Он улыбнулся. Но как-то нехорошо. Кривовато.
– Там фанатики ошивались. Трусливые. Нас троих не тронули, а тебя одну атаковали.
– Запугать думали? Тоже мне, напугали ежика…
Игорь покачал головой.
– Вряд ли запугать. Взрыв такой был, что во всем офисе окна вылетели.
– Взрыв? – Я дернулась всем телом.
– Но Михаил оплатил твое восстановление, а я нашел крутых спецов, – крикнул Никита от двери. – Так что все будет о’кей. Отвечаю.
Игорь взял меня за руку. Как в тупых мелодрамах.
– Еще он проплатил реабилитацию. И…
– Что «и»?..
– Уволил тебя по состоянию здоровья.
Я так обалдела, что забыла и про взрыв, и про боль во всем теле.
– Да он!..
– И закрыл проект, – торопливо продолжил Никита. – Годовые контракты у нас закончились, и продлевать их не стали. Фирма закрылась, и директор отбыл с баблом в закат.
– Мы тоже пришли попрощаться, – добил меня Аскольд.
– Но… – Я первый раз в жизни, пожалуй, не знала, что сказать.
– Исключительно ради тебя. Чтобы тебя больше не взрывали. И не обижали. И не связывали с нами. Ну… на всякий случай. Потом поймешь.
Тут я хотела задать пару десятков вопросов и возмутиться, но вместо этого отключилась. Собранному на новый каркас синтетическому телу, видимо, требовался отдых, и оно отключило мозг, чтобы не мешал спать.
Рейтинги у статей о «разоблачении обманщиков» были такими, что я сжимала от зависти кулаки. Или от злости. Я просто кипела от ярости. Несмотря на то что сидела в шезлонге на берегу бассейна – с видом на Средиземное море – и потягивала клубничный коктейль. На бокале красовался маленький зонтик с блестками.
После выписки из больницы два крепких парня проводили меня в аэропорт и вручили путевку. Прощальный подарок от Михаила. Проживание на курорте было оплачено на два года вперед. Как раз то, о чем я еще недавно мечтала. Самое то, чтобы отдохнуть наконец от интересной, но дико изматывающей работы.
Черт побери! Черт, черт, черт!
Как я пропустила все эти звоночки?
Мне бы насторожиться еще на моменте с Киплингом.
Или заинтересоваться, чем занимается понимающий папаша Игоря.
И кто на самом деле платит сыну и его друзьям.
И какая у него слава среди гробокопателей, на упоминание которых так обижался Аскольд.
Матрица мертвых писателей и вправду была настоящей. Потому что лю-энергия шла через тело, которое содержало нужные цепочки ДНК… выкраденные из могилы. Именно поэтому двойной контроль подтвердил матрицу личности.
Именно поэтому Михаил не соглашался на оживление любого писателя. Те авторы, чей прах сожгли и развеяли по ветру, не способны восстать из могилы по-настоящему.
Гениальная работа нейросети в симбиозе с ворованным ДНК. Почти идеальное дублирование личности – но не сама личность, так что вложить в нейросетку можно все, что угодно заказчику. При этом обман невозможно распознать. Да уж, когда технология уйдет на черный рынок – не если, а именно когда, – стоит подальше держаться от ее разработчиков. Понятно, почему меня отстранили. Это совсем другие деньги. И перформансы тут уже будут без общественного резонанса, зато… Мне не хотелось думать о перспективах подобного.
А еще меньше хотелось думать о том, каковы были на самом деле последствия взрыва. И что на самом деле оплатил для меня Михаил: реабилитацию или просто очередной сеанс работы Оживлятора. Тем более что дома у Игоря Павловича давно уже поселились моя расческа и зубная щетка, так что проблем с добычей ДНК точно не возникло бы.
Нет.
Нет-нет-нет.
Я не хотела об этом думать.
Поэтому, чтобы отвлечься от досады, я размышляла о высоком: как жаль, что Джордж Мартин все же не допишет «Песнь льда и пламени». Перед отступлением Михаил дезактивировал всех авторов, и даже если восстановить их… А надо ли? Но я все равно каждый раз заходила в свою подписку на канал старикана и обновляла страницу. В полной уверенности, что там не появится больше ни строчки. Ни слова. Ни буквы. Никогда.
А потом как-то раз, проснувшись утром от холодного сквозняка, который неведомо как пробрался в бунгало с закрытыми окнами, я сунула руку под подушку и нащупала сложенный лист бумаги. Настоящей бумаги! Вытащила его, развернула… и рассмеялась. Угловатым дерзким почерком там было написано:
«(Я беру твою книгу и мечтаю о нашей одиссее по
супермаркету, и чувствую – все это вздор.)
Так что, мы будем бродить всю ночь по пустынным улицам?»[2]
Олег ДивовРусские бомбят
Так получилось, что ковид-117 у нас открыла разведка. Правда, не санитарная, для которой поиск биологических угроз – служебный долг (потом всех наказали), и не какие-нибудь суперсекретные русские шпионы в логове дорогих зарубежных партнеров (говорят, шпионам тоже влетело), а самая обыкновенная разведка N-ского флота.
Только не подумайте, что ее за это наградили.
