– Люк! – повторил Паллино.
– Заклинило! – прохрипел я, ударяя в люк здоровым левым плечом.
На помощь мне устремился легионер, оставив на двери кровавый отпечаток.
– Сэр, давайте на счет «три»! – предложил он и начал отсчет.
На счет «три» мы синхронно толкнули люк плечами. Что-то хрустнуло, и тяжелая дверь упала в ромбовидный шлюз, внутренняя дверь которого открывалась желто-черным полосатым рычагом.
– Получилось! – крикнул я Паллино, пока легионер пытался открыть внутреннюю дверь. – За мной!
Но к этому моменту Ауламн уже приземлилось среди солдат и одним могучим взмахом крыла повалило троих. Когтистой ногой со встроенными лезвиями вайядан растерзал на ровные куски упавшую женщину и нацелился на Паллино. Мирмидонец выстрелил быстрее, и заряд фиолетовой плазмы ударил существо, вырвав кусок из левого крыла. Генерал невозмутимо выстрелил в ответ, и вольфрамовый снаряд попал в цель. Изрыгая громы и молнии, Паллино выронил задымившийся плазмомет. Ствол тяжелой винтовки выходил за границу поля Ройса, и выстрел Ауламна, скорректированный деймонами в его голове, пришелся точно в него.
– Думаешь, у тебя получится ускользнуть от Него? – произнесло Ауламн монотонным ледяным голосом, полностью лишенным живых интонаций. Оно говорило непринужденно, как при застольной беседе. – Думаешь уйти от судьбы?
Тварь перевела взгляд с меня на Паллино, оценивая угрозу. Кинжал Бандита до сих пор торчал у Ауламна из глазницы.
Выстрел ударил его в голову, заставив отступить на шаг. Обернувшись, Ауламн заметило обидчика. В десяти шагах от него, с пистолетом Бандита в руках, стояла Айлекс. Она была неподвижна. Невозмутима. Крепка, как корни векового дерева. Она молчала. Генерал отнял у нее Карима. Что ей было говорить?
Она снова выстрелила, пробив дыру в алом крыле Ауламна.
– Жалкая букашка, – двинулось на нее Ауламн.
Подняв оставшуюся руку, оно со щелчком сложило пальцы, спрятав магнитную пушку. Резкими рывками вытащило из глазницы кинжал. Айлекс выстрелила, и на этот раз Ауламн закрыло лицо крылом. Дриада продолжала стрелять, и спустя три выстрела пистолет зашипел и сбросил теплопоглотитель. Дымящаяся пустышка запрыгала по палубе, и Ауламн повернулось, сложив крылья за спиной.
Айлекс испугалась. У нее не было запасного теплопоглотителя. Ей не следовало стрелять так быстро. Генерал довольно фыркнул и молниеносно метнул кинжал. Острие вонзилось Айлекс в левый глаз – тот же, что Бандит отнял у вайядана. По инерции ее голова откинулась, и дриада как будто переломилась, словно бумажный домик. Я ошеломленно ахнул, но было уже поздно. Она умерла прежде, чем ударилась о палубу.
Но ее гибель была не напрасной. Крыло, которым Ауламн защищалось от выстрела, теперь висело лохмотьями на адамантовом каркасе, словно плащ тореадора, выходящего на арену для приветственного поклона. Однорукое, однокрылое Ауламн из «Белой руки» двинулось на меня.
– Бегите! – скомандовал я солдатам. – Спасайтесь на корабле!
– Durem ne? – насторожилось Ауламн. – На корабле? – Оно огрызнулось, глядя на меня с расстояния в сто футов. – Мой хозяин должен был убить тебя давным-давно, yukajji. Ты яд!
– Милорд? – окликнул меня ближайший солдат, и лишь тогда я узнал энсина Леона, участвовавшего в миссии на Эйкане.
Я нацелил меч на вайядана, и покалеченное плечо отозвалось болью. Но я удержал клинок в дрожащих от напряжения руках. В легких саднило от токсина МИНОСа, убившего вождей на аэтаванни, а раны от когтей Элуши на голове болезненно пульсировали.
– Идите! – скомандовал я солдатам и попробовал сосредоточиться.
За годы без упражнений мне стало гораздо труднее пользоваться особым зрением, и боль сильно ограничивала возможности. Однако я смог увидеть Ауламна как бы сквозь калейдоскоп, увидеть его образ, многократно отраженный в гранях времени.
Один удар. Мне нужен был всего один точный удар. На большее я и не был способен.
Я должен был сразить его одним ударом, как сразил марионетку Хушансы в песках Вирди Планум. Ауламн прижалось к земле, готовясь к нападению. Я не произнес ни слова. Ни мудрой цитаты. Ни язвительной ремарки. Я испустил невнятный крик, яростный рев, в который вложил все семь лет боли. Солдаты спускались через разрезанный люк в шахту. Первый уже открыл внутреннюю дверь и скрылся за ней. Можно было не обращать на них внимания. Мой мир сжался до узкого коридора, на одном конце которого был я, а на другом – демон.
Полоснув когтями по палубе, Ауламн прыгнуло.
С ревом под стать демоническому Паллино бросился на него, ударил в бок и повалил чудовище. Ауламн было высоким, но масса его керамического тела была небольшой – наверное, даже меньше, чем у старого мирмидонца. Паллино прижал химеру всем своим весом и распластался на ней, не позволяя воспользоваться единственной рукой. Не успело чудовище отреагировать, как Паллино вонзил кинжал в мешанину из проводов и клапанов на месте шеи химеры. Резким рывком мирмидонец разрезал виброклинком провода и крепления, заменявшие мышцы и связки. Брызнула белая гидравлическая жидкость, поранив щеку Паллино. Тот закряхтел, но не выпустил кинжал. Он продолжал резать, пока красный глаз Ауламна не потух, а белая бронированная голова, почти отрезанная от тела, не откинулась. Я так и застыл в защитной позе, разинув рот от удивления и восхищения.
