Закат дымится кровью пролитой –
И дня, и года гневные останки.
Уступы туч – молниеметы танки –
Закрыли север плотною стеной.
Над нею глаз тайфуна синевой
Вбирает бурю – ярость половчанки.
То новый год на боевой тачанке
Примчался – роковой, сороковой.
Моя страна, но ты сильнее бурь,
И ты пройдешь сквозь грозовую хмурь,
Сквозь все пороховые взрывы неба,
Как сквозь земную низость, злость и дурь –
И ляжешь полной чашей роз и хлеба
Под заново рожденную лазурь.
ПРИШЕЛЕЦ
В тумане, на пороге меж
былым и небывалым, еле
виднеется Пришелец – свеж
с мороза, чист он, как метели
дыханье. – К нам пожалуй, здесь
тепло, уютно на помосте
вощеном, можешь мягко сесть
в подушки. Мы для встречи гостя
желанного хлеб-соль, вино
найдем – приветить посещенье
твое. Но что запасено
для нас тобою? исполненье
желаний? – Шелест муравы
под ветром-то – пришелец, слушай –
обозначается: – «А вы
чего б хотели? безделушек
на полочку? иль лоскутов
на платья? погремушек славы
за творчество? за труд – значков
почета? род людской, лукавый
род! Знаменья не будет вам
всем явного! но в час бессилья
тягчайшего, когда ни там,
ни тут не мило, и не крылья
несут, шумя, а точит лязг
оков души под гнетом будней
сплошных, в переплетенья дрязг
и мелочей, когда безлюдней
в толпе, чем в келье, – в этот час
новорожденье новолетья
дает редчайший дар – из вас
кому-нибудь – “учуять ветер
с цветущих берегов”, – налет
его едва заденет краем
крыла – и всё кругом поет
о счастии, и дышит раем
весны зимой, заводит – пыль
земная – золотистый танец
в столбе лучей, сверкает, иль
тускнеет – что? – не грязи глянец –
алмазов черный блеск. Кому
из вас тот ветер?» – Стихли в глуби
таимой все мы. Лишь кто любит
другого — молвит: «ей», «ему».
НА ПОДСТУПАХ К МОСКВЕ (Венок сонетов)
1. «Стране и миру говорит Москва…»
Стране и миру говорит Москва:
Я вам даю, в утеху и в угоду,
Всё, чем сама богата – всю природу,
Всю полноту земного естества.
Даю родных – не знающим родства
Семьи – равно ребенку и народу,
Голодным – хлеб, закованным – свободу,
Бездомным – кров, затерянным – права.
Грозит разбоем ворог у порога.
Стань на защиту дома своего —
Один за всех и все за одного –
Пока уступит тишине тревога,
И на урочный труд, и на покой
Страну и мир вновь позовет отбой.
2. «Страну и мир вновь позовет отбой…»
Страну и мир вновь позовет отбой
Сиреной, глухо слышной и в подвале,
Под домом, где от смертоносной стали
Снарядов, за массивною стеной
Железа и бетона, под землей
Глубоко, в ночь налета укрывали
Мы старых и детей. А на металле
Обмерзлой крыши, под зловещий вой
Фугасов, бой зениток, грохот ската
Обвалов, наши старшие – ребята
Вчера – сегодня выросшие — свой
Дом стерегли от огненосок вражьих,
Пока не отпустил сигналом страж их
И на урочный труд, и на покой.
3. «И на урочный труд, и на покой…»
И на урочный труд, и на покой
Урочный разошлись. Кому – работа
Ночная у станка, кому – дремота
Угретая постели. Заводской
Гудок – тревога. Дрогнувшей рукой
В рукав не попадая, прочь от гнета
Стен, крыш – в поля, где, став у поворота
К реке, увидишь небо над Москвой –
В грозе и буре. Смоет каждый сектор
Его, голубизной слепя, прожектор –
Гаситель звезд – иль зарево кольцом
Охватит, упреждая багрецом
В дыму: на смерть небесная дорога, –
Пока уступит тишине тревога.
4. «Пока уступит тишине тревога…»
Пока уступит тишине тревога
Воздушная, зальется болью грудь
У нас за тех, кто выстояли, чуть
Не перейдя через ступень порога
Последнего, на страже у чертога
Кремлевского и у избушки, жуть
Смирив сознанием: кому-нибудь
Не уцелеть, но остальные – много
Нас – примут на плечи, поднимут груз
Бесценный – нашу родину, Союз
Советский заслонят несокрушимым
Щитом живых сердец, и отразим мы
Грабителя, став супротив него —
Один за всех и все за одного.
5. «Один за всех и все за одного…»
Один за всех и все за одного:
За старого и малого, за брата
И за сестру, злодейской пыткой ката
Истерзанных, за раннее вдовство
Жены, позор невесты, сиротство
Ребенка, чья обугленная хата
Дымится, и за угнанных когда-то
Отца и мать. По голосу того
Из нас, кто сам за всех одним-один
Стоит, чья адамантовая воля
Ведет нас от тягчайшей из годин –
К легчайшим, и на поле жита – с поля
Сражения – за ним, вокруг него
Стань на защиту дома своего.
