— У меня не очень хорошие новости, — заметил будущий заводчик.
— Карикатуры? Цветные? Черно-белые? — поинтересовался Саша. — Давайте-девайте! Я железный. Вон Никса знает.
— Ну, как бы я посмел! — испугался Путилов. — Все не так плохо. Просто мне передали чертежи ваших авторучек.
— Наконец-то! — воскликнул Саша. — Что? Совсем бред?
— Ни в коей мере! — возразил Путилов.
И достал из записной книжки вчетверо сложенный чертеж.
— Просто это невозможно, — добавил он.
— Перьевая или шариковая? — спросил Саша.
— Начнем с шариковой, — сказал Николай Иванович. — Дело в том, что для того, чтобы получить на бумаге тонкий чернильный след, шарик должен быть размером примерно в пятую часть линии.
— Линии? — переспросил Саша. — А! В смысле меры длины…
Со вздохом достал записную книжки и карандаш. Прикинул, сколько это.
— Большой линии, да?
— Да, — кивнул Путилов.
— Николай Иванович, если вы хотите со мной сотрудничать, переходите на метрическую систему.
— Полмиллиметра, — сказал Путилов.
— Я уже посчитал, — кивнул Саша. — А в чем проблема?
— Круглый гладкий шарик такого размера сделать невозможно, — объяснил Николай Иванович.
— Не совсем так, господин Путилов, — возразил Саша. — На современном уровне развития технологий невозможно. Вы разбираетесь в металлургии?
— Да, — кивнул Николай Иванович.
— Какого размера возможно?
— Где-то чуть меньше линии. И то сложно.
— Два миллиметра? — переспросил Саша.
— Да, примерно, — кивнул Путилов.
Саша перевел взгляд на Буре.
— Как в часовом механизме? — спросил он. — Есть там настолько мелкие детали?
— Да, — кивнул часовщик. — Но они плоские. Можно сделать золотую пластинку и в пятую часть линии, но не шарик. Николай Иванович прав.
— Хорошо, — вздохнул Саша, — пусть будут два миллиметра. Иногда нужны и толстые линии.
Кажется, он случайно изобрел маркер.
— Потом усовершенствуем, — добавил он.
— Чернила будут либо течь, либо засыхать и забивать зазор между корпусом стержня и шариком, — предостерег Путилов.
— Поэкспериментировать надо с чернилами, — сказал Саша. — Найдем оптимальный состав. Николай Иванович, беретесь?
— Хорошо, — кивнул Путилов, — подрядчика найду.
— А перьевая авторучка? — напомнил Саша.
— Прешь, как бык, — усмехнулся дядя Костя.
— Просто Саша ненавидит гусиные перья, — объяснил Никса.
— С перьевой авторучкой ненамного лучше, — сказал Путилов. — Детали там, конечно, не такие мелкие, но с чернилами проблемы те же: либо будут течь, либо засыхать. Эту вещь изобретали уже раз пять, Ваше Высочество. И ни один вариант не был удачным. Хотя с поршнем, как у насоса, для заправки чернил — хорошая идея.
— Шестой будет удачным, — сказал Саша. — Николай Иванович, как насчет еще одного подрядчика?
— Постараюсь, — кивнул Путилов.
И Саша перевел взгляд на Нобеля.
— С чем вы, Альфред… Людвиг Эммануилович?
— Мы занимались не только нитроглицерином, Ваше Высочество, — начал швед. — Еще производством морских мин, станков, паровых машин, труб.
— Паровые машины и трубы точно понадобятся, — сказал Саша. — Боюсь, что и мины тоже. Просто не сейчас.
— А у моего отца, еще в Швеции, был завод по производству резины.
— Шины! — воскликнул Саша. — Вот оно!
И посмотрел на Константина Николаевича.
— А мы думали, что из Америки придется выписывать.
— Только нужны инвестиции, — заметил Нобель.
И тихо добавил:
— Мы почти разорены.
— Найдем инвестиции, — пообещал Саша. — У меня обычно получается их находить. Константин Николаевич?
Дядя Костя приподнял брови.
— У тебя еще что-то осталось? — поинтересовался Саша.
Дядя усмехнулся.
— Некоторую часть смогу вложить.
Саша перевел взгляд на Нобеля.
— Вы составьте бизнес-план, Людвиг Эммануилович, чтобы я понимал, сколько надо.
— Бизнес-план? — переспросил Нобель.
— Ну, вы же поняли, что это.
— Да-а, — кивнул Нобель.
— Тогда жду ваш расчет, — сказал Саша.
— У меня есть еще одна идея, — сказал Людвиг. — Посмотрите чертеж.
И Нобель передал Саша лист бумаги с рисунками и комментариями.
Саша взглянул и оторопел. Вот это было невозможно!
Наверху листа была надпись: «Мультипликатор».
Глава 10
На тележных колесах, с шестью стволами вокруг общей оси, явно очень тяжелый — но, черт возьми! Это был прототип пулемёта.
Над чертежами в двух ракурсах (сверху и сбоку) красовалась гордая надпись:
«Дает возможность выпускать до 104 пуль за 10 секунд по известному направлению».
Господи! Они ведь с этим оружием полезут крест восстанавливать над Святой Софией, поссорятся со всем миром, все равно ничего не достигнут, а страна опять погрузится в нищету.
Саша почувствовал на себе взгляд и поднял голову. Рядом стоял Константин Николаевич. Он протянул руку и выхватил у Саши листок с чертежом.
Посмотрел и усмехнулся.
— Ну, митральеза! Что тебя так удивило? У тебя такой взгляд, словно ты беса увидел.
