— Где эта сволочь?! — взбеленился царь.
— От твоего имени велел стрельцам в темницу его бросить. Чтоб ждал твоего царского решения.
— На кол собаку! — грохнул кулаком по столу Гордон.
— Да толку-то? — фыркнул Виталик. — Если б в одном боярине Кобылине дело было! Все бояре так думают! Надо дело поставить так, чтоб к твоим подданным уважение было. И чтобы ни один родовитый хам не смел за чуприну людей царских таскать да посохами шпынять, словно это холопы в его вотчине! Или вот низменность Заовражная, что ты мне в качестве удела боярского презентовал. Раньше ведь это царские земли были?
— Царские, — подтвердил Гордон.
— А много от этих земель казна имела?
Царь только безнадежно рукой махнул.
— А все почему, как ты думаешь?
— Ну объясни мне, неграмотному, — сердито буркнул Гордон.
— Данью ты их дикой обложил! Тридцать процентов! С ума сойти! А сверху наверняка еще и Кощей с Доном мзду снимают. С эльфов, гномов и прочей иноземной нечисти точно не знаю, но с людишек снимают однозначно! Да еще с твоей доли и Хозяйке какой-то отстегивается. Ну и чего твоим подданным делать остается? Выход только один: утаивать от налогообложения да поборов бандюков всяких истинные доходы. А если учесть, что как минимум две трети собранного оседает в карманах сборщиков налогов, то до казны доходят вообще крохи.
— Хочешь сказать, что меня внаглую обворовывали? — опять начал наливаться кровью Гордон.
— Хочу. Обворовывали, и именно внаглую!
— Всех на плаху! Всех!
— Всех на плаху не пошлешь и на кол всех не пересажаешь, — осадил царя Виталик. — Не волнуйся. Я уже сделал так, что доходы с моих земель в казну рекой польются.
— И что же ты сделал? — настороженно спросил Гордон.
— Уменьшил на своих подданных налог с тридцати до десяти процентов. Десятина — и ни копейки больше!
— Ты в своем уме, сплетник?
— Разумеется.
— И деньги пойдут рекой?
— Потекут, польются, водопадом падать будут! Кому охота работать на дядю? Кому интересно сегодня пахать, зная, что завтра придут и львиную долю твоего труда отнимут? А вот если работяга твердо знает, что десять процентов отдал в казну, а остальное его, он будет пахать, как лошадь, и ему нет смысла скрывать свои доходы. Тем более если он твердо знает, что на эти деньги содержится армия, которая его, родного, от ворога иноземного да бандитов всяких защищает. И будет этот работяга богатеть, осваивать новые земли, создавать новые диковинные товары. Кстати, Гордон, тебе что предпочтительнее с души получить: тридцать копеек с рубля или десять золотых с честно заработанных ста червонцев?
Этот курс политэкономии добил Гордона окончательно.
— Ну а теперь честно, как на духу, ты мне эти земли всучил, чтобы избавиться от меня или чтобы я там действительно порядок навел? — требовательно спросил Виталик.
— Да ты что, сплетник! Ты же мне жизнь спас! Я тебе такие земли выделил, каких ни у одного боярина нет!
— А там ведь уже не один неугодный тебе боярин с жизнью расстался. Их эльфы сразу к троллям отправляли.
— Так ты ж не простой боярин, ты — царский сплетник, которого к тому же индусская богиня прикрывает.
— Янка проболталась?
— Василиса. А ей, конечно, Янка сообщила. Они частенько друг с дружкой шушукаются.
В этот момент в кабинет зашла уже полностью одетая Василиса с белотканной расписной рубахой и короной царя-батюшки в руках.
— Дети заснули, — сообщила она, передавая одежду мужу. Царица, испытующе посмотрев на Гордона, перевела взгляд на Виталика. — Надо же, не подрались.
— Что ты, матушка! — воскликнул Гордон, напяливая на себя рубаху. — Как можно! Мы с царским сплетником друзья не разлей вода!
— А жаль, — вздохнула Василиса, — я так надеялось, что хоть он тебе мозги вправит.
— Честно говоря, очень хотелось треснуть по державной шее, — удрученно вздохнул Виталик, — но поднять руку на царя есть государственная измена. За это сразу на кол надо сажать без всяких разговоров! По крайней мере, лично я на месте царя именно так бы и поступил.
— Ну вот, — разобиделся Гордон, — а ведь я его на торжественный прием в шемаханское посольство вторым после себя записал. Во какой почет и уважение оказал, а он по шее!
— Шемаханское посольство? — насторожился Виталик.
— Вчера в Великореченск целый караван прибыл, — подтвердила Василиса, — в посольской слободе им место выделили.
— Надеюсь, не с шемаханской царицей сюда это посольство приперлось? — слабым голосом спросил Виталик.
— Чего царице в посольском кортеже делать? — удивился Гордон.
— Ну как глава государства дружеские связи наладить приехала или еще там чего.
— А еще учить меня чему-то вздумал, — фыркнул державный, почесывая голую, покрытую мелкими рыжими волосиками грудь. — Шемаханами правит Джалилхан. Он царь, а не царица.
— А глава посольской миссии кто? — на всякий случай уточнил Виталий.
— Атабек. Дальний родственник царя по материнской линии.
