Но двери остались безмолвны. Ничего они Василинке не ответили. Решила тогда дочка царя Ильи Муромского опять помощи у своего колечка волшебного попросить.
– Колечко ты мое, колечко, – обратилась она к нему, – перстенек мой весенний, помоги и в этот раз. Отопри засовы тяжелые, отвори двери дубовые.
И как только сказала она так, камушек на пальце у нее сверкнул, ударил лучами яркими прямо по дверям, те сразу и распахнулись.
Вошла Василинка в двери и оказалась в царской спальне. И увидела она то же самое, что совсем недавно предстало глазам царицы Забавы. Вот только ситуация сильно изменилась. Теперь сестры лихородки, словно стервятники сидели прямо на постели и костлявыми руками тормошили безжизненное тело царя Дубрава. А побежденный Ведогон лежал рядом на полу и плакал от бессилия и отчаяния. Он уже был готов умереть и медленно опускал голову к земле.
И все также безмолвно и торжественно сидели на своих креслах друг против друга Хворст и Мора. Они смотрели на Дубрава и ждали.
И тот же коридор увидела Василинка. Тянулся он в бесконечность, и где-то далеко, далеко, тускло мерцал слабый отблеск огня. Душа Дубрава ушла уже так далеко, что ее и вернуть было нельзя. Понуро брели сестры Желя и Кручина.
Увидела все это Василинка и от страха чуть чувств не лишилась. Вовремя на колечко свое посмотрела. Увидела, что оно сияет ярким огнем, и страх сразу улетучился. Да и яблоки молодильные в сумке ее тоже золотыми огнями переливались. Она вспомнила, для чего сюда пришла.
– Бояться потом будем! – твердым голосом сказала Василинка. – А теперь спешить надо.
Пошла она смело прямо к постели царя Дубрава. Обернулись к ней лихорадки, забили крыльями, зашуршали, зашипели со злобой:
– Прочь! Прочь! – завыли они. – Это наша добыча. Который день мы ее стережем! Пошла прочь, девчонка. Твой час встречи с нами еще не настал.
Но Василинка на них даже не взглянула. Наклонилась она к Ведогону, погладила его по кудрям золотистым, и положила в его руки обессиленные яблоко молодильное.
И сразу поднял голову Ведогон. Золотой свет из яблока прямо в него заструился. Засверкали глаза его синим небесным светом.
– Спасибо тебе, добрая девочка! – сказал он. – Теперь я смогу дать отпор злодейкам.
Вскочил он на ноги, поднялся и на сестер крылатых набросился. Те от него в ужасе отпрянули, разлетелись в разные стороны и оставили в покое тело Дубравово.
Поднялась к царю Василинка. Встала у высокой постели, увидела его, и от жалости к умирающему старцу, защемило у нее сердце. Положила она Дубраву в скрещенные на груди руки яблоко. И тут ее осенило:
– А как же он его есть будет? Он же без сознания. Неужели опоздала я? И душа его уже ушла в царство мертвых?
А Ведогон ей отвечает:
– Нет еще. На пути она. Уже недалеко от входа. Совсем близко, но еще не вошла в ворота главные.
– Так верни ее, Ведогон!
– Не могу я тело оставить. Не должен отходить от него далеко. Всегда я при нем. Даже когда во сне душа человеческая улетает странствовать по свету. Я при брате своем остаюсь и покорно жду ее. А когда увижу, что коридор закрылся, значит, ушла от нас душа навеки вечные. Тут и мне тоже конец.
– Что же делать? – заплакала Василинка. – Неужели ничего нельзя сделать?
– Можно, – произнес Ведогон и внимательно посмотрел на девочку. – Только хватит ли у тебя смелости?
– Хватит! – уверенно ответила Василинка. – Говори, что делать?
– Попробуй сама войди в этот коридор, побеги по нему. Может, и догонишь душу брата моего Дубрава. Когда догонишь, не пугайся, за руку его хватай и назад веди.
Глянула в черный коридор Василинка, увидела вдалеке две черные тени Жели и Кручины, и так ей стало страшно, что даже сказать нельзя.
– Темно там как! Вдруг заблужусь и сама не вернусь?
– Говорил я, что не хватит у тебя на это смелости, – горько сказал Ведогон и снова опустился на пол. – Ах, я умираю!
– Погоди! – крикнула Василинка. – Не умирай! Я мигом.
И она сама не поняла, как, вдруг быстро вбежала в круглое жерло коридора и побежала по нему вперед. Она бежала изо всех сил. И вскоре обогнала Желю и Кручину.
– Куда ты? – закричали ей вслед сестры. – Туда нельзя! Живым туда нельзя.
Но девочка их не слушала. Она бежала, и чтобы ей не было страшно, старалась не смотреть по сторонам. И чем дальше она бежала, тем темнее становилось вокруг. В конце концов, стало так темно, что ничего не было видно. Через несколько шагов девочка куда-то ткнулась и больно стукнулась лбом обо что-то твердое. Она поняла, что не туда идет. Повернула чуть вправо, но опять перед ней была стена.
– Ничего не вижу! – воскликнула девочка. – Заблудилась. Лялино колечко, выручи и в этот раз.
