Глава 14
Русский транспортный самолет «ИЛ-76» был впечатляющей машиной с фюзеляжем более 150 футов и почти таким же размахом крыльев. Корт стоял перед самолетом в предрассветных сумерках, где жидкий лунный свет смешивался с серой мутью. Рядом с ним стоял Григорий Сидоренко. Они вместе прилетели из Петербурга на «Хоукере» в белорусский город Гродно и приземлились полчаса назад. Безусловно, у Сида не было никаких причин находиться здесь; это противоречило всем процедурам и мерам безопасности, с которыми Корт познакомился за шестнадцать лет оперативной работы. Но его русский заказчик пожелал лично присутствовать при отправке. С учетом минусовой температуры, Сид выглядел нелепо в своем коконе из шерсти и хлопка, кожи и меха, из которого выглядывал его тонкий нос и острый подбородок.
Корт был озадачен восторженным отношением русского босса к предстоящей операции. Это было совершенно не похоже на поведение его бывшего работодателя, сэра Дональда Фицроя. У сэра Дональда было не больше желания находиться рядом с агентом перед отправкой на дело, чем самому провести операцию. Но Сид был любителем, — по мнению Корта, извращенным фанатом, — таких вещей.
— Все готово, — сказал русский. — Вылет в 10:00.
— Знаю.
— Семь часов пятнадцать минут до Хартума.
Корт кивнул.
— Говорят, пилот очень хороший.
Корт промолчал.
— Вылет в южном направлении. Польша находится позади нас, так что пока самолет не достигнет границы с…
— Сид. Мне наплевать, в какую сторону мы полетим.
Русский немного помолчал, потом сказал:
— Не знаю, как вам удается быть таким спокойным. Ведь сейчас все ваши мысли сосредоточены на операции. Опасности, непредвиденные обстоятельства, угроза жизни. А вы стоите со скучающим видом, как будто ждете поезда, который отвезет вас на работу.
Корт продолжал смотреть на аэродром. Разумеется, Сид не знал и половину правды. Придуманная им операция была сравнительно легкой по сравнению с тем, что Корту предстояло осуществить на самом деле. Застрелить человека с пятисот ярдов, а потом затаиться в холмах примерно на неделю, пока не настанет пора возвращаться, было гораздо проще, чем изобразить подготовку к убийству, но вместо этого в последний момент выполнить молниеносное похищение, опасное перемещение по вражеской территории и доставить пленника заказчику.
Поэтому Корту больше всего хотелось пустить пулю в голову кровожадному ублюдку Бакри Аббуду и покончить с этим.
— Как вы можете оставаться таким спокойным? — спросил Сид.
Серый Человек повернулся и впервые за утро посмотрел в глаза русскому мафиози.
— Это моя работа, — ответил он.
Григорий Сидоренко оскалил зубы в неожиданно широкой улыбке.
— Фантастика!
Транспортный самолет являл собой преимущество функциональности над формой и стилем. «ИЛ-76», названный «Кандидом» по классификации НАТО, был огромным, и его широкие крылья слегка провисали в состоянии покоя. В полутьме он напоминал спящего великана. Корту хотелось подойти поближе и пинком разбудить его, но он знал, что вскоре этим займется русская команда, и самолет успешно доставит его в Хартум вместе с военным оборудованием, которое составляло его основной груз. В строгом смысле слова этот полет не был военным. Самолет и его команда принадлежали «Рособоронэкспорту», российской государственной структуре, занимавшейся военным экспортом по всему миру. Грузовые самолеты переправляли оружие в Индию, Судан, Ливию, Венесуэлу и десятки других стран, где существовали реальные или предполагаемые зоны военных конфликтов.
— Что здесь за груз? — с праздным интересом осведомился Джентри.
— Кроме вас? Ящики с крупнокалиберными пулеметами «Корд», боеприпасы и сопутствующее снаряжение.
— Они разрешены ООН? Как насчет санкций?
Сид фыркнул, выпустив клуб пара в холодный утренний воздух.
— Это бестолковые санкции. России разрешается продавать Судану военное оборудование при условии, что оно не будет использовано в Дарфуре.
— Если Россия поставляет в Судан крупнокалиберные пулеметы, то можно не сомневаться, что они будут использованы в Дарфуре. Там идет война.
— Вот именно, друг мой, — Сид улыбнулся, не уловив язвительные нотки в голосе Корта. — Москва верит на слово президенту Аббуду, и, похоже, ООН это устраивает.
— Невероятно, — пробурчал Корт себе под нос.
Сид похлопал его по спине.
— И это здорово, не так ли?
С этими словами русский повернулся и направился в терминал аэропорта, где было тепло.
Корт вытянулся на спине вдоль четырех красных пластиковых сидений «ИЛ-76». Лишь узкий промежуток отделял место его отдыха от огромных грузовых контейнеров в центральной части самолета. Рядом с ним стоял тактический рюкзак «МультиКам», где находилась разобранная снайперская винтовка «Блазер R-93» немецкого производства, «Винчестер Магнум» калибра.300 и двадцать обойм с патронами. А также бинокль, две осколочных гранаты, две дымовых гранаты, небольшой запас сухого пайка, вода и пищевые соли от обезвоживания. Он взял с собой боевой медкомплект на случай тяжелых травм, но не захватил ничего от синяков и порезов. На поясе и в камуфляжных брюках он носил десятимиллиметровый пистолет «Глок», боевой нож, мультитул и фонарик.
