После ликвидации укрепления в Агачкалу возвратились первые четыре хозяйства, покинувших родину в годы войны.
Ахульго
Летом 1839 года внимание народов Кавказа было приковано к дагестанской горе Ахульго. Здесь в течение почти 90 дней происходил беспримерный поединок простых горцев с регулярными войсками царя. Но не будем забегать вперед и торопить события. Мать имама Баху-Меседу была родом из аварского аула Ашильта. Напротив этого аула как раз и высится гора Ахульго. Между ними пролегает узкий каньон. У подножья горы над пропастью в те годы ютился хуторок Цияб Ахульго – новое Ахульго.
Шамиль не раз обращал внимание на недоступность горы. Вспомнил он об Ахульго и в 1837 году, когда генерал Фезе, командуя 8 батальонами пехоты, 3 сотнями казаков, с 18 пушками, 4 полупудовыми единорогами из Хунзаха подступил к Ашильте. По приказу Шамиля на Ахульго защищались со своими людьми два наиба – Алибек Аварский и Уда-Мулла. Сам имам находился в Телетле. Громадное превосходство в людях и вооружении позволило Фезе разбить наибов. Разрушив аул, генерал двинулся к Телетлю и овладел этим селом. Но Шамиля упустил, как упустил Алибека Аварского из Ахульго.
1838 год. Кавказская война была в полном разгаре. Царские войска заняли Ахалчи, Моксох, Гоцатль, Зиряни, Гергебиль, Балаханы и Гимры. Они были укреплены, и там находились гарнизоны. Шамиль обратился к общинам аулов с призывом остановить противника. На его зов явились мюриды. Двинулись в Аракани. С помощью местных жителей устроили завалы у ущелья, где две гигантские скалы сошлись так близко, что между ними едва могли разойтись встречные арбы. Там и тут, за валунами, в нишах и пещерах попрятались снайперы. Укрепили и сам аул.
Царские солдаты безуспешно штурмовали Аракани. Говорят, какой-то мехельтинец по имени Гулла посоветовал им занять господствующую высоту. Так и сделал командующий генерал Граббе. Теперь аул предстал как на ладони. Из орудий били прямой наводкой. От первого же выстрела вздрогнули горы. Затем стреляли еще и еще. Казалось, полукилометровая скала Элен вот-вот рухнет на аул и погребет все под собой. Бой продолжался. Когда же все укрепления и сакли были разрушены, солдаты бросились в атаку. Оставшиеся в живых мюриды, прыгая с круч и скал, ушли в сторону Аварского Койсу. В Аракани погибло много храбрецов и ученых мужей. Хотя противник понес ощутимые потери, Шамиль находился в крайней тревоге. По донесениям лазутчиков, главные силы царских войск расположились на хребте Толохори в Центральном Дагестане. Им ставили задачу контролировать районы, находящиеся между этой частью Дагестана и Кахетией. Не надо иметь особой прозорливости, чтобы представить, какую ловушку готовит противник. В связи с этим Шамиль созвал, как рассказывает личный его секретарь Мухаммед-Тахир ал-Карахи, «большой совет из всех ученых и почетных людей для обсуждения создавшегося положения». Совет проходил на Судунском поле близ Чиркаты. Имам нарисовал обстановку. Многие высказывались в том смысле, что необходимо как можно скорее набирать годных для войны мужчин, переселиться в Чечню и оттуда уже беспокоить врагов.
Шамиль и меньшинство, среди которых находился ученый Сурхай, не согласились с таким мнением. Они считали, что бойцы лучше будут сражаться у своих очагов, на своей земле. Совет нашел такие слова справедливыми и пунктом для кровавого отпора избрал Ахульго. Но нашлись люди, которые не хотели идти ни в Чечню, ни на гору, а просились домой, чтобы заняться хозяйством и смотреть за семьей. Шамиль сказал им: «Вы, вероятно, хотите предать нас врагам… передать им все наши планы и секреты относительно изгнания их из нашей родины, помогая им в борьбе с нами. Этого вы не дождетесь. Мы клялись в борьбе и исполним свою клятву, не отступая ни перед какими обстоятельствами и соображениями»[54].
