Это был Горячев.
И он совершенно определенно был мертв.
Она впилась зубами в кулак, поэтому из горла вместо вопля вырвался сиплый протяжный рык.
Ноги сами вынесли ее наружу и понесли прочь.
Она бежала, не оглядываясь, не думая ни о том, что за ней погонятся, ни о том, что могут выстрелить в спину.
Безумный бег прервался на покрытой гравием дороге.
Тяжело дыша, Саша посмотрела по сторонам, пытаясь понять, куда ведет дорога, но вокруг был только лес и больше ничего.
Солнце почти скрылось, но было еще светло, из чего Саша заключила, что в заточении провела, по крайней мере, одну ночь и почти весь день.
Поразмыслив, она сошла с дороги и обочиной – чтобы успеть в случае чего шмыгнуть в лес – двинулась на запад.
Ветер раздувал шторку, подставляя тело вечернему холоду, босые ступни сбивались об острые камни, но она ничего не чувствовала.
Просто шла.
Осторожное движение навстречу
Сергей звонил Саше все утро и наконец решил, что она просто спит.
Потом он часто думал, почему в груди в тот момент ничего не екнуло. Не было никаких предчувствий, внезапных сердцебиений и прочего. Если бы он только смог предвидеть беду, приковал бы строптивицу наручниками к батарее.
Не дозвонившись, он набрал номер дежурного и, предупредив об опоздании, поехал в Следственное управление.
Сергей уже знал, что дело о смерти Ильича ведет капитан Самсонов вместе с тем, что приезжал первый раз, а потом опрашивал его. Того, кажется, звали Виктор Селезнев. Тоже капитан.
Пора поговорить с ребятами серьезно.
И о кладе, и о таинственном «Коструме», и о том, кто, по его мнению, за всем этим стоит.
Не успел он подняться на крыльцо, как навстречу вышел полицейский и, увидев его, остановил.
– Вы Сергей Чеченец, если не ошибаюсь? Я – Самсонов. Веду дело о смерти Кузнецова.
– Так я как раз к вам иду, – протянул руку Сергей.
– Тогда пройдемте в кабинет.
– А может, сначала без протокола? Просто поговорим?
Самсонов поглядел с сомнением, но не отказал.
– Хорошо. Тогда начинайте, и без наводящих вопросов, согласны?
– Без проблем. Сядем?
– Насиделся в кабинете. Давайте походим.
Они двинулись вдоль дороги.
– Куришь?
Сергей раскрыл перед Самсоновым пачку и закурил сам.
– Начнем с того, капитан, что мой прадед служил в одном из костромских храмов, – начал Сергей.
Самсонов покосился, но перебивать не стал. Понял, что заход из такого далека не случаен.
Когда добрались до псалтири, найденной Сашей под диваном, Самсонов вдруг изменился в лице.
– Значит, Смолина и есть та женщина, которая приходила к Разбегову?
– Вы уже в курсе? Откуда?
– Не поверишь, – не заметив, что перешел на ты, медленно произнес Самсонов, – совершенно случайно.
Чтобы прийти в себя от услышанного, капитану понадобилась еще одна сигарета и целая минута задумчивого выпускания колечек дыма.
– Выходит, убийство Кузнецова и наезд на Разбегова – это части одного целого, – наконец произнес он. – А причиной всему раритетная книга, которую собирались подарить, а вместо этого спрятали, и тайник, где она якобы до сих пор лежит, находится в нашем городе. Так?
– Именно так, капитан. Жаль, что мы пока очень мало об этом знаем.
– Ну, может, не так мало, – усмехнулся Самсонов и рассказал обо всем, что услышал от Полевского.
– Плохо дело, – констатировал, выслушав, Чеченец. – Теперь преступники будут охотиться за Сашей.
– Надо ее предупредить.
– Конечно.
– Где она сейчас?
– Дома. Ладно, капитан, это мое дело. Есть мысли, кто они такие – эти кладоискатели?
– Пока ни одной зацепки, если честно, – признался Самсонов.
– Тогда мои предположения могут пригодиться.
Услышав фамилию Горячева, Самсонов остановился.
– Олег Родионович Горячев? Предприниматель? С какого он бока к этой истории?
– Не торопись, капитан. Понимаю, что лезу не в свой кузов, но все это касается и меня, не забывай.
– Не забыл. Но мы тут тоже не лаптем щи хлебаем, поэтому если считаешь, что Горячев может иметь к этому отношение, факты должны быть железобетонными. Есть такие?
– Нет, – признался Сергей. – Только предположения. Прошу: просто выслушай, и все. Это ты можешь?
– Могу.
– Тогда присядем.
С трудом сдерживая раздражение, Самсонов свернул в сквер, мимо которого они шли, и сел на скамейку.
– Я осторожно порасспрашивал Сашу, и кое-что вызвало мои подозрения. Она переехала в этот дом полгода назад, а через месяц появился Горячев и стал активно ее окучивать.
– И что? Простое совпадение.
– Это если не предположить, что он – один из тех, кто охотится за кладом. А вдруг Горячев связан с теми двумя, что убили Ильича, и появился в жизни Смолиной не случайно? Если к тому моменту преступники уже знали, что Кузнецов – потомок отца Сергия, и искали на него выход?
– Через Смолину?
– Нет, ее не стали задействовать. Но следили за квартирой.
– Ваш родственник когда-нибудь упоминал о слежке?
