Далёкие тучи, окутанные потоками красно-оранжевого, затмили небо, превратили его в ничто. Они полностью заполнили собой восточный горизонт, не просто облака, а стена черноты, отсутствия света.
По одному и по двое беженцы начали выбираться из палаток, глядя на восток в мрачное небо, закрываясь от дождя. Из палатки позади них вышла Джиирис.
Она посмотрела на восток, когда вспыхнула молния и ахнули беженцы. Снова прогремел гром.
— Эта буря рождена не природой, — сказала она.
Кейл согласился, и тени вокруг него завертелись в ответ на чернеющее небо.
Вышел и Абеляр. Он крепко прижимал к себе Элдена одной рукой, а второй приобнял Джиирис. Она прильнула к нему, и Кейл решил, что какая-то стена между ними пала. Веру вытеснило нечто более приземлённое.
Кейл вспомнил о Варре, последней женщине, которую держал в своих обьятиях. Похожая стена стояла между ними, и он никогда не мог эту стену пробить. Вера, или судьба, казалось, оставляют мало места для человеческих потребностей.
— Волшебство из Ордулина, — сказал Абеляр. — Вслед за ним придёт битва.
— Посмотри на это, — отозвалась Джиирис. — Оно накроет всю восточную Сембию.
Джиирис была права, и смысл её слов заставил Кейла выругаться.
— Что такое? — спросил Ривен.
— Варра, — ответил Кейл, собирая вокруг себя тень.
На мгновение Ривен казался озадаченным, затем на его лице отразилось узнавание.
— Варра? Женщина из Порта Черепа?
— Жди меня здесь, — ответил Кейл и окружавшие его тени сгустились. Он нарисовал в сознании дом, где они с Варрой провели год, дом, в котором он оставил её, дом, который попал или скоро попадёт под магическую бурю.
— Кейл, мы должны держаться вместе, — сказал Ривен. — Я пойду с тобой. Кейл!
Кейл помедлил мгновение, кивнул, и обхватил тьмой Ривена.
Абеляр задумчиво посмотрел на Кейла, на сумрак вокруг него.
— Возвращайтесь, если сможете, — сказала Джиирис. — Вы пригодитесь здесь.
Кейл кивнул, и тени перенесли их через всю Сембию.
С тёмного неба лил дождь. Глухой грохот грома на востоке обещал, что ливень станет ещё сильнее. В воздухе, а может, лишь в памяти Рехта, всё ещё висел запах превратившегося в мокрый пепел Саэрба. К счастью, того же нельзя было сказать про запах смерти.
Рехт набросил капюшон и зашагал по лужам через лагерь. Несколько упрямых костров, которые поддерживали такие же упрямые солдаты, шипели и дымили под дождём. Рехта провожали взглядами и вопросительным шёпотом.
Люди уже услышали об этом. Рехт должен был догадаться. Даже посреди ночи слухи распространялись в лагере со скоростью диареи.
Он достиг центра лагеря, где вокруг круглого шатра Форрина собралась толпа солдат. Знамёна на центральном шесте хлопали на ветру. Полог шатра был отогнут, и наружу лился свет фонаря. Рехт увидел внутри Энкена и ещё двух человек. Он протиснулся сквозь толпу, чуть не подскользнувшись в грязи.
— Они добрались до генерала, Рехт, — сказал один из солдат, когда он пробирался мимо.
— Что делать с этим будем? — спросил другой.
Рехт решил остановиться на мгновение, чтобы напомнить людям, что они были и остаются солдатами, какая бы судьба не постигла генерала. Он встал, откинул капюшон, одно за другим посмотрел в их лица.
— Вы сделаете то, что ваши командиры вам прикажут. В своё время. А пока я собираюсь лично подвесить за яйца всякого, кто слоняется здесь, хотя должен стоять на посту, за невыполение обязанностей. Войска Саэрба в поле и могут готовиться к контратаке. Дождь и темнота не послужат нам доспехами. Всё понятно?
Хор «Да, сэр!» и отведённые взгляды стали ему ответом.
Внутри шатра стоял Энкен вместе со Стрендом и Хессом. Дождь отбивал дробь по полотну. Энкен приветственно кивнул, Стренд и Хесс отсалютовали. Усы Хесса поникли, как опустившиеся плечи. Стренд, обладавший грудью, как у дварфа, похожей на бочонок, неловко переминался с ноги на ногу.
На первый взгляд внутри шатра царил порядок. Крови не было, вещи лежали на своих местах. Всё выглядело так, как будто генерал Форрин просто отлучился в уборную.
— Что именно здесь произошло? — спросил Рехт.
Хесс и Стренд замешкались, переглянулись.
— Скажите ему то же, что сказали мне, — велел им Энкен. — Вы оба не виноваты.
Хесс посмотрел на Рехта и покачал головой.
— Мы услышали крик, командир, и бросились внутрь. Мы увидели человека…
— Это был не человек, — возразил Стренд, скрестив руки на груди.
— Девять Адов, — огрызнулся Хесс. — Человек, только необычный. Он был тёмным, вокруг сплошные тени. Он увидел нас, вокруг потемнело, и он исчез вместе с генералом.
— Шадовар, — сказал Рехт. Они слышали, что анклав шейдов заключил союз с Саэрбом и Селгонтом.
Энкен согласно хмыкнул, вытащил один из своих многочисленных ножей и провёл подушечкой пальца по лезвию.
— Я тоже так решил.
Стренд нервно заозирался, обшаривая взглядом тени в уголках шатра.
