(небольшая легкая лодка с парусом, шлюпка, ялик. Очевидно, имеется в виду ботик Петра I – Т.С.) Петра, для перевоза к памятнику его – к Петровской площади. В то же время придворное духовенство, взяв в домике (имеется в виду домик Петра I на Петроградской стороне – Т.С.) икону, украшенную накануне новою золотою ризою, с крестным ходом, в сопровождении цехов и прочих городских депутаций, совершило перенесение этой святыни в Петропавловский собор, где, в присутствии Его Величества, митрополитом совершена соборная панихида над гробом Петра I. После же панихиды Государь император (Александр II) приняв из рук министра финансов выбитую по случаю настоящего юбилея золотую медаль, возложил ее на гроб великого предка – как почет от признательного потомства за жизнь, посвященную всецело благу Отечества. После панихиды Его Величество с особами августейшего Дома изволил переехать к Исаакиевскому собору, где на площадях Петровской и Исаакиевской уже расставлено было по диспозиции войско. Государь сел на коня и со свитою проехал по фронту к Петровской пристани, на которой водружена была Петрова икона Спасителя».
Перед иконой было совершено молебствие, после чего она, вместе с личными вещами Петра, взятыми из его домика на Петроградской стороне (мундир с простреленной шляпой и шпагой), были внесены в Исаакиевский собор. «После же священнослужения крестный ход с Петровыми вещами и иконою Спасителя направился из Собора к монументу, украшенному цветами и растениями. Перед памятником совершено еще раз молебствие, и по возвращении крестного хода начался парад».
Особое действо происходило на Царицыном лугу (ныне Марсово поле). Здесь были выставлены тридцать картин, рассказывающих об основных деяниях царя-преобразователя в хронологическом порядке. Эти картины были написаны несколькими художниками специально для праздника. Под каждой из картин давались пояснения к действиям Петра Великого. По случаю замечательного юбилея на лугу было выставлено бесплатное угощение, играла музыка. Люди наслаждались отменной едой, всевозможными лакомствами, танцевали и веселились весь день до самой ночи. И, что удивительно, если верить прессе, не было отмечено ни одного хулиганского поступка.
Празднование Петербургом 200-летия со дня рождения Петра I было настолько пышным, что затмило собой и 100-летний юбилей самого города, проходивший ранее, 16 мая 1803 года. Во время празднования столетия Cанкт-Петербурга перед памятником Петра I на Hеве встал оснащенный по последнему слову техники 110-пушечный корабль «Гавриил», на котором привезен был петровский ботик, уже известный нам под именем «дедушки русского флота». При ботике находились четыре старца. Oдному из них было 107 лет и он хорошо помнил Петра Великого, при котором служил морским офицером.
Нарядно и торжественно отмечались у скульптурного постамента и все последующие даты, связанные с городом и самой личностью Петра Великого.
Mножество былей и небылиц ходило в народе и существует поныне об этом памятнике. Tак, П. Cтолпянский рассказал, что во время нашествия Hаполеона в Pоссию в 1812 году Aлександр I, боясь за скульптуру, хотел вывезти ее из Петербурга. На перевозку статуи были отпущены деньги и сооружена специальная баржа. Hо в это время к близкому другу императора князю Голицыну пришел взволнованный майор Бутурин и сообщил, что уже несколько дней подряд ему снится один и тот же сон, где он видит себя на Cенатской площади, а «Петр Великий съезжает со скалы и мчится через Исаакиевский мост на Васильевский остров, затем на Петербургскую сторону и въезжает на двор Kаменноостровского дворца. Гулко звучат медные копыта на пустом дворе. Hа этот шум выходит император и слышит следующие слова: “До чего ты довел мою Pоссию?.. зачем же ты тревожишь меня… Знай, пока я стою на своей скале, Петербург неприступен”. Cказав эти слова, всадник повернулся и ускакал». Kнязь Голицын будто бы поведал об этом царю – и последовало распоряжение… оставить памятник в столице.
Начало ХХ века – время Серебряного века, в котором бушевали страсти различных направлений, вызвало бурю стихов, посвященных Медному всаднику. В те годы поэты и писатели, казалось, соревновались между собой за лучшее произведение о памятнике…
За все время существования этого великого произведения искусства даже легко объяснимые, простые события, с ним связанные, выливались в легенды. Так, в 1909 году, созданная из разных специалистов комиссия по ремонту памятника обследовала его и составила протокол, согласно которому «при вскрытии большого заделанного отверстия в крупе лошади выяснилось, что в задних ногах имеется солидный кованый железный каркас, тщательно запаянный, вследствие чего вода в него не проникала и оставалась в брюхе коня». Из брюха коня было выпущено 125 ведер воды. Кое-кто сразу же увидел в сообщении предначертание: Петр-де победил стихию финских волн и «подавил мятеж дерзнувшего замахнуться на памятник», но прошло 200 лет с первого события и 100 лет со второго, как якобы усмиренная стихия взяла реванш у бронзового кумира, проникнув в брюхо коня.
И, как бы следуя по стопам предков, во время Великой Oтечественной войны бронзовый Петр Великий, хотя и замаскированный, оставался в городе, защищая свое творение.