Сверкнул на пальце камушек и осветил все вокруг ярким огнем. Увидала Василинка дорогу и побежала дальше. Коридор свернул чуть налево, девочка пробежала еще десяток шагов и увидела впереди шагах в двадцати черные медные ворота. Они медленно открывались, потому что к ним медленной старческой походкой подходил светящийся мальчик. Он уже и не светился, а тускло мерцал. За воротами была полная тьма.
– Стой! Остановись! – крикнула Василинка.
Мальчик обернулся. Из тьмы к нему уже потянулись черные длинные извивающиеся руки. Девочка из последних сил побежала к мальчику. Она преодолела расстояние, отделявшее ее от мальчика, и схватила его за руку раньше, чем это сделали черные руки. Они еще попытались схватить душу Дубрава, но Василинка направила на них волшебный свет от своего кольца, и они стремительно нырнули в темноту, спасаясь от обжигающего света. Медные ворота тут же захлопнулись.
– Пойдем за мной! – сказала Василинка светящемуся мальчику. – Тебе надо назад.
Она крепко держала его за руку, потому что боялась, что он может пропасть. А в другую руку мальчика она положила молодильное яблоко. Взгляд мальчика, который до этого был безжизненный и безразличный, тут же ожил. Глаза его заблестели. И он начал наполняться светом.
– Побежали! – сказала Василинка.
Мальчик кивнул, и они побежали обратно. В этот раз коридор был светлый. Кольцо озаряло его своими яркими лучами весеннего солнца. Коридор был не только светлым, но и очень коротким. Вот мелькнули навстречу растерянные и изумленные лица Жели и Кручины и тоже остались за спиной.
Василинка и мальчик выскочили из коридора и прыгнули в царскую спальную. Радостно их встретил Ведогон. И тут Василинка отпустила мальчика. Тот побежал к Ведогону и обнял его. Каждый из них держал в руке по молодильному яблоку. Они оглянулись на Василинку, улыбнулись ей и медленно пропали. Словно растаяли.
Вслед за ними исчезли и Хварст и Мора. Все такие же безучастные и равнодушные они тоже растаяли в белом свете, который все еще шел от волшебного камня на кольце Василинки.
И тут же на своей постели застонал и зашевелился царь Дубрав. Василинка подбежала к нему. Царь крепко сжал своими руками яблоко и открыл глаза. Недоуменно посмотрел на Василинку.
– Как ты себя чувствуешь, дедушка? – спросила Василинка. Дубрав не ответил, только еще раз сжал руками яблоко и из него потек золотой живительный сок. Светясь и переливаясь золотым огнем, он впитался в Дубрава, и столетний старец прямо на глазах начал молодеть. Василинка даже рот открыла от удивления.
Не прошло и минуты, как царь снова стал таким же каким и был прежде. Сильным, могучим, а главное не старым человеком. Глаза его засияли счастьем, он поднялся с постели подошел к спинке кровати, где висел его меч. Взял его в руки и посмотрел на клинок. Клинок приветственно сверкнул своему хозяину стальным огнем. Поцеловал его Дубрав и только тогда обернулся на Василинку. Спросил удивленным голосом:
– Кто ты, девонька?
– Я царевна Василиса. Дочка царя Ильи Муромского.
– Это ты меня к жизни вернула, смерть мою прогнала, молодость возвратила?
– Я, но только не одна, а вместе с сыном твоим Иваном царевичем и другом его волком Удачей.
– Вот как? – удивился Дубрав. – А ну, рассказывай все по порядку. Все, что знаешь. А я пока оденусь. А то, как я вижу, слуги мои все разбежались, словно война идет в городе.
– А и правда война идет! – воскликнула Василинка. И она, торопясь и сбиваясь, стала рассказывать Дубраву все, что знала.
А на окошках ставни сами собой отворились, улетела с одной из них кукушка плакальщица, в лес полетела, так своей песни поминальной и не спев. В спальной палате царской, до этого темной и мрачной сразу светлее стало. Это рассвет начался.
В это самое время на торговой площади шел смертельный и беспощадный бой между каменным истуканом идолом Чернобогом и витязем Удачей Радегастом Андреевичем.
Сначала они кидали друг в друга копья. Кинул первым Чернобог свое смертельное копье. Еле успел Радегаст его щитом отбить, в сторону отбросить. Кинул он копье. Попало копье истукану прямо в грудь, да только никакого вреда ему не причинило. Отлетело прочь. А в руке у Чернобога новое копье. Кинул его истукан в Удачу. Тот нагнулся, и мимо копье пролетело. Стукнулось оно в боярский дом, и разрушило его до основания.
Опять кинул копье Радегаст Удача. И опять оно только затупилось об каменную грудь исполина в броню черную закованную, упало и пополам разломилось.
А в Удачу уже третье копье летит. Еще длиннее и могучее чем прежние. Попало оно прямо в щит. Да только бык на щите его рогами отбил, в сторону отшвырнул. Улетело копье прочь. Упало на дом купеческий и в развалины его превратило.
Третий раз бросил копье с божьей помощью Удача. И попало оно Чернобогу прямо в лицо. Раскололась железная маска, со звоном на землю упала. Обнажилось безобразное лицо Чернобога. Толстые губы, скривились от боли, длинные клыки пеной покрылись. Желтые как у кошки глаза с маленькие черными зрачками, заморгали.
– Что не нравится мое угощение? – воскликнул Удача. – Это тебе не дома купеческие рушить! Чудище ты, безголовое.