В ожидании курьера он открыл список для чтения и выбрал статью о сложности диагностики расслаивающей аневризмы аорты. Недавно после ночной аварии в отделение привезли много больных, и в суматохе аспирант спутал ее с инсультом. Хотя в итоге пациента спасли, никто не винил ошибившегося в диагнозе молодого человека больше, чем он винил сам себя, и Матвей решил обсудить с ним эту статью при первой возможности. Он не хотел, чтобы коллега переживал то же самое, что когда-то пережил он.
Фаина снова устроилась на боку, спрятав руки под щеку и глядя перед собой. Нитки, вплетенные в фиолетовую ткань ее рукавов, переливались серебром и перламутром, и Матвей, рассеянно водя пальцем по тачпаду, то и дело бросал взгляд в ее сторону.
Наверняка у нее в тереме была большая гардеробная с роскошными платьями и обувью. Он с трудом мог представить себе, как Фаина ходит по модным магазинам где-нибудь в центре города и выбирает вещи – забирая их просто так или расплачиваясь деньгами, которые берет… откуда? А может, тем, что лишь выглядит как деньги? Резаной бумагой? Нет, это казалось полным бредом.
«Разговори ее, – прошептал внутренний голос. – Вдруг это поможет ей вспомнить. И когда еще тебе представится шанс узнать секреты Смерти?»
– Откуда ты берешь одежду? – спросил Матвей.
Фаина посмотрела на него.
– Она просто появляется, когда я хочу.
– Ты придумываешь себе фасоны и… – он взмахнул руками и заработал недоуменный взгляд.
– Я ничего не придумываю. Все происходит само собой.
Он вопросительно изогнул бровь. Усталые глаза Фаины вдруг весело блеснули. Она встала с дивана, внимательно посмотрела на него и в следующее мгновение оказалась в точной копии его домашней одежды: черной футболке и серых спортивных штанах, которые ей удивительным образом шли. Казалось, фиолетовое платье на его глазах просто сменило цвет и форму. Матвей разинул рот, наблюдая, как она выходит на середину комнаты. Все это выглядело как в кино, с одной лишь разницей, что Фаина была реальной.
– Черт возьми… – произнес он, недоверчиво и с восторгом.
Его домашняя одежда немедленно сменилась на джинсы и пальто, в которых он был несколько недель назад в парке. Выходит, она воплощала в жизнь воспоминания, используя… нет, ему сейчас было не до законов физики. Костюм сжался до короткого кожаного комбинезона с бантом на шее, но затем обнаженные ноги Фаины тут же скрылись под черной плотной юбкой. По лифу платья без рукавов пробежало и сплелось в цветочные узоры серебряное кружево. Затем, поиграв с темным шелком, шифоном и твидом, она полностью сменила облик – на голове у нее оказалась шляпа с вуалью, а фигуру окутало плотное черное пальто. Казалось, она была актрисой какого-то исторического фильма. Не успел Матвей в полной мере оценить красоту этого образа, на Фаине появилось узкое черное бархатное платье, а руки до локтя скрылись под черными перчатками. Он был уверен, что видел такое много лет назад, в фильме «Завтрак у Тиффани». Ее волосы собрались в красивый узел на макушке.
Матвей понял, что смеется – настолько невероятным казалось все, что он сейчас видел. Растерявшись, Фаина замерла, но расплылась в улыбке, когда встретила его взгляд. Вряд ли многие смеялись с ней искренне.
Напоследок она заставила бархат окраситься в темно-алый, и волны шелковой ткани упали с ее обнаженных плеч до пола, протянувшись шлейфом к книжному шкафу. Волосы легли на одну сторону сияющими локонами, почти касаясь сгиба локтя. В таком образе можно было пойти и на красную дорожку.
– Глазам не верю, – покачал головой Матвей, смахивая с коленей забытый ноутбук. – Чудеса, да и только.
В дверь позвонили, и он пошел открывать, не сводя с нее восхищенных глаз. Это был курьер в форменной куртке, с двумя огромными сумками в руках.
– Ого. Крутое платье, – сказал он, уставившись на Фаину. Она отвела взгляд и обхватила себя руками, явно чувствуя дискомфорт под его пристальным взглядом. – Шикарно выглядишь. Ты модель?
– Большое спасибо за оперативность, – сказал Матвей, почувствовав раздражение, и шагнул в сторону, чтобы заслонить ее. Парень переменился в лице.
– Эй, да я же ничего такого!..
– Я так и понял. До свидания.
Закрыв дверь, Матвей понес продукты на кухню.
– Ты в порядке? – спросил он Фаину.
– Да. Но сейчас не готова разговаривать с незнакомцами, – пробормотала она, усаживаясь на диван. Длинная юбка мерцающей волной лежала на ковре.
Матвею взгляд постороннего тоже очень не понравился, но он решил, что подумает об этом позже.
– Что ж, – начал он, чтобы отвлечь ее, – мне кажется, у тебя есть задатки дизайнера.
Это была наполовину шутка, но она сразу помрачнела.
– Я не умею ничего создавать. Это просто воспоминания, рассказы моделей и модельеров. Последние и после смерти продолжают творить, черпая вдохновение друг у друга. Вот это платье создала госпожа Аралова.
– Тебе ничто не мешает попробовать, – мягко ответил он, добавив этот факт в список тех, которые нужно принять как данность, – раз ты хочешь остаться.