Tеперь, когда мы вспомнили историю этого памятника, посмотрим на него своими глазами. Глядя с Hевы на голову Петра Великого, невольно вспоминаются слова о нем Пушкина: «…вид его ужасен – движенья быстры – он прекрасен». Да, прекрасно и вместе с тем ужасно это фанатично устремленное вдаль лицо, властный жест руки. Перед нами великий человек, указующий будущее. Это впечатление подтверждается и при рассмотрении памятника сбоку. Если же смотреть на него сзади, создается впечатление, что конь исчез и видна только мощная фигура царя, вставшего во весь свой громадный рост. Памятник и в наши дни никого не оставляет равнодушным. Он продолжает бередить души впечатлительных натур.
К торжественным дням празднования 300-летия Санкт Петербурга монумент был отреставрирован и обнесен оградой. В наши дни у молодоженов стало традицией после завершения церемонии бракосочетания возлагать букеты к подножию императора на вздыбленном коне в знак благодарности за создание уникального города.
АДМИРАЛТЕЙСКАЯ НАБЕРЕЖНАЯ
Самой короткой и широкой из центральных набережных Невы является Адмиралтейская на одноименном острове. И если до конца XIX века Английская и Дворцовая набережные были отделены друг от друга территорией верфи, то сегодня их соединяет Адмиралтейская. Ее главное здание – Адмиралтейство – находится в окружении зеленых островков, за которыми «проглядывают» два когда-то главных здания города – Сенат и Зимний дворец. Если смотреть с Невы, Адмиралтейство является одной из архитектурных доминант, которую Пушкин так образно назвал Адмиралтейской иглой. Адмиралтейство также имеет особую значимость в системе близлежащей застройки: это точка, где сходятся три улицы острова – Невский проспект, Гороховая улица и Вознесенский проспект, которые были задуманы как основные магистрали центральной части города.
Поэтому неудивительно, что название набережной и даже всего острова происходит от этого центрального здания.
В плане Адмиралтейство представляет собой П-образное сооружение с главным фасадом, вытянутым вдоль Александровского сада, и двумя боковыми корпусами, выходящими на Неву. Эти постройки определяют границы, в которых расположены шесть домов, которые, собственно, и составляют застройку всей набережной.
Парадные фасады этих домов выходят на набережную, с противоположной стороны здания граничат с внутренними корпусами Адмиралтейства, от которого отделены узким, повторяющим контуры бывшей верфи, таким же П-образным в плане Черноморским переулком. Между собой дома попарно делятся небольшими – длиною в одно здание – Азовским и Керченским переулками.
Адмиралтейская набережная создавалась значительно позднее Английской и Дворцовой. Дома здесь возникли лишь в 1870-х годах.
Сразу же после сооружения нового здания Адмиралтейства архитектором A. Захаровым встал вопрос о реконструкции прилегающей Адмиралтейству местности. Проблема долго продолжала оставаться актуальной, поскольку этот, один из центральных участков берега Невы, имел по меньшей мере неприглядный вид: между двумя эллингами верфи тянулись каналы для спуска судов. Рвы и земляные валы окружали сооружение. Это бросалось в глаза и портило самый центр прекрасного города. Хочется заметить, что художники, писавшие панораму Санкт-Петербурга и виды со стороны Невы, «стыдливо» обходили этот участок. Так, известный художник Бенджамин Патерсен, на чьих полотнах мы видим фасад всего берега Адмиралтейского острова, от Нового Адмиралтейства до конца Дворцовой набережной, показывает это место как-то вскользь, под углом.
Кроме того, из-за доходившей до самой воды верфи-крепости создавались препятствия для движения транспорта по берегу Невы. Многие талантливые архитекторы предлагали проекты по созданию здесь парадной набережной и благоустройству местности.
Наиболее ярким и запоминающимся был проект молодого Карла Росси, исполненный в 1805–1806 годах. K большому сожалению, чертеж этот затерялся. Зато в архивах сохранилась пояснительная записка к нему, из которой мы ясно можем его представить. Зодчий писал: «…все прекрасные здания, существующие ныне на Дворцовой и Галерной набережных, как бы требуют, чтобы проект был осуществлен. Из-за изрезанности берега Адмиралтейства прерывается сообщение между набережными – достойными памятниками русской империи».
В то время Росси недавно вернулся на берега Невы из Италии, куда был послан для совершенствования мастерства. Вполне естественно, что он был очарован древней архитектурой. A широкая могучая Нева вдохновляла полет его фантазии. Он предложил своеобразное соединение двух соседних набережных – необычную для Петербурга грандиозную декорацию, закрывающую Адмиралтейство со стороны Невы. Его проект предусматривал возведение новых построек, которые бы закрывали не только двор и корпуса Адмиралтейства, но также и боковые его валы и каналы. Огромное гранитное сооружение должно было начинаться почти у Зимнего дворца и заканчиваться вблизи наплавного Исаакиевского моста, т. е. вблизи здания Сената. Протяженность его предполагалась около 600 метров. Смысловой и архитектурной доминантой композиции Росси служили три ростральные колонны из разноцветного мрамора. Одна из них должна была увековечивать время строительства Адмиралтейства Петром Великим, другая – время возведения памятника Александром I, а еще одна – славу о победах, одержанных русским флотом в царствование Екатерины II. На ней выбиты слова: «Во славу памяти о победах, одержанных русским флотом».