Воспитанный! Хоть и сноб! Милый… Все они милые! А она!.. И этот вот, папаша Мэй… Согласен он с ней! Как он был бысогласен, если бы она устроила ему что-нибудь эдакое? Приворот… К вот этому вот дереву!..
Парни с ужасом смотрели, как у их новой подруги одна за другой вылетают шпильки из причёски. И вот, дикая буйная грива полощется на бешеном ветру, что ещё набирает силу, закручивается смерчем. А девчонка смеётся. И смерч этот колеблется в такт её смеху. Танцует…
Красиво и страшно. Жутко. Студенты бегут прочь. А они стоят рядом, как вкопанные. Ленис расчётливо хмурится:
— Нужно вырубить. Иначе никак. Она совсем с катушек слетает.
Карвин ответил твёрдо:
— Я бить не буду.
Эрвин взвизгнул:
— Я тем более! Бить женщину! И убежать мы не успели…
Ленис пожал плечами:
— Не успели. Рядом с ней сейчас безопаснее. И да. Я тоже не буду бить.
— И что делать? — вскричал Эрвин.
Нелли вздрогнула. Смерч увеличился. Карвин буркнул:
— Не визжи! Испугаешь, хуже будет.
Ленис добавил:
— Скоро явится ректор и всё уладит. А пока нужно поговорить с ней. И он мягко придвинулся к Нелли. Бесстрашно.
— Милая! Что так расстроило тебя? Судя по тому, что мы видим, дары слушаются тебя, как мало кого. Ну, и что, что в разнобой. И силы в тебе…
— Как у дурачка ракушек! — сдавленно, сквозь зубы прошептала Нелли.
Нис просиял. В себе! Значит, можно пробовать дальше. Придвинулся к ней ещё… Она опередила его. Открыла свои потерянные, бешеные глаза. Прошептала:
— Переключи меня!
Нис не был дураком. Он, можно сказать, был гениален. Потому и оказался тут, несмотря на происхождение и прочие частности, и со стипендией. Он сообразил, чего она хочет от него. И как сделать это максимально эффективно.
Не опасаясь уже, он мягко обхватил девушку за талию и притянул её к себе. Она возмущённо распахнула глаза, а он прошептал:
— Переключаю…
И поцеловал её…
Лавиль чувствовал себя погано. Так погано, что и не рассказать! От недосыпа его морозило. Голова кружилась. Эуфимия уже третью ночь не давала им спать. И это несмотря на то, что сёстры Гарнар только что были в гостях. Подпитывали и развлекали её.
Наверное, от этого ей и стало хуже. Надежды, что она выживет после рождения наследника не осталось ни у кого. А младшая из сестёр ещё совсем ребёнок и не умеет притворяться или скрывать свои чувства. Она такими глазами смотрела на королеву… С сочувствием и нежностью…
Конечно, такая как Эуфимия, не могла вынести эти взгляды. Они укоряли её. Жгли, как раскалённый металл. Скольких убила она?.. И, конечно, понимает, что будет платить. И то, что раньше казалось далёким и незначительным, вставало перед ней, как неотвратимое будущее.
Именно это убивало её. И помочь тут не мог никто. Ни он, будь он трижды гениальным лекарем, ни Эльдар. Никто. Она сама не простит себя. Ведь наша совесть знает всё. И она неподкупна…
Крик и гвалт за окном выдернул его из дрёмы. Что-то снова случилось. Лиана тукмар решила пообедать первокурсником? Или что-то серьёзнее? Дамиан рывком вытащил себя из кресла. Выглянул в окно… И побежал.
В сущности, ничего неожиданного. Эта рыжая девчонка так взбесилась сегодня, что выпалила при всех правду, о которой принято молчать даже с друзьями. Он, конечно, прикрыл её, но жизни ей теперь не дадут. Выдержит ли? А теперь ещё и это…
Нестабильная, сильная магичка или маг — кошмар для преподавателя, декана и ректора… Нет! Элвин любит таких вот странных. Разгадывает их, как загадки. И получается ведь. Может быть, и с этой выйдет?
Он бежал и видел уже девчонку. Её яркие, как пламя волосы полоскались на ветру, вились буйными кольцами. Красиво…
— Только так и нужно, а не прятать их. И себя. Тогда и нестабильности не будет, — подумал вдруг Лавиль.
Бежал и видел, что один из парней подобрался к девушке поближе.
— Сейчас ударит! — испугался.
Так часто поступали с нестабильными магами. Вырубали, связывали. Парень поступил иначе. Обнял безумную магичку и поцеловал…
Ветер стих почти полностью, когда Лавиль добежал до парочки. Хорошо, что никого вокруг. Сбежали и прячутся. Репутация дурочки не пострадает, если парни будут молчать… Студент не отпускал девушку, и Лавиль стал раздражаться. Кашлянул: раз, другой. Никакой реакции.
Высокий парень пробасил:
— Уймись, Нис. Хватит!
И похлопал, судя по всему, друга по плечу. Студент сообразил и с трудом оторвался. Ясно! Девица нравится ему, вот и увлёкся. Глаза шалые, бешеные. А она засыпает. И не соображает, наверное, что произошло. Тоже объяснимо: откат.
Нужно убирать их отсюда. И Дамиан рявкнул негромко, но внушительно:
— К ректору! Разбираться будем!
Студенты двинулись. Нелли Тал едва не завалилась, ноги не держали. Герой-любовник попытался взять её на руки. Ланель шугнул его. Решил окончательно испортить репутацию барышне? Сам взял на руки. Набросил чары отвода глаз…
У Элвина в кабинете Нелли Тал пришлось уложить на диван. Парни рассказали о том, что случилось. Сынок Вика пытался выгородить себя. Парни защищали девушку, хоть и ожидали семь кар себе на голову. Молодцы!
