В беседке он присел на скамью, обитую мягкой тканью, и предложил сесть мне. Места было мало и мы почти соприкасались. Заметив, что мне холодно, Рейвен скинул камзол и накинул мне на плечи, оставшись в легкой рубашке. Ткань была теплой и несла его собственный запах, слегка мускусный, как у зверя.
В полутьме, рассеиваемой только светляком маленькой подвесной лампы, все казалось таким зыбким.
Я прямо взглянула в лицо сида. Темные глаза мерцали. Искра почти не ощущалась, а кожа утратила сияние, и сейчас он стал похож на человека. Казалось, он снова замкнулся в себе, использовав все возможные щиты. Если бы речь шла о ком-то другом, я бы решила, что он испытывает неуверенность.
— Данна, вы уже решили, чего хотите?
— Определенно, да.
— Как вы поняли условия? — решила уточнить я.
— Я могу делать все, что захочу, пока ты тоже хочешь этого.
— И если это меня не оскорбляет, — добавила я. «Мало ли, чего я хочу… Это еще не повод».
Рейвен засмеялся темным густым смехом. Пусть.
— И все-таки?..
— Я хочу узнать тебя получше.
Я непонимающе уставилась на сида. Если бы он был человеком, я бы поняла эту фразу вполне определенно. Но его мотивы, а уж тем более пути достижения цели, могли быть совсем иными.
— Данна?
— «Чтобы обладать чем-то, надо познать это».
О! Он тоже любит классическую литературу?
— «Познавая — умножаешь вопросы», — откликнулась я.
В Рэнсе были популярны такие игры с цитатами. Мы с сестрами не один вечер развлекались подобным образом. Я подумала, как они там. Племянники подрастают. Увижу ли я их снова…
— Ты все время ускользаешь. Это значит, что я не смогу обладать тобой? — спросил сид. В голосе прорезался еле сдерживаемый гнев и нетерпение.
— Смотря что вы подразумеваете под «узнать получше». Да и нужен ли вам целый ворох моих проблем?
— Я хочу узнать, что получу, так или иначе.
В самоуверенности ему не откажешь. Жизнь порой вносит свои поправки в наши планы. Не стоит говорить ему об этом, чтобы не злить еще больше.
— И каким образом вы хотите сделать это?
— Через сны. Мы можем увидеть общий сон.
Итак, он решил напрямую покопаться в моих мыслях и воспоминаниях. Не знала, на что подписалась, соглашаясь на его условия. С другой стороны, по условиям… Не воспользоваться ли мне тоже? Эх, была не была.
— Я не против, пока и вы тоже.
— Поясни.
— Я за взаимность и тоже хочу узнать вас получше.
Теперь удивился сид. Несколько секунд он сидел в полной неподвижности, просчитывая ситуацию и ее последствия.
— И как же?
— Я целитель. Мне интересно, как вы устроены.
Видя его сомнения, я добавила:
— Клянусь Двуликой, что не сделаю вам ничего плохого во время исследования, — поклялась я нерушимой для Целителя клятвой.
И почему мужчины так не любят докторов? За все годы я так и не нашла ответа на этот вопрос. После недолгого молчания сид наконец обронил:
— Хорошо. Что мне делать?
— Ничего. Могу я коснуться вас?
Мне всегда легче давалась диагностика через непосредственный контакт, не считая редких и непредсказуемых озарений, когда я отчетливо ощущала Жизнь на расстоянии.
Я потянулась к его лицу и замерла в нерешительности. Сид взял мою руку и приложил к своей щеке. Провела пальцами по коже, настраиваясь на исследование. И тут он снял свои щиты.
Сила Жизни стекает с моей руки. Обхватываю его лицо руками, переключившись на внутреннее зрение. О, этот невероятный восторг познания!
Анализирую ток крови и участившееся сердцебиение, которое выдает волнение сида. Как интересно. Кровь содержит железо, как и у обычного человека, и даже в большем количестве. Откуда же сведения о непереносимости железа? Круги кровообращения отделены, но в легочном круге венозная кровь незначительно смешивается с артериальной. В природе все целесообразно, но зачем ему это?
Бронхи образуют выросты по бокам, так что в легкие все время поступает свежий воздух, как на вдохе, так и на выдохе. Должно быть, удобной, когда быстро двигаешься.
Кости и мышцы, казалось, не знают возрастных изменений. Я бы решила, что ему не больше тридцати-тридцати пяти лет, если брать в расчет только это. «Страна Юности, где неизвестно увядание, нет стариков, реки текут молоком и медом…»
Тело «сухое», кожного и нутряного жира совсем немного. Откуда же он черпает энергию? Не замечала, чтобы он ел, как ломовая лошадь. Может, все дело в способе расходования ресурсов?
Мышечные волокна устроены так, чтобы сокращаться с максимальной эффективностью при относительно небольшом объеме. Кости намного прочнее на излом, чем обычные, и структура их плотнее.
Тяжелые кости и мало жира… Может быть, поэтому сиды, по поверьям, избегают воды. Если не уметь плавать — легко пойдешь ко дну.