Без взысканий обошлось, и на том спасибо.
С эпидемией, подступившей к границам Родины, моряки столкнулись, мягко говоря, не вовремя; любой поспешный маневр, в том числе информационный, грозил срывом задачи государственной важности. Если по-простому, флот был в море, на крупнейших совместных учениях с китайскими товарищами, да еще и под бдительным присмотром зарубежных партнеров. Вот только вируса не хватало, чтобы дым пошел из-под фуражек. Посудите сами: обстановка приближенная к боевой, вычислительные мощности загружены до отказа, думать на отвлеченные темы буквально нечем, и тут на тебе – зараза. А у нас понятийный аппарат не готов к такой экзотике. Против биологической опасности мы знаем два приема: «срочное погружение» и «топи их всех, пока не началось».
Строго говоря, это русские народные стратагемы на любой случай. И обе никуда не годятся. Нырнуть и спрятаться – значит, бросить миллиарды людей на произвол судьбы; нет, так нельзя, не по-нашему. А утопить всех, чтобы не мучились… Мы ведь не можем утопить реально всех, правда? То есть очень даже можем, нам это раз плюнуть, но мешает миролюбивый национальный характер.
Иначе давно бы утопили и зажили наконец спокойно.
Враги просто не подозревают, что у нас других стратегий нет. А мы им не расскажем, вдруг неправильно поймут. Они и так говорят, что русские агрессивные. Ничего себе агрессоры: уже лет семьдесят как все готово для термоядерной войны на полное уничтожение тех, кто нас неправильно понимает – то есть остального человечества, – но совесть не позволяет ее начать.
И ведь не объяснишь, какие мы на самом деле хорошие.
Но и с того, что мы плохие, нам тоже не полагается бонусов в международном диалоге! Наоборот, вечно ищем компромиссы и делаем скидки на чужой менталитет. И где-то на окраине мозга бродит недобрая мысль: о’кей, гугл, если «историю пишут победители», отчего век за веком Россия спасает мир, ломая хребты непобедимым армиям лютых злодеев, но спасенные делают вид, будто этого не было? То есть побеждаем физически мы, а исторически – какие-то черти нерусские?
В христианской парадигме такую несправедливость надо принять со смирением, а в военно-морской – очень хочется всех утопить и пойти домой. Но нельзя. Ты должен стойко держаться, забыв про нервы и самолюбие. Ты обязан решать задачу, а в случае непредвиденных обстоятельств изыскать резервы – и эти обстоятельства тоже порешать. Иначе они свалятся на остальных россиян, а у них резервов нет. Между бедой и гражданскими – только ты. И вертись как знаешь.
А если – не знаешь?
Когда на горизонте нарисовался ковид-117, это было первое, что пришло в голову командующему флотом.
Командующий так и сказал: ну, приплыли.
И еще сказал: ну, началось.
И добавил: вот чего не хватало нашему краснознаменному флоту! А ведь скажут – точно скажут! – военные должны были знать, что делать!
Давайте теперь бегом: узнали – и сделали!..
Оглядываясь назад, легко язвить и потешаться, говоря, что привлеченные силы и средства выглядели нетривиально (это такое человеческое слово вместо морского термина, означающего выход из безвыходного положения через вход). Но когда у тебя аврал перетекает в стадию полундры (это тоже нормальные слова), а на кону сохранение лица державы в обстоятельствах непреодолимой силы, выбирать не приходится.
Они и не выбирали.
Учения были масштабные, но без фанатизма. Отрабатывали с китайскими товарищами совместное прикрытие «восточной дуги обороны» и переход в контратаку. А почему без фанатизма – ну, если все делать «по полному чину», то неплохо бы, пока морская группировка оттянула внимание противника на себя, имитировать операцию по высадке на Аляску легендарной чукотской Армии Вторжения.
Но в этот раз позвонили с самого верха и сказали: ребята, давайте попроще. Дорогие зарубежные партнеры намекнули, что маневры маневрами, тем более Китай очень хочет – пускай развлекается, кто ж ему запретит, – но если мы намерены следующие четыре года общаться с тем же президентом США… Короче, большая просьба: непобедимую и легендарную, наводящую ужас на все живое чукотскую десантную армию – придержать. Это у нас никто не верит в ее существование, а американцы – очень даже. Не будем обострять. Иначе они своего президента окончательно съедят, и так уже почти обглодали. Никаких десантов, никаких вторжений, он вас умоляет.
Штаб ВМФ взял под козырек – и завоевание Аляски вычеркнул. Осадочек неприятный остался, конечно. Согласитесь, греет душу идея снова поднять на той стороне пролива наш флаг. Пусть даже, так сказать, учебный. На булавочке воткнуть в бумажную карту – и порадоваться… Ладно, ну ее, эту Русскую Америку, как ни вспомнишь о ней, одно расстройство.
Утвердили план, назначили дату – и, помолясь, начали. Приняли делегацию китайских военных специалистов, провели без потерь совместные культурные мероприятия (торжественная встреча, концерт флотской самодеятельности, баня), снялись с якорей, вышли в район развертывания – и давай там разворачиваться. И китайские товарищи работают поблизости – любо-дорого смотреть. И все идет по плану.