Элвин похвалил черноволосого красавчика за находчивость. И взял с парней клятву неразглашения о случившемся. Те, двое, дали её с радостью и облегчением. Сын Вика с сожалением. Ещё бы, такая сплетня пропадёт даром!
Парни ушли. Элвин тут же заботливо укрыл студентку пледом. Постоял над ней минуту. Уселся за стол. Они успели выпить по чашке чаю, пока он заговорил:
— Девочка, как ты понял, Дамиан, нестабильна. Но не только это. Она и целитель, и универсал. Дары конфликтуют и не работают. Она не может ничего. Разве что… вот как сегодня… Прикрой её пока, а я попробую разобраться.
Декан целителей кивнул, без слов. Случались у них такие студенты. Не часто. И возни с ними… Но, оно стоило того. Такие всегда оказывались самыми талантливыми. Поэтому, уходя, он бросил взгляд на безмятежное лицо девушки, утонувшее в буйных кудрях. Жалко её…
Элвин, когда остался один, присел на краешек дивана, на котором лежала Нелли, взял её руку в свои. Погладил:
— Отдыхай, милая. С первой встречей ты справилась даже лучше, чем я ожидал…
Здоровенный чёрный кот, в ногах девушки, согласно муркнул.
Глава 8
Нелли проснулась только к вечеру. Кто-то тёплый лежал у бока. Грел. Опустила непослушную пока руку, погладила. Наткнулась на привычную уже кудлатую шерсть. Густ. Рядом.
Открыла глаза. И удивилась, что находится в кабинете ректора. Тот писал что-то за своим столом. Не отрывая глаз пробормотал-улыбнулся:
— Проснулась? Вот и замечательно! Сейчас Марла чай принесёт и покушать.
И вернулся к своей писанине. А Нелли прикрыла глаза. Что случилось? Вспоминать и волноваться пока не получалось, а значит, она и не будет. Явно же, что-то она выкинула… И Элвин обязательно расскажет.
Он, конечно, рассказал. Но сначала Марла принесла две тарелки с ужином и здоровенный пузатый чайник с чаем. Какие-то вазочки, тарелочки. И на диво по-человечески, сочувственно улыбнулась ей. Нелли ответила на улыбку, встала. Голова кружилась.
— Потихоньку иди, — тут же встрял ректор в её анализ. — Откат у тебя, нешуточный. Поешь, вспомнишь, и сразу легче станет.
Нелли медленно дошла до невысокого столика у окна, где им сервировали ужин, уселась и принялась вспоминать. Элвин и тут вклинился:
— Э, нет, дорогая! Я же сказал, сначала ужин. Воспоминания потом. Они сами вернутся, когда будешь готова.
Маг смотрел примерно так же сочувственно, как и Марла. Значит, выкинула она что-то впечатляющее. Нелли вздохнула. Не будет пока вспоминать. Хоть поужинает спокойно… И они принялись за еду. Густ тоже.
Уже за чаем на горизонте что-то начало брезжить. Нел отгоняла мысли. Дайте спокойно пообщаться!.. Не давали. И в какой-то момент будто дверь распахнулась в её разуме, и повеяло оттуда… Ветром.
Нелли зажмурилась. Откинула голову на спинку кресла. Привычно сжала руку в кулак.
— Вспомнила, — удовлетворённо произнёс ректор.
И добавил:
— К счастью, ничего фатального ты не натворила. Фразу про дормерцев можно отнести к юношескому идеализму, а не печальному личному опыту. Поцелуй, которым тебя выдернул из нестабильности тот ловкий парень, никто не видел, кроме твоих друзей… Они дали клятву неразглашения. Двое с радостью. Сынок Вика, со скрипом, имей ввиду. Как Лавиль нёс тебя сюда, тоже не видел никто. Чары отвода глаз. Остаётся только нестабильность… Рядовое, по сути, дело для академии. Тебя, конечно, будут подзуживать. Но, выдержишь пару дней, и отстанут…
Ректор закончил и ждал её вопросов. Она спросила, но вовсе не то, что относилось к делу. Возмущённо:
— Лавиль нёс меня? Почему он?
Элвин развёл руками:
— А что ему оставалось? Если бы тебя увидели без сознания на руках у кого-то из парней, сплетня обросла бы и вовсе некрасивыми подробностями. Лавиль, как преподаватель, находившийся рядом, позаботился о твоей репутации.
Всё правильно. Правильно!.. Ректор замялся и решительно, чуть сурово, продолжил:
— Это снова урок тебе, дорогая. Привыкай. У тебя нет другого выхода, чтобы выжить и остаться в своём уме. Ты должна быть здесь, и разобраться, почему суть твоя не находится в гармонии. Бунтует, прячется… Он тоже будет здесь. Потому, что это — дело его жизни. Привыкай. Обоснуй для себя, "почему" ты не должна реагировать на него так впредь, и тебе станет легче.
До Нелли дошло:
— Вы знали что так будет!
Элвин кивнул:
— Ты хорошо справилась. Ну, посуди сама, как ты могла бы ещё реагировать на существо, с которым так резонируешь и которое отвергло тебя даже не малопочтительно, а просто не заметило на своём пути?.. Это больно, обидно, несправедливо. Как угодно назови, и всё будет правдой. Но делать-то что? Ты больше, чем обиженная девушка. Он — больше, чем банальный подлец… Это придётся принять… Ты сможешь учиться у него и работать с ним, если придётся… Тебе не обязательно уважать его для этого. Достаточно признавать его профессионализм.