– Еще и слежку за ним устроила, надо же!
– Когда ты приехала за Разбеговым, она догадалась, что ты и есть заказчица.
– А как ты узнал, где нас искать? – неожиданно спросила Саша и уставилась ему в лицо. – К тебе… Орлана приходила?
Даже если внутренне он содрогнулся, внешне этого заметно не было.
– Догадался.
В принципе, это была правда. Не абсолютная, но правда.
Ольга ждала его у дома и сразу кинулась в атаку. Почему-то решила, что его можно взять измором. Наверное, успела забыть, что манипуляциям он поддается плохо. Сначала Сергей просто отбивался, но когда Ольга выпалила, что его очередная пассия уже упорхнула из дому, перестал миндальничать с бывшей женой, наехал, и та выложила все.
– Где они сейчас? У Саши дома?
– Нет, не дома.
– Откуда знаешь?
– Я была у нее.
Узнав, где именно вышли Саша с Разбеговым, он понял – недалеко от автосервиса. Сашина машина стояла возле ее дома. Значит, ехать на своей не решилась, взяла другую. Идея насчет Спас-Бураков пришла не сразу, но стоило об этом подумать, как он вдруг понял – так и есть. Она там.
После этого события развивались следующим образом: схватив Ольгу в охапку, он затолкал ее в свою машину, перевез на другую сторону Волги и, высадив за мостом, приказал больше к нему не приходить и даже не попадаться на глаза.
– А за Сашу спасибо. Ты молодец.
С этими словами он нажал на газ, оставив бывшую жену в абсолютной, наконец, уверенности, что между ними все кончено.
По крайней мере, он на это надеялся.
– Чего молчишь? – напряженно всматриваясь ему в лицо, спросила Саша.
Затевать ночью веселые беседы на тему его прошлой семейной жизни хотелось меньше всего, поэтому, сделав умное лицо, Сергей сообщил, что размышляет о том, где все-таки может находиться тайник.
– Мне уже начинает казаться, что это мистификация. Вся история какая-то эфемерная. Никаких прямых доказательств существования тайника у нас нет. Но даже если он существует, вдруг там вовсе не царский подарок лежит? Или вообще ничего нет. Все выводы строятся на догадках и умозаключениях, понимаешь?
Сергей подошел к холодильнику и достал бутылку водки. Не спрашивая, плеснул ей прямо в кружку и кивнул:
– Давай.
Ну, давай так давай!
Саша залихватски опрокинула водку и занюхала кусочком хлеба, не поморщившись.
– Можешь, – с уважением констатировал Сергей и тоже выпил. – Ну как? Полегчало? – спросил он через некоторое время.
– Отпустило, – призналась Саша.
– Тогда ответь на вопрос: за что убили Ильича и твоего Горячева?
– Преступники стали жертвой той же иллюзии, что и мы!
– Мы – может быть, но те, кто ищет тайник, – не простаки. Ты думаешь, убить человека просто? Одного, двух – ерунда какая! Так не делается. Они же не маньяки просто так народ косить. Уверен: прекрасно знают, ради чего убивают. И это, поверь, огромные деньги.
– Значит, они знают больше нас.
– А вот тут ты права. Гораздо больше, потому что ищут давно. И – прости за пафос – яростно ищут.
Они помолчали.
– Налей еще, – попросила Саша.
– Вообще-то я не собирался тебя поить. На самом деле алкоголь – плохой способ выхода из стресса.
– Ну раз мы уже начали, давай продолжим. По чуть-чуть.
Она сделала умильную моську. Конечно, Сергей немедленно купился и налил.
– Ладно. Тогда за истину.
Они выпили и по-новой принялись за еду.
– Когда поймали Марину, в какой-то момент я подумала, что она и есть организатор всего. Обрадовалась даже.
– Мелковата Маруся для такого дела. Влезла по глупости и натворила дел. Все как по писаному: жадность фраера сгубила.
– Считаешь, те, кого мы ищем, знают о ней?
– Знают. Ее они тоже в какой-то мере использовали в своих целях.
– Разве? А мне кажется, что она путалась у них под ногами.
– Но она же и отвлекала внимание. Идея с вскрытием несуществующего захоронения – вообще идиотизм. Это же легко проверяется. Неужели настолько тупая?
– То, что была в Ипатии, она отрицала. Думаешь, врет?
– Мне кажется, нет. Там не так топорно работали. Сумели не засветиться перед камерами. В монастыре неплохо устроена охрана, но кроме непонятного шума никто ничего не заметил. Если бы не мальчишка, могли бы не узнать вообще.
– Неужели совсем никаких повреждений?
– Ты, наверное, не в курсе. Сейчас клады не с киркой и лопатой ищут. Есть множество современных средств для бесконтактных поисков.
– Миноискатели, что ли? – спросила Саша и икнула.
Сергей отодвинул от нее кружку с водкой.
– Пожуй петрушку, пьянчуга.
Она потянулась за веточкой петрушки, медленно прожевала и наконец спросила о том, что мучило больше всего:
– Самсонов считает Горячева одним из них. Ты в это веришь?
Помолчав, Сергей признался, что сам натолкнул полицейских на эту мысль.
– Ты? – поразилась она.
– Я высказал предположение, Самсонов стал искать доказательства.
– Этого не может быть, понимаешь? – напряженно глядя ему в глаза, сказала Саша.
