— Как вы могли?!
— Мог, и сделал.
Просто констатация факта.
— Вы… вы!!!
Внутри меня поднималась темная Сила, угрожая выплеснуться наружу. Все накопленное напряжение и боль, обида и злость, убийственные волны холода и жара…
Как странно. Он не отстранился, а обнял меня.
И тут плотину прорвало. Я плакала, уткнувшись ему в грудь, как никогда в жизни. Все не выплаканные за годы и годы слезы… Я бормотала что-то невнятное, а под конец только икала, с трудом восстанавливая дыхание.
Рейвен разжал мои судорожно сжатые кулаки и стал растирать ладони, на которых остались следы от ногтей.
Я отпрянула от него и достала носовой платок.
— Ты так сильно его любила?
— Уважала. А потом и полюбила. Десять лет — долгий срок.
— А он?
— Ах… и он тоже. Со временем.
Все бы отдала, чтобы еще на миг увидеть его.
В браке я приобрела бесценный опыт отношений. Я поняла, что это большой труд — строить их каждый день, мало-помалу достигая чего-то нового. С Эйвиндом было непросто. Но я бы никогда не променяла эти годы на независимость.
Не знаю, почему мне вдруг захотелось выговориться. Но я молчу.
— У нас впереди вечность, — сказал сид, и это звучало как обещание.
— У вас — может быть. Сколько живут сиды?
— Долго. Как правило, мы умираем насильственной смертью. Но и ты не просто человек. Ты не стареешь, не так ли?
— Пока да.
Да, я не замечала, чтобы с годами менялась. Ма тоже говорила, что я внешне не изменилась. Более суеверные соседи не раз кидали мне вслед рябину и чертополох, проверяя, не превращусь ли я в старуху или иное создание…
— В любом случае, десять лет у нас есть.
«Если ничего не случится». Утешил, называется. Годы провести в стычках с этим… этим несносным… на что он вообще надеется?
— А вы когда-нибудь любили?
— Я — сид, не забыла? — улыбнулся он скупой улыбкой.
И правда. Говорят, они неспособны различать добро и зло, для них существуют только горе и радость. Поэтому для них так важны обычаи и законы, которые определяют границы того, что можно и нельзя. Сиды не знают любви. Им знакомы только влечение и жажда обладания.
Вот почему клирики из Илонии считают, что у сидов нет души.
Если считать Искру душой, у сида она точно была, и немаленькая. Наверное, все дело в культурном различии и воспитании. А, может, все это записано где-то на телесном уровне.
— Это к лучшему. Такие чувства причиняют боль, — сказала я.
«И я не хочу повторения».
— Это не значит, что я не могу понять.
Долгий-долгий вечер, — или ночь? Я должна была еще кое-что сделать.
— Ты уже успокоилась?
— Пожалуй, да, — прислушалась я к себе. Внутри было не просто спокойствие, а полное опустошения, под которым тлели угли гнева. — Со мной редко такое бывает, — добавила я.
— Какие планы на сегодня? — спросил Рейвен.
— У меня тоже есть незаконченное дело, — поднялась я с места.
Мужчина тоже встал, готовый проводить меня ко дворцу.
Я справилась с волной гнева и перенаправила ее в новое русло.
То, что я сама виновата, я не считала. Это был мой выбор, обусловленный ситуацией.
Первопричиной того, что я оказалась должна сиду и он копался в моих воспоминаниях, был Винсан Суэрте.
Именно он отдал приказ задержать Дилана Аргуэсо, хотя я просила не делать этого. Из-за этого забеспокоились люди в зале и поддельный советник. Если бы не решение Суэрте, ничего бы не произошло.
Я знала, что хочу сделать с Суэрте за то, что он натворил. Определенно, я брала пример с сида. С кем поведешься…
Глава 21
Я поправила прическу, а вот с лицом мало что можно было сделать. Заплаканные глаза и распухшие губы… жаль, нет зеркала. Скинула камзол и отдала его сиду.
Что же это я? Нужно использовать свое умение целителя. Я приложила руки к лицу и глубоко вздохнула, восстанавливая спокойный ток Силы в теле. Я буквально ощущала, как уходит отек с лица. Дополнительно я проверила надпочечники и слегка подправила протекающие там процессы. Печень и почки послушно утилизировали вещества, отвечающие за негативные переживания.
Через несколько вздохов я уже была относительно спокойна и собрана. Наконец я поняла, что уже достаточно, и отняла руки от лица.
И наткнулась на непроницаемый, как у кота, внимательный взгляд сида.
— Что?..
— Впечатляет, — сказал он, указав рукой на мое лицо.
Я сделала вид, что не произошло ничего особенного, хотя теперь меня разбирало любопытство, что же такого он увидел. Знаю, многие целительницы, да и целители, что уж скрывать, использовали свой дар для продления молодости.
«Кажется, ты перестаралась, Твиг!»
Судя по положению местных звезд, минуло едва ли полцикла.
Как странно. Во сне казалось, что все происходит в реальном времени. Знавала я одного медикуса с Тета, который утверждал, что сон мы видим в течение всего лишь нескольких минут. Может, он и прав.
