– Дам тебе маленький совет: обвинения без доказательств ничего не стоят. – Зависть налил себе еще вина. – Завтра в это же время я буду ждать тебя с двумя амулетами. Сегодня вечером я верну твоих друзей и родителей к вам домой. Приходи туда, как только раздобудешь второй амулет, и совершим обмен. Твоя семья и друзья за Рог Аида.
Я подняла руку, чтобы снять с шеи амулет сестры, но он остановил меня.
– Почему бы не забрать эту половину сегодня.
– Если я коснусь его сейчас, это будет… предупреждением для тех, кому пока лучше оставаться в неведении. Не хочу привлекать внимание, пока не завладею рогом целиком.
– Гнева никогда не волновал рог. Почему мне нельзя попросить его помощи?
Зависть странно взглянул на меня.
– Гнев никогда не будет героем твоей истории. Он из другого теста. На самом деле, возможно, из всех нас он самый большой лжец. – Я нахмурилась, что кажется привело его в полный восторг. – Если не веришь мне, спроси Гнева о последней душе, которую он должен забрать. Той, которая принесет ему свободу от подземного мира, невзирая на проклятие.
Я пристально смотрела на самодовольного демона. Хотелось верить, что это ложь, но глубоко внутри зародилось подозрение, что он говорит правду. Я знала, что у Гнева есть свои цели, и, казалось, что Зависть сегодня выдал мне недостающий кусочек пазла, но душа… Я покачала головой. Он спас меня после нападения Випириды, а ведь мог заставить заключить сделку. Или может быть… может быть он не сказал мне, потому что хотел использовать это как преимущество в более подходящее время. Я вздохнула. Паранойя какая-то.
– Ты лжешь.
– Считаешь? Я думал, ты успела узнать его. – Почему, как ты думаешь, могущественный демон войны так озабочен препровождением каких-то ведьм в подземный мир?
– Потому что он хочет помочь дьяволу снять проклятие.
Произнеся это, я почувствовала, как сомнения закрадываются в мою душу.
– У меня есть один секретик, малышка, – Зависть наклонился ко мне через стол. Его ядовитый взгляд горел триумфом. – Как только он заберет последнюю душу, проклятие уже не будет иметь значение. Он получит полную власть и способность перемещаться в этом мире свободно и без якоря. А также сможет выбирать, остаться ли ему в Семи Кругах и править своим королевским домом или жить на земле до конца времен. Это выбор, который приносит могущество. А мы, принцы, любим могущество. – Он зловеще улыбнулся. – Ведь ты же не думала, что его можно исправить, не так ли?
Сорок
Величайшее удовольствие для принцев Ада – вызывать разлад. Перед атакой их глаза становятся темнее беззвездной ночи и на них проступают красные искры, признаки ненасытной кровожадности. Не вступайте с принцами в бой, потому что победить их невозможно.
Высокая арочная дверь закрылась за мной, не издав ни звука, но Гнев мгновенно явился из тьмы заброшенного дворца. Лицо его наполовину скрывалось тенью. Он снял пиджак, расшитый змеями, а его темная рубашка была расстегнута и помята, волосы в беспорядке.
Мне захотелось провести по ним руками, сердце учащенно забилось. Так не хотелось верить Зависти. Гнев был здесь со мной, хоть и не обещал, и все же…
– Ты ранена? Выглядишь… – его голос затих, так как я медленно подошла прямо к тому месту, где он стоял. Принц не двигался и, кажется, даже не дышал, когда я прижала его к стене и схватила за рубашку. Его пылающие золотые глаза впились в меня. Интересно, чувствовал ли он в этот момент мои эмоции и влияли ли они на его собственные? Я не давала ему шелохнуться, прижимаясь всем телом.
Впрочем, он в любой момент мог освободиться, но стоял спокойно.
Я ослабила хватку на воротнике рубашки и медленно провела руками по его груди. Он скользнул напряженным взглядом по моему лицу. Ощущение, что все его внимание направлено на меня, опьяняло.
– Я хочу доверять тебе, – тихо произнесла я, глядя ему в глаза. Его сердце громко билось под моими руками. – Почему ты не скажешь мне, чего хочешь на самом деле?
Его взгляд на мгновение задержался на моих губах. Думаю, секундная вспышка желания, которая отразилась на его лице, была искренней. Так же, как и мои эмоции.
Я всегда воображала, что он без колебаний пустит в постель врага, если это принесет ему какую-то выгоду, но теперь мне казалось, что, возможно, он чувствует нечто другое. Между нами постоянно ощущалось какое-то напряжение, которое рано или поздно должно было вспыхнуть. Гнев хотел этого, и я, возможно, тоже.
Я запустила руку под его рубашку, прикасаясь к коже. Все, что он пытался скрыть, выдавало бешеное биение его сердца. Моя рука двинулась на дюйм ниже по горячей коже… Внезапно мне захотелось, чтобы все это было по-настоящему.
Секунду назад я лишь стояла рядом, но вот мои губы уже впились в его требовательным поцелуем. Мне хотелось целовать его до тех пор, пока злость и страх не исчезнут, пока я не перестану думать о своей семье в заложниках у Зависти, пока весь демонический мир не превратиться в пепел, и не останется ничего, кроме этого момента. Момента чистого забвения.