— Ну тогда ладно, — сразу успокоился Виталик.
— Чем это тебе шемаханская царица не угодила? — испытующе посмотрела на Виталика Василиса.
— Да… были нехорошие прецеденты с этой мадам в моем мире… Правда, только в варианте художественной литературы, — честно признался юноша, пряча глаза от царицы. — Если, конечно, не считать того, что прообраз этой царицы присоветовал Иоанну Грозному ввести на Руси опричнину… Не хотелось бы, знаете ли.
— А при чем тут какой-то там Иоанн на вашей Руси и шемаханская царица? — не поняла Василиса.
— Так она женой его стала, вот ведь какая история, — поднял глаза на Василису царский сплетник.
Судя по тому, как Василиса скрипнула зубами, царица быстро экстраполировала ситуацию на свой мир, и эта аналогия ей очень не понравилась.
— Я так поняла, ты все это время болтался по своим землям?
— А ты откуда знаешь? — насторожился юноша.
— Земля слухом полнится, — усмехнулась Василиса. — Ну и что творится в твоих землях?
— Полный беспредел, — честно признал Виталик. — Тролли там вообще оборзели. Киллерскую бригаду организовали, по заказам бесов подрабатывают. Между прочим, ты хоть знаешь, — повернулся юноша к царю, — что твоего Никваса заказали?
— А это еще кто такой?
— Кто у нас тут царь, ты или я?
— Ну я.
— Никвас — это купец первой гильдии.
— Я что, всех купчишек на своей Руси знать должен?
— А он не простой купец. Он, между прочим, женат на дочке одного из твоих бояр.
— Ну и что?
— А то, что кто-то его заказал и, по-видимому, неплохие денежки за его убийство откинул. Знаешь, за что?
— За что?
— За то, чтоб он не смог показать на истинного организатора заговора против тебя. Они его и в моих землях искали, и сюда вот, в Великореченск, только что целый отряд троллей по его душу пришел. И ты знаешь, Гордон, что я тебе скажу? Ни хрена у тебя не работает ни разведка, ни контрразведка, ни магические дозоры. А вот заказал бы этим придуркам кто-нибудь лично тебя, а не Никваса, и прошли б они с шаманом прямо до твоей опочивальни, усыпляя всех подряд на ходу, и со спокойной совестью проломили бы тебе череп!
— Не проломили бы, — буркнул царь.
— Почему? — поинтересовался Виталик.
— Потому что Василисушка моя, — явно подлизываясь к жене, ласково сказал Гордон, — посоветовала мне для тебя вот это выковать. Лучшие ювелиры Великореченска старались, пока ты на смертном одре лежал. Вот только вчера работу закончили.
Гордон вынул из ящика письменного стола нечто отдаленно напоминающее орден. Золотой значок был украшен драгоценными каменьями. Цепочка рубиновых вкраплений на фоне многочисленных бриллиантов складывалась в буквы ЦРУ.
— И как я это должен понимать? — опешил Виталик.
— Теперь ты у меня самый главный воевода, — пояснил Гордон, — глава Царского Разведывательного Управления. Моя правая рука.
— Да когда ж я этим заниматься буду! — взвыл Виталик. — Мне ж еще газету надо поднимать, в землях своих дела налаживать!
— Одно другому не мешает, — отмахнулся Гордон. — А потом, помнишь, ты мне рассказывал про агентов под прикрытием?
— Это когда?
— Это когда мы твое выздоровление праздновали.
— Не помню, — отрицательно мотнул головой царский сплетник.
— А зря. Классный вариант. Вот так и будешь работать агентом ЦРУ под прикрытием царского сплетника.
— Во бред… — ахнул юноша, мысленно давая себе слово никогда больше не трепать языком по пьянке. — Так, царь-батюшка, срочно переигрывай это дело взад!
— Это еще почему? — воинственно спросил Гордон.
— Да ты хоть понимаешь, на что меня подписываешь? О времени, которого у меня просто физически нет, я уже и не говорю, но чтобы таким делом заниматься, люди годами учатся! Чтоб стать достойным агентом ЦРУ, надо пройти школу КГБ, университет ФСБ. — Виталик беззастенчиво гнал пургу, твердо решив отбояриться от новой должности. — Создавать тренировочные базы, на которых будущие бойцы невидимого фронта будут проходить боевую и политическую подготовку. Да одно только обучение азам антитеррористической деятельности займет как минимум пять лет! А сколько времени уйдет на создание агентурной сети в стане врага? Во всех странах буржуинских…
— Каких? — насторожилась царица.
— Не наших странах, — уточнил Виталик. — Так вот, во все не наши страны надо тайно внедрить своих людей, наладить систему явок, паролей и главное — всех до одного научить приемам рукопашного боя с оружием и без. Ты уж извини, царь-батюшка, но в нашем царстве-государстве никто толком и драться-то не умеет. Я хоть сейчас с голыми руками выйду против десятка стрельцов и раскидаю их, как котят.
— Знаешь, сплетник, что мне больше всего понравилось в твоей страстной речи? — тонко улыбнулась Василиса.
— Что? — спросил царский сплетник.
— Цитирую дословно: «В нашем царстве-государстве». Ты себя уже от него не отделяешь, и это радует. Не радует другое.
— Что именно? — насторожился Виталик.