Мое внимание снова вернулось к мужчине, стоявшему на коленях между бедрами женщины. Теперь он обрабатывал ее ртом и рукой. Другая девушка приблизилась к ее груди, добавила взбитых сливок и принялась вылизывать ее кожу, прежде чем добавить еще.
Чревоугодие хотел шокировать своих гостей, чтобы вывести их из равновесия. Не считая того, что большинство принадлежало этому миру, и, вероятно, бывали свидетелями и большего распутства. Этот спектакль предназначался для меня. Чтобы выбить из колеи почетного смертного гостя задолго до того, как я войду в его бальный зал. И ему это почти удалось.
Нагота, люди, ищущие сексуального удовольствия, и как бы я ни пыталась отстраниться от этого, образ мыслей смертной, который оставался у меня, относился к ним, как к чему-то неправильному и постыдному. Они продолжали шокировать и смущать меня, потому что в глубине души я все еще беспокоилась, что меня уничтожит именно человеческое отношение к скандалу. Больше всего я беспокоилась о том, что подумают другие.
Достаточно. Мне надоело снова впадать в старые страхи. Я подошла к столу и окунула палец в миску со взбитыми сливками, затем медленно повернулась к Гневу, слизывая их. Теперь в его выражении лица не было ничего, что говорило бы о скуке или равнодушии. Он отслеживал каждое движение, как бы запечатлевая его в памяти. Появился официант с фужерами шампанского на подносе.
Я одарила Гнева легкой и хитрой улыбкой, и взяла бокал игристого вина из демонической ягоды.
– Да здравствует скандал.
Не дожидаясь его ответа, я повернулась и прошла мимо стола с любовниками.
Когда я вошла на Волчий Пир и глашатай выкрикнул мое имя, я убедила себя, что в этом зале я самая опасная.
Двадцать семь
Принц Чревоугодия оказался совсем не таким, как я ожидала. Он не сидел на троне, не создавал видимости прохладной скуки и не излучал королевское высокомерие. В нем не ощущалось никакой опасности, кроме той, что он представлял для сердец.
Он стоял, обнимая пышнотелых дам, возле фонтана с духами, уголки его прекрасного рта были растянуты в таинственной улыбке. Принц наклонился, чтобы прошептать что-то в ушки каждой из своих спутниц, они отозвались похотливым смехом, наполненным порочных обещаний.
Я приподняла бровь, когда он по очереди покусывал их шеи. Он впивался все глубже и глубже. И казалось, они обожали это. Он был не так высок, как Гнев, но его плечи были широкими, а ширина бедер позволяла предположить, что под костюмом цвета ежевики спрятано крепкое тело. Слегка взъерошенные каштановые волосы при определенном свете отливали золотым и рыжим, хотя темный никогда надолго не терял своего превосходства. На нем была бронзовая корона, украшенная разноцветными драгоценными камнями. Карие глаза Чревоугодия переливались сочетанием ярких оттенков зеленого, золотого и коричневого. Все соперничало за господство, все потворствовало своей красоте.
И теперь они направились туда, где стояли Гнев и я. Одна бровь взлетела вверх.
– Брат! Подходи познакомиться с моими новыми друзьями, Друзиллой и Люсиндой. Они только что рассказывали мне невероятную историю.
– Я не сомневаюсь. – Похоже, отсутствие такта у Гнева никого не удивляло, кроме меня. Он положил руку на мою поясницу. – Моя жена Эмилия ди Карло.
Внимание Чревоугодия переключилось на меня. Его нос выглядел так, словно его уже ломали, и не раз, но этот недостаток только делал его более интересным. Его взгляд скользнул по мне, и вспыхнула искра озорства.
– Вот-вот жена, насколько я понимаю.
– Вообще-то, – вмешалась я, – я еще не решила, соглашаться ли на этот брак.
– Слышишь, брат? – Чревоугодие отошел от дам и обнял Гнева за плечи. – У меня еще есть надежда.
– Дыхнешь в ее сторону без ее разрешения, и она тебя выпотрошит. – Гнев схватил бокал демонического вина с проходящего подноса и отпил – воплощение непринужденной элегантности. – Я уже попросил, чтобы она воздерживалась от насилия во время нашего визита, но на твоем месте я бы не искушал ее поддаться ярости.
Братья обменялись долгими взглядами. По сути, Гнев пришел и установил свои правила при королевском дворе брата. Так же, как он это сделал в Доме Зависти. Было удивительно, что Чревоугодие даже не приподнял бровь от дерзости Гнева.
– Значит, ты жестокая маленькая лисица?
– У меня бывают моменты, Ваше Высочество.
Его смех показался мне глубоким и веселым.
– Это объясняет, как ты привлекла его внимание. – Он наклонился и заговорил притворным шепотом, его тон был серьезным, как будто он раскрывал тайну. – У Гнева неутолимый вкус к ярости. Хотя он никогда не злоупотребляет. К большому всеобщему разочарованию. – Гнев не ответил на улыбку брата, что только порадовало принца этого круга. – Может быть, ты всех нас удивишь, дорогой брат. Может быть, хоть в этом году ты все-таки сорвешься. Оправдаешь наши ожидания. Хоть раз оторвешься от души.
– Будь благодарен, что я ограничиваю себя в этой радости, брат.