6. «Стань на защиту дома – своего…»
Стань на защиту дома – своего
Удела в общем и своем селенье –
Частице родины, чье притяженье –
Страна – часть глобуса земли, в его
Всей шири. Лунной ночи ведовство
Осыплет хризолитами струенье
Рек полноводных, жемчугом – цветенье
Пшеницы полновесной. Торжество
Обилья, плодородия. Немного
Найдется драгоценностей в дому
Богатого, что зрелому уму
Хозяина дороже стали б стога
Колосьев золотого. Вот чему
Грозит разбоем ворог у порога.
7. «Грозит разбоем ворог у порога…»
Грозит разбоем ворог у порога
Высоких достижений и побед
Великих. Что ж! Захватчику ответ
Достойный дать Москва сумеет – строго
И беспощадно. Пролегла дорога
Двоякая: кто не на склоне лет
И сил – на фронт, а остальным – весь свет
Открыт. И разъезжаются, залога
Не оставляя ценного, и рук
Не связывая у бойцов. Наук
Плоды, искусства цвет – в вагоны
Грузят. За эшелоном эшелоны
Найдут везде, где снег или трава,
Бездомным – кров, затерянным – права.
8. «Бездомным кров, затерянным права…»
Бездомным кров, затерянным права
Даны у нас в стране на честь и место
Под солнцем, на земле, что мягче теста
Ржаного и не подставляет рва
Ногам скитальцев, в суете едва
Успевших захватить с собою, вместо
Важнейшего – пустяшное, протеста
Не заявляя, хоть не день, не два
Стучат колеса – месяц. Как в могиле
Темно при светомаскировке – или
В вагоне так же нам темно, как тем
Родным, чья кровь багрянит реки, к броду
Не допуская, выкупая всем
Голодным – хлеб, закованным – свободу.
9. «Голодным – хлеб, закованным – свободу…»
Голодным – хлеб, закованным – свободу,
Священную, свободу – полноту
Дыхания, свободу, что мечту
Преображает в творчество рапсоду –
Их мужество спасает в непогоду
Грозы военной. Нам ли темноту
Вагонную и день иль два в посту
Бесхлебицы – к армейскому походу
Приравнивать? Но все-таки скажу:
Хоть бледным отраженьем к рубежу
Страданья подойти – честней исход,
Чем благоденствовать как антиподу
Вдали от них, чье мужество – оплот
Семьи – равно ребенку и народу.
10. «Семьи – равно ребенку и народу…»
Семьи – равно ребенку и народу
Недостает. Будь сытно на хлебах
Чужих, а всё же неприветен взмах
Руки чужой, ведущей к обиходу
Чужому. Так ли? Мальчуган, от роду
Лет девяти, стоит в одних трусах
И майке, в тапках – выскочил впотьмах
Взглянуть на станцию, а поезд – ходу –
Ушел. Он в наш. Ну, телеграмму вслед
Детдома эшелону: цел Сережа,
Везем. И – каша у кого, одежа –
К нему. По нитке с миру — и одет
Голыш. Правдивы матери слова:
Даю родных не знающим родства.
11. «Даю родных не знающим родства…»
Даю родных не знающим родства
По крови – братьев и сестер. Так скажет
Мать, чье владенье – не скупая пажить
Лишь для своих детей, а мурава
Шелковая, для всех – идет молва
Не зря – кто отдохнуть, устав, приляжет
На ней – та мать, чьих рук трудами нажит
Дом – весь простор, но не для баловства
Ленивцев сытых, не на подневолье
Рабов, а дом труда свободных, где б
Работники нашли приют и хлеб
И соль чужой страны – своя жива
В ней родина, давая всё раздолье,
Всю полноту земного естества.
12. «Всю полноту земного естества…»
Всю полноту земного естества
В окне вагона – трудно жадным взглядом
Окинуть: позади блестит нарядом
Снегов земля, а здесь еще листва
Зеленая, и неба синева
Безбурно улыбается громадам
Гор вдалеке, широким рекам, рядом
С безводными песками. Не мертва
Нигде живая сила, – не проснулась
Пока, но только ждет, чтоб прикоснулась
Рука людская к спящей красоте
Стихии – щедро творческой мечте
И воле даст она всю землю, воду,
Всё, чем сама богата, всю природу.
13. «Всё, чем сама богата, всю природу…»
Всё, чем сама богата, всю природу
Свою раскинув, показала нам –
Скитальцам – родина, пока мы там
Каталися от запада к восходу –
Навстречу солнцу, с ним усвоив моду
Восточную – всё раньше по часам
Вставать. Конец пути. Выходим. Гам
Иноязычный северному роду
Для слуха – дик, для глаза диво – розы
Об осень. Вдруг: «вы из Москвы?» — вопросы
Дождем – о ней. И в начатой главе
Пути – второй – на подступах к Москве
Мы здесь. О ней, собратья с юга, оду
Я вам даю – в утеху и в угоду.
14. «Я вам даю в утеху и в угоду…»
Я вам даю в утеху и в угоду
Уму и сердцу, о Москве мой сказ –
Правдивый в изощрении. Для нас
Она – маяк, светящий мореходу
Средь бурь, магнит, железную породу
Влекущий, на конце земли – алмаз
Сияющий бесценно, что ни час,
И что ни день бесценней, год от году
Всё ярче. Имени нельзя ей дать
Сильнее и нежней, чем слово: мать –
Земля. Для нас – ее детей — нет доли
Светлей, чем, к ней припав и в дальнем поле,
Внять, как орлицы зовом, рыком льва
Стране и миру говорит Москва.