Гнев казался спокойным, но встретил мой поцелуй с такой же страстью. Его руки скользнули по моим бедрам, удерживая меня на месте. И все же это было недостаточно близко. Я прижалась к нему еще крепче. Сначала он был нежен, но я скользнула языком в его рот, и он сдался.
Он жадно целовал меня в ответ. Затем его зубы оказались на моей шее… В том самом месте, по которому он скользнул языком в ночь, когда использовал заклинание, спасшее меня от могилы. Раньше я не была уверена, что это мне не привиделось, но теперь все изменилось. На одно мгновение мне показалось, что он собирается вцепиться мне в глотку. Но страх тут же испарился, уступив место чистому желанию.
Я ахнула от неожиданного острого ощущения. Клянусь, я чувствовала странный жар под кожей. Мне хотелось, чтобы он меня поглотил.
Или, может быть, чтобы я поглотила его.
Мне ненавистно было это ощущение. Слишком хорошо. Слишком правильно. Я и раньше целовалась с парнями… По пьяни или из-за пари. Поцелуи были и целомудренными, и страстными, но ничего подобного еще не случалось. Такого мощного, дикого, нестерпимо прекрасного.
Чем больше я отдавала, тем больше он возвращал. Мы обменивались поцелуями, словно ударами, и если бы это был бой, трудно предсказать, кто бы выиграл. Теперь я понимаю, почему говорили, что поцелуи принцев вызывают привыкание. Каждый раз, когда его язык касался моего, мне казалось, земля под нами дрожала. Словно мы вместе рождали какой-то катаклизм. Но это лишь заставляло меня целовать его быстрее и глубже. Я дернула его за рубашку, желая сорвать ее, чтобы между нами больше ничего не оставалось. Пуговицы посыпались на землю. Его руки на моем теле являли настоящую магию, более мощную и соблазнительную, чем любое известное мне заклинание. Незаметно мы оказались у колонны, хоть я и не помнила, чтобы мы двигались. Мне хотелось сорвать остатки его одежды и узнать, какие еще чувства он может вызвать во мне. Его ладонь скользнула вниз по моей ноге, а затем медленно поползла вверх вместе с моими юбками. Он не останавливался, а я этого и не хотела. Я запрокинула голову, предоставляя ему возможность вновь коснуться моей шеи. Он замер, положив руки мне на бедра. Желание сводило меня с ума. Каким-то образом мне удалось оторваться от его губ, чтобы спросить.
– Зависть ведь лгал, когда сказал, что тебе нужно забрать еще одну душу, чтобы обрести свободу? – Я подалась к нему, не снимая рук с его груди. Он отвернулся в сторону, но я успела прочитать ответ в единственном оглушительном ударе его сердца и все поняла раньше, чем он успел совладать со своим лицом и отпрянуть. Теперь пространство между нами заполняла злость, пылающая еще ярче и отчаяннее, чем страсть.
– Ну что, ведьма, унизилась до поцелуя с тем, кого ненавидишь?
Я смотрела на него не моргая. Он был прав, но я смогла лишь едва заметно кивнуть головой в ответ. На глаза навернулись непрошеные слезы. Зависть не лгал… Гнев собирался забрать душу. Это осознание пришло ко мне словно удар под дых. Я чувствовала себя глупо, когда узнала о том, что случайно связала нас помолвкой, но это…
Меня затошнило.
Кажется, злость Гнева начала рассеиваться, когда он увидел выражение моего лица. Принц сделал шаг вперед, протянув руки, и остановился, только когда я вновь покачала головой. Его руки опустились.
– Эмилия, я…
– Не надо.
Казалось, он готов был возразить, но не стал. Секунды тянулись словно вечность. Я сконцентрировалась на дыхании, оставив остальные чувства без внимания. Я злилась на него, но на себя гораздо больше. Ведь я хотела доверять Гневу намного больше, чем смела себе признаться.
Понимая, что он представлял собой на самом деле, я все равно хотела, чтобы среди всего этого кошмара он стал моим принцем в сияющих доспехах. Я попала под его чары и, хоть временами ненавидела его, чаще получала удовольствие от его компании. Его присутствие облегчало боль от потери сестры. Он был тем, на ком я могла сфокусироваться. А теперь… Словно Похоть вернулся и вновь забрал у меня последние капельки счастья. Но только в этот раз виновата была лишь я сама. Я позволила ему сотворить это со мной. Мне стоило быть умнее.
– Эмилия.
– Я не могу…
– Зависть лишь нашептал что-то тебе на ухо, и все, что было между нами, сброшено со счетов. Скажи мне, Эмилия, что он сделал для тебя, кроме того, что пытался вырезать твое сердце? Какими благородными поступками заслужил доверие? Пролил кровь того, кого ты любишь. Может, тебе нравятся угрозы? Может, мне стоило обходиться с тобой так же?
Казалось, от силы его гнева задрожала земля. Он учил меня внимательно изучать врагов, и я постигла эту науку.
– Тогда скажи мне, что это ложь, – произнесла я, удивленная твердостью собственного голоса, – скажи, что Зависть солгал, что тебе не нужна еще одна душа, чтобы обрести свободу. Скажи мне, что согласился на эту миссию не для того, чтобы использовать ведьму в собственных целях. А еще луч