– Что ж, охота начинается на рассвете, так что ты можешь оседлать адского коня и дать волю своему воинскому духу. – Он взглянул на меня с опасной ухмылкой. – Вы тоже, леди Эмилия. Посмотрим, вдохновляет ли вас кровожадность в такой же степени.
– Я не езжу верхом.
– Нет? – Его глаза весело заблестели. – Тогда я останусь и составлю вам компанию. Пока они ищут неприятности, я уверен, что мы сможем найти свои собственные.
Неожиданно легкомыслие Чревоугодия исчезло, сменившись ледяным взглядом. Я проследила за его взглядом и с удивлением обнаружила, что объектом его ненависти оказалась красивая чопорная аристократка. Ее бледно-голубые волосы были уложены как у настоящих английских дам, элегантное платье застегнуто под шею, а на руках кожаные перчатки до локтей. Ее взгляд скользнул через всю комнату, и выражение отвращения появилось на лице, когда она заметила хозяина. Она наклонилась к своей спутнице и прошептала что-то, от чего другая дворянка захихикала.
– Прошу меня извинить. – Настроение Чревоугодия ухудшилось. – У нас тут незваный гость.
Не произнеся больше ни слова, Чревоугодие зашагал к хихикающим дамам.
Я повернулась к Гневу.
– О чем это он?
– Она журналистка с Островов Перемен. И редко лестно отзывается о королевской семье в этом царстве. Особенно жестока она бывает к Чревоугодию.
Я вспомнила любовников на столе.
– Я так понимаю, она не в восторге от его злоупотребления.
– Напротив. – Губы Гнева приподнялись. – Она назвала его последнее мероприятие совершенно обычным и абсолютно надуманным. Предсказуемым, скучным вечером.
– Не могу поверить, что ты это запомнил.
– Брат так часто цитировал ее слова, что они прицепились. Чревоугодие был в ярости. С тех пор он устраивает самые щедрые, чрезмерные и развратные вечеринки, какие только может.
– Он хочет, чтобы она взяла свои слова обратно.
– Помимо всего прочего, без сомнения.
Я не могла не улыбнуться.
– Ненависть для некоторых – мощный афродизиак.
– Действительно. Так и есть. – Взгляд Гнева на мгновение упал на мои губы. – Хочешь прогуляться по садам удовольствий или заселиться в свою комнату?
Я вспомнила, что Фауна рассказывала о сумеречных садах, и мой желудок нервно сжался. Если мы с Гневом сбежим сейчас, я упущу возможность встретиться с остальной его семьей.
Не говоря уже о том, что я не была уверена, что оставаться с ним наедине в месте, пронизанном соблазном, такая уж разумная идея. Словно вытянув эту мысль из моей головы, он тихо добавил:
– Завтра во время бала-маскарада будет грандиозный выход Гордыни. Лень проскользнет прямо перед церемонией страха. Жадность и Зависть прибудут сегодня поздно вечером.
– А Похоть?
– Думаю, он где-то здесь, развлекается. Стремясь высосать чувство счастья, и пополнить свою силу, он не участвует в плотских утехах, которые здесь предлагают. Такие вечеринки питают его грех на разных уровнях.
Я взглянула на веранду, где были распахнуты двери, и морозный ветерок задувал снежинки с патио снаружи. Крошечные мерцающие серебряные сферы парили в темноте. Пойти к себе в спальню было бы лучшим решением, но я вдруг сказала:
– Давай быстренько прогуляемся по саду.
Неудивительно, что идея Чревоугодия о садах удовольствия оказалась вполне буквальной. Мы прогуливались мимо любовников, которых с трудом прикрывали тени, звуки похлопывания голых тел друг о друга, стоны и вздохи, создавали удивительно навязчивую симфонию. Я изо всех сил старалась сосредоточиться на подсвеченной тропе перед нами, не осмеливаясь всматриваться в извивающиеся тени у живой изгороди.
Гнев, как всегда, был равнодушен.
– Ты раньше прогуливался по садам? – Я тут же пожелала, чтобы этот вопрос не прозвучал.
– Да. – Он искоса посмотрел на меня. – Я всегда обследую местность, чтобы убедиться, что нет никаких скрытых угроз.
Точно по команде, женщина выкрикнула имя своего любовника.
– Ну, конечно. – Я закатила глаза. – Это определенно звуки опасности.
– Скрытые армии, непрошеные гости, тайные встречи Домов заговорщиков. – Гнев наклонился ближе и понизил голос. – Во тьме может произойти все, что угодно, миледи.
– Он не ошибся. – Улыбка Принца Похоти граничила с кошачьей, когда он вышел на тропу и, вытянув руки над головой, обнажил полоску золотой кожи над брюками. Его угольные глаза выпили меня, а затем без интереса выплюнули. – И снова здравствуй, малышка.
– Похоть. – Несмотря на внутренний голос, побуждающий меня бежать, я стояла на месте. Все мои чувства обострились, я ждала первого приступа его сокрушительного влияния. – Я бы сказала, что рада снова тебя видеть, но… – Я пожала плечами, оставив остальное недосказанным.
– Придется это исправить. Позже. – Он повернулся к брату. В его лице не было ни гнева, ни отблеска жажды мести. Насколько мне известно, в последний раз, когда они видели друг друга, Гнев получил удар кинжалом в грудь. – На одно слово. Лично.