— Картечница? — переспросил Путилов.
— Это не картечница! — возразил Нобель. — У митральезы стволы неподвижны, а у моего мультипликатора могут вращаться вокруг оси, как в револьвере!
— И что это дает? — спросил дядя Костя.
— Стволы не будут перегреваться, — сказал Людвиг Эммануилович, — и оружие не заклинит.
— Хм… — сказал Путилов. — Но револьвер — это тоже не ново.
— Мультипликатор самозарядный, — добавил Нобель. — Посмотрите на устройство у начала ствола. Перезарядка происходит сама, под действием силы тяжести новый патрон из воронки падает на место отстрелянного, один поворот ручки — и он занимает уже свободный от гильзы ствол. Патрон единый: с метательным зарядом, капсюлем и пулей. Гильза из вощеной бумаги. Зарядка с казны.
— В скорострельность в шестьсот выстрелов в минуту, я, положим, не верю, — заметил дядя Костя.
— Совершенно невозможно! — сказал Путилов.
— Можно и больше сделать, — возразил Людвиг.
— Саш, что ты об этом думаешь? — спросил Константин Николаевич.
— Я не буду в это вкладываться, — тихо сказал Саша.
— Да? Я даже догадываюсь, почему. Судя по тому, что твой лондонский друг про тебя пишет. Ты же не Аттила! А я вложусь. Ты знаешь, остались деньги.
— А шины! — воскликнул Саша.
— А шины подождут, — отрезал дядя Костя.
Ну, да! Русский либерал заканчивается там, где начинается имперец.
— Картечница — это пустой перевод боеприпасов, — сказал Путилов. — Были случаи, когда по десять пуль попадали в одного солдата.
— Картечница — да! — возразил Нобель. — Но это не картечница. Стволы поворачиваются! И сам мультипликатор можно вращать вокруг вертикальной оси!
— Такую махину? — усомнился дядя Костя. — Сколько человек нужно в орудийном расчете?
— Один! — сказал Нобель. — Второй только патроны подносить.
Саша поднял руку.
— Господа! Дайте мне сказать.
— Ну, давай, племянник, говори! — согласился Константин Николаевич. — Только по делу, а не про мир во всем мире.
— Конструкция не доработана, — сказал Саша. — Ее надо значительно облегчить и сделать основание для легкого вращения вокруг вертикали. Может быть, уменьшить число стволов.
— Мультипликатор потеряет скорострельность, Ваше Высочество, — сказал Нобель. — И стволы не будут остывать за время поворота.
— Значит, сделать систему охлаждения, — предложил Саша.
— Которая сама по себе утяжелит устройство, — вздохнул Людвиг.
— Смотря, как сделать, — заметил Саша. — А энергию отдачи вы используете?
— Энергию отдачи? — переспросил Нобель. — Не-ет.
— Можно сделать ленту с патронами, — сказал Саша, — и механизм, который за счет отдачи передвигает ленту и ставит на место новый патрон. Или диск с патронами.
— Людвиг Эммануилович, это возможно? — спросил дядя Костя.
— Видимо, да. Надо обдумать… Только нужны инвестиции.
— Будут тебе инвестиции, — пообещал Константин Николаевич.
— И нужны металлические патроны, — продолжил Саша. — Бумажные будут мяться и отсыревать. Нужна постоянная форма. Для автоматической зарядки. Иначе все будет ломаться по десять раз.
— Это очень дорого! — сказал Путилов. — Из латуни гильзы сворачивать? Золотой будет мультипликатор.
— Не обязательно, — возразил Людвиг. — И с бумажными будет работать. Латунные тяжелее. Если нужно облегчить мультипликатор — это не лучшее решение! К тому же надо как-то выкидывать гильзу, а бумажная полностью сгорит сама.
— А еще можно сделать электрический привод для передвижения ленты, — предложил Саша.
— Это уж ни в какие ворота! — хмыкнул Константин Николаевич. — Лейденские банки за собой таскать?
— Гальванические элементы, — уточнил Саша.
— Электродвигатели очень медленные, — сказал Нобель. — Легче вручную ленту передвигать.
— Значит, лента — неплохая идея? — спросил дядя Костя.
— Думаю, да, — кивнул Нобель.
— Людвиг Эммануилович! Жду новые чертежи, — резюмировал Константин Николаевич. — Не забудьте соавтора указать.
— Не забуду! Как можно? Но…
— Будут деньги, — кивнул дядя Костя. — Сколько тебе нужно на разработку нового мультипликатора?
— Хотя бы тысячу рублей, — попросил Нобель. — На первое время.
— За чертежи? — удивился дядя Костя.
— На поддержание производства на нашем заводе, — признался швед. — Чтобы не закрыться окончательно.
— Чертите, — усмехнулся Константин Николаевич, — проектируйте. Немного подкину.
— Боюсь, это будет сложный и дорогой проект, — заметил Саша. — У меня есть попроще. Могу я с господами Яковом Беккером и Карлом Шредером поговорить?
И передал фортепьянным мастерам по листу с чертежами.
Честно говоря, веры в успех у него не было ни на грош. Если уж они шариковую ручку не могут сделать!
— Я пригласил именно вас, — начал Саша, — поскольку принцип близок к работе пианино. Там музыкант ударяет по клавишам, и в результате молоточки бьют по струнам. У меня человек тоже нажимает на клавиши, чем приводит в движение рычаги с буквами на концах, которые бьют по пропитанной чернилами тканевой ленте, и буквы делают отпечаток на бумаге. Господа! Яков Давыдович! Карл Иванович! Нет в этом ничего невозможного?