– Вы слишком близко! – ответил мне другой, хриплый и сосредоточенный голос. – Если пальнуть туда тераватткой, вас вместе с храмом снесет.
– Корво? – изумленно спросил я и подумал, не такое ли воодушевление чувствовали Лин, Паллино и Валка, когда я вернулся из мертвых. – Вы живы!
– Так точно. Но это ненадолго, если вы не поторопитесь. Я на мостике. Доктор заводит «Ашкелон». Поспешите, – чеканила каждое слово капитан.
Я отчетливо представил, как она склонилась над голографической камерой «Тамерлана», направляя орудия.
– «Ашкелон»! – Я едва не рассмеялся от радости.
О маленьком перехватчике класса «Чаллис» я совсем забыл. Очевидно, сьельсины тоже. Надежда разгоралась все ярче. Мы могли сбежать. Повернувшись, я поковылял прочь от храма, не выпуская из руки сияющий меч. Элара и Айлекс двинулись следом, подгоняя солдат. Но надежда штука хрупкая, и в следующий миг она сменилась ужасом. Я споткнулся, и хилиарху Петросу пришлось ловить меня и ставить на ноги.
– Отавия! – хрипло произнес я. – А как же остальные? «Ашкелон» может вместить не больше ста человек!
Но ответа не последовало.
– Отавия!
– Знаю, – натянуто, как пружина, прозвучал голос норманского капитана.
– У нас девяносто тысяч человек! – срывая голос, проорал я.
– Знаю! – ответила Отавия. – Ничего не могу поделать!
– Шаттлы! – крикнул я, удаляясь от места сражения. – Лихтеры!
– Даже если запустим, прыжок в варп они не выполнят, – отрезала капитан.
У меня внутри разверзлась яма, поглотив весь свет. Да, эти небольшие суденышки будут уничтожены, еще не выйдя из атмосферы, а на Эуэ людям прятаться негде – по крайней мере, не в течение долгих лет, что понадобятся, чтобы прислать сюда подкрепление. Если кому-то и удастся выбраться из Актеруму, за ними начнется охота по всем пустошам и зловонным болотам, заменявшим на этой полумертвой планете озера и моря.
Сто человек. Может, даже меньше.
Столько мы могли спасти.
Моя спина выпрямилась, вспомнив старую имперскую закалку, челюсти сжались, сухожилия напряглись. Выбора не было – нужно бежать и спасти столько, сколько получится. Но я больше не собирался здесь погибать. Не теперь. Не после возвращения Валки, а с ней – удачи. Но в то же время я чувствовал, что если кто и должен остаться и сражаться, если кто и должен погибнуть в бою, то это я.
– Элара! Айлекс! За мной! – крикнул я, временно отложив сложный выбор.
Я указал мечом в сторону громады «Тамерлана». Из пепла души возрождалась надежда. Валка была жива, и Корво тоже. А раз живы они, то и Паллино с Бандитом наверняка.
Я не услышал ответа Элары из-за очередного орудийного залпа. Недалеко от нас поднялись клубы дыма и черного песка, и я увидел, как сьельсинов подбросило в воздух, разорвало на куски. Останки посыпались на землю. В сьельсинской орде царил хаос, ксенобиты разбегались целыми группами, спасаясь от пушек Отавии.
– Земля! – закричал кто-то.
– На корабль! – проревел я, желая воодушевить бойцов.
Мир потонул в ослепительной вспышке и зловещей тишине. Через мгновение громовой раскат сотряс землю; это тераваттный лазер ударил по орде, испепелив почти весь правый фланг. Наполовину ослепленный, я продолжил бег, но упал, проделав мечом борозду в энарской мостовой. Когда зрение восстановилось, я увидел, за что запнулся – за растерзанный безголовый труп человека. Зажмурившись, я отполз и поднялся на ноги. Пустыня содрогалась от орудийного огня; кругом лилась кровь и звучали оглушительные крики.
– На корабль! – повторил я, подталкивая какого-то молодого бедолагу в нужном направлении.
Ошарашенный парнишка пробежал футов двадцать, уворачиваясь от локтей других бегущих. Я провожал его взглядом, пока его бритая бледная голова не скрылась в море черно-винного цвета.
Перед нами выскочил демон Эринии, распахав дорогу и нескольких человек, как трактор – поле. Существо повернуло ко мне безликую маску. Его белая броня была вся в крови. Выпрямившись в полный рост, оно преградило мне путь.
Айлекс выругалась.
Бежать было некуда. Я поднял меч и приготовился отражать неминуемую атаку. Мне вспомнилась дуэль с Хушансой на Эйкане: нападение вайядана, мое двойное зрение, химера, рассеченная пополам. Даже с двойником своего меча в руке я сомневался, что смогу повторить этот трюк. Победить такое чудовище мне могло помочь только чудо.
Химера рванулась ко мне на четырех ногах, словно тигр перед прыжком на оленя.
В миле от нас снова грянули орудия «Тамерлана», и мой крик опять никто не услышал.
В следующий миг химера взорвалась, усыпав песок тысячей мелких обломков. Ее голова приземлилась на брусчатку прямо передо мной, и я остановился в недоумении. Неужели Корво так точно попала?
– Босс, говорил же я вам: махать мечом – дело пустое!