– Скоро все узнаем.
– Я хочу знать прямо сейчас!
Сергею показалось, что она сорвется. Надо было срочно погасить разгоравшийся в ее душе пожар.
Ничего умного в голову не пришло. Он просто прижал ее к себе и в самое ухо шепнул такое, от чего она сначала вспыхнула, потом заметалась, пытаясь освободиться, а когда не получилось, изо всех сил обняла и закрыла глаза.
Чингу, мимо которого он пронес ее в спальню, благоразумно отошел в сторону, почесал за ухом и ушел в самый дальний угол дома.
На всякий случай.
Хранители Гребушковы
Дежурство сегодня выдалось на редкость скучным. Ни одного происшествия. Это, конечно, здорово, что все в порядке, но от безделья так клонит в сон, что голова разболелась. Хоть бы по коридору кто-нибудь прошел. Все веселей! Но нынче никто туда-сюда не шастает, и все камеры показывают одну и ту же навязшую в зубах картинку.
Охохонюшки-хохо…
Повыть, что ли? Выйти в коридор, поднять голову – и волком! Как у них дома зимой было, когда стая волков с голодухи повадилась по деревне бегать. То-то все всполошатся! Выскочат с выпученными глазами, забегают! Вот веселуха будет!
Он хихикнул и немного встрепенулся, но через пять минут глаза снова стали закрываться.
Ну и работа у него! «Не бей лежачего» называется. А с другой стороны, грех жаловаться. Солдат, как говорится, спит – служба идет. Он, конечно, спать не будет, не таков он человек, но уж… больно… тихо… вокруг…
Он уже крепко спал, уронив голову на стол, поэтому не видел, как одна из камер – та, что в конце коридора, где лестницы наверх и в подвал, – мигнула, погасла на несколько мгновений, а потом включилась снова, показывая ту же скучную картинку: пустой коридор, освещенный тусклой лампочкой.
Снился ему чудесный сон: лесопилка, на которой работал в прошлом году, пока мамка не решила, что надо подаваться в город. Он уезжать не хотел, брыкался. Но против родителей не попрешь, пришлось ехать и устраиваться охранником.
Вот и снилась теперь прежняя вольная жизнь и брусовальный станок, на котором ему так нравилось работать. Шумно, конечно, но как же интересно наблюдать за тем, как ствол дерева превращается в гладкий брус! Это же песня просто! Ловко, быстро, красиво! Вот бы все в его жизни так было!
Устаешь, конечно, от шума и постоянного стука, но тут уж ничего не попишешь. Лесопилка, одним словом!
Внезапно стук прекратился, и он поднял голову.
Черт, отключился. Ну да ничего страшного. С кем не бывает.
Взглянув в камеры, он убедился, что ничего не изменилось, и, зевнув, поднялся со стула, чтобы поставить чайник.
Сейчас жахнет кофейку и станет свеж как огурчик!
Саша проснулась абсолютно трезвой, из чего сделала логичный вывод, что, скорей всего, уже полдень.
Прислушавшись: тихо, значит, Сергей давно ушел, – Саша вскочила с кровати и направилась в кухню.
Так и есть. Тишина и завтрак на столе.
Ее новый телефон лежал тут же. В нем смс от Чеченца: «Привет, хорошего дня».
Она взглянула на часы. Половина десятого. Уже неплохо. Интересно, кто в сервисе сегодня на телефоне?
Ответил Шевченко.
– Вы там не зашиваетесь без меня?
– Пока все штатно. Ты заболела никак?
– Есть немного. Вирус подхватила. Заразить боюсь. Придется отсидеться пару дней. Если что срочное, звони. Подключусь.
– Понял. Скажу нашим. Выздоравливай.
Она поблагодарила и отключилась. На душе все равно было неспокойно. Да и какое тут спокойствие, если ничего не кончилось.
Убирая постель, плескаясь в душе, заваривая чай, она не переставала думать обо всем, что случилось, и еще больше – о том, что может случиться.
Ну сколько ей отсиживаться у Сергея? Всю жизнь? Он наверняка не против такой перспективы, но затворничество не для нее! Как сейчас говорят – ни разу не для нее.
Чингу попросился гулять. Вместе они побегали по участку, порезвились, а когда вернулись домой, Саша достала из кармана джинсов, что были на ней вчера, скомканную бумажку, развернула и стала набирать номер.
– Вы меня не знаете, – начала она, услышав напряженный голос. – Я Александра Смолина, и мне очень надо с вами поговорить.
Через пять минут Саша вышла из дома и, посмотрев по сторонам, направилась к остановке автобуса.
На автомобиле, конечно, удобнее, зато на общественном транспорте – безопаснее.
Полевский уже ждал ее за филармонией, там, где раньше был заросший чепыжами овраг, а теперь довольно приличный парк. Летом в нем было прохладно, а днем еще и пустынно. Только мамочки с колясками да редкие прохожие, спешащие по делам.
Они сели в тени пахнущей медом старой липы, и Саша, сделав очень трогательное лицо, немного дрожащим голосом объявила, что ей очень нужна помощь.
Полевский показался ей умным, но нерешительным человеком. Такие на амбразуру не кидаются, в разведку не ходят и дорогу на красный свет не перебегают. Однако именно он вытащил своего учителя из-под колес, а это внушало надежду на то, что кой-какой потенциал у него имеется.