Земляне не знали, как называли свой мир его прежние обитатели, и тем более не собирались давать ему свое название. Говорили просто: «планета», а в случае надобности добавляли номер по каталогу. На этой планете был оставлен всего один ребенок – пятилетняя девочка Бесси. Ее и предстояло вывезти на Землю.
Прямо с заброшенного космодрома Месс сделала вызов. Девочку надо было предупредить, чтобы она успела свыкнуться с мыслью, что скоро уедет отсюда. Техника инопланетников отличалась от земной непринципиально, так что Пауль и Месс, побывавшие на сорока чужих планетах, прекрасно умели ею пользоваться.
Ответа не было, но Месс знала, что ее слышат.
– Здравствуй, Бесси, – сказала она. – Меня зовут тетя Месс, почти как тебя. Я прилетела с Земли, планеты-матери, откуда родом все люди. Это самое прекрасное место в мире, мы поедем туда вместе, и ты сама все увидишь…
Изображение так и не включилось, но из динамика донесся детский голосок:
– Я никуда не пойду.
В целом ответ был ожидаемый. Ребенок не верил, что незнакомая тетка, собравшаяся забрать ее из дома, может принести что-то хорошее. Очевидно, сбежавшие родители пугали ребенка страшными пришельцами, которые ухватят дитятку за бочок и утащат неведомо куда, за широкие реки, за высокие горы. Поэтому обычно за первой же фразой следовала истерика, вызванная нежеланием уезжать. Если же незваные гости являлись неожиданно, не предупредив о своем приходе, с испуганным ребенком и вовсе мог случиться серьезный припадок. Так что Месс действовала строго в соответствии с методичкой. Только ответ на этот раз был не вполне стандартный. Ни крика, ни плача, а спокойный, уверенный голос:
– Я никуда не пойду.
Дом, который определил Пауль, ничем не отличался от остальных домов. Если бы пришлось шерстить их все, поиски заняли бы не одну неделю. А так через полчаса Месс и Пауль уже были на месте. Как обычно, никаких хитрых замков не встретилось, дверь покорно открылась перед Паулем. На планете водилось мелкое зверье, в том числе хищники, и все запоры были заточены против них, чтобы зверьки не проникали внутрь и не вздумали селиться в человеческом жилье. О том, что хищником может быть человек, автоматика не догадывалась и беспрепятственно пропустила пришельцев внутрь.
Умный дом, рассчитанный на одну небольшую семью. Любой землянин мог бы жить в таком, испытывая лишь одно неудобство: слишком мало соседей. Точно так же инопланетник, если бы вдруг попал на Землю, страдал бы от ужасной скученности. Но это же не причина отказываться от контактов и бежать куда глаза глядят, бросая дома и детей.
Прихожая, в которой, конечно же, пусто, лишь на низкой вешалке красуется детская курточка. Гостиная, в ней идеальный порядок, какой только машине под силу навести, даже цветы политы, разумеется, не маленькой хозяйкой, а умными механизмами. Хотя, возможно, цветами занимается Бесси – вон леечка с водой стоит. Из гостиной ведут несколько дверей: в столовую, спальню, пару кабинетов и детскую. Любители готовить, а такие есть всегда, устраивают в доме кухню, полную вычурной техники, у любителей мастерить своими руками можно встретить мастерскую с кучей древних станков, но в целом помещений в доме слишком много не бывает, хотя для Бесси может найтись несколько укромных уголков.
На этот раз долго искать не пришлось. Первая же комната оказалась детской, и пятилетняя хозяйка была на месте. Бесси сидела на полу в обнимку с большим мохнатым медведем, каких обычно называют плюшевыми.
На планете не водилось существ, хотя бы слегка напоминавших земных медведей, да и нигде они не водились. Но дети на всех планетах продолжали играть с мишками, подтверждая неразрывную связь с бывшей родиной.
– Здравствуй, Бесси, – произнесла Месс ласково. – Я к тебе.
– Я никуда не пойду, – твердо ответила Бесси.
– Конечно, не пойдешь! – подтвердила Месс, ловко подхватив девочку на руки. – Я тебя понесу.
Бесси не пыталась вырваться. Казалось, она закаменела, так что держать ее приходилось, словно неживую вещь. Впрочем, женщину это ничуть не смутило.
– Поехали! – радостно объявила она, выдернула из рук Бесси мишку и кинула на диван. – Брось каку, на Земле у тебя будет много замечательных игрушек!
Последнее также было оговорено методичками, которые запрещали брать на Землю что бы то ни было из личных вещей. Мало ли что может скрываться в безобидной на вид игрушке. На этот раз мудрые инструкции оказались правы. Брошенный медвежонок резво подскочил, прыгнул и вцепился Месс в лицо. Он не пытался царапаться или кусаться, да и чем мог кусаться мягкий игрушечный медвежонок, но Месс нелепо изогнулась и, выпустив ребенка из рук, свалилась на пол. Мишка подхватил девочку, не позволив ей удариться, и тут же вновь кинулся на инспектора.
Бесси вскочила и выбежала в ближайшую дверь. Пауль одной рукой ухватил медведя за загривок, оторвав от жертвы, другой распахнул аптечку, которую непременно носил при себе, и прижал к шее Месс инъектор с антидотом.