— Шадовар… я слышал всякое.
— Это всё сказки, — сказал Энкен, указывая ножом на младшего солдата. — Шадовар кровоточат точно так же, как и любой другой, даже получше некоторых.
Он посмотрел на Рехта.
— Мы можем послать жрецов по следу этого шадовар. Пройти за ним. Должно быть, генерал им нужен живым, иначе его убили бы здесь.
— Согласен, — ответил Рехт.
Хесс выглядел так, как будто съел гнилое мясо.
— Он предупредил нас не идти по его следам.
Взгляды Рехта и Энкена ножами впились в юношу.
— Что? Кто?
— Шадовар.
— И?
— И… это всё, — сказал Хесс и отвёл взгляд.
Энкен издал возглас отвращения, схватил Хесса за плащ и дёрнул в сторону выхода из шатра.
— Ты забыл свои яйца снаружи, солдат. Не показывайся мне на глаза, пока их не найдёшь.
Рехт, Энкен и Стренд засмеялись, когда Хесс вышел из шатра. Как только он шагнул наружу, на него обрушился ливень и вопросы зевак.
— Лорган так и не доложился, — сказал Энкен. — Остаёмся только я и ты.
— Будем драться за место главного? — спросил Рехт.
Энкен улыбнулся, обнажив свои подпиленные передние зубы. Он сунул нож обратно.
— Я бы с радостью, но не могу позволить потерять тебя.
Рехт засмеялся.
— В любом случае, ты дольше служишь с Клинками, — продолжил Энкен, — дольше знаешь генерала и людей. Командуй ты.
Рехт задумался над этим, кивнул. Хотя он всегда был тактиком, командиром небольших отрядов, а не стратегом, он мог принять командование до тех пор, пока главная правительница не заменит Форрина другим генералом.
— Когда появится Лорган, старшим по званию окажется он и заменит меня.
— Если Лорган появится, — отозвался Энкен. — Его молчание не сулит ничего хорошего. Тем временем постарайся всегда держаться на свету. Шадовар, кажется, испытывают интерес к любому, кто командует этой армией.
Рехт улыбнулся, но улыбка была вымученной. Стренду он сказал:
— Возьми Хесса и найди мне Менника и Ворса, и остальных жрецов Талоса. Давайте узнаем, что здесь произошло.
Стренд отсалютовал и направился к выходу из шатра.
— Подожди, — сказал Рехт. Стренд остановился.
— Сэр?
— Возьми с собой мальчишку Корринталей. Если Ворс будет возражать, отправишь его ко мне.
Стренд кивнул, заторопился, и они услышали, как он окликает Хесса.
— Ворс, — сказал Энкен и сплюнул, как будто у этого имени был дурной привкус.
Рехт решил, что уже сказал всё, что было необходимо. Он зашагал вдоль стенок шатра, примеряя на себя своё новое звание, осматривая личные вещи Форрина. Форрин путешествовал налегке — несмотря на своё звание, в душе он по-прежнему оставался пехотинцем-наёмником.
— Оружие и доспехи пропали, — сказал Рехт Энкену.
— Я заметил.
— Может быть, генерал дал отпор, прежде чем в шатёр вошли Стренд и Хесс.
— Может быть. Но даже если так, особых успехов он не добился.
— Забрать его из собственного шатра. Смело, — заметил Рехт.
Энкен с задумчивым видом кивнул.
Рехт не очень хорошо умел находить улики и распутывать загадки. Он решил оставить это Меннику и жрецам. Его мысли вернулись к подчинённым, к его армии, к вещам, которые он понимал.
— На какое-то время ужесточим дисциплину, пока люди не переварят новости. Нам надо сообщить главной правительнице.
— Согласен, — отозвался Энкен. — Но если она заменит тебя каким-то политиком, думаю, Клинки плохо это воспримут.
Рехт кивнул, прислушался к шороху дождя и задумался над своими дальнейшими действиями. Треть его сил под командованием Лоргана не отрапортовала вовремя. Вероятно, их задержала погода или отрезали войска Саэрба. Он знал, что внушительное количество саэрбцев собрались на берегу озера Веладон. Он подозревал, что среди них находится Эндрен Корринталь.
Рехт намеревался встретиться с ним на поле битвы. Он помнил, что Форрин приказал сжечь Саэрб и разбить любые собиравшиеся силы противника. Саэрб они сожгли, но противник всё-таки сумел собрать хоть какое-то войско.
— Я чувствую соблазн двинуться на саэрбцев у озера Веладон.
— Командиры это поддержат, — отозвался Энкен. — Гавист и я обсуждали это с Форрином до того как… случилось вот это.
— Прекрасно. Это позволит людям сосредоточиться. Собери командиров.
Энкен отсалютовал, не переставая ухмыляться под своей бородой, и вышел наружу.
— До дальнейших распоряжений командовать будет Рехт! — Рехт услышал, как он кричит собравшимся возле шатра. — Расскажите остальным.
Они соберут армию на рассвете и публично, в присутствии всех командиров объявят о повышении Рехта. Сопротивления он не ожидал. Он знал, что люди его уважали, даже любили. Он многих возглавлял лично, сражался рядом с ними, истекал рядом с ними кровью. До тех пор, пока он будет командовать, люди последуют за ним.
Но наедине с собственными мыслями он казался себе неподходящим человеком для такой задачи, полуросликом в сапогах великана. Ему не хватало стратегического чутья Форрина. Вес власти тяжким грузом лежал на плечах Рехта. Ему придётся полагаться на других командиров.