Творец милосердный, с чего Альмод вдруг решил, что он теперь не один? Только потому, что девчонке, потерявшей все, хочется к кому-нибудь прилепиться? Он-то не девчонка, должен понимать, что к чему.
Альмод выругался — грязно и неизобретательно. Кое-как подхватил бесчувственную Нел на руки. Самому бы не свалиться. Попытался лягнуть Ивара, сунувшегося было помочь. Промахнулся, само собой. Добредя до трактира, едва взобрался по лестнице, а как закрывал за собой засов, не запомнил вообще.
Разбудил его стук в дверь. Альмод сполз с постели. Нел по-прежнему сопела у стенки — странно, пора бы уже и проснуться. Рана у нее опасная, и крови потеряла прилично, но все же не сравнить с тем, что было после тварей. Впрочем, пусть спит пока. По всему выходило, что придется ему извиняться, а этого Альмод терпеть не мог.
За дверью обнаружилась Рагна. Улыбнулась смущенно — точно в самом деле была рада его видеть, но не знала, как ее встретят. Альмод вздохнул — этой что от него надо? И вообще, она намеревалась убраться утром же, а день клонился к вечеру. Какого рожна?
Он закрыл за собой дверь, прислонился к ней, глядя на девушку сверху вниз.
— Могу я войти? — спросила Рагна.
Он покачал головой, не двигаясь с места. Приглушать разговор не стал — после ночного побоища с этажа убрались все постояльцы. Но краем уха слышал, о чем судачили в городе — дескать, лучше уж на улице спать, чем проснуться под развалинами трактира, принесло этих одаренных. Рауд, опять же… Проклято место, как есть проклято.
Альмод отогнал ненужные мысли, молча встал, ожидая, когда Рагна начнет первой — неловкие паузы его вовсе не смущали, наоборот, было забавно смотреть, как мнется собеседник.
Рагна, впрочем, мяться не стала. Протянула кожаный кисет:
— Твои деньги. Точнее, серебро и золото. Чеканить монеты я, увы, не могу.
Ясное дело. Но и на том спасибо. Разменяет хоть у той же Хильды, кубышка покойного мужа наверняка у нее.
— Благодарю, — поклонился он. — Вы взяли то, что вам причиталось?
— Ну зачем ты так… — проворковала Рагна, коснувшись его руки.
Альмод вздохнул. Грубить не хотелось, но слишком много всего свалилось на него в последние дни, и сил делать вид, будто верит Рагне, не осталось.
— Поиграли, и будет. На Эйнара это, может, и действует, но я — не он. Что ты хотела?
— Я боюсь, — сказала она.
Он усмехнулся.
— Продвинутый боевой курс.
— И много он тебе помог сегодня?
— У меня был базовый, — снова хмыкнул Альмод.
Она не ответила на улыбку.
— Похоже, кто-то всерьез объявил охоту на одаренных, и я не хочу оказаться в лесу одна.
— На одаренного. Одного-единственного одаренного.
— Да кому ты сдался?
— Знал бы, кому именно — решил бы проблему, — пожал плечами Альмод. — Но думаю, тебе ничего не грозит. Уезжай спокойно, куда ты там хотела. Просто держись от меня подальше, и можешь не опасаться за свою жизнь… по крайней мере люди тебе не навредят. За волков и разных гадов не поручусь. Впрочем, они безобидней человека.
— Только стреляли сегодня не в тебя. — Рагна зябко поежилась.
— С чего ты взяла?
— Так говорят.
— Говорят много чего.
— А еще пустые говорят, что все их беды пошли от нас. И… Что если кто-то из них решил отыграться? Такое ведь уже было когда-то.
— Было, — согласился Альмод. — Очень давно. И едва ли повторится. Пустые много чего говорят, но это не значит, что нужно их слушать.
— Тебя пытались отравить. В девушку… как ее имя?
— Нел.
— В Нел сегодня стреляли. А я нашла под тюфяком вот это.
На ее ладони появилась сплетенная из ниток куколка — такими играют деревенские дети. Только из нитяного тельца торчали иголки.
Альмод расхохотался.
— Рагна, это даже не смешно. Ты всерьез пытаешься меня убедить, что взрослая, хорошо образованная женщина верит в подобную чепуху? Может, начнешь лить воск? Или выметать мусор на ночь глядя, приговаривая… Как там было… — Он на миг задумался, припоминая. — А! «мету-мету, заметаю, на сердце хвори нагоняю…»— Альмод не договорил, давясь смехом. — Хотя нет, сейчас не выйдет. Надо чтобы обе луны были убывающими.
Нет, право слово, могла бы что-нибудь поизобретательней выдумать. Отсмеявшись, Альмод отстранился от двери.
— Спасибо за деньги. Надеюсь, я больше ничего тебе не должен? Выспись, и лучше всего не одна — это, пожалуй, будет самым действенным лекарством от пустых страхов.
— Дело не в том, во что верю или не верю я, — сказала Рагна. — Дело в том, во что верит тот — или та — кто мне подложил куклу. Точнее, в том, что у него есть намерение убивать. Это— ерунда. Но в следующий раз кто-нибудь сунет мне поганку в похлебку. Или колючку под седло моей лошади. Я боюсь. И хочу, чтобы ты поехал со мной.
— И чтобы потом мне пришлось бить морду, а то и убивать твоего нынешнего… кавалера?
