Демон! В кресле сидела моя точная копия в старушечьей хламиде в виде потасканного сарафана и нелепой рубахи с кривыми швами. Она улыбнулась и сверкнула синими глазами в обрамлении пушистых ресниц.
— О, да! — вытянув руки к потолку, Мерина сладко потянулась, разминая кости. — Этот облик нравится мне куда больше, чем эти лохмотья старухи. Ты гибкая, здоровая, красивая.
Поднявшись и подойдя к зеркалу, женщина в моем теле покрутилась вокруг своей оси и довольно прижала руки к щекам, убеждаясь, что все в порядке.
— Прекрасно. Я вижу удивление на твоем лице, не так ли?
Сбросив старые сапоги, она босиком поспешила ко мне, присаживаясь на корточки и заглядывая в мое лицо.
— Прости, — развела руки в стороны и пожала плечами. — Но ты сама виновата. Никто не заставлял тебя привязываться к нему. Останься ты такой же мстительной, мне бы не пришлось брать все в свои руки. Хотя это не так уж и плохо.
— Кто ты такая?! — рыкнула, обессиленно роняя голову на пол.
Слишком больно выгибать шею, слишком сильно давит плита, лишая сил.
— Я та, кто затеял эту заварушку. Да, наверное, нечестно будет оставлять тебя без подробностей, поэтому я немного посвящу тебя в происходящее. Много лет назад я уже примеряла твою шкурку, очень удачно, надо заметить. Тогда мне удалось разбить его сердце, уничтожить репутацию, заставить возненавидеть весь белый свет, вынудив позже идти на земли Аоро искать отмщения. Ворон не оплошал, сделал все именно так, как я и хотела: сверг короля, захватил территорию, нашел свою жертву, движимый лишь желанием уничтожить ее. Да, ваша свадьба была прекрасна, я не упустила возможности полюбоваться церемонией.
Погладив меня по волосам, заставляя отдернуть голову, безумная продолжила:
— Только вот ты должна была начать ненавидеть его еще сильнее и в конце концов убить. А ты, глупая пташка, решила вновь пойти на поводу своего нежного сердца.
— И что тогда? Что бы изменилось?
— Потом я бы убила и тебя, заняв место законной царицы под именем Альбы Сортэн, вдовствующей правительницы земель Аоро. Только представь — земли Ворона, земли свергнутого короля! Лакомый кусочек! Я же не зря столько лет осуществляла свой план, чтобы махнуть на него рукой?! Но сейчас придется сделать все самой, как всегда. Никому нельзя поручать важные задачи — всегда приходится переделывать, — возмущенно всплеснув руками, она поднялась и потянула свой сарафан вниз, оголяя белые плечи.
Словно у себя дома, Мерина нашла в моем шкафу платье по вкусу, причесала волосы и надушилась, довольно оглядывая свое или мое отражение в зеркале.
— Ты пока побудешь тут, тобой я займусь позже. Сперва расправлюсь со своим муженьком, — пригладив юбку в последний раз, Мерина взмахнула рукой, и из черной дымки ей в ладонь упал тонкий стилет с серебряным эфесом. — Тебе удобно? Тогда увидимся утром! — Смеясь, сказала она и вышла. Скрипнул дверной засов, запирая меня как узницу.
Стража ушла провожать ее до покоев господина, не заподозрив подвоха, и давящая сила неожиданно исчезла. Буквально взлетев на ноги, я хотела закричать, но голос не нарушил покой комнаты, заставляя меня беззвучно шевелить губами, в немой мольбе подзывая хоть кого-нибудь на помощь.
Она убьет его. Эта чокнутая ведьма убьет его!
От одной мысли о том, сколько лет его душила ненависть, в груди неприятно запекло. Ворон хотел убить меня, растереть в порошок, но пощадил, почуяв подвох. Именно так, да. Он понял, поверил мне и, я уверена, готов был отправляться на поиски той самой лже-Тарн, которой собирался мстить теперь уже и за обман. У Мерины было мало времени, и она решила действовать, прекращая отсиживать по углам в теле старушки-лекарки.
Она готова довести дело до конца.
Боги, что же мне делать?!
Глава 37
Ворон
— Господин, — после разрешения войти стражник поклонился и сообщил. — Ваша супруга желает вас видеть.
Сейчас?
Неужели Альбе хватило сил подняться с постели? Это было единственной возможностью избегать ее присутствия, прячась в своих покоях под благовидным предлогом не тревожить ее.
Но упрямая девчонка решила настигнуть меня уже на моей территории.
— Пусть войдет.
С легкой улыбкой лебедь вплыла в комнату и демонстративно поклонилась, шикнув на стражника, не торопящегося оставить нас одних.
— Иди, — велел я и обратился уже к жене. — Что ты хотела?
— Увидеть тебя. Ты ушел слишком стремительно.
— Ты должна была отдохнуть.
— Я не устала, — упрямо мотнув головой, девушка уверенно прошагала к кофейному столику. Опустилась на стул. — Я… скучаю.
В нос ударил сильный аромат ванили. Слишком сильный.
Будто Альба решила искупаться в экстракте, тщательно промочив в нем волосы, собранные на затылке. Непривычная хищность во взгляде невольно вызывала отвращение, но я лишь свел брови к переносице, внимательно наблюдая за супругой.
Забросив ногу на ногу, она притворно тяжело вздохнула. Взглянув на меня украдкой, сказала:
— Сейчас не то время, когда бы я хотела оставаться одна. Боль по отцу еще не утихла, мой господин.
