Я не хотела быть тем человеком, который сообщит ему плохие новости, но это было просто невозможно.
Глава девятая
Следующие три недели были эмоционально тяжелыми. Сэра исчезла, а Майк все еще не вернулся в человеческий облик. Он пропускал занятия в академии, и от неведения мы с мамой сходили с ума. После урока по истории мне предстояло созвониться с Кларком, отчего я никак не могла сосредоточиться на словах преподавательницы.
– Подземный мир, ад, преисподняя. Как бы вы это ни называли – сегодня мы будем изучать именно его, – пропела миссис Делакур.
Я все еще не привыкла к виду кентавров. Нижняя часть миссис Делакур принадлежала великолепной белой лошади, а верхняя – загорелой греческой богине.
– Царство, где правит Князь Тьмы, находится прямо под нашим миром, – начала она.
При одном упоминании Люцифера большинство взглядов устремились ко мне. Я стала носить водолазки и рубашки с высоким воротником, чтобы скрыть метку, но это было бесполезно, так как все уже знали о ее существовании. Я смирилась с тем фактом, что она навсегда останется частью меня.
– Если бы сейчас мы посмотрели на ад через портал, а затем сделали бы то же самое через неделю, то заметили бы, что его пейзаж остался прежним. Это говорит о том, что подземный мир не движется и не меняется.
Интересно. Я сразу же подумала о Сэре.
Вверх взметнулась чья-то рука, и я мысленно застонала, увидев, что это Тиффани.
– Да, Тиффани. – Мне показалось или профессор поджала губы?
Моя заклятая противница заерзала на своем стуле.
– Это правда, что селестиалы не могут находиться в аду? Говорят, что в преисподней они чувствуют себя еще хуже, чем в Городе Демонов.
Я уставилась на Тиффани. Какой нелепый и глупый вопрос.
– Да, это правда. Одна лишь попытка переступить черту причиняет им такую боль, что селестиал может ее не пережить, – подтвердила профессор.
Тиффани оглянулась на меня:
– Но если человек одарен тьмой и ему комфортно в Городе Демонов, то в аду с ним все будет в порядке, верно?
И почему убийство считается незаконным? Некоторым людям просто не стоит жить.
Миссис Делакур с недовольством посмотрела на Тиффани:
– Гипотетически да. Двигаемся дальше.
Когда наша преподавательница начала рисовать диаграмму на доске, я уставилась на светловолосый затылок Тиффани, мысленно перебирая всевозможные способы причинить ей вред.
– Я просто хочу увидеть его хотя бы на одну минуту, – взмолилась я.
– Нет, – из телефона раздался властный голос Кларка, и я окончательно вышла из себя.
– Он мой брат! – закричала я.
– О, так, значит, ты не против, чтобы твой брат разодрал тебя на кусочки? – огрызнулся он.
Боже мой.
Этот альфа – само очарование.
– Моя мама страшно переживает и не спит по ночам. Можешь хотя бы что-нибудь мне рассказать? – Я вытащила свой последний козырь. Слезливый рассказ о безутешной матери.
Кларк вздохнул и выдержал длинную паузу, прежде чем заговорить:
– Майк проявляет все признаки одиночки. Он отвергает стаю и мое лидерство. Но в то же время ему нужна наша помощь, иначе зверь окончательно поглотит его разум. Если к следующему полнолунию он не вернется в человеческую форму – я больше ничего не смогу для него сделать.
Ощутив слабость во всем теле, я прислонилась к стене, задыхаясь от эмоций, сдавивших мое горло.
– Господи.
Я несла ответственность за своего брата, и в тот момент мне показалось, что я его подвела.
Кларк снова вздохнул:
– Может быть, в детстве вы пережили какую-то сильную травму? У меня возникло ощущение, что Майк сознательно хочет остаться в теле волка. По какой-то причине он избегает своей человечности. Такое бывает, когда человек пережил тяжелый момент, но так и не смог его осознать. Зверь выносит все эти воспоминания наружу и заставляет справляться с ними, чтобы сделать тебя сильнее.
Травма.
Это словно звучало отвратительно. Оно означало, что ты пережил ужасное событие, которое оставило неизгладимое впечатление. Мерзкое, но удивительно точное слово.
– Мы с мамой продали себя демонам, чтобы спасти моего больного отца, когда мне было двенадцать лет. Через шесть месяцев после этого его сбил автобус.
– Господи, – впервые за все время в голосе Кларка прозвучало сочувствие. – Да, это многое объясняет.
Мне показалось, что мир вокруг меня рушится.
– Ты можешь… я не знаю, попытаться еще раз? Вызвать психиатра. Сделать хотя бы что-нибудь, – я снова вернулась к мольбам. Если смерть отца и наш с мамой рабский контракт так повлияли на Майка – в этом была часть моей вины.
– Я делаю все, что могу, но у меня только что возникла еще одна идея. Ваш отец где-нибудь похоронен? У вас есть его прах или что-то вроде того?
Его вопрос застал меня врасплох.
