хать и всевозможным делам. Но после деды наши распространились по всей земле, и тогда они потеряли имя „ЮДЫ“, потому что каждому войску, которое состояло из 5 — 10 тысяч человек, и уходило заселять какое-нибудь пустынное место, давалось то имя, которое носил их воевода, и то имя оставалось за ними навсегда; потому наши деды, когда делились много раз на много войск, принимали и много имён» [125], с. 655.
Здесь кратко, но достаточно чётко и выразительно описано великое = «монгольское» завоевание XIV века, колонизация и возникновение народов из воинских поселений славян-христиан. Казаки-ордынцы оседали на завоёванных землях, принимали имена своих воевод, размножались, основывали и заселяли «монгольские» царства, далёкие провинции. Их войска назывались Израильско-Иудейскими. Потому, что их исконная земля, то есть Русь-Орда и Османия = Атамания назывались Израилем и Иудеей, то есть землёй ВЕДУНОВ, ЮД, землёй Знающих, ВЕДАЮЩИХ. Ибо оттуда началась колонизация мира. Оттуда разносились во все стороны основные знания, отличавшие цивилизованного человека от дикаря. Именно это, кстати, и утверждает наша реконструкция, опубликованная в 1995–2001 годах, см. также ХРОН5 и ХРОН6. Цивилизация возникла из единого очага и в XIV веке была по существу колонизацией. По-настоящему кровавым и масштабным завоеванием стало лишь османское = атаманское завоевание XV века, которое уже по второму разу прокатилось по землям Империи. Это была по сути уже гражданская война, в которой обе стороны хорошо умели воевать и были родственными друг другу.
Между прочим, болгарские песни подтверждают мнение «античных» греков, что их учителями были Олимпийские боги, спускавшиеся с небес. То есть, как мы теперь понимаем, колонизаторы «татаро-монголы» XIV века. Названные в песнях болгар-помаков — предками болгар.
Здесь стоит напомнить, что в ХРОН6, гл. 14:18 мы проанализировали «Булгарскую летопись 1680 года», в которой тоже говорится о завоевании Америки и всего средневекового мира Булгарами. Эта летопись хорошо согласуется со старинными песнями болгар-помаков.
Стоит ли говорить, что историки XIX века болезненно отреагировали на публикации Верковичем старых песен болгар-помаков. Ещё до первого издания книги Верковича (Белград, 1874) западноевропейские специалисты, познакомившись с его рукописями, переполошились и громко заговорили о подделке. «В 1871 году Французское министерство народного просвещения, дабы убедиться в подлинности этого сборника (то есть сборника Верковича — Авт.), поручило консулу в Филиппополе господину Огюсту Дозону — человеку, владевшему южно-славянскими наречиями, к тому же занимавшемуся переводами болгарских песен, — произвести проверку „Славянской Веды“ в Родопских горах. Огюст Дозон отправился в Серез и прожил там два месяца. Он познакомился со С.И. Верковичем, затем и с его сотрудником Иваном Гологановым, на которого тогда и пало подозрение в подделке (сочинении) этих песен… Огюст Дозон… свидетельствовал, что они никоим образом не могли быть причастны к созданию „Веды Славян“. Дозон весьма критически отзывался об их политических взглядах: и о „панславизме“ вообще и, в частности, об их восторжённом отношении к России… НО САМИ ПЕСНИ ОН ПРИЗНАЛ БЕЗУСЛОВНО ПОДЛИННЫМИ…
Обо всём этом Огюст Дозон и составил отчёт в Министерство народного просвещения Франции, опубликованный потом в Париже (Les Chants populaires Bulgares. Rapports sus une mission litteraireen Macedoine, par M. Auguste Dozon. — Paris. 1874)… Огюст Дозон и сам в декабре 1871 года записал семь песен, содержащих 6311 стихов, в том числе и песнь об Орфее (Орфене), вошедшую потом в сборник Верковича… Также он издал фракийскую песню об Александре Македонском и его коне Буцефале» [125], с. 684–685.)
Таким образом, обвинение в подделке не состоялось. Книги Верковича были опубликованы. Но вокруг них сложился заговор молчания. Язык песен болгар-помаков крайне сложный и понимать их без перевода тяжело, даже болгарам. Но переводов не было. Показательно, что даже Санкт-Петербургское издание 1881 года не содержало русских переводов песен. Скорее всего, старались, чтобы этот материал не привлёк к себе внимания и не стал широко известен. Пусть, дескать, пылится на полках немногих коллекционеров-книголюбов.
Глава 7Краткий набросок истории христианства XIII–XIV веков
Выше мы получили датировку Рождества Христова серединой XII века. Из неё следует, что известная нам история христианской церкви разворачивалась после XII века. Как известно, история древнего и средневекового христианства делится на три крупных эпохи. Первая — первоначальное и гонимое христианство. Вторая — принятие христианства при Константине Великом. Третья — развитие христианства как государственной религии Римской Империи. Впоследствии христианство раскололось на несколько противоборствующих течений.
Подробный анализ истории древнего христианства и принятия христианства Константином Великим мы изложим в следующей книге. В настоящей главе мы дадим лишь краткий очерк нашей реконструкции ранней церковной истории. Начнём с напоминания.