– Нет. Тут другое. Ильич из квартиры не выходил, поэтому они не могли в нее попасть.
– Почему ты уверен, что Смолину не задействовали? Вслепую, например. Она могла не догадываться.
– И как? До того дня, вернее ночи, Саша не бывала у Ильича дома ни разу.
– Откуда знаешь?
– Ильич сказал бы. Он всегда сообщал мне о своих контактах.
– Шпионом, что ли, работал?
– Нет, просто был подозрителен и осторожен, как многие пожилые люди. Я за него боялся, поэтому всегда хотел, чтобы он законтачил с соседями. Но у него как-то не получалось. Он по жизни необщительный. Я расспрашивал, с кем он здоровается, кого встречает на лестнице. Про Смолину он сказал, что она как-то принесла ему выпавшие из почтового ящика квитанции. Не смогла обратно засунуть в узкую щель и решила отдать. Как-то раз Ильич попросил Сашу купить продукты. Она отдала на пороге.
– А до этого кто покупал?
– Сначала жена, после я, а когда стал ездить в командировки, хотел договориться с женщиной из соседней квартиры. Но она отказалась. Собирался в собес заявить, но тут меня снова дернули, да так, что в итоге не успел. Смолина вовремя подключилась. Иначе Ильич съел бы все припасы.
– А пес как к нему попал?
– Да твой напарник меня уже расспрашивал.
– Теперь, в силу вновь открывшихся обстоятельств, не лишним будет восстановить все нюансы, поэтому рассказывай снова.
– Можно сказать, Ильич меня уговорил. Рейс был незапланированным. Обычно я Чингу ребятам оставляю. А тут Ильич: «Оставь мне, не так скучать буду». Мне бы насторожиться, да у меня, дурака, голова другим была забита. Корм завез и уехал. Вернулся на следующий день после убийства.
– Я помню.
– Ругаю себя, что сразу не позвонил. Может, дернуло бы что-то. А Чингу хотел еще пару дней у него подержать. Ждал, когда коттедж освободят ребята из части. К ним жены приехали, вот я и пустил пожить. Собрался вечером заехать, не успел. Приехала Смолина и сказала.
– Раньше вы не встречались?
– Нет. О моем существовании она не подозревала.
– Как-то странно. Ты вроде хотел деда пристроить, ну, чтобы ему продукты носили, а к ней не зашел.
– Заходил, но ее никогда дома не было.
Капитан потушил окурок, покосился на пачку, торчащую из кармана Сергея, но просить не стал.
– Ты ведь уже знаешь: судя по всему, старик сам впустил убийцу.
Сергей кивнул.
– К кому он мог повернуться спиной?
– Допускаю, что к нему пришли за помощью. Кто-то очень жалостливо попросил. Ну, не знаю, бинт, зеленку, «Скорую» вызвать. Ильич из поколения советских людей. Даже если боится, в помощи не откажет.
– Подожди-ка. Селезнев говорил, что одна из соседок слышала шум драки. Как раз под окном у Кузнецова. Окна Смолиной на другую сторону, поэтому она не в курсе была.
– Драка могла быть постановочной. Ильич все видел, поэтому, когда к нему постучали и попросили помощи, впустил. Хотя мог бы сообразить, что обычно в таких случаях звонят в квартиры на первом, в крайнем случае – на втором этажах.
– Тут как раз ничего необычного. Это же суббота была. Во всем подъезде поголовная эвакуация на огороды. На первом и втором полное безлюдье в ту ночь наблюдалось.
– Тогда понятно.
– Еще вопросик. Почему собака не бросилась защищать Кузнецова?
– Я так понял, пришедший попросил пока на балкон пса отвести. Ну, типа боится собак.
– А как же пес под дверью оказался?
– Он умеет и двери, и холодильники открывать. Защелка у наших балконов простая. Чингу открыть – раз плюнуть. Другое дело, что опоздал он. Ведь шума никакого не было.
И взглянул вопросительно. Самсонов кивнул.
– А потом он кровь учуял и решил выбираться. Только сделать уже ничего не мог.
– Понятно. А что ты сказал насчет «насторожиться»? Хочешь сказать, старик о чем-то догадывался? Или даже знал?
– Теперь я абсолютно уверен, что да. Но почему он раньше был спокоен? Я не замечал, и он намеков не делал.
– То есть до убийства ты о книге этой золотой тоже ни сном ни духом?
Сергей повернулся и посмотрел следователю прямо в глаза.
– Да ладно. Я для порядка спросил, – дал задний Самсонов.
– Ну раз для порядка, тогда конечно, – пожал плечами Сергей, понимая, что Самсонов так определяет границы доверия между ними.
– Вернемся к Горячеву, – сосем другим тоном заговорил капитан. – Основную идею я уловил. Теперь давай с нюансами. Преступники хотели попасть в квартиру. Были уверены, что найдут там карту сокровищ и ключ к тайнику?
– Именно. Сашина квартира была наблюдательным пунктом, понимаешь? Когда терпение лопнуло, они пошли на убийство.
Самсонов скривился и уже открыл рот, чтобы сказать резкое и безапелляционное, типа, «ты сериалов, что ли, пересмотрел, полковник», но вместо этого попыхтел сигаретой, придвинулся и кивнул. Давай, мол, излагай.
– Когда у Ильича ничего не нашли и во второй раз, придя специально, переключились на Сашу. Она говорила Горячеву, что ходила к соседу за кормом для Чингу.