— Фаэрун считает, что Маск погиб, — сказал тогда я.
Он вынул трубку изо рта и выдохнул облако необычно пахнущего дыма. Тени текли с его кожи, как когда-то они текли с Кейла. Он посмотрел на меня с выражением, которое не принадлежало простому смертному. Его голос был шёпотом, порывом ветра в укрытой ночью древесной листве.
— Погиб, но не навсегда. Пускай это остаётся нашим секретом, Магз.
В этой фразе, в том, как потемнела тьма вокруг меня, я уловил угрозу. Я кивнул и сменил тему.
Наш разговор начался с недавних событий и оттуда пошёл назад во времени. Мы говорили о Кейле, Кессоне Реле, Ривалене Тантуле, Страннике, слааде Азрииме, даже о наших днях в Западных Вратах. Я спросил про его собак, про храм. Он не прикоснулся к своему стауту, и когда мы расстались, я почувствовал, что это навсегда.
— Береги себя, Магз, — сказал он.
Я едва не коснулся его руки, но в последний момент не решился.
— Мы друзья с тобой, Дразек?
— Навсегда, Магз.
На мгновение я отвлёкся на звук разбившейся кружки и сопровождавший его поток проклятий. Когда я повернулся обратно, он уже исчез. После этого мы говорили только один раз.
Несколько лет спустя, в год Синего Огня, на Фаэрун обрушилась Волшебная Чума. Многие люди начали отмерять время с того события. А я по-прежнему отмеряю его с того дня, когда погиб Эревис Кейл.
Я зарабатывал на жизнь как проводник и караванщик для фургонов, текущих в Сембию и из Сембии, работая с мужчинами и женщинами того сорта, который я сейчас обслуживаю в «Аду». Я долгое время не осознавал полного объёма изменений, принесённых Волшебной Чумой, но я видел её действие в «Курочке», когда волшебник, сидевший за ближайшим ко мне столиком, оторвал безумный взгляд от своей кружки.
— Что такое? — спросил я.
Он открыл рот, чтобы заговорить, смог выдавить только «Что-то…», затем застыл на стуле. Его кровь и плоть превратились в лёд. Позднее я узнал, что Чума превратила Пряжу в яд и косой прошлась по практикующим Искусство. Магические вспышки и пустоты навсегда изменили Фаэрун.
Я продолжал работать проводником. Путешественники со всего мира рассказывали тревожные истории у костров на привалах — некоторые участки Фаэруна погрузились под землю, их заменили разломы и озера, полные жутких, омерзительных существ из-под земли. Моря пересохли. Целые куски мира просто исчезли, стёртые из истории и памяти, замещённые участками какого-то другого мира, просочившегося, чтобы заполнить пустоту. Тысячи, может быть, миллионы погибли, включая богов, и мир изменился.
Мне сложно было поверить в эти истории, и я хотел увидеть всё своими глазами. Путешествуя по центральному Фаэруну, я увидел, как куски мира свободно парят в воздухе зловещим эхом летающих городов Шадовар. Я увидел искажённых существ, вылезавших из дымящихся пропастей, чтобы отравить природу своим присутствием.
И всюду я видел страх и неуверенность в глазах фаэрунцев. Мужчины и женщины любой профессии и положения после наступления ночи собирались вместе в трактирах и тавернах и делились тёмными новостями, которые услышали в течение дня. Я видел, что присутствие друг друга утешает их, видел важность общего места для встреч, и решил, что однажды буду владеть трактиром.
Куда бы я не направился, никто, похоже, не знал, что стало причиной Чумы, хотя сплетен на этот счёт ходило множество. Мои подозрения были на стороне Шадовар и Шар, поскольку Сембия, которая обменяла тьму Бури Теней на мрак правления Шадовар, осталась по большей части нетронутой. Тамлин Ускеврен по-прежнему правит Сембией, по крайней мере на словах, хотя подчиняется он Ривалену Тантулу.
Все мы чему-то или кому-то подчиняемся.
Что до меня, то я подчиняюсь прошлому. Всегда.