Голос из динамика прозвучал почти весело, и следом с неба опустился черный силуэт, сопровождаемый ревом двигателей и сильным ветром. Шаттл снижался на фоне потемневшего неба, покачивая крыльями и пылая репульсорами. Я прикрыл лицо от вздыбленной пыли и гравия. Ближайшие сьельсины расступились при виде корабля, опасаясь разделить участь химеры. За серым алюмостеклом кокпита я увидел широкую улыбку Бандита, разительно контрастирующую с сосредоточенным блеском его глаз. Остановив шаттл в считаных дюймах от земли, он отсалютовал. Я ответил тем же жестом и подтолкнул Элару вперед, пока Бандит разворачивал шаттл.
Сьельсины поняли, что добыча вот-вот ускользнет, и снова сомкнули ряды.
Заряд плазмы ударил из правого борта с таким грохотом, что едва не заглушил пушки «Тамерлана». Фиолетовый огонь поверг сьельсинов на песок; их тела задымились, плоть и доспехи оплавились и превратились в единую массу. Угольки полетели по ветру. Шаттл завершил разворот, повернувшись к нам правым бортовым люком, и там, на подножке, свесив ногу, сидел Паллино с тяжелой плазменной винтовкой.
– Чего копаетесь?! Шевелите ягодичками! – ворчал старый вояка, ерзая в кресле стрелка.
На хилиархе были те же черно-красные доспехи, которые он носил в день бегства из Ведатхарада. Теперь они выглядели гораздо более поношенными и побитыми, как будто ему тоже пришлось пройти не один круг ада, чтобы добраться в это жуткое место. На волевом лице выросла короткая жесткая борода – больше седая, чем темная. Но его голубые глаза сияли, как обычно, ярко и грозно.
Он широко улыбнулся, посмотрел в прицел и еще раз пальнул по орде.
– Живее!
– Паллино! – Эллара помчалась к шаттлу, вскинув руку.
Все люди вокруг бросились к маленькому кораблю; каждый отчаянно желал попасть на борт.
Я замедлился. Между мной и врагом было много народу, и на время мне ничто не угрожало. Шаттл был класса «Ибис». В такие помещалось до тридцати человек, максимум – сорок, если они были без брони и оружия.
От выбора было никуда не деться.
Тех, кто попадет на борт шаттла, скорее всего, ждало спасение из этого ада. Меньше ста человек… из девяноста тысяч. Было ли у меня право стать одним из счастливчиков? Ведь все они оказались здесь по моей вине. Здесь, в Актеруму. На Эуэ. Под Дхаран-Туном.
– Айлекс! – крикнул Паллино зеленокожей женщине. – Хватай его светлость и залезай!
Дриада схватила меня под руку, но я отмахнулся:
– Иди. Я пешком доберусь.
– Вы еле на ногах держитесь, – удивленно заметила бывший старший инженер.
– Справлюсь, – ответил я. – Посадите кого-нибудь другого. Я не обреку на гибель лишнего человека.
– Всех не спасем! – крикнул Паллино из люка.
К моему ужасу, старый солдат нацелил винтовку на приближающихся людей:
– Стоять! Мест на всех не хватит. Бегите к «Тамерлану». Я должен забрать его светлость!
Все повернулись ко мне, и не успел я возразить, как добрый десяток рук схватили меня и потащили вперед.
– Лорд Марло, – похлопал меня по плечу незнакомый солдат.
– Пропустите его! – закричал другой, расчищая путь.
Ко мне тянулись – не для того, чтобы помешать, а просто чтобы дотронуться до моих рук, плаща, грязных волос.
– Что с ним случилось?
– Это правда он?
– Что с ним сделали?
– Черная планета!
– Вот дерьмо!
Я не смог сдержать слез и едва перебирал ногами. Обреченная толпа расступилась, и нас с Айлекс вытолкнули вперед. Я высоко держал меч, чтобы никого не ранить, а потом и вовсе деактивировал. Сзади донеслись крики, и, оглянувшись, я увидел в каких-то двухстах футах Бледных, орудующих саблями. Стена из вооруженных и безоружных людей сдерживала их натиск, как масляное пятно сопротивляется воде; солдаты голыми руками боролись с ксенобитами, вдвое превосходившими их по росту.
Нам нельзя было мешкать.
Каким-то образом я оказался у шаттла быстрее Элары, и Паллино нагнулся, держась одной рукой за дверцу, чтобы помочь мне залезть. Я практически рухнул на пол и не смог подняться без помощи старого друга.
– Адр, ну и видок у тебя, – заметил Паллино и принюхался. – А запашок еще хлеще.
– Ты и сам не огурчик.
Фыркнув, Паллино повернулся обратно:
– Берем тридцать пять человек, если влезут! Шевелитесь, собаки!
Я прислонился к переборке, чтобы отдышаться. На миг обретя спокойствие, я смог осмотреться и, глядя мимо Паллино, который помогал первым солдатам подняться в шаттл, увидел бурное море из плоти и крови, человеческую стену, осажденную рогатыми пустоглазыми ксенобитами.
Сьельсины нахлынули волной, оставляя за собой горы трупов и оторванных конечностей. Над ними в направлении спокойной зоны за крепостной стеной Актеруму промчался черный полумесяц. Увидев его, я догадался, что Сириани на борту. Раненый царь чудовищ должен был выжить; теперь я не знал, можно ли вообще его убить. Засохшая ртутная кровь осталась на моей руке, там, где меня схватил Элуша. Я посмотрел на нее, на время отвлекшись от хаоса бойни. Передо мной вновь и вновь вставал образ из сна: умирающий Сириани, из разрубленной шеи которого лезут бледные пальцы, рождается неизвестная сущность.