— Я знаю, — сказала я и попыталась вытряхнуть эти мысли из головы. — Но даже у самых крутых из нас могут быть небольшие сомнения время от времени, верно?
— Верно, — сказала Амелия, обняв меня за плечи. — Но потом мы смотрим в лицо миру, не стесняясь того, кто мы есть. Да?
— Да, бл*дь, — сказала Нова и протянула нам последние шоты.
Мы выпили и направились в отель «Плаза». Как только такси подъехало к обочине, и мы вошли в фойе, то увидели, что все вокруг усыпано роскошными кристаллами, а вокруг входа и в самом бальном зале расставлены аккуратные букеты.
Из огромных колонок лилась музыка, круглые столы, гости, одетые в белое и золотое, заполняли зал, оставляя большое пространство для танцпола. Казалось, здесь собрались все бизнесмены Манхэттена.
— Выпьем? — предложил Сейдж. Мы направились к бару. Сейдж принес нам четыре бокала шампанского (конечно же). Я осмотрела бальный зал, но там было море черных и белых смокингов.
— Не мог он надеть что-нибудь красно-белое, как в игре «Где Уолдо?», чтобы его было легче найти? — сказала я, почувствовав, как кто-то движется за моей спиной.
— Боюсь, эта цветовая палитра не очень подходит к моему цвету кожи. — Я обернулась, и прямо передо мной возник Гарри, выглядевший очень сексуально в приталенном смокинге, обтягивающем все его лучшие места. Он протянул руки. — Сшито на заказ у Лючио Паризи.
В груди у меня потеплело, а сердце заколотилось. Черт, я была жалкой. Действительно жалкой и очень, очень глубоко в дерьме, когда дело касалось этого сексуального как грех виконта.
Рядом с Гарри появился потрясающе красивый блондин. Он передал ему бокал шампанского и улыбнулся, поймав мой взгляд.
— Фейт, это Николас Синклер, мой кузен.
— И лучший друг, — добавил он, прежде чем пожать мне руку. — Итак, ты — знаменитая Фейт. Я о тебе слышал. — Он пригнул голову ближе. — И, между нами говоря, я преданный читатель твоей колонки. Я работаю в лондонском офисе и должен сказать, что твоя еженедельная колонка — главное событие моего воскресенья.
— Спасибо, любезный сэр, — сказала я, восхищаясь очередным нелепым британским акцентом.
Я услышала, как Сейдж кашлянул позади нас, и упала на шаг вперед, когда он ударил меня локтем в спину. Я злобно посмотрела на него, но затем изобразила улыбку.
— Гарри, это мои лучшие друзья. Ты, конечно, знаешь Нову. — Гарри поцеловал ее в щеку. — Это Амелия, она моя соседка по комнате и лучшая подруга.
— Приятно познакомиться, — сказал Гарри, его обаяние заставило Амелию покраснеть.
— А это Сейдж, третья ножка нашего треножника, наш лучший друг и сосед по дому.
— Много о вас слышал, — сказал Сейдж.
Затем настала очередь Николаса. Он приветствовал моих друзей лучезарными улыбками, но, когда он пожал руку Сейджу, у меня создалось впечатление, что он только что впервые в жизни увидел солнце (что, будучи родом из Англии, возможно, так и было).
— Сейдж? — сказал он. — Как трава.
— Та самая. — Сейдж поднял свой пустой бокал. — Вам нужно еще выпить, Николас?
— Всегда, — ответил он, и они двинулись к бару. Сексуальное напряжение исходило от них, как жар от печи.
— Ну что ж, — сказал Гарри. — Это не заняло много времени. — Он засмеялся и, незаметно взяв мою руку, сжал пальцы. — Извините нас, дамы, — сказал он Амелии и Нове.
Гарри протащил меня сквозь толпу и завел в безлюдную нишу в глубине зала.
— Ты такая красивая, — сказал он и окинул взглядом мое платье с серебряными блестками. Он любовался моими волосами, волнами спадающими по спине.
— Ты тоже красавчик, — сказала я, и Гарри обхватил мое лицо и прижался своим ртом к моему. Он застонал мне в рот.
— Сегодняшняя ночь будет долгой, — сказал он и выдохнул. — Ты поедешь со мной домой?
— Ну, давай. Ты выкрутил мне руки.
— Если ты хочешь, — сказал Гарри, сделав вид, что обиделся на мою шутку.
— К черту. Я хочу, чтобы ровно в полночь твой массивный член был у меня во рту. Я…
— Генри? — Гарри замер, услышав позади голос отца. Кинг Синклер обогнул угол, и Гарри выпрямился, поправив галстук.
— Папа.
Кинг уставился на Гарри, затем перевел взгляд на меня. Он улыбнулся, но я почувствовала арктический холод, когда он бросил взгляд в мою сторону.
— А это кто? — спросил он, протянув руку.
Я вложила свою руку в его, и он поцеловал ее в тыльную сторону, как это часто делал Гарри. Но когда это делал Гарри, я падала в обморок, как проклятая леди. Когда же Кинг поцеловал меня, мне захотелось вытереть руку о свое платье, но я посчитала, что такая реакция будет неуместной и грубой. С другой стороны, он, несомненно, только что слышал, как я говорила, что хочу взять в рот огромный член его сына, так что я не была уверена, как сильно я еще могу упасть в его глазах.
— Папа, это Фейт Паризи. Она работает в «Визаж».
— Правда? — сказал он вежливо, но тон его был совсем другим. — Очень хорошо. Хорошая колонка. — Он повернулся к Гарри. — Извини, что отрываю тебя от дел, но нам нужно встретиться с некоторыми людьми, сынок. Деловой разговор.