Он был одет в длинную белую тобу, традиционный суданский балахон.
Команда самолета оставила его в покое. Начальство из «Рособоронэкспорта» велело им доставить человека в Хартум, и это было все, что они знали.
Перед вылетом Джентри по-русски попросил командира не беспокоить его, за исключением экстренных случаев, поэтому когда один из пятерых членов команды подошел к нему и начал кричать, пытаясь перекрыть шум двигателей, он понял, что пора рассердиться или встревожиться. Человек позвал его в кабину, и Джентри последовал за ним по узкому проходу вдоль серых деревянных ящиков, подвешенных на роликах, которые были прикреплены к направляющим рельсам на потолке по всей длине фюзеляжа. В салоне не было иллюминаторов; только стеганая обивка и страховочные сетки, закреплявшие на бортах дополнительное снаряжение. Это напомнило американцу другой грузовой самолет, на котором он четыре месяца назад летел над северным Ираком. Тот полет мог плохо закончиться для Джентри, — его бедро до сих пор побаливало там, где пуля пробила мышцу, — но он гораздо хуже закончился для пятерых человек, которые находились вместе с ним в грузовом отсеке.
Кабина «ИЛ-76» была просторной: четверо человек размещались на верхнем уровне, а штурман сидел внизу и немного впереди, окруженный морем циферблатов, кнопок, индикаторов и компьютерных мониторов. Пилот, рыжий русский лет сорока с небольшим по имени Геннадий, который носил слишком большие для его лица летные очки и показался Джентри неестественно худым, поманил его вперед. Молодой, плотно сбитый бортинженер передал американцу радионаушники с микрофоном, чтобы ему было удобно общаться с пилотом.
— Что случилось? — спросил Корт по-русски.
— Суданский авиадиспетчер связался с нами. Появилась проблема.
— Расскажите.
— Нам изменили курс. Мы больше не направляемся в Хартум.
— А куда?
— В Эль-Фашир.
— Почему?
— Не знаю, но, наверное, сейчас там срочно необходимо оружие для суданской армии.
Корт взял ламинированную карту со стола бортинженера. Тот посмотрел на него, но не стал возражать.
— Где находится этот чертов Эль-Фашир? — проворчал Джентри, разворачивая карту.
— В Дарфуре, — мрачно ответил второй пилот, повернувшийся к нему. Он указал пальцем в перчатке на дальний конец карты, противоположный от того района, где планировалась операция Корта.
Корт оторвал взгляд от карты.
— Твою ж… — только и сказал он.
— Это для вас проблема, да?
— Моя работа не в Дарфуре.
— Я ничего не могу поделать, — сказал Геннадий. — Мне придется повернуть; мы не получили разрешения на посадку в Хартуме.
— Твою ж!.. — повторил Корт. Он положил наушники на консоль и вышел из кабины, прихватив карту с собой.
Через пять минут он разговаривал с Сидоренко по спутниковому телефону. Пока он ждал соединения, изучал карту.
— Это неприемлемо! Как я выберусь из аэропорта Эль-Фашира, преодолею сто миль по кишащей бандитами пустыне плюс еще триста миль по суданской территории? Теперь между мной и моей целью находится гребаный Нил!
— Да. Понимаю, это проблема. Мне нужно подумать.
— У меня нет времени на ваши размышления! Мне нужно, чтобы этот самолет вернулся на прежний курс!
— Но это невозможно. Мое влияние распространяется на Москву, а не на Хартум. Вам придется приземлиться там, куда вас направляют суданцы.
— Вы понимаете, что если не исправить положение, то нашей операции конец?
На самом деле Корт беспокоился насчет операции Зака «Ночной сапфир», а не о контракте с Сидом.
— Я сделаю все возможное, — пообещал Сид и повесил трубку, а Корт продолжал расхаживать в узком проходе между бортом самолета и ящиками с оружием.
Эта неприятная случайность принадлежала к разряду «дерьма, попавшего в вентилятор». Никто не был виноват в сложившейся ситуации, но Корт понимал, что теперь его положение сильно осложнилось.
К чести Сидоренко, он перезвонил гораздо быстрее, чем ожидал американец.
— Мистер Грэй, у нас есть решение. Вам придется вылететь вместе с самолетом после разгрузки в Эль-Фашире и вернуться на авиабазу в Белоруссию. В трехдневный срок запланирован другой рейс в Хартум. Там будут запчасти для вертолетов и другие вещи, которые едва ли направят в Эль-Фашир. Все будет в порядке.
— Три дня, начиная от сегодняшнего?
— Правильно.
— За один день до приезда Аббуда в Суакин? Мне не хватит времени попасть туда и все подготовить.
Корт полагал, что ему хватило бы времени, если бы он собирался осуществить план Сидоренко, а не операцию «Ночной сапфир». По оценке Джентри, у него оставалось недостаточно времени для разведки местности, чтобы повысить шансы на успех операции Зака. Но, разумеется, он не мог объяснить это человеку на другом конце линии спутниковой связи.