Но, тем не менее, мысли преследовали меня все время, пока я готовилась к открытию сегодняшнего полуночного торжества. Правда или нет, если я не поборю этот страх, он может открыться всем моим врагам и их подданным. Это было бы не просто унижением, а также знаком того, что я не оставила прошлое позади, когда продала душу, а еще и пыталась уничтожить одного из них.
Если принцы-демоны имеют подозрения насчет моих мотивов оказаться тут, они получат им подтверждение. И я не хотела и думать о том, каково будет их возмездие.
Я спустилась по лестнице, расправив плечи и высоко подняв голову. Я ожидала увидеть Фауну и Анира. Но меня ждал Принц Гнев, одетый в головокружительный наряд, его внимание было приковано ко мне. Я не была одета ни в один из цветов его Дома. Но, казалось, его не оттолкнуло ни само платье из красного бархата, ни то, как оно облегало изгибы тела, ниспадая к ногам.
Фактически, я чуть не оступилась, когда заметила цвет его рубашки. Глубокая, соблазнительная клюква выглядывала из слоев черного жилета и пиджака «ласточкин хвост». Либо Харлоу, либо швея, должно быть, рассказали ему о моем наряде.
Я спустилась на нижнюю ступеньку и медленно повернулась на месте. Туфли были того же змеиного дизайна, что и несколько ночей назад, но они теперь темно-золотого цвета, а не черного. Это была единственная дань уважения моему нынешнему Дому Греха. Независимо от того, какая из моих теорий окажется верной, в этой реальности я чувствовала себя комфортно именно здесь. Бесполезно отрицать, что я сочетаюсь с грехом гнева, больше, чем с каким-либо другим.
– Ну? – поддразнила я. – Как я выгляжу?
Взгляд Гнева потемнел, превратившись в тень греховного обещания.
– Я думаю, ты знаешь.
– Тогда побалуй меня комплиментом.
– Воплощение опасности.
– Сильные слова от одного из Нечестивых. – Я оглядела пустой холл. Между нами воцарилась тишина, которая вовсе не успокаивала нарастающее внутри волнение. Чем больше я старалась не думать о своих теориях, тем больше они преследовали меня. – Где Фауна и Анир?
– Сейчас они практически у Дома Чревоугодия.
– Кто еще присоединится к нам?
– Никто. – Он протянул руку.
Мне стало интересно, знает ли он, что тоже выглядит опасным. И соблазнительным. Но если Гордыня и есть мужчина из моего видения, то Гнев, возможно, станет лишь нежным воспоминанием уже до конца ночи. При этой мысли внутри что-то защемило.
– Сегодня вечером мы поедем в моем экипаже. Прибыть на праздник при помощи магии трансвенио, перемещения, считается грубостью.
Я взяла его за руку, и мы вышли в угрожающе нависшие двери. Снаружи нас ждал экипаж, кусочки снега прилипали к крыше, как сахарная пудра. Карета Гнева была темнее ночи, с золотыми вкраплениями на лакированной поверхности. Кучера не было, только лошади.
– Ты сам будешь управлять каретой?
– Нет. Моя сила будет руководить ей.
– Магия трансвенио считается грубостью, но управлять каретой с помощью магии – нет? – Я покачала головой. – Я могу прожить тысячу лет и никогда не пойму этих нелепых правил демонов.
Четыре черных коня нюхали воздух, их красные глаза были единственным признаком того, что они не совсем такие, как лошади в мире смертных. Гнев принялся проверять уздечки и слегка пощекотал их, когда одна из адских лошадей прикусила его руку.
Я резко вздохнула. Я ошибалась. Их глаза были не единственным, что отличало их от обычных лошадей. Их блестящие металлические зубы свидетельствовали о том, что они были больше хищниками, чем лошадьми. Адский конь снова прикусил руку, более настойчиво.
– Спокойно, Смерть.
– Богиня, дай мне сил. – Я посмотрела на трех других тварей. – Полагаю, голод, эпидемия и война. – Усмешка Гнева подтвердила мою догадку. – Не могу поверить, что ты назвал их в честь четырех всадников апокалипсиса, хотя и не очень удивлена.
Он подошел к тому месту, где я ждала, затем посадил меня в карету.
– Возможно, они не просто названы в их честь.
Гнев устроился на плюшевом бархатном сиденье напротив меня с самодовольным выражением лица, когда я наконец переварила то, что он сказал. С резким ударом мы двинулись в путь.
Колеса стучали по камню, но звуки и тряска приглушались хорошо обитыми сиденьями и мягкими коврами. Я никогда не ездила в таком роскошном экипаже. Но также никогда не ездила и в потрепанном. До той поездки с эмиссаром, ближе всего к экипажу мне доводилось путешествовать на телеге, запряженной лошадьми.
Я сдвинула брови. Возможно, это не так… После высадки с корабля нам пришлось ехать в экипаже, чтобы навестить подругу бабушки в северной Италии. Вот только я не вполне могла вспомнить, как мы туда попали.
Гнев внимательно за мной наблюдал.
– Ты выглядишь так, будто решаешь головоломку.
Я пожала плечами:
– Скорее всего, нервы.
– А как насчет страха перед фестивалем?
– Страх испытания. Встреча с остальными твоими братьями. Танцы.
Некоторое время он молчал. Сомневаюсь, что он ожидал такой открытости, и не знал, что делать дальше. Наконец, он двинулся вперед.
– Ничего плохого с тобой не случится. Я этого не допущу.
