Райдер впервые посмотрел прямо на Пенрода. “Я нанял инженера. Билл Питерс. Он никогда особо его не любил, но знал свое дело. Затем он попытался похитить Эмбер во время нашей последней поездки в Аддис-Абебу во время внезапного наводнения, но он потерялся в воде. Я надеялся, что он мертв, но он возглавлял группу бандитов в горах и напал на лагерь, чтобы забрать Эмбер. Я понятия не имею, кто он на самом деле, но знаю, что он безумен и одержим ею.”
Пенрод прыгнул вперед, прижав Райдера к столбу в центре палатки. Все затряслось, и веревки заскрипели. Охранники начали протестовать на беглом, высоком итальянском языке, но Пенрод и Райдер не обращали на них внимания.
“Ты позволил ему забрать ее?”
Райдер уставился на него в ответ, но не пытался вырваться. “Она позволила ему забрать ее, чтобы спасти Шафран и детей. Пенрод, послушай меня!”
Пенрод тяжело дышал, сдерживая ярость, пытаясь расслышать слова Райдера сквозь шум крови.
“Я уверен, что его лагерь находится неподалеку, - продолжал Райдер, - и я пришел сюда в поисках информации, но эфиопы думают, что я шпион итальянцев, и, как вы видите, наоборот. Но мне все равно, даже если придется обыскивать каждую пещеру и вершину холма на протяжении сотни миль. Я собираюсь найти Эмбер. Ты собираешься мне помочь?”
Пенрод отпустил его. - “Да. Поговори с этим человеком. Он один из разведчиков, хотя я думаю, что он тоже работал на Менелика.- Он повернулся к шипящим охранникам и заговорил по-итальянски. - Водный паек и боеприпасы. Сразу.”
Они поспешно вышли из палатки, и Райдер заговорил с туземным разведчиком, а затем тоже покинул их.
- Ну что?- Сказал Пенрод.
“Он действительно работает на Менелика, и, к счастью, он тоже работает на Рас Алулу, и у нас есть общие друзья. Он рассказал мне все, что знает, и собирается поговорить со своими товарищами, чтобы узнать больше.”
Итальянцы вернулись в палатку и бросили свои трофеи перед двумя мужчинами. Пока они выбирали из груды фляг и патронов то, что им было нужно, Пенрод в нескольких коротких фразах рассказал им, что произошло и куда он направляется. Один из них предложил свой собственный паек из рюкзака. Пенрод поблагодарил его, но отказался. Они попятились из палатки, бормоча извинения.
“У нас есть еще одна проблема, - сказал Райдер, набивая карманы патронами.
- Что же?”
- Народ восстает против итальянцев, и они не собираются останавливаться и позволять нам объяснять, что мы подданные Ее Величества Королевы Виктории. Любой местный житель, которого мы увидим, попытается убить нас. Это их долг.”
“А твоя друг Алула не мог бы дать нам безопасный проход?”
“У него сегодня другие дела. Я не буду тратить время на то, чтобы таскать тебя по полю боя в его лагерь. Даже если мы выживем, пройдут часы, прежде чем он сможет одолжить нам людей.”
Пенрод переоделся в штатское. Разведчик проскользнул обратно в палатку и еще раз коротко переговорил по-амхарски с Райдером, затем пожал ему руку и исчез.
“Так ты знаешь, куда он ее увез?”
“До него дошли слухи о белом разбойнике возле Трех сестер. Должно быть, это он. Во всяком случае, это больше, чем у меня было, и он скажет Алуле, куда мы направляемся, чтобы послать за нами людей, когда дело с итальянцами будет сделано. Ну что, вы готовы?”
“Да, - ответил Пенрод и тут же напрягся. “Слушай.- Он слышал отдаленный треск ружейных выстрелов.
Пенрод вышел из палатки и, чертыхаясь, посмотрел вверх по долине на перевалы, окружавшие командный пункт Баратьери и штаб Аримонди. Группы Аскари запрудили тропинки. Раненых несли обратно в лагерь в полном порядке, но в двухстах ярдах позади них была масса тел, люди преследовали и преследовали, безнадежно запутавшись. Двое итальянских охранников исчезли.
Пенрод поднял свой полевой бинокль. Его взгляд был прикован к небольшой картине на склоне над тропой: белый офицер и группа Аскари пытались прикрыть отступление огнем. Это был Наззари и несколько его людей из восьмого батальона. Пока Пенрод наблюдал, отделение продолжало вести поразительную скорострельность, давая некоторым Аскари достаточно прикрытия, чтобы проскочить мимо них и спуститься к лагерю. Эфиопские стрелки заняли позиции на противоположной стороне ущелья и начали концентрировать свой огонь на них. Наззари все еще стоял на своем.
- Ты уже достаточно натворил, Наззари, отступи, - сказал Пенрод, стиснув зубы.
Трое из людей Наззари были ранены. Один из них был явно мертв, а другой продолжал стрелять изо всех сил, лежа на склоне холма.
Еще больше эфиопов приближалось к их позиции сверху. Однако ни Наззари, ни его люди не двинулись с места. На глазах у Пенрода Наззари из револьвера убил троих нападавших. Он был почти ошеломлен. Пенрод сделал шаг вперед, и Райдер схватил его за руку.
“Он слишком далеко отсюда. Ты не можешь ему помочь.”
Копье одного из Эфиопских пехотинцев вонзилось в бедро Наззари. Он пошатнулся, поднял револьвер и вышиб себе мозги.
Пенрод опустил бинокль, затем протянул руку в толпу людей, которые начали кружиться по лагерю, и схватил Аскари за плечо.