1. Эпоха гонений
Первое время христиане терпели преследования от императоров. Вот что пишет Энциклопедия «Христианство»: «Римское государство сначала выступало по отношению к христианству как страж законности и порядка, требуя от граждан подчинения государственным традициям Рима… Впоследствии оно принуждено было стать в положение самообороны… В эпоху империи формальная сторона римской религии получила своё завершение В КУЛЬТЕ ИМПЕРАТОРОВ. Непризнание официального культа влекло за собой обвинения в оскорблении величества… прежде всего императора, а в его лице всего римского народа… и обвинения в безбожии (…т. е. отрицании римской религии). Преступления эти влекли за собой тягчайшие наказания — обезглавление для привилегированных классов, сожжение, распятие, травля дикими зверями для низших… Впервые христиане подверглись гонениям при Нероне (54–68)… Гонение это было местным. Издание Нероном особого закона против христиан ничем не доказывается. Гонение при Домициане (81–96) было вызвано… особую роль сыграл при этом КУЛЬТ ИМПЕРАТОРА. Домициан сам называл себя deus et dominus [бог и господин]» [142], т. 1, с. 425.
Считается, что перед самой эпохой принятия христианства гонения вспыхнули с новой силой. Так например, «в 303–304… Диоклетиан последовательно издал четыре эдикта против христиан, в которых предписывалось разрушать церкви, сжигать священные книги христиан. Последние лишились всех прав, и, наконец, под угрозой пыток и казней все христиане обязывались участвовать в отправлении языческого культа… В 311 году со вступлением в императорскую коллегию Константина был издан общий указ о веротерпимости, а в 313 году миланский эдикт, изданный Константином и Лицинием, уравнял христианство в правах с язычеством» [142], т. 1, с. 426.
Обычно история гонений воспринимается следующим образом. Дескать, христианство было новой и непонятной верой для римских императоров. Они, мол, понятия не имели о Христе и не интересовались этим вопросом. Единственное, чего им хотелось, — чтобы христиане подчинялись римским законам и обожествляли личность императора. Христиане отказывались, поскольку это противоречило их вероучению. Возникали гонения. Однако, если обратиться к старым источникам, из них встают интересные подробности, заставляющие усомниться в правильности описанной картины. Сообщается, например, что римские императоры-«язычники» вмешивались в христианские споры и даже принимали участие в христианских богослужениях. Например, известно, что император Аврелиан участвовал в разрешении споров, возникших в христианской церкви. Так например, в рукописной Кормчей 1620 года [80] содержится известие о самом первом христианском соборе, проходившем во времена «языческого» царя Аврелиана. Император Аврелиан, тем не менее, ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВОВАЛ на этом ХРИСТИАНСКОМ соборе и помог решить спорный вопрос. Мы цитируем: «Во времяна Аврелияна царя Римскаго Павел Самосатский Б[о]жия града еп[и]с[ко]пъ, рекше Антиохийский, бысть начальника ереси. Христа бо истиннаго Б[о]га нашего проста ч[е]л[о]в[е]ка глаголаше… цареви Аврелияну стый (святой — Авт.) собор помолися, и еже о Палове шатании возвести ему. Он же аще и еллин беаше, осуди противящагося единоверныхъ суду от тех отсечену быти собора. И тако изгнанъ бысть изъ церкве» [80], лист 5. См. рис. 7.1.
Рис. 7.1. Выписка из старинной Кормчей 1620 года, лист 5. Фонд 256.238 Отдела Рукописей Российской Государственной Библиотеки (г. Москва). Выписка сделана Г.В. Носовским в 1992 году.
Другой пример. «Летописец Еллинский и Римский» сообщает, что император Нумериан, будучи в Антиохии, пытался причаститься в христианской церкви. Однако епископ антиохийский Вавила отказал ему, за что был убит нечестивым императором. Вот текст: «И царствова Нумирианъ. И бо святый Вавуда епископъ в Антиохии, и грядыи с воины царь на пръсы, вниде присетить христианескь тайнъ. Абие срете святый Вавула и устави и, глаголя: „Сквернавь еси от жертвъ кумирскихъ, и не дам ти видети тайны Бога жива“. И разгневася царь и повеле убити Вавупу и с ним трие младенци» [85], с. 265.
Перевод: «И царствовал Нумериан. И был Святой Вавила, епископ Антиохии. И когда шёл царь с войском на персов, вошёл причаститься христианских тайн. Тут же Святой Вавила встретил и остановил его, сказав: „Ты осквернён от жертв кумирам и не дам тебе видеть таинства живого Бога“. И разгневался царь и повелел убить Вавилу и трёх младенцев с ним».
Итак, царь по дороге на войну заходит в христианскую церковь причаститься. Но епископ не пускает его и отказывает в причастии из-за поклонения «кумирам». Но ведь перед нами — обычная средневековая картина. В христианском государстве идёт церковный спор. Царь придерживается одного мнения в споре, епископ — другого. Между ними происходит столкновение в церкви. Епископ отказывает царю в причастии, указывая на его грехи. Царь казнит епископа. Таких случаев в средневековой христианской Европе известны десятки. Тут важно, что царь хочет причаститься, причём именно перед битвой, чтобы Бог помог одолеть врага. И отказ епископа приводит его в ярость. Неужели язычник «эллин», не имеющий никакого представления о Христе и не интересующийся христианством, будет так себя вести? Вряд ли. Возникает впечатление, что тут речь идёт не о гонении на христиан вообще со стороны чуждой религии, а о распре среди христианских течений. Возможно, далёких друг от друга, но всё-таки христианских. Борьба между которыми то затихала, то вспыхивала вновь. Как, собственно, и говорится о гонениях на первых христиан. Оно то затихало, то вспыхивало.