С особым изяществом обставлялись праздники по случаю приемов высоких гостей. Один из них описан Соллогубом: «Некоторые залы Зимнего дворца обратились в галереи живых картин. В Белой зале (ныне Золотой), между колоннами поставлены были золотые рамы, в которых первые великосветские красавицы изображали произведения великих живописцев. В другой зале сверкала во всю стену “Семья Дария” Лебрен, в третьей очаровывала картина Греза “Швеи”. Все это заимствовано из сокровищ Эрмитажа, так что живые копии могли соперничать с бессмертными оригиналами… Наконец, в одном из залов был поставлен театр, на котором исполнялись музыкальные сцены, романсы в лицах и большая шарада».
Но Зимний дворец служил не только для приемов, балов, празднеств. Он был жилым домом для царской семьи и приближенных к ней служителей. По данным 1833 года, в домах Зимнего дворца проживало около четырех тысяч служащих. Здесь, скрытая от посторонних глаз, проходила каждодневная напряженная работа, разыгрывались свои семейные драмы, как, впрочем, и во всех других домах. Но с той разницей, что царская семья была скована более жесткими рамками условностей, постоянно находилась в центре внимания и должна была следить за каждым своим шагом. Как писала одна из фрейлин в ХIХ веке, окружавшие видели в императоре, его жене и великих князьях полубогов. А это обязывало ко многому.
«Жизнь царей, – писала А. Тютчева, – так строго распределена, они до такой степени ограничены рамками не только своих официальных обязанностей, но и условных развлечений и забот о здоровье, они до такой степени являются рабами своих привычек, что неизбежно должны потерять всякую непосредственность. Все непредусмотренное, а, следовательно, и всякое живое, и животворящее впечатление навсегда вычеркнуто из их жизни. Никогда не имеют они возможности с увлечением погрузиться в чтение, беседу или размышление. Часы бьют, им надо быть на параде, в совете, на прогулке, в театре, не считаясь с тем, что у них на уме или на сердце. Они как в футляре замкнуты в собственном существовании, созданном их ролью колес в огромной машине».
Но в начале ХХ века закончились блестящие выходы, богатые праздники, балы. Во время войны с Германией в 1914 году в прекрасных залах Зимнего дворца был устроен лазарет. Среди других помещений, где расположились операционная, терапевтическая, смотровая и другие службы, огромный, некогда заполненный блистательной публикой Гербовый зал превратился в палату для раненых. В углу зала на невысоком пьедестале была поставлена икона. Жена императора Николая II, императрица Александра Федоровна, и старшие дочери царя, Ольга и Татьяна, ухаживали за ранеными. Примеру императрицы следовали придворные дамы. Парадные помещения богатых домов на время войны были переоборудованы в лазареты, а хозяйки исполняли обязанности сестер милосердия.
После 1917 года в Зимний дворец стали стекаться многочисленные частные коллекции, целиком заполнившие залы и хранилища. Все помещения занял музей, названный, с легкой руки его основательницы Екатерины II, Эрмитажем.
ИЗ НАУЧНОЙ ЖИЗНИ НА БЕРЕГАХ НЕВЫ
В то время, как во дворцах кипела светская жизнь, в научных учреждениях шла напряженная каждодневная работа. Остановимся на двух объектах.
Самый наполненный наукой дом – Академия наук – находится на Университетской набережной.
С момента основания в начале 1924 года указом Петра I Академия наук располагалась сначала в доме П. Шафирова на Городском острове. На Васильевский остров академия была переведена почти спустя три года после смерти Петра, в 1728 году (по другим сведениям, переехела в 1727-м), в недостроенное здание Кунсткамеры и южный пакгауз, находившийся на месте дворца царицы Прасковьи Федоровны.
А. Богданов писал: «Когда вознамерился Государь Петр Великий учредить Академию Наук и Художеств, и при ней Библиотеку и Куншткамеру, то в 1719-м году начал прежде, дабы к такому преславному учению были б изготовлены и состроены особливые департаменты, то есть те палаты, в которых ныне Императорская Академия Наук и Художеств находится, которые начаты строить 1719-го году. И когда оные департаменты для такова учения в совершенство приходить начали, тогда Его Величество, 1724-го году генваря 28 числа, учиненной о Академии Наук Прожект совершенно подтвердить и своеручно подписать изволил. И по оному Прожекту, без всякого замедления, из разных государств к сему учению преславные ученейшие мужи, господа профессоры выписаны были. Потом, в 1725-м году, при благополучной Державе Блаженныя и Вечнодостойныя Памяти Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны, ко оному потребному учению господа профессоры все прибыли, и в 1726-м году совершенное свое учение производить начали».
В то время под словом «академия» подразумевалось соединение двух понятий: высшего учебного заведения и научно-исследовательского учреждения. Сегодня эти направления разделены. Из различных источников известно, что в 1728 году (к моменту перевода Академии на Васильевский остров) в ней было 13 профессоров, которые обучали астрономии, математике, философии, физике, медицине, истории и юриспруденции.
