Небольшой спуск – и мы на поляне ставим свои разноцветные, как бабочки палатки. Следующий день заняты тем, во имя чего проделали довольно трудный путь.
– Что Вы здесь ищете? – поинтересовались у нас местные пастухи. – Да, одну мелочь. – Какую, может, мы поможем? – Надпись на скале. – Мы здесь тысячи раз ходили и никакой надписи не видели. – Теперь увидите! Вот – круглая скала, вот – слева низвергается водопад, а справа идет узкий коридор… Здесь и надо искать. Глаза моих юных помощников буквально «бурлят» каждый квадратный сантиметр скалы. К нам подключились и местные товарищи, хотя им непонятно, что в этой глухомани можно найти.
– Есть! – кричит кто-то из моих детей. Кто – не знаю, да это не имеет значения, мы все равно нашли бы. На высоте не менее 4-х метров мы видим выбитые на камне буквы, кое-где покрытые лишайниками. Из подсобных средств мы сооружаем нечто вроде лестницы, чтобы я мог подобраться к записи, сделанной 132 года назад, прочесть такие слова: «подъем устроен по приказу генерала Фезе во время Аварской экспедиции 1837 года». Одна из наших двух задач также была решена. Предстоял большой спуск в Ирганай. Пастухи в один голос стали говорить, что теперь они всем и каждому будут показывать удивительную запись на скале. Мы же, в свою очередь, стали умолять их, чтобы они никому ничего не говорили и не показывали, иначе то, что сохранилось почти полтора века, может исчезнуть от рук «любителей старины».
Агач-Кала – деревянная крепость
Агачкалинцев считают потомками выходцев из Казанища, Эрпели, Ишкарты и других населенных пунктов нынешнего Буйнакского района. К примеру, из Верхнего Казанища более 120–150 лет назад в Агачкалу с семьями переселились Абсалам, Гамзат, Гусейн, Хаджи-Мурат и Хочбар. Из Апши приехал Рашидхан с двумя сыновьями Абдулвагабом и Магомедом. Неизвестно, откуда появился человек по имени Заркилав. И такое бывало. Во время свадьбы в ауле Гачада нынешнего Чародинского района Кура-Магома вышел на танец с девушкой, которая ему нравилась. А тут, не долго думая, его соперник вмешался в их танец. Тогда Кура-Магома, также не долго думая, застрелил молодца. По решению джамаата чародинец покинул родину и очутился в Агачкале.
Старейшая жительница села Умукусум Курбанова, считала, что в Агач-кале проживало и несколько семей иранцев, владевших тутовыми и вишневыми садами.
Таким образом, получается, что население данного аула складывалось не только из выходцев ближайших населенных пунктов, но и отдельных точек Дагестана и даже неизвестно откуда-то появившихся людей.
В окрестностях Агачкалы найдены различные памятники, говорящие о том, что районы данного населенного пункта человек облюбовал много веков назад.
Название «Агачкала» с кумыкского языка переводится, как «деревянная крепость».
Возникновение крепости или укрепления, надо думать, было связано с внешней опасностью. Когда это произошло, даже предположительно трудно назвать, но с самого начала Кавказской войны Агач-кала стала оправдывать свое название и назначение полностью.
Личный секретарь имама Шамиля Мухаммед-Тахир ал-Карахи в книге «Блеск дагестанских сабель в некоторых шамилевских битвах» пишет следующее: «На шестом году весной Газимухаммад с примерно 148 мужами выступил для сооружения крепости Агач, между ней и Казанищем около часа пути.
Затем выступили и Ахмат-хан вместе со всем населением равнины, но мюриды нанесли им жесточайшее поражение. Подавляющее большинство населения равнины склонилось тогда на сторону Газимухаммада и подчинилось его приказам.
Потом еще раз пришли русские. Они остановились около Арюв-Терека[48]. Часть тех мюридов, которые находились в крепости, под предводительством Алисултана Унцукульского выступили против них. При этом мучениками за веру пали лишь двое мюридов, а дервиш Нурмухаммад Инховский был ранен.
Кази-Мухаммад совершил затем набеги на Атлы-боюн, далее на Параул, где, как сообщает личный секретарь 3-го имама, «находились сокровища и драгоценности… Он взял все, что было там, и доставил это в крепость Агач»[49].
«В русских документах о битве при Агачкале, – как сообщает переводчик и комментатор книги Мухаммад-Тахира ал-Карахи Т. Айтберов, – сказано следующее: в начале 1831 г. в Койсоболу начали свою деятельность Газимухаммад и Унцукульский старшина Алисултан. Сначала с ними было только 20 воинов, затем их стало 40, 100 и дошло до 800. С «сим скопищем изуверов» Газимухаммад перешел в Буйнакскую котловину и крепился в урочище Чумгескен[50]. Генерал-майор князь Бекович-Черкасский в сопровождении паши – шамхала Тарковского и Ахмедхана Мехтулинского с 2 тыс. кавалеристами, а также с двумя пушками и 2000 солдат подошел к месту, где «занял позицию в крепких местах» Гахимухаммад. По приказу генерала 9-го апреля 1831 года княжеская конница атаковала мюридов, но вынуждена была откатиться назад «не только без успеха, но и с чувствительной для себя потерей». 19-го апреля против мюридов двигалось уже 6 рот солдат с 4 пушками и вспомогательными войсками. По мнению командира корпуса барона Розена, обе «экспедиции были безуспешны»[51].