Паллино одолел демона почти голыми руками.
Но демон был еще жив.
Ауламн освободило руку и ударило мирмидонца в висок. Удар был касательным и достаточно слабым, из-за того что Паллино придавил химере плечо, но достаточным, чтобы человек прокатился десяток футов по серой палубе. Безголовое, слепое Ауламн беспорядочно махало вокруг рукой и крыльями.
– На корабль! – крикнул я замешкавшимся солдатам, их было человек десять-двенадцать. – Найдите капитана Корво на мостике и проводите к «Ашкелону»!
– Но, сэр! – Энсин Леон оставался рядом.
– Черт побери, идите! – проревел я, приближаясь к раненому вайядану. – Здесь от вас никакого толку!
Я вскинул меч, парируя взмах крыла, но скелет твари был адамантовым, и мой клинок был отбит в сторону. Почувствовав мое местоположение, Ауламн бросилось на меня. Только отчаянный прыжок спас меня от его когтей. Я неудачно приземлился на раненое плечо и закричал от боли. Слепой демон повернулся на крик и надвинулся на меня, прокладывая путь на ощупь рукой и крылом. Разорванные красные перепонки колыхались на слабом ветру.
Паллино снова кинулся на чудовище. Кинжал в его руке звенел. Больше полагаясь на свой вес, чем на силу, Паллино опять повалил демона и вонзил кинжал в металл между адамантовыми плечевыми пластинами врага.
– Адр, паскуда, беги! – хрипло выкрикнул он.
– Я тебя не брошу! – ответил я и рубанул мечом по открытому колену химеры.
Ауламн брыкнулось, как осел, и попало мне в бедро.
– Ты что, совсем тупой? – прокряхтел старый мирмидонец, крепко сжимая тело генерала и удерживая его руку с пальцами-лезвиями у своего лица. – Если погибнешь, все насмарку! Твоя жизнь важнее всего!
– Я тебя не брошу!
Его слова ранили меня сильнее пинка Ауламна и больнее всех ударов плеткой.
Голова генерала повисла на нескольких проводах. Химера извивалась под тяжестью Паллино, пыталась найти опору на гладком и голом корпусе линкора. Вдруг в плече Ауламна открылось окошко, и оттуда высунулся короткий ствол, черным глазом повернувшись к Паллино. Мирмидонец уклонился от выстрела, и пуля лишь задела щит, разлетевшись на множество осколков. Но этого хватило Ауламну. Кинжал Паллино выскользнул, и мирмидонцу пришлось выпустить руку слепого чудовища. Вайядан ударил Паллино в грудь локтем. Мой друг отлетел на три ярда и, ударившись головой об обшивку «Тамерлана», остался лежать.
По-прежнему слепой, почти обезглавленный генерал замахал крыльями, как косами. Один взмах я парировал, а вот другой не смог – руку пронзила боль, и я не рассчитал дистанцию. Ауламн ударило меня по голове, и я упал, прижатый к палубе адамантовым крылом. Я рубанул, разрезав перепонку, но скелет не поддавался. Не отпуская меня, вайядан пошарил рукой и потянулся к Паллино. Повернув голову, я увидел, как бронированная рука схватила моего друга за лодыжку.
– Нет!
Неужели все повторится?! Я попробовал встать, но Ауламн крепче согнуло крыло, и я не смог даже пошевелиться.
Ауламн подтащило Паллино к себе, затем с легкостью подняло, как ребенок поднимает нелюбимую куклу. Паллино очнулся и взмахнул руками, чтобы обрести равновесие. Я встретился с ним взглядом, и он нахмурился.
Вайядан ударил Паллино оземь, как рыбак пойманную рыбу. Паллино не издал ни звука, даже когда Ауламн ударило его о палубу второй раз. После третьего Паллино обмяк; из головы потекла кровь. Мои глаза наполнились слезами; в отчаянной попытке вырваться я забарабанил по крылу, вырвав еще кусок перепонки.
– Suja wo! – раздался голос из динамиков на груди Ауламна. – Довольно!
Отпустив Паллино, оно ощупало его тело и голову, наобум продвигая пальцы. Обрубок другой руки заискрился, когда вайядан навис над моим другом.
Паллино повернул голову. Он был еще жив! Его губы шевельнулись, и я отчетливо прочитал по ним: «Надо было… бежать».
Мы остались одни. Леон с солдатами спустились в люк и отправились за Корво, чтобы отвести ее к Валке. Сколько раз мы вдвоем оказывались в таких переделках в Колоссо и после этого?
Оставалась последняя.
– Паллино! – крикнул я и решился на отчаянное, но единственно возможное действие.
Я бросил ему свой меч.
Клинок исчез в облаке голубоватого пара; рукоять прокатилась по палубе и остановилась, ткнувшись в бок старому солдату. Ожидая этого, Паллино схватил ее и активировал меч. Пентакварковому ядру понадобилась секунда, чтобы перейти из одного состояния в другое. Голубой кристалл расцвел и потек вверх.
Удар Паллино был метким, и рука Ауламна рухнула на палубу, извиваясь как змея. Оставшись без рук, вайядан пошатнулся, но его крыло сжалось еще сильнее, не отпуская меня. Мне хорошо было видно, как Паллино приподнялся с мечом в руке. А затем Паллино из Триеста, сын Оберно, совершил настоящий подвиг.