— Конечно. — Гарри склонил голову, как истинный джентльмен. — Мисс Паризи, было приятно поболтать с вами.
— Мне тоже, — сказала я, чувствуя, как мое сердце сжимается от недостатка ласки в присутствии его отца. Когда Гарри уходил, он оглянулся через плечо, в его глазах читалось извинение. Я догадалась, что он просто еще не готов к разговору с отцом. Сделав глубокий вдох, я вернулась в бальный зал и нашла своих друзей. И рассказала им о том, как холодно вел себя Кинг, а затем выпила еще несколько рюмок.
Вдоволь навеселившись, мы заняли свои места за столом. Сейдж сидел рядом со мной, не сводя глаз с Николаса, который пробирался через зал, чтобы сесть рядом с Гарри за главный стол, где заседал Кинг Синклер.
— Я влюблен. — Сейдж резко откинул голову назад. — Этот акцент. Этот чертов акцент. — Он повернулся ко мне. — Как ты так долго сопротивлялась ему, Фейт? Это как гипноз или еще какая-нибудь хрень. Забудьте о любовных зельях, им просто нужно упаковать в бутылку горячего парня, говорящего с британским акцентом, и люди будут падать к их ногам.
— То есть, ты хочешь сказать, что тебе нравится Николас? — спросила я с сарказмом.
— Он идеален. — Сейдж вздохнул. — Осталось только, чтобы он переехал в Нью-Йорк, и мы сможем умчаться в закат, пожениться и жить долго и счастливо.
— И это все? — сухо сказала Амелия. — Какая ерунда!
— Как Гарри? — спросил Сейдж. Я ввела его в курс дела относительно состоявшейся встречи.
— Николас ничего особенного не сказал, но намекнул, что Кинг довольно строг с Гарри. — Мой взгляд метался по комнате и наткнулся на взгляд Гарри. Он тайно улыбнулся мне и отпил шампанского.
Как раз в тот момент, когда нам начали разносить еду, к Гарри подошел мужчина, сидевший за столиком возле фонтана с шампанским. Он был такого же роста и телосложения, но волосы у него были светло-каштановые, в отличие от шоколадных волн Гарри. Боже, этот виконт был так совершенен, что я могла бы просто съесть его.
Гарри поднялся на ноги и обнял мужчину. Из-за нашего столика послышался негромкий гул их голосов, а затем…
— Они говорят по-французски? — спросила я, мой бокал застыл в воздухе, услышав, как язык так плавно льется из уст Гарри.
Мои друзья внимательно слушали.
— Да, — сказала Амелия, и мое сердце заколотилось так быстро, что я была уверена, что оно может сравниться с олимпийским спринтером.
— Я не знала, что Гарри говорит по-французски, — сказала Нова. — Но опять же, он учился в дорогой школе-интернате, и, наверное, это было частью учебной программы.
Я застыла на месте, когда увидела, что Гарри свободно говорит по-французски с этим загадочным человеком.
— Кто это?
Нова сузила глаза, ожидая, когда он повернется. Когда он повернулся и занял свое место за столом, Нова сказала.
— А, теперь я его узнаю. Это Пьер Дюбуа… — голос Новы прервался, потом она встретилась с моими глазами. Я перестала дышать и была близка к тому, чтобы свалиться со стула и грохнуться на деревянный пол. — Он француз, — сказала Нова, явно понимая, что со мной.
— Дюбуа, — сказала я. — Как банк? — чертовски крупный банк, имевший офисы по всему миру.
— Как банк, — сказала Нова. Она придвинула свой стул поближе. — Фейт, ты думаешь, что он…
— Maître, — прошептала я.
Сейдж и Амелия повернули головы к Пьеру, внезапно включившись в наш с Новой разговор.
— Он великолепен, — сказала Амелия; затем она посмотрела на меня. — И, кажется, он близко знаком с Гарри. — Она побледнела. — О. Похоже, он действительно близко знаком с Гарри. Как неловко.
— Здесь жарко? — спросила я, уничтожив салфетку, сложенную в виде лебедя, и помахала ею перед лицом, пытаясь вдохнуть столь необходимый воздух. Гарри и Пьер были друзьями. Мужчина, который, возможно, был Maître, и Гарри, с которым я спала уже неделю. Друзья. Конечно, они были друзьями. Пьер, который, я была уверена, связывал меня всеми мыслимыми способами и трахнул во всех позах из «Камасутры» и не только.
— Я не очень хорошо себя чувствую, — сказала я и поднялась на ноги.
— Фейт? Ты в порядке? — спросила Нова.
— Мне просто нужно немного воздуха. — Я, пошатываясь, направилась к выходу, мое зрение стало туннельным, когда я проходила мимо стола Maître. Я почувствовала, что меня повело влево, и потянулась к чему-то, на что можно опереться. И я ухватилась, прямо за фонтан с шампанским.
Моя рука пробила центральный ярус, и все это рухнуло на пол. Я поскользнулась на пролитом шампанском и упала на задницу, а звон разбивающихся бокалов создал симфонию по всему залу.
Конечно, это происходит со мной прямо сейчас!
Встав на четвереньки, я попыталась подняться, но продолжала скользить по мокрому полу, то и дело приземляясь на задницу, что, как оказалось, совсем не похоже на шлепки.
В этот момент мне показалось, что самое гуманное, как для себя, так и для всех присутствующих, — это уткнуться лицом в небольшую лужицу шампанского, собравшуюся рядом со мной, и утонуть, чтобы не встречаться взглядом с людьми, которые сейчас наблюдали за моим унижением. И какой же это шикарный способ уйти — утонуть в «Кристал». В конце концов, мы были в «Плазе». Надо было уйти стильно.