Эйнар, конечно, гаденыш тот еще, но рвать друг другу глотки из-за ни к чему не обязывающего развлечения?
— Я вовсе не о том, — она, наконец, перестала изображать скромницу и посмотрела прямо в лицо. — Я поняла, что ты не из тех, кого можно прогнать, а потом поманить обратно. Жаль, конечно, таких, как ты, мало. Но… Что сделано, то сделано. Эйнар — славный парень…
Альмод бы с ней поспорил, но не его дело.
— И я бы не стала его огорчать, приходя к тебе, если бы у меня был выбор.
— Это называется не «огорчать». Это называется «разъярить». И едва ли ты не понимаешь, что делаешь.
Хотя подразнить щенка было бы забавно…
— Я боюсь, — в который раз повторила Рагна. — И хочу, чтобы рядом кто-то был, если я вдруг обнаружу яд в своей тарелке, или из леса вдруг полетят стрелы. Как ты был не один вчера, или она… Нел не была одна сегодня. Эйнар на жаловании у Харальда, и не может никуда отлучиться. Ты — свободен. Почему я не могу нанять тебя в качестве телохранителя?
— И расплатиться моим же золотом? — ухмыльнулся Альмод.
Что за игру затеяла Рагна? В глазах был искренний страх, и голос звучал так, будто она в самом деле напугана. Дурацкой нитяной куколкой. После того, как не испугалась его, взбешенного донельзя — он ведь и в самом деле был готов ее убить, если подчинив разум, обнаружит, что яд — дело ее рук. Невзирая на то, что между ними было.
— Я верну, — быстро сказала Рагна. — И заплачу сверх того.
Альмод готов был поклясться, что ей зачем-то надо вытащить его из города.
Или ему опять что-то мерещится? Один раз уже выставил себя дураком, второй раз оказываться им не хотелось.
Дверь распахнулась, заставив его пошатнуться. Нел коротко поклонилась Рагне, на Альмода словно не обратила внимания.
— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — сказала она. — Я не хотела подслушивать, но кое-что услышала. И мне интересно… Еще раз прошу прощения. Вам нужен в телохранители именно господин целитель? Или охотница тоже подойдет?
Альмод медленно вернул на место отвисшую челюсть. Рагна выглядела не менее ошарашенной.
— Продвинутый боевой курс, — продолжала Нел, словно не заметив их замешательства. — Магистерская по боевым плетениям, «сверх ожиданий». Год в приграничье. Потом меня нашл… нашел орден и сделал предложение, от которого я не смогла отказаться.
Она помолчала с полмига и продолжила.
— Мои дела в городе закончены, но, признаться, я несколько поиздержалась. Так что если вам действительно нужен охранник, я к вашим услугам.
Глава 20
— Я похожа на безумную? — медленно произнесла Рагна.
— Прошу прощения? — подняла бровь Нел.
— Отправиться к престолу творца из-за остановившегося во сне сердца ничем не лучше, чем после отравы или стрелы в спину. Хотя не так мучительно, наверное.
— Но зачем бы мне это делать? Я охотница, а не убийца.
— Не вижу разницы.
Альмод совершенно не к месту подумал: откуда Нел вообще знает про охотников? Сочиняет на ходу? Слишком уверенно. Где-то сталкивалась? Где? Обычно одаренные от охотников шарахались. Не слишком приятно общаться с тем, кто, если что, пойдет по твоему следу и загонит. В тот год в приграничье? Если и его не сочинила. Хотя о таких вещах обычно не лгали. Надо же… А девочка-то полна сюрпризов.
И демоны с ними, оборвал он себя. Для него это не имеет значения. Нел хочет убраться отсюда — отлично. Рагна ее в охранники не возьмет, хотя чем Насмешник не шутит… Нет, не возьмет. По лицу видно, Рагне кажется, будто над ней изощренно издеваются.
Значит, он сам отдаст Нел часть сбережений, выплетет проход, куда та попросит, и забудет о ее существовании. А начнет девчонка ерепениться — двинет по затылку чем-нибудь тяжелым, и утащит силой. Скажем, в Белокамень. Хорошее место. И пусть злится, пусть обижается, пусть проклинает. Зато жива будет. Одну он уже не уберег. Хватит.
— Охотники идут за теми, кто презрел все законы, и человеческие, и Творца, — сказала Нел. — Убийца преследует того, на кого укажут. Вы, вроде бы ни к чему особо жуткому не причастны… Ходят слухи о каком-то убитом вами пустом, но, опять, если верить тем же слухам… Между нами, женщинами — туда и дорога.
Рагна хмыкнула. Альмод тоже ухмыльнулся про себя. Едва ли тот болван всерьез думал о насилии — просто спьяну протянул руки к появившейся перед глазами заднице. Очень аппетитной, надо признать, заднице. И заплатил за глупость по самой высокой ставке. Если это вообще правда, а не очередная сплетня. Вроде той, что беды Мирного начались с появления в нем одаренных. Почему, к слову, именно его, Альмода, появления, а не близнецов-телохранителей Харальда? Потому что тот, кто становится правителем, всегда чуть наособицу и обычные законы на него не распространяются? Или потому, что Вагни и Стейн творили непотребства, прикрываясь волей Харальда, а Альмод привык за свои деяния — или недеяния — отвечать сам?
Снова его унесло куда-то в собственные домыслы. Неприлично рассеян стал, это может плохо кончиться.
— Не пытайтесь показаться глупее, чем на самом деле, — покачала головой Рагна.