Гнев поколебался, прежде чем кивнуть. Он повернулся ко мне.
– Я позже зайду в твою комнату. Если только ты не хочешь, чтобы я проводил тебя туда сейчас.
– Нет. – Я покачала головой, чувствуя благодарность за возможность оставить Похоть и его неприятное влияние. – Я уверена, что найду дорогу назад.
Гнев кивнул, но не пошел за братом. Я чувствовала на себе его взгляд, пока не свернула за угол. На полпути до следующей тропы появился слуга. Несомненно, это Гнев сумел устроить нашу встречу.
– Леди Эмилия, если вы последуете за мной, я могу показать вам ваши покои.
После того, как я устроилась в хорошо обставленной комнате: кобальтово-голубой, серебряной и пропитанной изобилием роскоши, я ждала, сидя на краю кровати, как мне показалось, часами, пытаясь услышать легкий стук Гнева в мою дверь.
Этого так и не произошло.
Поначалу я волновалась, что Похоть атаковал его, месть за то, что произошло между ними в Палермо. Затем закралось новое беспокойство. Мы остановились в Доме, полном разврата. Если Гнева не было в своей кровати, интересно, могло ли это означать, что он оказался в чьей-то чужой.
Я уставилась на записку, которую принесли за полночь. На синей бумаге кобальтового оттенка красовалась надпись платиновыми чернилами, а пергамент был плотным и роскошным.
Ничего не указывало ни на автора послания, ни на то, что меня ждет, если я приму приглашение, и в какую авантюру меня втягивают, в этом, и так непростом, мире. Это не был почерк Гнева, который так и не появился.
Судя по бумаге и чернилам, я подумала, что письмо написано Чревоугодием, не исключая возможность того, что это мог быть любой из принцев.
Надеть то, «в чем не жалко умереть», не могло быть демоническим эвфемизмом.
Я внимательно обдумывала варианты. Я могла проигнорировать приглашение. Это был бы, безусловно, самый безопасный путь. После попытки покушения в Доме Гнева не было бы преувеличением предположить, что это ловушка. Когда на рассвете все соберутся начать охоту, я останусь одна и буду уязвима. Кто бы ни послал приглашение, должен был знать, что я отказалась ехать со всеми.
И единственным человеком, который знал это – кроме Гнева, – был Чревоугодие. Если моя одежда имела значение, то приглашение могло указывать на подпольную вечеринку. Такую, где маска сохраняла анонимность участников. Таинственное мероприятие, проводимое в преисподней неизвестно кем, совершенно отличалось от тех, которые я когда-либо посещала.
Но сейчас… я выдохнула. Сейчас я не могла упустить предоставленную возможность расспросить принца Ада без присутствия Гнева.
Я вращала карточкой туда-сюда, размышляя. Только потому, что меня пригласили встретиться в Саду Серебристого Инея, не означало, что я должна там появиться. По крайней мере, не сразу.
В голове медленно складывался план. Прямо за юго-западной бальной башней была широкая веранда с великолепной лестницей, ведущей в сад. Я могу прийти пораньше и ожидать там, в одном из темных уголков. Я соскочила с кровати и быстро надела темное платье.
Чревоугодие ступил на пустую веранду, сжимая пальцами хрустальный бокал с алкоголем. А графин был зажат в другой руке.
Я бы сказала, что пить еще слишком рано, но он, похоже, и не ложился. Его волосы были спутанными, а костюм слегка помят. Как будто любовница не выпускала его из постели всю ночь до самого утра. Он в совершенстве подошел бы для роли развратного грабителя.
Он сделал здоровый глоток из бокала. Казалось, что все принцы любят выпить, хотя количества были разными.
Я глубже погрузилась в тень, чтобы меня не обнаружили, и смотрела сквозь опущенные ресницы, как он приближался, задерживая дыхание. Как будто малейший вдох выдал бы меня.
– Не могу решить, веселит меня это или оскорбляет.
Мое тело напряглось от того, что он так быстро меня нашел. Я потянулась к кинжалу, сжав его, но немного расслабилась, почувствовав его знакомую тяжесть. Я шагнула в предрассветное зарево. Теперь прятаться было бесполезно. Я молча ждала, пока он продолжит. Очевидно, он желал этой встречи наедине. С таким же успехом он мог бы поразить меня любой подготовленной речью.
Он перегнулся через каменные перила, оглядывая декадентский сад внизу. Серебряные цветы, покрытые инеем, сверкали, как бриллианты.
– Возможно, твоя стратегия сработает.
– Какая стратегия?
– Победа на охоте. Через пять минут весь замок выскочит из конюшен. – Он поставил бокал на широкие перила перед собой, затем указал на темную крышу вдали. Заснеженные холмы переходили в вечнозеленый лес. – Люди редко замечают, что находится прямо перед их носом, особенно когда ожидают найти что-то другое.
– Я не уверена, что понимаю, что вы имеете в виду.
Он медленно повернулся, чтобы посмотреть на меня, на лице отразилась должная досада.
– Возможно, я упустил несколько важных деталей в записке. Например, приз за победу на охоте.
Я сдержала трепет. Я не думала, что охота – это нечто большее, чем типичное сельское времяпрепровождение.
– Я не знала, что будет приз.