Речь имама сильно подействовала на слушателей. Охотников уклониться от защиты Ахульго не оказалось, – записал секретарь Шамиля Мухаммад-Тахир ал-Карахи.
Около 500 мюридов со своими женами, детьми и жалким скарбом отправились на Ахульго. День и ночь шли работы. Нигде не учившиеся грамоте горские умельцы, единственной школой которых была жизнь, каменных дел мастера и рядовые бойцы, отложив в сторону ружья и сабли, вооружились лопатами. Где лопата была бессильна, применяли порох. Густой пылью окуталась гора. Женщины и дети по крутой тропе со дна каньона поднимали камни в хурджунах, перетаскивали землю в подолах. Старухи готовили еду, смотрели за малышами, перевязывали раненых, получивших травму на строительстве. Древние старики, будто тени, возникали то здесь, то там. Их губы шептали молитвы. Очень скоро под землей возник целый лагерь из жилищ для защитников Ахульго и их семей. Подземные жилища были соединены между собой крытыми ходами. Завалы, баррикады, окопы, канавы, небольшие углубления покрыли всю гору. Учитывая опыт 1837 года, Шамиль не строил высокие башни, которые легко могла разрушить русская артиллерия. Не забыли и о мечети. Ее также построили под землей. Здесь должно было происходить моление, а при необходимости – собрания. Весь полуостров перерезала траншея, которая незаметно вела к горе Щулатлулгох, господствующей над Ахульго. Из верхней части речки Ашильтинки, прорубив в скалах ложе, провели воду прямо на Ахульго. Это было удивительное сооружение. Несколько смельчаков во время работ сорвались вниз и разбились о дно каньона.
Шамиль.
Каждый день гонец доставлял известия о производимых работах Шамилю, жившему со своей семьей и несколькими наибами в Чиркате. Когда все было закончено, имам передал благодарность и приказал быть готовым к встрече любой опасности. Тем временем царское командование, хорошо понимая, что мелкими экспедициями невозможно будет расправиться с восставшими горцами, весною 1839 года направило в Дагестан два отряда во главе с генералами Граббе и Головиным. Первый отряд, так называемый Чеченский, имея в своем составе 9 батальонов пехоты, роту саперов, 5 сотен казаков, более 3-х тысяч милиции при 22 орудиях, должен был через укрепление Внезапную и аул Аргуани идти на Шамиля – в Ахульго. 2-му Самурскому отряду, имеющему примерно столько же сил, было приказано действовать на юге Дагестана против лезгин.
Шамиль с сыном Кази-Магомедом и приставом А. Руновским.
Генерал-майор шамхал Тарковский с сотней всадников отправился к горе Бетлет, что с юго-запада нависает над котловиной, где притаились Ашильта и Ахульго. Кумыкский феодал, находящийся на службе у царя, с помощью тех, кто был в оппозиции к движению горцев, собирался наблюдать за действиями Шамиля и по возможности мешать ему. На северо-западной границе Аварии ту же задачу выполняли более 200 милиционеров из Мехтулинского ханства. Им помогали еще 45 дагестанских князей и старшин. Ко всему этому, жители некоторых населенных пунктов, узнав о прибытии царских войск в Нагорный Дагестан, перестали активно служить имаму. Исключение из этого числа составляли аулы Игали, Чирката и несколько близлежащих селений.