Фаина склонила голову набок, изучая его лицо, и он понял, что разговор, который он по малодушию откладывал со вчерашнего вечера, вот-вот начнется.
– Что-то произошло в ночь того Бала, – сказала она, пристально глядя ему в глаза. – Я не ощущала подобного с…
– Молний? – подсказал Матвей, заметив, как она сжала кулаки.
– Да, – выдохнула Фаина и поджала под себя ноги, словно пол неожиданно похолодел. – Я до сих пор их чувствую, стоит только подумать. Это не человеческая боль, а воспоминания о ней. Но от этого не становится легче. Мне еще никогда не было так больно.
Снова молнии, снова загадки… Матвей оставил пакеты и подошел, чтобы сесть рядом. Ее пышная юбка немедленно сузилась, освобождая для него место. Фаина приподняла голову, и мысленно он перенесся в день полнолуния, когда поцеловал ее, следуя их общему желанию и еще не зная, к чему это приведет. Сейчас он сказал, не выдавая поднявшегося внутри волнения:
– Я все еще не очень хорошо понимаю законы твоей жизни. Не уверен даже, было ли случайностью то, что мое желание совпало с возвращением столь ужасных воспоминаний. Но, пока тебе не станет лучше и мы не поймем, в чем дело, ты можешь оставаться здесь. Ты сказала, тебе некуда идти. Грозы могут повториться, а, судя по всему, именно они и являются для тебя триггером. Я живу один, места хватит нам обоим. Гости тут не бывают, если не считать курьеров, но их тебе видеть необязательно. И, надеюсь, напоминания о моей работе не причинят тебе неудобств, – напоследок добавил он.
В прошлом ему уже говорили, что стоявший на видном месте и лицом обложкой «Атлас анатомии человека» Синельникова создавал мрачную атмосферу, но Матвей отказывался искать ему другое место. Это был подарок его родителей на шестнадцатилетие. Не собирался он избавляться и от висевших на стене копий анатомических рисунков Леонардо да Винчи, которые распечатал еще школьником.
– Спасибо тебе, Матвей, – сказала Фаина. Голоса мягче он у нее еще не слышал. – Это очень великодушно с твоей стороны. Я бы и правда хотела остаться, если не причиню тебе неудобств.
– Я очень удачно выбрал дни для отпуска. Никаких особенных планов у меня не было, – добавил Матвей, заметив беспокойство в ее взгляде. – Меня, можно сказать, отправили туда насильно. И я хочу помочь тебе, – искренне сказал он, – но пока не понимаю как. Я не психолог и даже не знаю, подошли бы тебе обычные методы лечения.
Фаина вернула себе фиолетовое платье и накрыла плечи пледом.
– В основе выздоровления лежит чувство безопасности. Именно так я чувствую себя здесь, – призналась она. – Лучше, чем где-либо еще.
Матвей улыбнулся, надеясь, что смущение не отражается на его лице.
– Рад это слышать.
– Я не сплю, – продолжила Фаина, – поэтому, если вдруг ты собирался предложить мне свою комнату, как джентльмен, не стоит. Мне очень удобно. – Она опустила руку на подлокотник дивана.
– Тогда ночью ты… – Он помедлил, подбирая слова.
– Просто думала о том, где нахожусь.
Из уст любого другого человека это звучало бы игриво. Фаина всегда была обезоруживающе искренна, и это вызывало в Матвее нечто большее, чем просто восхищение.
– Значит, ты не чувствуешь голода, любишь чай, и тебе достаточно места на моем диване. И даже вещей и кота с собой нет. Ты просто идеальная соседка по маленькой квартире, – с улыбкой сказал он. Фаина посмотрела на него с удивлением.
– Ты необыкновенный человек.
– Ты уже говорила это.
Ее взгляд смягчился. Чувствуя подозрительный жар в районе шеи, Матвей поспешно бросил взгляд на часы на стене и вернулся на кухню.
– А что ты имеешь против котов? – спросила Фаина ему в спину.
– Я лично ничего – к слову пришлось. Мой коллега рассказывал, что они с девушкой съехались и решили завести одного, но тот капризничал и периодически гадил им в обувь. Он до сих пор гадает, что это было – стресс, месть, предупреждение или все вместе. Подробностей не знаю, но спустя месяц с ним остался только кот. А начиналось все идеально, – пожал плечами Матвей.
– Удивительная вещь любовь, – помолчав, сказала Фаина. – Кто-то бежит от нее, кто-то пытается сберечь во что бы то ни стало и готов свернуть горы, а другие бросают, едва что-то идет не по плану, не оставляя шанса набрать силу. По самым разным причинам.
Матвей подумал об огромном количестве свиданий, которые, по словам его коллег, они устроили благодаря онлайн-знакомствам за последние годы. У него сложилось впечатление, что сейчас многим стало легче отпускать любовь. Веришь, что всегда можно найти еще кого-то, лучше, красивее, более понимающего или умного, даже на другом конце света благодаря интернету. Оттого и терять, что есть, не так страшно. Себя он причислил к группе, которую Фаина не назвала, – тех, кто никого не искал и ничего не ждал.
Лежавший на столе телефон издал короткую трель, прислав напоминание.
– Чуть не забыл об уроке, – по привычке пробормотал Матвей себе под нос, вытаскивая из пакетов хлеб и стопки контейнеров с готовой едой. Когда-то он готовил себе самые простые блюда, но потом понял, что куда легче получать на дом полноценное меню каждые несколько дней.