- И что же случилось?”
Мужчина сказал что-то, чего Пенрод не понял. Райдер монотонно перевел его испуганное бормотание.
“Он говорит, что левый фланг Альбертоне был разбит. Все офицеры погибли или попали в плен. Генерал Дабормида отправился на север, так что никакой защиты не было. Эфиопская кавалерия прорвала центр города.”
Пенрод отпустил его. “Все эти люди будут убиты, если только они не отступят с боем.”
“И нас убьют вместе с ними, если мы не выберемся отсюда, - ответил Райдер. “Так ты идешь?”
Пенрод опустил бинокль. “Нет, пока нет.”
“А как же Эмбер?- Сказал Райдер.
Пенрод чувствовал ее имя, как клеймо на своем сердце. Он взглянул на людей, спешащих к ним, на бегущие войска, разбивающиеся вокруг лагеря. Некоторые из сержантов Аскари приказывали солдатам выстроиться вокруг них, но без особого успеха. Другие несли с поля боя своих раненых и умирающих офицеров. Казалось, что ни один офицер не выжил. Там, где они стояли, костры и повозки с багажом свиты Альбертоне служили оплотом против наплыва людей, отбивающихся от поля боя и их преследователей.
Пенрод проверил свой револьвер. “Ты можешь идти вперед или остаться, но я не уйду от этого. Ещё нет.”
Райдер колебался. Пенрод мог угадать его мысли. Райдер знал, что у него гораздо больше шансов спасти Эмбер с его помощью.
“Очень хорошо” - сказал он наконец с рычанием.
- Постарайся не путаться под ногами, - сказал Пенрод и схватил одного из бегущих мимо Аскари. “Вы говорите по-итальянски? Арабский язык?”
Ни один из этих языков не сработал, и Пенрод втолкнул его обратно в поток солдат, а затем услышал, как его окликают по имени. Какой-то человек пробирался к нему сквозь толпу, и Пенрод, протянув руку, оттащил его в сторону. Это был Ариам, тот самый сержант, с которым он гонялся в Массовахе. На щеке у него была глубокая рана, а левая рука неуклюже висела. Его кожа была пепельной от усталости, а белая куртка покрыта пылью. Пенрод мог прочесть историю своей битвы по его ранам, по широкому пятну на груди - такому же красноватому, как и пояс, - где он нес раненого.
- Ариам! Капитан Наззари мертв.”
Сержант опустил голову, горе и усталость давили на него, как камень. “Я надеялся на это . . . Эфенди, он был последним. Все офицеры ушли. Мы подобны змее с отрубленной головой.”
“И что теперь?- Спросил Райдер.
“Эти Аскари сражались при Кассале и Коатите, - быстро сказал Пенрод. - Им нужно всего лишь мгновение, чтобы успокоиться. Сержант, сейчас вы соберете уцелевших сержантов и солдат восьмого батальона. Следуйте моим приказам, и мы еще можем спасти некоторых из них от этого разгрома. А вы готовы?”
Сержант, казалось, уже начал восстанавливать свои силы. Он внимательно выслушал указания Пенрода, и его дыхание выровнялось. Как только Пенрод закончил, он отдал честь и начал выкрикивать приказы, называя людей из убегающей стаи по именам. Некоторые эфиопские воины уже были на краю лагеря и вступили в бой с разбитым Аскари.
- Готовы, сержант?”
- Готовы, эфенди!”
Сержанту удалось вытащить из толпы около пятидесяти человек. Их раны казались легкими, и Пенрод был рад видеть среди них четверых или пятерых сержантов. Мужчины были разделены на четыре группы и получили соответствующие приказы.
Толпа преследующих эфиопов почти настигла их, рубя Аскари, которые преграждали им путь, словно люди, продирающиеся сквозь колючие кусты. Погоня была столь же неорганизованной и беспомощной, как и отступление.
“Примкнуть штыки!- Крикнул Пенрод и обнажил свою кавалерийскую саблю. Клинок в его руке казался живым.
Ариам наблюдал за ним, как ястреб, забыв о своих ранах и целеустремленно напрягая все тело.
- Погоди, погоди, - огрызнулся Пенрод. Толпа вокруг них разделилась. Он ничего не мог сделать для людей, бегущих вдоль северного края лагеря, но если им повезет, то у Аскари, бегущих по этой южной тропе, может быть, появится шанс. Масса эфиопского авангарда приближалась к ним поровну.
- В атаку!- Крикнул Пенрод.
Он вел с собой около сорока Аскари против флангов войск, по меньшей мере в три раза превосходящих их числом, но эфиопы были слишком сосредоточены на своей добыче, чтобы осознавать угрозу. Путь им преграждали повозки с багажом и крутые южные склоны, превращавшие тропу в поле для убийства. Пенрод схватил офицера за головной убор с львиной гривой и нанес ему мощный удар, перерезавший сонную артерию чуть ниже левого уха. Стоявшие по обе стороны от него Аскари представляли собой убедительное доказательство их подготовки, вонзая свою сталь в живот и грудь.
В воздухе пахло потом и кровью, и эфиопы, удивленные силой и свирепостью нападения, отступили назад. Пенрод резко повернулся вправо. Слева от него сверкнула сталь. Он отшатнулся назад и почувствовал, как изогнутое лезвие рассекло ткань его куртки. Он парировал удары в бедро и плечо, пока нападавший использовал невозможные углы атаки, которые предлагал изогнутый клинок, и увернулся от стремительного контрудара Пенрода. На нем тоже был львиный ошейник.