Когда я достиг тёмных берегов Господства Аболетов, с его гипнотическим ритмом волн, я повернул назад. Фаэрун изменился, и я видел достаточно. Впервые в жизни я захотел где-то осесть, найти дом, зажить другой жизнью. Но сначала я должен был кое-что сделать.
Я стал искать Ривена.
Я нанял небольшой корабль в укрытом тенями Селгонте и отправился на Путевой камень. Я говорил себе, что хочу убедиться, что с Ривеном всё в порядке, что он пережил Волшебную Чуму, но, думаю, на самом деле я хотел убедиться, что я не единственный живой человек, который несёт груз нашего прошлого.
Я оставил команду на корабле и погрёб к острову в шлюпке. Храм Маска остался нетронут, входной мост был опущен. Я вошёл, прошёл по его тёмным, пустым залам, но никого не обнаружил. Слёзы текли по моим щекам. Я вспоминал проведённые в храме дни, потерянные в порождённых извергом снах, когда я замышлял зло, собирался навредить своим друзьям.
Я поспешил прочь из этого места, преследуемый самоуничижением, и прошёлся по острову. Тени заполняли низины и полости. Гремел прибой; кричали птицы. Я взобрался на холм и посетил могилу Джака. За ней по-прежнему хорошо присматривали.
Я подумал тогда, что Ривен, наверное, время от времени возвращается в храм, но больше здесь не живёт. Возможно, в этих залах его тоже преследовали воспоминания. Но я ошибался.
Когда я начал грести обратно к кораблю, рядом со мной сгустились тени. Шлюпка глубже осела в воде, когда на ней появился лишний вес. Я начал оборачиваться, но тьма удержала меня.
— Ривен?
В моих ушах раздался голос Ривена, как будто он сидел прямо позади меня. Его тон был удивлённым.
— У Кейла есть сын, Магз.
— Сын? Как? Где? Он выжил во время Волшебной Чумы?
— Он был рождён после. Хотя, скорее, он будет рождён после.
— Будет? О чём ты?
Я оставил вёсла и попытался повернуться на скамье, но не смог.
— Как? Кейл погиб в…
— Маск отправил её вперёд во времени, чтобы спасти от Бури Теней и от Волшебной Чумы. Я пока не смог её найти.
— Зачем он это сделал? — спросил я.
— И правда, зачем, — сказал Ривен.
Это был не тот ответ, которого я ждал.
— Но… разве ты не он? Разве ты не знаешь?
— Я не он, Магз. У меня просто есть часть его силы.
— Что это значит? — спросил я.
— У мужчин бывают сыновья. Может быть, и ничего. Может быть, он просто сделал это ради Кейла.
Вряд ли, подумал я, но придержал язык.
— Он сказал мне, что я вернусь за ним.
— Кто?
— Твой отец.
Я снова попытался обернуться, не смог.
— Вернёшься за кем? За Кейлом?
Но тьма исчезла и Ривен пропал. С тех пор я его не видел.
Я вернулся на корабль, воспользовался своими способностями, чтобы заставить команду забыть о том, что они доставили меня на Путевой камень, и вернулся в Дэрлун. Несколько лет спустя я купил своё заведение, свой «Ад», и вот я здесь.
Мой разум по-прежнему несёт шрамы проведённого с Ривеном и Кейлом времени. Но они зажили. По большей части. Источник висит в сердце Саккорса, одного из двух летающих анклавов, которые парят над возрождённой империей Нетерил, но больше я не чувствую его притяжения. И вообще я редко использую свои силы. Голос отца уже не тревожит мои сны. Сейчас только память беспокоит мой разум, никакой зависимости или архидьяволов. Я надеюсь, что моя жизнь достойна принесённой Кейлом жертвы.
Я по-прежнему вглядываюсь в тёмные уголки «Ада», в тёмные переулки Дэрлуна, но ищу не только Эревиса. Теперь ищу и его сына. Когда я вспоминаю сказанное мне Ривеном в шлюпке, я думаю, что история Эревиса могла ещё не закончиться. Возможно, она закончится лишь с его сыном. Возможно, поэтому Маск его спас.
Время покажет.