Все это время сид охранял мой сон? Хотя, он ведь тоже все это время спал, разделив со мной мои видения. Или нет?
— Данна, как вы обеспечивали нашу безопасность, когда мы уходили в сон? — спросила я.
— Никак, — ответил мужчина после некоторой заминки. Он выглядел немного недовольным моими словами — значит, я задала правильный вопрос.
— Выходит, за это время к нам мог подойти кто угодно и сделать с нами что угодно.
Я не спрашивала, а утверждала.
— Это так, человечка.
— Разве я давала свое согласие на… это?
— Ты была не против, — сказал Рейвен.
— Не играйте словами. Я все еще гражданка Империи? Договор Шиэ и Империи все еще в силе?
После знаменательного урока по расоведению я не поленилась и проштудировала все возможные сведения в открытых источниках. По Договору сид не должен был подвергать опасности жизнь граждан империи без их согласия. Я же дала свое разрешение только на применение чар.
— Да, — обронил сид. Он ждал моего решения, а я была в своем праве. Я молчала, разглядывая сида. Высокий, молчаливый, замкнутый. Янтарь и сталь, и это все — мое? В определенной мере. Он попался в свои же сети. Кто кого переиграет, еще большой вопрос.
— Чего ты хочешь?
— Я еще не решила.
— Подожду твоего решения, — сказал он. Узкие губы изогнулись в знакомой усмешке. Захотелось стереть ее… ударом? Поцелуем?
«Как непоследовательно». Подумаю об этом позже.
— А я не тороплюсь. Подожду подходящего случая, — вежливо улыбнулась я в ответ, скрыв обуревавшие меня чувства. Он еще не знает, чего я захочу. Да и я сама пока тоже.
Дворец на удалении был освещен множеством огней, там и сям сновали гвардейцы.
Когда мы вернулись во дворец, я выхватила взглядом из толпы придворных господина Леальтада и помахала ему рукой. Когда он подошел, я спросила:
— Господин Леальтад, могу я узнать, где сейчас господин Суэрте?
— Не имею представления. Последний раз я его видел с вами возле западной галереи. Желаете подождать? — вежливо спросил пожилой мужчина, с интересом посматривая на меня и сида, который молчаливой тенью следовал за мной.
Как интересно. Рейвен не стал возражать, когда я сказала ему о своих планах насчет начальника Тайной службы. Должно быть, сиду любопытно посмотреть, что у меня получится.
Мой взгляд заметался по залу.
А это кто? Неужели?.. Не может быть! Какая удача. Неподалеку я заметила Мариуса из Храма Янтрэ.
То, что заставляет нас нападать и защищаться, отнимать жизнь или охранять ее — вот что такое Сила, воплощением которой в Империи считается Янтрэ. Анисет, воплощенная Жизнь и возрождающая в Смерти — его достойная подруга.
Воины Янтрэ были опасными соперниками даже для тварей Хаоса или вооруженных и обученных воинов с Тета.
В последнем конфликте с Тета только вмешательство храмовых воинов смогло переломить ситуацию.
(Гильдия вероятностных магов прикрывала храмовых воинов, но действовала исключительно исходя из собственной выгоды. Чем их купил или уболтал Император — тайна).
А потом был Договор людей с королевством Шиэ.
Сиды были недовольны экспансией Тета в обитаемые миры и разрушением привычных связей мира. Они были против погрязших в технологиях людей, которые уничтожали саму основу своего существования, выедали ресурсы и шли дальше, к новым, еще не освоенным землям.
Была война. И настал мир. Многое до сих пор известно лишь посвященным. Прошли сотни лет, а Тета поджимает хвост при одной только мысли о повторении Кары.
В конечном итоге Храмовые воины сейчас, в отличие от подобных объединений в Илонии, не образовывали орден. Они, как и простые граждане, платили налоги в казну Империи, а в критические моменты по отдельному соглашению объединялись со стражей или армией, особенно когда требовалось вмешательство высших Сил.
Мариус, Длань Янтрэ. Я снова его встретила, в самом неожиданном месте и при необычных обстоятельствах. Если кто и знал, где Суэрте, то это был он.
Я шла по залу, а люди расступались передо мной, как будто на меня перешла часть чар от сида. Странно, должно быть, все время жить с таким сиянием, которое слепит простых смертных.
Созданы повелевать? Но кто или что Создатель? Думать об этом было интереснее, чем впустую злиться на сида.
— Господин Мариус?
Он обернулся, и на его загорелом лице мелькнула тень узнавания. Выглядел он почти так же, как в последнюю нашу встречу в книжной лавке, одет просто, — и не скажешь, что сотник. Только новый блестящий жетон, висящий на груди, выдавал его высокое положение.
Его собеседник, начальник Стражи господин Оха, поприветствовал меня кивком.
— Госпожа Твигги! Вы здесь? Откуда? Не ожидал встретить вас здесь, — удивился храмовый воин. Он поглядел на сида, слегка поклонился, но ничего не сказал.