждения Анатоля и что есть силы встряхнул.
– Ты что,забыл кто ты такой? Забыл – какое ты сам дерьмо? Убери кобеля, пока я его самне убил!
Этот аргумент,видимо, подействовал на хозяина виллы, и он нехотя крикнул Конгу: «Фу! Фу,Конг! Ко мне!». Зверь послушно оставил кричащего и корчащегося в кровиохранника, виляя хвостом, подбежал к Анатолю и уселся у его ноги.
Михаил, гневновыпалил:
– Еще однатакая сцена и ты возвращаешься на яхту выть о своих дочках!
– Но… но тутже такая ситуация… ты же тоже их бил! – оправдывался Коэн.
– Я защищался,а ты убиваешь просто так!
– Он заслужилнаказания.
– А ты незаслужил?
– Я тожезаслужил! Поэтому я скоро буду в аду! За все нужно платить!
– Он всеголишь честно выполнял ту работу, за которую ты ему платишь деньги! Разве ты сталбы его убивать, если он дал бы пинка не тебе, а другому бродяге?
Коэн хотелчто-то ответить, но, видимо, не нашел, что сказать. У него имелась стараяпривычка дипломатично обходить острые углы, поэтому он быстро, как всегда, сообразив,согласился:
– Да, пожалуй,я не прав. Погорячился…
Но у Михаилане было такой привычки, поэтому он продолжил:
– Запомни, Толик:у тебя есть один маленький шанс спасти мир и своих дочек вместе с ним. Но дляэтого ты должен убить в себе мистера Джонатана Коэна! Миллиардер, мошенник иубийца не может спасти цивилизацию по определению! Это – не его дело! Убей всебе Коэна!
Стоявшиевокруг охранники и прислуга были весьма озадаченны разыгравшейся перед нимисценой. Они не понимали перепалку Михаила с их хозяином, потому что те кричалипо-русски. Они не понимали – что случилось, почему мистер в таком виде и такпостарел. Хотя по поведению собак, по уверенности и главное – по голосу старикаони уже догадались, что это был именно владелец виллы. От обслуги отделилсяпожилой человек с голым черепом и угловатым лицом, похожий на старого наемника.Он приблизился к Анатолю и, удивленно глядя на него, хрипло пробормотал:
– Проститенас, господин! Мы приняли вас за бродяжек, которых в последнее время оченьмного развелось на островах.
– Ах, старинаВольф, это действительно я… Если бы ты знал, что мне пришлось пережить!
– Могу себепредставить, сэр. Вы на себя не похожи!
– Ничего, этоне самое страшное. Позаботься об этом несчастном, – Анатоль указал на искусанногособакой охранника, – и приготовь нам с моим гостем все, чтобы мы опять сталипохожими на людей.
Он взялМихаила за руку и решительно потянул за собой в сторону дома.
– И проследиза Тарзаном! – добавил он согнутому в поклоне Вольфу.
Знания –не есть ум
Анатоль, сшумом распахивая двери, широкими шагами ворвался в свой дворец, таща за собой хромающегоМихаила. Они вбежали по широкой лестнице на второй этаж, прошли лабиринтомкаких-то коридоров и каскадами комнат и оказались, наконец, в хозяйскихапартаментах. Только сейчас Коэн подошел к большому зеркальному панно и застылперед ним.
– Удивительното, что меня еще не пристрелила моя охрана… – пробормотал он, – что со мнойпроизошло, Михаил?
– Я не знаюточно. Но могу предположить, что при восстановлении материального тела чего-тоне хватило. Каких-то элементов. Я обязательно выясню это при первойвозможности.
– Гдевыяснишь?
– Это не твоедело. Говорю тебе, что выясню, значит выясню. Мне нужно заняться раной. Есть утебя ванна и какая-нибудь аптечка?
Коэн показал,где ванна и сказал, что сейчас придет его врач и все сделает сам, но Михаил всеравно закрылся, промыл рваную рану на ноге, перетянул ее полотенцем, принял души вызвал Изволь.
– Лиза, что сКоэном? Он как-то странно выглядит.
– Ничегостранного. Он такой и есть.
– Но он былдругим!
– Ты жезнаешь, что тело восстанавливается по проекту души. Какова душа, таково и тело.Мало того, что его душа и так не блистала юношеской чистотой, она ещепретерпела очень сильное потрясение во время прохождения временных слоев. Этобыл ужас! Ты же сам это видел. Поэтому она так сильно изменилась, и этиизменения отразились на внешности. Даже в обычной жизни, люди перенесшиепотрясение стареют на глазах. А тут произошла полная замена всей материи.
– И что жетеперь? Он таким навсегда и останется?
– Не факт. Всезависит от изменений его души. Внешность человека часто сильно зависит от еговнутреннего содержания. Если они произойдут в лучшую сторону, то привозвращении в свое время он может в какой-то степени восстановить своювнешность. Ты знаешь, что чистые душой люди, когда их мозг от старости начинает