– Приз. Добыча. Кто-то может возразить, что это одно и то же. – Его ухмылка была пропитана злорадством. – Хозяин выбирает добычу в каждый Кровавый Сезон. Участники узнают то, что ищут, только в конюшне, прямо перед началом охоты.
Моя кровь застыла в жилах.
– Гнев сказал, что никаких жертвоприношений в этот трехдневный праздник не будет.
– Я ничего не говорил о жертве. Я только что сказал, что на кого-то или на что-то будет охота. – Он изучил меня внимательнее, чем я думала, он мог, учитывая, сколько он выпил. – Никто не убивает добычу. – Он подмигнул. – Мы же не настоящие монстры.
– Почему ты хотел, чтобы я была в маске?
– Чтобы узнать, порадуешь ли ты меня. – Он пожал плечами. Как будто это было единственной причиной. Я обрадовалась, что решила прийти без маски. – Кто-нибудь рассказывал тебе, почему праздник называется Кровавым Сезоном?
– Нет, но я уверена, что это будет восхитительная история.
– Если на охоте побеждает младший демон или дворянин, у них появляется возможность выпить эликсир жизни.
– Кровь.
Желудок перевернулся, когда Чревоугодие кивнул. Бабушка говорила нам, что Нечестивые пили кровь. Теперь я знала, откуда пришел этот слух.
– Что, если победит королевская особа?
– У нас есть возможность потребовать свой приз, если по крайней мере четверо проголосуют за это. Но испить эликсир жизни – не единственная причина, по которой мы называем это Кровавым Сезоном. Победителя охоты определяет тот, кто прольет первую кровь. Участники выбирают, сколько и как ее пролить. Когти, лезвия, стрелы, зубы. – Он снова взглянул на конюшни. Выстрел раздался в воздухе, напугав меня. – О, да. Они нашли ледяные ружья. На твоем месте я бы подумал о том, чтобы присоединиться к охоте сейчас.
– Я же сказала, что не езжу верхом.
– Жаль. В этом году они охотятся на ледяного дракона. Величественные, жестокие существа. – Он отвлекся от здания вдали и снова посмотрел на меня. – А что касается верховой езды, я бы пересмотрел это решение. Я тут узнал, что иногда наши тела вспоминают то, чего не знает наш разум.
Чревоугодие склонил голову и зашагал обратно в замок, оставив меня размышлять над его прощальными словами. Второй выстрел раздался, как гром, и последовал звук давки, земля грохотала под моими ногами. Что-то затрепетало в моей крови.
Прежде чем я успела отговорить себя, я задрала юбки и побежала к конюшне.
Двадцать восемь
Возле конюшни бледно-фиолетовая кобыла била по снегу металлическими копытами с шипами, затем взглянула на меня глазами цвета ртути. В этих жидких глазах блеснул разум, когда я медленно приблизилась к массивному адскому коню. Серебряный полумесяц сиял у нее во лбу, а сзади на ней раскинулась горстка звезд, словно созвездие.
– Разве ты не божественна, девочка? – Я подошла ближе. – Не знаю, как тебя зовут, но мне нужно тебя как-то называть. Как насчет Танзи? Сокращенно от «Танзанита[7]».
Я улыбнулась, когда лошадь одобрительно склонила голову.
Момент тишины был недолгим. Вдалеке послышались крики, за которыми последовал сотрясающий землю рев. Я решила, что он принадлежит упомянутому Чревоугодием ледяному дракону.
Охота явно шла полным ходом, но она меня волновала меньше, чем разгорающееся желание мчать изо всех сил по замороженному грунту. Сердце стучало, как военный барабан. Быстро ехать по этой местности было бы опасно, если бы не когтистые подковы.
Я с уверенностью погладила Танзи, каким-то образом понимая, что меньшего она не потерпит от того, которому оказала честь оседлать себя. А какое красивое было седло – темное и промасленное, оно выглядело, будто застывшие чернила. Сбоку висел небольшой мешочек. Чревоугодие, должно быть, подготовил его.
Поставив одну ногу в стремя, я подтянулась и оказалась верхом, радуясь, что решила надеть под платье толстые чулки. Ехать верхом было не совсем подходящим для девушки, но я сомневаюсь, что кто-либо в преисподней относился к этому так же, как смертные.
Мои бедра крепко обхватили лошадь, пока я готовилась. Я цокнула языком и натянула поводья. Мне не нужно было подгонять это великолепное животное. Танзи отошла от конюшни и поскакала вниз по холму, набирая скорость на спуске вместо того, чтобы замедляться.
Судя по приглушенному стуку копыт по снегу, охотничий отряд шел позади нас, то ли в лесу, то ли на опушке. Не существовало правил, согласно которым я должна была участвовать в охоте, но я не хотела, чтобы меня поймали здесь и заставили присоединиться к ним.
Изо рта вылетело облако пара, когда я наклонилась вперед в седле, сердце бешено колотилось в такт с каждым ударом копыт. Мы обогнули замок Чревоугодия, пологий склон превратился в крутой обрыв. Распущенные волосы бешено развевались, а резкие порывы ветра будто пытались сорвать плоть с моего лица. Слезы жгли глаза, но я не могла моргать, и ничего не могла с собой поделать, чтобы не привстать в седле, пока лошадь спускалась с горы. Что-то зашевелилось в моей памяти… Я почувствовала, что бывала здесь раньше, мчалась, обгоняя ветер, как воин на битву.