В декабре 1831 г. там же столкнулись царские войска с мюридами Кази-Магомеда. Вот что по этому поводу сообщал Мухаммед-Тахир ал-Карахи: «Против крепости Агач пришли сражаться русские и все жители равнины. Газимухаммада там тогда не было, в ней находились: Шамиль, Хамзат[52] и Саид Игалинский.
Шамиль выступил на врагов вместе со своими гимринскими товарищами. Когда, однако, дело приняло серьезный оборот, эти товарищи разбежались. С ним осталось лишь трое. Они-то и разбили отряд врагов с одного фланга, обстреляв их тыл из ружей, и затем отбежали в крепость.
Хамзат, Шамиль и часть тех, кто были в крепости вместе с ним, дали сильное сражение. Они убили много неверных, которые уже окружили крепость со всех сторон, но никак не могли заскочить внутрь.
Сражение продолжалось, а когда наступила ночь, враги отошли немного назад, и те, кто находился внутри, начали раздевать тех, кого они убили. Затем они вышли наружу и покинули крепость[53].
Автор книги «История Апшеронского полка» Л. Богуславский об этих событиях рассказывает немного по-иному. 1-го декабря 1831 г. полковник Миклашевский оттеснил мюридов Казимагомеда из урочища Чумнескен, заставив их отступить в Агач-калу.
Агач-кала представляла собой сруб с бойницами, была обнесена палисадом, а с южной стороны защищалась крутым обрывом в десятки сажен глубиною, обрывающимся к речке Атлан-озень.
Часть мюридов, отступавших к Агач-кале и не успевших забежать в нее, были уничтожены. Те, что вошли во внутрь оказали отчаянное сопротивление, открывая на выбор из бойниц смертельный огонь. Так как штурмующие начали нести большие потери, то пришлось укрываться за кронами деревьев, находящихся не далее 80 метров. И все-таки нашлись смельчаки, которые, стремительно разбежавшись, пробовали взобраться на стены укрепления. Однако кровля оказалась непроницаемой, и солдаты гибли, почем зря.
В то же время можно было наблюдать не менее героические сцены со стороны осажденных: увлеченные боем, некоторые мюриды вылезали из укрепления с обнаженными шашками, бросались на солдат и гибли на их штыках.
Та и другая стороны ожесточились до предела. Проходы к Агачкале покрылись трупами людей и коней.
В это время полковник Миклашевский с охраной находился за оврагом. Узнав о неудачном результате штурма, решил лично возглавить дальнейшие события. С 2-мя ротами куринцев он одолел глубокий овраг и бросился на новый приступ.
Полковник, видимо, не понимал, на что он решился. Чтобы увлечь людей, он подбежал к одной бойнице и намеревался штыком проколоть мюрида, находящегося внутри укрепления.
Дальше события развивались следующим образом. Прошло немного времени, как Агачкала была восстановлена и расширена. По углам укрепления были установлены 10-метровой высоты деревянные башни, с которых дежурные день и ночь вели наблюдение. Между прочим, фундаменты башен до сих пор сохранились в Агачкале. В укреплении поместили роту солдат с задачей оборонять подступы к Темир-Хан-Шуре.
Жизнь роты, находящейся в 9 километрах от крепости Темир-Хан-Шура, была в постоянном напряжении. Муку и крупы в Агачкалу доставляли оказией, а мясо для солдатского котла должны были сами добывать. Для этого охотничья команда отправлялась в окрестные леса, нередко сама становясь добычей мюридов.
Во время рубки леса в урочище Чумгескен были убиты два солдата, а их товарищ, заблудившийся в лесу, оказался в плену у горцев.
Близ Агачкалы время от времени появлялись отряды мюридов Шамиля, которые, скрываясь в лесистых балках, совершали нападения на оказии, следующие из Темир-Хан-Шуры.
Был такой случай. В ночной темноте мюриды, обойдя стороной Агач-калу, вблизи царской крепости перехватили почту. По тревоге был поднят караул. Старшим по команде был прапорщик Черпушенко. Нашли арбу без волов и два распоротых чемодана, из которых было изъято содержимое.
Так, в столкновениях той и другой сторон проходили месяцы, годы, пока не окончилась Кавказская война и Агачкала, как укрепление не потеряла свое назначение. Но царские войска сразу не покинули его. Наоборот, в 1861 году штаб-квартира 1-го Дагестанского конного полка из Нижнего Дженгутая была переведена в эту точку.
Агачкалинцам такое соседство было ни к чему. Все это привело к тому, что в 1876 году штаб Дагестанского полка передислоцировали в Темир-Хан-Шуру. В Агачкале оставили 8 человек для охраны хозяйственных построек. Наконец, в мае 1887 года по распоряжению военного губернатора прапорщик Аргутинский-Долгорукий сдал урочище Агачкалу, поляну Чумгескен, земли в районе речки Джулайг-озень и кладбища погибших в боях воинов приемщику от Темирханшуринского управления. К началу XX века от казармы и других построек и следа не осталось.