От поверхностного исследования перехожу к более детальному. Мне интересно все, от мышечного строения до работы его желез и пищеварительной системы. Делаю несколько тестов, не задумываясь, что причиняю своему пациенту неудобство.
Заставляю плоть на руке раскрыться: тут быстрее всего идет регенерация. Все занимает не больше секунды, подобие пореза срастается, и не остается даже шрама. Сид дергается у меня под пальцами, но не отстраняется.
А я-то гордилась своим умением целителя. Вполне реально было обойтись без Великого исцеления. Достаточно было его наскоро заштопать и ждать, пока природа сделает дело. Правда, не исключено, что кости срослись бы неправильно, да и само восстановление заняло бы не одну неделю. А что было бы с магическим резервом, не могу предположить.
Скорость проведения электрических сигналов потрясающая, так же как и отклик. Неудивительно, что он может генерировать и преобразовывать столько маны, да и двигаться с такой скоростью.
Интересно, а как это отражается на мыслительных способностях? За свой интерес я получаю «щелчок» по любопытному носу. Сид явно не хочет делиться всеми секретами.
Он великолепен.
Как это ни удивительно, но и комнатная собачка, и огромный волкодав происходят от дикого волка. Они могут скрещиваться и производить совместное потомство. Так же и люди с другими расами.
И сейчас я вижу такого волка перед собой.
Сама того не заметив, я ступила на запретную территорию.
Тот уровень исследования, на который я решилась, был доступен лишь лучшим целителям. У меня это получалось только пару раз, и то по наитию, когда меня вела сила Двуликой.
Самый тонкий уровень сканирования, на грани Жизни и Смерти. Мельчайшие структуры, несущие информацию о плоти сида, вращались вокруг меня, и этот танец завораживал.
Я приоткрыла занавес над тайной, что могло меня убить. Наверное, человек способен ослепнуть от сияния Творца. Я погружалась все глубже в это сияние и блеск, как вдруг все закончилось.
Меня быстро и очень грубо вытолкнули на поверхность.
Сид молча смотрел на меня с новым, каким-то странным выражением на лице. Половина лица в тени, не понять. На его лбу выступили капли пота, как после бега. Это так его вымотало?
Меня еще не покинула эйфория познания.
— Данна?
— Ты позволила себе больше, чем обещала, — сказал он.
— И что теперь?
— Я тоже хочу большего.
— Чего вы хотите?
— Вот этого.
Он наклонился ко мне и прижался к моим губам в поцелуе. На мгновение я застыла, но потом ответила. Губы — мягкий бархат, гладкий шелк, живое волшебство близости. В прошлый раз он сминал и утверждал свое право. Теперь он соблазнял.
Для меня поцелуй всегда был важнее того, что после, и только усиливал предвкушение…
Я отдышалась, когда он прервал поцелуй, и внезапно охрипшим голосом сказала:
— Этого достаточно?
Надеюсь, что да. Если он не остановится, то я тем более.
— И еще вот это.
Он хочет повторить? И я, о Силы, я тоже… хотя никогда не признаюсь в этом даже себе до конца. Но хотел он другого.
Поцелуй изменился. Меня пробрал до самого сердца смертный холод. Сид пил мое дыхание, крал мою Жизнь, как ночной могильщик. Я задыхалась.
Из последних сил я попыталась оттолкнуть его и погрузилась во тьму.
Я вернулась из страны памяти, и сон изменялся по моему желанию. Сон настолько же мой, насколько и сида. Да, я могла сделать это.
Пора было проснуться.
Когда я открыла глаза, то оказалось, что я сижу на коленях у сида, в его объятиях. Я смотрела ему в глаза. В них не было ни грана неуверенности или сомнения. Такой же невозмутимый, как и раньше. Он получил то, что хотел? Что он успел увидеть? Только то, что видела я, или последовательно перебирал мои воспоминания?
— Не припоминаю, чтобы я садилась к вам на колени, данна.
Я спустила ноги со скамейки и села на прежнее место.
— Договор выполнен?
— Да. Хотя и не так, как я предполагал.
Что ж, мы квиты.
— А что вы хотели? — спросила я.
— Я хотел узнать, что ты предпочитаешь в мужчинах.
Наверное, это и называют культурным шоком. Каждый раз я пытаюсь приравнять его к человеку, а он снова и снова ломает шаблон.
— И как, узнали?
— Кем был тот северянин? — без всякой связи спрашивает сид.
— Мужем.
— Ты замужем?
— Была.
— Была?
— Он умер.
Даже говорить об этом было тяжело. Каждое слово он был вынужден тащить, словно клещами.
— И ты не вылечила его?
— Его убили. А меня не было рядом, когда он умирал.
Я до сих пор чувствовала вину за это. Потерять его было так больно.
Если бы в тот день я задержалась на ферме подольше… Если бы… если бы… все эти «если».
Сид ударил по больному месту. Какое право он имел спрашивать? Достаточно того, что он пробудил воспоминания. На глазах выступили злые слезы. Я старалась не моргать, чтобы они не потекли по лицу.