Все дозы в аптечке были рассчитаны на детский организм, предполагалось, что с инспектором ничего случиться не может, но лучше такая доза, чем ничего.
Медвежонок не проявлял в отношении Пауля никакой агрессии. Обычная игрушка, какие есть в каждом доме.
Месс со стоном открыла глаза. Первыми ее словами были:
– Где девчонка?
– Найду. Никуда она не денется. А тебе надо на корабль в медотсек. Током тебя шарахнуло хорошо.
– Вот и встретились с оружием…
– С оружием тоже разберусь. Это уже по моей части. А пока – пошли, если, конечно, можешь.
Пауль помог Месс подняться, свободной рукой подхватил медвежонка, и оба инспектора вышли из негостеприимного дома.
На корабле Пауль уложил напарницу в медицинском отсеке, а сам занялся трофеем. Дело оказалось не слишком трудным, через полчаса Пауль появился у Месс.
– Как ты себя чувствуешь?
– Я себя чувствую прекрасно, а вот твой дурацкий диагност меня не выпускает и требует, чтобы я не вставала с койки.
– Диагност знает лучше. У тебя сильная контузия и подозрение на сотрясение мозга. Ты помнишь, как ударилась затылком? Нет? Вот и лежи, раз сказано лежать.
– Что с девчонкой? Ты ее поймал?
– Поймаю. Никуда она не денется. Она в одиночестве несколько месяцев прожила, проживет и еще пару дней.
– Она за это время еще каким-нибудь оружием обзаведется, ты и не узнаешь каким, пока она его в ход не пустит.
– Не подозревай ребенка в коварных планах. Нет у нее никакого оружия и не было.
– А мне, значит, показалось, что меня ударило. Почему в таком случае меня здесь держат?
– Потому что у тебя серьезная контузия. Ты упала и ударилась головой. Медведь тебя поймать не мог, он страховал Бесси. К тому же вес у тебя изрядный, игрушке не по силам. А током он тебя стукнул не слишком сильно.
– Но ведь стукнул!
– А ты что хотела? Здесь в отличие от прочих планет водятся хищные звери. Мелкие и для взрослого человека не опасные. А на ребенка такой зверек может и напасть. Чтобы этого не случилось, у Бесси есть защитник.
– Я, кажется, не слишком похожа на мелкого хищника.
Пауль в сомнении пожевал губами, а потом все же ответил:
– Это с какой стороны посмотреть. Ты схватила Бесси, вырвала у нее игрушку, а саму Бесси хотела куда-то утащить. Вот медведь и кинулся спасать.
– Я действовала в соответствии с правилами.
– Это ты медвежонку объясни или тому, кто будет защищать ее в следующий раз.
– В следующий раз никакая игрушка до меня не достанет, уж об этом я позабочусь. А пока девчонку надо срочно искать. Так что командуй своим медприборам, чтобы они выпустили меня отсюда.
– Погоди. Ты же сама только что говорила, что правила надо исполнять.
– Так это правила работы, а не валяния в постели!
– Вот что, дорогая, – жестко объявил Пауль, – ты отвечаешь за свою часть работы, а я – за свою. Это не только эксплуатация техники, но и безопасность и здоровье экипажа. Выпускать тебя в таком виде на чужую, да еще и опасную планету – нельзя. Изволь лежать и лечиться. А Бесси я найду сам, может быть, на день позже, чем бы тебе хотелось.
– Кто тебя подстрахует, когда очередное плюшевое чудовище вцепится в тебя?
– Придется постараться, чтобы не вцепилось.
– И как ты это сделаешь?
– Тебе хочется знать? – Пауль присел на край больничной койки. – Хорошо. Но, чур, не обижаться. Ты работаешь строго по инструкции, улыбаешься, говоришь ласковые слова, но для тебя это не ребенок, а объект выемки. Медвежонок это чувствует и воспринимает тебя как врага. Боюсь, что Бесси это тоже чувствует.
– Ты хочешь сказать, что я плохо работаю?
– Я не хочу сказать ничего сверх того, что я сказал. Дальше думай сама.
– А теперь слушай ты! – Месс села на постели, сморщившись от приступа головной боли. – Ни один из детей, которых мы отвозили на Землю, не хотел туда ехать. Это был не просто каприз, они сопротивлялись отчаянно, что есть сил.
– Знаю.
– Но оставлять их на брошенных планетах нельзя не только потому, что у нас вырастет чудовищный космический Маугли. Эти детишки, такие милые внешне, – инопланетники, они несут угрозу Земле. Мы изымаем этих детей не столько ради них, сколько ради спокойствия Земли.
– Я знаком с этими рассуждениями и не верю в них. Так или иначе, это наши люди, хоть их предки и улетели с Земли тысячу лет назад и теперь не хотят иметь с нами дела. Но если бы они желали нам зла, они бы нашли другой способ, чем подкидывать нам своих детей. Поэтому я в первую очередь работаю ради детей. А Земля как-нибудь сама сумеет себя защитить.
– Все это глубокая философия на мелких местах. Сейчас нам надо найти беглянку, как ее ни называй: бедной сироткой или объектом выемки.
– Согласен. С утра я этим и займусь. Девочка проголодается, а еды ей взять негде, кроме как в старом доме.
– Давай, давай… Посмотрю, как у тебя получится.
С этим напутствием Пауль и отправился на поиски беглянки.