— Понимаю.
Оставаясь на месте, не мог заставить себя подойти к ней. Словно в голове что-то сломалось, испортилось, и все желание сминать Альбу в своих руках сгорело, ярко вспыхнув.
Не тянет.
Неужели больше не тянет? Прошел весь трепет, все желание быть как можно ближе, и сумасшествие по ее аромату тоже в одночасье перестало кружить голову.
Исцеление? Но почему так разит болью и предательством?..
— Ворон, — поднявшись на ноги, девушка сделала шаг ко мне, — мне стало так…
— Повтори.
Приказ сам собой вырвался из горла.
Не мог поверить, что Альба так быстро забыла мое отчаянное откровение, отступая на несколько шагов назад. Вернулась к пресловутому «господин» и «Ворон», нарушая с таким трудом выстроенное доверие.
— Я неожиданно поняла, что больше ни минуты не хочу быть вдали от вас. Мое сердце болит, мой господин, и только вам по силам его утешить.
Сделав еще несколько коротких шагов, она оказалась слишком близко. Лукаво скользнула взглядом по моей груди, приложила к ней ладонь.
Вся ее обманчивая невинность и трепетность слетела с громким шелестом, шлепаясь на пол! Передо мной стояла именно та Тарн, которую я ждал, стоя у алтаря! Алчная, меркантильная и слишком храбрая для своего положения. Вот она, эта игра за шкуру зверя! Вот оно, отравляющее предательство, новый удар в и без того израненную душу!
— Альба… — прошептал, но мерзавка уже потянулась ближе, желая коснуться моих губ своими.
Неведомое желание оттолкнуть ее взревело в груди, но, сдержавшись в память обо всем светлом, что ей удалось мне показать, лишь сильно схватил за предплечья, останавливая и встряхивая.
Ни капли не испугавшись, ведьма улыбнулась, вызывая у меня звериное желание вгрызться ей в глотку и вырвать трахею.
Нет! Не так! Это не она!
Она не могла так долго мне врать, прикидываясь белой овечкой! Неужели все, что было, лишь игра и отвратительная фальшь, полная лицемерия и гнусного обмана?!
— Кто ты такая?!
Рявкнул в хорошо знакомое лицо, отрывая стройные ноги от пола и гневно встряхнув.
Где мой сладкий обман?! Где моя нежная ложь, в которую я сам поверил, позволив себе слабость?
— Скажи мое имя!
Девушка испуганно захлопала ресницами, приоткрывая рот. В синих глазах плескалось что-то дикое, загнанное в угол, как зверь, бегущий от огня костров и факелов.
— Скажи мое имя!!! Немедленно!
Не знает. Она его не знает.
Нет, не забыла, просто не знает. Пытается выкрутить руки, желая вырваться из моей хватки, но моя ошалевшая злая ярость только сильнее сминает хрупкую плоть, причиняя боль, достающую до самых костей.
— Скажи!
— Я… Я не знаю! — вскрикивает и обессиленно роняет голову, прекращая попытки вырваться из моих лап.
— Лгунья, — рычу, привлекая внимание и заставляя вновь обратить на меня свой взор. — Я ненавижу, когда мне лгут. Кто ты такая?
Отпихиваю ее от себя, и лже-Альба, запнувшись, падает на пол, болезненно зашипев и отползая назад. В глазах больше нет плутовства, нет такой карамельной страсти, затягивающей в свои объятия. Все это исчезло; в синих глазах плещется злоба.
Вселенская. Тяжкая и гнилая, как вода в болоте.
Я вижу это по дернувшимся в оскале губам, по сверкнувшим и сузившимся зрачкам, в которых только голый расчет и презрение.
— Не узнал? Как же так, Ворон?.. Я же твоя Альба, — рычит эта дрянь. — Так долго меня искал, и вот я здесь. Что же ты стоишь? Давай, убей меня.
Заметив, как крепко я стиснул челюсть, она рассмеялась громким и хриплым смехом.
— Что? Сложно убить даже ее оболочку? Такую нежную и ранимую птичку. Как ты зовешь ее в своих мыслях, Ворон? Как?
— Лебедь, — срывается с губ, и искривленное лживым весельем лицо ведьмы мрачнеет.
— Туда нельзя! — слышится за дверью, но следом раздается громкий шум падающего железа, и створка распахивается с такой силой, что со стен летит пыль.
Глава 38
Скрипнувший засов вселяет надежду.
На цыпочках Лиз входит в комнату и озирается, испуганно подпрыгивая, заметив меня.
— Госпожа! Вы меня напугали!
Но мне нет дела до ее дрогнувшего сердца.
Оттолкнув девушку, мчусь в сторону покоев Ворона, сбивая на своем пути вазы и тяжелые канделябры. Ноги заплетаются, но упрямо несут меня дальше, игнорируя проходящих мимо слуг, шарахающихся от меня, как от прокаженной.
Только Лиз бежит следом, пытаясь нагнать мое шатающееся тело, и выкрикивает что-то в попытке остановить.
Но сейчас нельзя. Я должна идти к нему как можно скорее! Лететь!
Только стражник у его дверей задерживает на долю секунды. Я вижу на его лицах смятение и вопрос, повисший в воздухе. Значит, Мерина уже там, с ним, и каждое мгновение на счету.
Продвигаюсь к дверям, но мужская рука, облаченная в тяжелый доспех, больше похожий на панцирь, преграждает мне путь.