С 1783 по 1796 год пост директора Академии наук в первый и последний раз в ее истории занимала выдающаяся женщина – Екатерина Романовна Дашкова (1743–1810), происходившая из старинного дворянского рода Воронцовых. Она была дочерью сенатора Романа Илларионовича Воронцова и Марфы Ивановны Сурминой. Крестниками Екатерины Романовны были императрица Елизавета Петровна и великий князь Петр Федорович (впоследствии император Петр III). Начальное воспитание получила в семье дяди, вице-канцлера Воронцова. В высшей степени одаренная от природы живым умом и редкими способностями, она с юности увлекалась чтением французских просветителей – Вольтера, Дидро, Смита.
Знакомство и замужество с князем Дашковым, сторонником ограниченной монархии, отразилось на формировании ее политических взглядов. В 1758 году Екатерина Романовна познакомилась и подружилась с великой княгиней Екатериной Алексеевной (будущей императрицей Екатериной II) и приняла активное участие в перевороте 28 июня 1762 года. Но уже вскоре она разочаровалась в императрице. Уехала в Москву, а затем около 10 лет провела за границей, встречалась со многими видными учеными, мыслителями и государственными деятелями того времени.
По возвращении в Россию приняла участие в создании Вольного Российского собрания при Московском университете, где развернула активную научно-просветительскую, издательскую и административно-хозяйственную деятельность. Ее стараниями были изданы собрания сочинений многих российских ученых. По ее инициативе возобновлены были общедоступные курсы по математике, физике, минералогии, естественной истории. Дашкова стала руководить изданием журнала «Собеседник любителей российского слова», который издавался на средства Академии наук. Под ее руководством в 1789–1894 годах был выпущен словарь русского языка, называвшийся «Словарь Академии Российской». Начал выходить литературный сборник «Российский Театр, или Полное собрание всех российских театральных сочинений».
Интересный факт: 29 ноября 1783 года на заседании Российской академии Дашкова предложила использовать печатную букву «ё». Екатерина Романовна спросила у Державина, Фонвизина, Княжнина и других присутствовавших, надо ли писать «iолка» и не разумнее ли заменить диграф «iо» на одну литеру «ё».
Но Екатерина Романовна, с ее кипучей энергией, по мнению некоторых, составляла сильную конкуренцию императрице, и в 1794 году ей был предоставлен отпуск, что являлось вежливой формой отставки. С воцарением на престоле Павла она была выслана в свое имение. Несмотря на то, что при Александре I члены Российской Академии письменно просили Дашкову вновь занять место президента, она отказалась.
Здание Академии наук занимает особое место в панораме Университетской набережной. Возведенное в 1783–1789 годах по проекту Кваренги, оно является памятником строгого классицизма и резко отличается от зданий Кунсткамеры и Двенадцати коллегий, построенных в стиле барокко
В здании первоначально размещались академические «магазейны» (склады), книжная лавка и квартиры служащих. При Дашковой в здании Академии велись работы по переделкам помещений. Они продолжались очень долго и были закончены лишь в 1824 году.
Прямоугольное в плане, трехэтажное здание имеет вытянутый вдоль Невы главный фасад. Нижний этаж трактован как цоколь, облицованный гранитными плитами. Украшений немного. Окна не имеют наличников, на гладких стенах – лишь подоконные тяги и карнизы. И тем не менее, здание впечатляет своей величавостью. Это достигается за счет центральной части строения, где мы видим вынесенный вперед восьмиколонный портик с ионическими колоннами, опирающимися на гранитный цоколь. Гранитные ступени ведут к центральному входу.
Войдя внутрь, мы попадаем в расположенный на первом этаже центральный вестибюль. Высокая парадная лестница ведет в главные помещения здания. Ее верхнюю площадку украшает знаменитое панно «Полтавская баталия», созданное Ломоносовым.
Из других помещений интересен зал для конференций, который сохранил отделку конца ХVIII – начала ХIХ веков. Западная стена этого зала имеет полуциркульную нишу и украшена колоннами коринфского ордера из искусственного мрамора. Стены всего зала опоясывает широкий скульптурный фриз с сюжетом на мифологический сюжет, исполненный скульптором К. Гоффертом. Вся внутренняя планировка здания, отделка конференц-зала и парадной лестницы производились в конце ХVIII века по проекту Антонио Порто.
Путеводитель по Петербургу за 1903 год сообщал: «На Васильевском острове, по указу Петра Великого, была учреждена Академия наук. Постройка здания Академии была проектирована Петром Великим, а осуществление этого проекта, хотя и не вполне, принадлежит его супруге, Екатерине I. В том виде, как оно представляется теперь, здание это окончено Екатериною II… Академия наук – высшее учебное учреждение для всех отраслей знаний. В ней отделения: 1) физико-математических наук, 2) русского языка, 3) истории и филологии, 4) изящной словесности. В члены Академии избираются и назначаются лица, оказавшие особые услуги в области науки, литературы и проч.».