После смерти отца мы все согласились, что не хотим хоронить его в Городе Демонов. Потратив свою месячную зарплату, мама купила участок на самом красивом католическом кладбище Города Ангелов. Мы получили временные пропуска, и она взяла отгул на работе, чтобы посетить похороны. Я слишком привыкла к мысли, что не могу его навещать, и даже не подумала об этом, когда переехала в Город Ангелов. До этого момента.
– Кладбище Непорочного Сердца в Калвер-Сити. Его зовут Дэниел Этвотер, – даже после стольких лет я не могла спокойно произнести его имя, и мои глаза наполнились слезами. Хорошо, что я была одна в своей комнате. Кто мог знать, что этот звонок окажется таким напряженным? Я понимала, что, если не положу трубку в ближайшие несколько секунд, Кларк услышит мои рыдания.
– Хорошо. Я буду держать тебя в курсе. Дай мне неделю.
Неделю? А что потом? Я не хотела этого знать.
– Ладно, – прохрипела я.
Как только он положил трубку, я упала лицом на подушку и закричала, вложив в этот крик всю свою боль, ярость и отчаяние. Мне казалось, что меня разорвет, если я не избавлюсь ото всех этих эмоций. В последнее время на меня навалилось слишком много всего. Я потеряла Сэру, на моей груди стояла дьявольская метка, мой брат застрял в теле волка, и теперь я не была уверена, что у меня получится вытащить маму из Города Демонов.
Вот бы со мной случилось хотя бы что-нибудь хорошее.
Мой телефон завибрировал.
Мистер Ринкор:
Ты придешь на занятие?
Черт! Я была его единственной ученицей, так что пропустить этот урок было довольно трудно. Фред выпустился из академии в прошлом году, а у меня все равно ничего не получалось, так что я попыталась отказаться от занятий, но мистер Ринкор мне этого не позволил.
Вскочив с кровати, я вытерла слезы и схватила сумку, стараясь не думать о Майке.
Я написала профессору, что меня задержала чрезвычайная семейная ситуация и что я буду у него в кабинете через пять минут, а затем выбежала из общежития.
В главном зале я столкнулась с Линкольном, который выходил из кабинета Рафаила. Заметив меня, он улыбнулся и шагнул навстречу.
– Эй, что ты здесь делаешь? – спросила я. – Я думала, ты работаешь. – Сегодня он должен был отправиться за стену по каким-то армейским делам.
Он помахал связкой ключей:
– Рафаил вызвал меня к себе. Мне выделили новую двухкомнатную квартиру по соседству с Ноем.
Я оценивающе подняла брови:
– Совсем неплохо, мистер Грей.
Он улыбнулся:
– А еще Рафаил отдал место садовника миссис Финли, чтобы она и ее девочки не теснились в моем трейлере. Они уже переехали в домик за главным зданием.
– Это же потрясающе!
Конечно, это заставило меня подумать о Майке, потому что он жил в хижине садовника. Я с нетерпением ждала, когда он вернется и поселится в общежитии рядом со мной, и все же я не стала напоминать о брате, чтобы не портить счастливый момент.
Линкольн задумчиво посмотрел вдаль.
– Думаю, мне больше не нужен трейлер. Пришло время его продать.
Я нахмурилась. В конце концов, он сам говорил, что трейлер связан с радостными воспоминаниями о его родителях. Его нельзя было продавать.
– Зачем? У тебя отличный трейлер, не спеши его продавать. Такое решение нужно как следует обдумать.
Он кивнул и притянул меня к себе для поцелуя.
– Вечером я устраиваю небольшую вечеринку в своем новом доме. Приводи друзей.
Я улыбнулась и поднялась на цыпочки, чтобы еще раз поцеловать Линкольна, но в этот момент у меня за спиной кто-то громко прочистил горло.
Повернувшись, я увидела мистера Ринкора и мистера Клеймора.
Упс.
Линкольн отступил назад.
– Увидимся позже, – сказал он на прощание.
Я поморщилась, поворачиваясь к своим учителям.
– Простите. У меня правда была семейная ситуация. Мой брат… – я резко осеклась, когда мне в голову пришла очевидная мысль.
Почему мистер Клеймор тоже здесь?
Мистер Ринкор кивнул:
– Я слышал о твоем брате. У мистера Клеймора кое-что для тебя есть. Пожалуйста, пройди в класс. – Голос профессора звучал монотонно, но смысл его слов не на шутку настораживал.
Что приготовил для меня главный светлый маг? Я снова вляпалась в какие-то проблемы?
Преподаватели молча двинулись по коридору, а я поплелась следом, теряясь в догадках.
Как только мы вошли в маленький класс, я поставила сумку на пол и уставилась на свои ладони. Каждое занятие, проходившее здесь, заканчивалось разочарованием. Каждый раз, когда мистер Ринкор пытался научить меня извлекать свет из своих рук, – я показывала очень слабые результаты или создавала какие-то темные сгустки энергии.
Мистер Клеймор отодвинул стул и положил на стол амулет из смеси серебра и золота. Он выглядел как большая перламутровая подвеска овальной формы с плетеной цепочкой.
Я широко распахнула глаза.
– Ого. Это для меня?
Он усмехнулся:
– В обычных обстоятельствах учителю не полагается дарить ученикам украшения, но, да, это для тебя.
Я подняла бровь.