– Возможно, тебе стоит побеспокоиться о своих братьях.
– Если они настолько глупы, чтобы разжечь твою ярость, то заслуживают того, чтобы обжечься.
Я улыбнулась ему.
– И все же, ты все время подбрасываешь спички в керосин.
– Гнев и ярость – мои избранные грехи. Мне нравится твой характер.
После долгих спусков и подъемов на несколько горных вершин карета внезапно остановилась. Гнев выглянул наружу, его эмоции вновь тщательно скрылись под холодной, неумолимой маской.
– Мы приехали. – Он потянулся к ручке, затем остановился. Его мускулы были напряжены под хорошо сшитым костюмом. Он покачал головой и посмотрел на меня. – Если тебе понадобится партнер, я потанцую с тобой.
Прежде чем я успела среагировать, он толкнул дверь и вышел из кареты. Его рука появилась из тени, ожидая мою. Я дала себе время собраться с эмоциями. Я не солгала Гневу о причине своего волнения, но и не объяснила всего, отчего мое сердце могло сейчас так бешено колотиться. Теперь у меня будет возможность поговорить с каждым демоном-принцем Ада. И вполне возможно, один из них организовал убийство моей сестры.
В следующие несколько дней можно многое приобрести или потерять. И, если убийца сестры здесь, то невозможно сказать, попытается ли он вырвать из груди и мое сердце. Если я собираюсь вступить в битву за свою жизнь, по крайней мере, на моей стороне Гнев.
Его пальцы сжали мои, когда я вышла из кареты и посмотрела на Дом Чревоугодия. Он был огромным и необычным по дизайну. Что-то среднее между открытыми римскими террасами с высокими арочными окнами и средневековыми башнями. Построенный на склоне крутой горы, он выглядел, как будто сошел со страниц готической сказки.
– Приготовься. – Гнев проводил меня вверх по небольшой лестнице и остановился у главного входа в замок. – Распущенность моего брата не знает границ.
Слова иссякли, когда мы вошли в Дом Чревоугодия. Принц этого круга не скрывал своего одноименного греха или пороков.
Как только мы попали в роскошное фойе для приемов, то стали свидетелями самой скандальной сцены, что я когда-либо видела. На видном месте был выставлен стол на четверых с огромным матрасом, заставляя гостей тесниться вокруг него, если те собирались дальше проследовать в замок. На столе не было ни еды, ни вина. На нем находились любовники. Некоторые из них были заняты делом в таких позах, о каких я даже не подозревала.
На одном конце стола лежала обнаженная женщина, широко расставив ноги, в то время как мужчина выливал шоколадный соус ей на грудь, живот и верхнюю часть ее тела. Он отбросил кувшин в сторону, упал на колени и начал пировать. Ни романтики, ни обольщения. Только чистый животный голод. Но женщина, похоже, не возражала.
Мое внимание переключилось на противоположный конец стола, где лежал молодой человек, закинув руку за голову, и смотрел, как его партнерша обсасывает взбитые сливки с его возбужденного места, а другой любовник вошел в нее, когда она наклонилась. Мое лицо вспыхнуло от этой эротической сцены.
Прежде чем я узнала, что Гордыня – не мой суженый, Гнев упоминал, что его брат может пригласить любовников в нашу постель. Теперь я поняла, что он имел в виду. Я также очень ясно поняла, что имела в виду Фауна, когда она расспрашивала о том, что мой рот дал Гневу.
– Мой брат любит шокировать гостей по прибытии. – Низкий голос Гнева в ухе вызвал дрожь по спине. – Все его подданные счастливы участвовать в его любимых пороках. Здесь любовники хотят, чтобы их видели. Они хотят, чтобы мы чрезмерно потакали их удовольствиям. Наше внимание питает их так же, как их сцены питают нас. Так будет не во всем Доме.
Рука Гнева на спине не смогла сдвинуть меня с того места, где я встала, как вкопанная.
– Влияние Чревоугодия заставит меня делать это? На глазах у всех?
Гнев проследил за моим взглядом, его собственное выражение лица было непонятным.
– Нет.
Я внимательно посмотрела на демона рядом со мной. Его совершенно не трогали все эти обнаженные тела и стоны. Он мог разглядывать мебель, отмечая то, что она здесь для того, чтобы сидеть, и стоит лишь беглого взгляда. Обо мне нельзя было сказать того же. Я с трудом отвлеклась от мужчины, который лихорадочно облизывал и сосал любовницу.
– Как ты можешь быть уверен? Похоть сумел повлиять на меня. И Зависть тоже. Я уверена, что твой брат может заставить меня сделать все, что ему заблагорассудится, и с кем он хочет. Может быть, наших уроков было недостаточно. Может быть…
– Выдохни. Никто не тронет тебя, пока мы здесь вместе, Эмилия. Это будет актом агрессии, а мы все собрались в знак временного перемирия. Ты принадлежишь к Дому Гнева. Если они забудут, я с удовольствием напомню им.
Один взгляд на его суровое лицо заставил меня поверить его обещанию. Я почти не сомневалась, что этот принц разорвет на куски любого, если те тронут меня хоть пальцем без моего согласия. Мне хотелось иметь такую силу. Хотелось почувствовать, что моя безопасность в моих руках, и я почти поверила, что когда-то давным-давно она у меня была. Возможно, именно поэтому я так завидовала, когда впервые встретила Зависть, и он подчинил меня себе. Я жаждала обладать силой, чтобы защитить себя и своих близких.