Царские генералы считали, что появление их солдат в центре Дагестана приведет горцев в смятение. Но ожидаемого эффекта не получилось, хотя в начале 1839 года положение в Дагестане по-прежнему оставалось тревожным. Чтобы дать Шамилю возможность укрепиться на Ахульго, чеченский наиб Ташев-Хаджи постоянно тревожил царские гарнизоны в районе Северного Дагестана. Он сумел вовлечь в борьбу аулы, расположенные между реками Аргун и Акташ. В районе урочища Ахмат-тала на реке Аксай Ташев-Хаджи построил укрепление Мискит.
В генеральном сражении Шамиль видел единственную преграду, которая остановит, а может, и погубит захватчиков. Для этой цели и была выбрана гора Ахульго. Весной 1839 года ущелья Дагестана сотрясались от гула. Это царские солдаты-саперы взрывали скалы, прокладывая дороги для пехоты и артиллерии. Они шли к Ахульго. Такова была обстановка, когда на горе закончились последние приготовления, последние камни укладывались на нужное место. Все как будто было учтено. Даже грудных детей научили засыпать под оружейные выстрелы и грохот барабанов. Ахульго ждало противника.
Башня в Кодорском ущелье. Фоторепродукция с литографии В. Тимма.
Теперь следует рассказать о самой горе, на которой укрепился Шамиль.
Среди более ста вершин Дагестана, вытянувшихся на высоту от двух до четырех метров над уровнем моря, вы не найдете Ахульго. Она не обозначена ни на одной карте нашей республики. Если бы не Шамиль, то, кроме местных жителей, никто и не подозревал бы о существовании этой горы. Она невысокая, да и площадь занимает небольшую. Ахульго находится в кольце других гор. К северу от нее, над Сулаком, возвышается Салатау. На востоке – Гимринский хребет. На западе – Андийский хребет. И, наконец, на юго-западе – Бетлинские горы. Их вершины во много раз выше Ахульго.
Почему же Шамиль избрал для обороны именно Ахульго? Что здесь привлекло вождя горцев?
Андийское Койсу, огибая с трех сторон северную подошву Ахульго, как бы образует полуостров, который, в свою очередь, разрезан на две части речкой Ашильта. В западной части полуострова располагается аул Старое Ахульго. В восточной части Шамиль построил Новое Ахульго. Оба аула – и Старое и Новое Ахульго – занимали два высоких утеса. Между ними в глубоком ущелье протекала Ашильтинка. В одном месте оба утеса, на которых стояли аулы, близко сходятся друг с другом. Их соединял узкий бревенчатый мостик. Под ним зияла пропасть глубиной в 40 метров. Спуск с обоих Ахульго к мостику был и труден и опасен. Местами тропа шла по искусственным настилам, прилепленным к горе. Если исключить тропу, идущую в километре от горы к аулу Ашильта, то дорог к Ахульго не было. Человек, направившийся на Ахульго, откуда бы ни шел, виден был с горы, как на ладони.
Щулатлул-Гох. (1839)
На Ахульго имелось много камня, гораздо больше, чем земли. Камень во все периоды Кавказской войны служил не только строительным материалом, но при необходимости заменял снаряды, ядра, пули. Вблизи горы находились аулы Ашильта, Чирката, Унцукуль, Бетль, Кахаб-Росо, Инхо. Оттуда Шамиль мог получать пополнение людьми и продовольствием. Надо думать, что все эти и другие факторы учитывались Шамилем, когда он решил укрепить Ахульго и принять здесь бой. Над Ахульго возвышалась метров на 100 остроконечная вершина – Щулатлулгох. Скажем несколько слов о происхождении названий Ахульго и Щулатлулгох. Как и когда возникли эти названия, установить не удалось. Скорее всего, задолго до Кавказской войны. Ахульго в переводе с аварского языка обозначает «Набатная гора», «Тревожная гора». Щулатлулгох – «крепостная или укрепленная гора». К Щулатлулгоху от Нового Ахульго вела едва заметная, крутая тропа. Сперва она шла над обрывами, затем по узкому карнизу взбиралась к вершине через скальные барьеры высотой от 8 до 15 метров.