А сейчас он наслаждался, запустив руки в солнечные волосы Нелли Тал. Тянул время, и ничего не мог с собой поделать. Такие волосы были у матери Адельмара. И Дамиан понимал Безумного короля, который влюбился в девушку слёту. Тут же, в академии. В одни эти волосы и красоту можно влюбиться. А уж если к ним прилагаются доброта и благородное сердце…
Лавиль вздрогнул. Какие глупости лезут ему в голову. Из-за волос студентки! Ну, и пусть они похожи на солнечный свет и саму жизнь? Разве это повод?.. Он посмеивался над собой и проводил руками по буйным кудрям Нел. Они, под его руками, распутывались, вились красивыми волнами и локонами.
Помимо всего, он прикасался к голове девушки. Исцелял. И успокаивал… Иначе начнёт фыркать, дёргаться. А ему так хорошо сейчас, в этом залитом солнцем дворике академии. Так давно не бывало… Как давно, он и не помнил. Но, точно до войны. Может быть, в детстве. Когда они прыгали с Маром по дворцовому парку и мечтали о том, как они вырастут и поправят все несправедливости, какими так полон их мир…
Он тянул бы время ещё, но понял что Нелли Тал засыпает. А потому быстро соорудил ей косу такую же, как видел утром. И скомандовал:
— Итак, адептка Тал, встаём и идём. Можете говорить, если плохо себя почувствуете. Я наброшу не только чары отвода глаз, но и полог тишины.
Нелли послушно встала. Попыталась идти… И едва не врезалась лбом в то самое дерево. Дамиан нахмурился:
— Придётся нести вас на руках. Давайте-ка…
Студентка стала трепыхаться и он просто усыпил её. Сама точно не дойдёт. Кончились силы у девочки… Подхватил её на руки, набросил чары отвода глаз, забрал её сумку. Огляделся, не оставил ли чего-то. И быстро пошёл к больнице.
Там дождался, пока у входа не будет людей и быстро вошёл. Так же, перебежками, пришлось двигаться по коридорам, чтобы ни в кого не врезаться. Вошёл в свой кабинет. Уложил студентку на диван. Достал подушку и плед. Подсунул подушку под голову. Укрыл.
Всё это он проделал быстро и ловко. Столько лет ухаживал за больными! Умел интуитивно находить наиболее удобные для них положения. Осмотрел пациентку и остался доволен. Присел на край дивана и снова взялся вливать силы.
Резерв у девочки, судя по всему, впечатляющий. И как только умудряется щиты держать при такой нестабильности? Тоже, наверняка, бастард в каком-то поколении одного из аристократических семейств Дормера. Элвин, конечно, в курсе. Защищает девчонку. Придётся ещё лучше защищать, когда высокородные юнцы поймут, что она тоже универсал, а значит, идеальная любовница для любого из них.
Дамиан поджал губы. Не будут виться вокруг неё. Дастон не позволит… Жалко её… Она, наивная, не понимает, что её чувства и желания не имеют никакого значения. Разве что, для Элвина. А справится ли старик?..
Вздохнул. Он тоже будет присматривать. Уже присматривает. И никому не стоит знать, что делает он это не только из необходимости. Он, похоже, недалеко ушёл от Дастона. Разве, что лучше контролирует себя.
Ему тоже нестерпимо хочется растрепать её косу, улечься рядом. Пока только улечься и обнять. Чтобы точно знать, что никто другой не доберётся… Чтобы исцелить её и охранять её сон. Чтобы просто чувствовать, что она рядом…
Глава 17
Нелли выпутывалась из объятий сна медленно и неохотно. Чего хотелось, так это перевернуться на другой бок и заснуть снова… Что-то не давало. Тревожило…
И она, наконец, распахнула глаза. Солнце садилось! Она проспала почти весь день!.. Ильга ждала её. Элвин. И домой нужно. Мэй ждёт! И семья!
Она рывком села. И тут же привалилась к спинке дивана. Голова кружилась. Зверски. Зажмурилась и просидела так несколько минут. Открыла глаза. Кружение комнаты прекратилось. Где она? Второй раз за сутки просыпается в незнакомом месте. Это пугает…
Воспоминания не возвращались пока, и она решила помочь себе. Встала. И медленно дошла до письменного стола. Кабинет. Вот только чей? Наткнулась взглядом на магснимок. Потянула рамку к себе. Вспомнила!.. Лавиль и его кабинет!
Можно было бы поставить изображение назад. Но она всмотрелась в него, пока ещё что-то видно. Семья. Верхний ряд: взрослые. Посредине красивая, молодая ещё женщина, очень похожая на Лавиля. Мать. И он рядом с ней. По бокам сёстры с мужьями.
Внизу дети. Девять. С Мэй было бы ровно десять… Нелли обратила внимание на одну из девочек. Она была примерно одного возраста, и очень похожа на Мэй. Очень! Только волосы прямые. Аккуратно причёсанная и одетая, как взрослая дама. Мэйлин никогда не стала бы терпеть подобное. Ни за что!
Нелли грустно улыбнулась. Погладила снимок. Пусть всё будет хорошо у этих детей! И у взрослых. Ей тоже нужно закончить дела здесь и бежать домой, к своей девочке.
— Наконец-то хоть одна здравая мысль за цеулые сутки! — раздался ворчливый голос у неё в голове.
Густ! Нел обрадовалась, но спросила грозно:
— А ты где был, защитник, когда я вразнос шла?
— Защищал! — ядовито ответил Густ и проявился.
— Что с тобой? — ужаснулась Нел.
Кот снова был практически седой.
— Защищал. Поддерживал. Без меня ты свалилась бы намного быстрее. Я опытный!
Последнее предложение Густ муркнул уже не осуждающе, а довольно потому, что Нелли уселась на пол и подхватила его на руки. Обняла, покачивая:
— Почему ты не сказал мне?
— Не мог. Сил не было. А сразу не сообразил. Отвык я быть связанным с кем-то…
Нел ещё крепче обняла фамильяра:
— Так это что же? Я и угробить тебя могла?..
— Моугла, — согласился Густ.
И тут же добавил, чтобы утешить:
— Так ведь не угробила же! А дальше мы научимся с тобой. И приноровимся друг ко другу.
Нелли так и сидела, прижав его к груди. А Густ завозился, заворчал:
— Эй, болезная! Давай-ка выбираться отсюда. Я снова невидимым стану и вперёд пойду, а ты за мной. Если что, скажу… Или ты декана хочешь дождауться?
Голос Густа снова зазвучал язвительно. Нел не поняла, почему. Спросила растерянно:
— Зачем ждать? Ну, помог. И что? Ждать его теперь?..
Кот заглянул в глаза хозяйки:
— Ты что же, не помнишь ничего?
— А что я должна помнить? — насторожилась Нелли.
Кот ответил осторожно:
— Смеялась ты с ним, болтала.
Нел нахмурилась:
— Помню, что хорошо было. Спокойно. Так он же лечил меня. Всегда такой побочный эффект от целительской магии. Это и хорошо, чтобы больной меньше волновался и дёргался.
Она вскочила и стала складывать плед, а Густ философски отметил:
— Вот уж точно, чтобы поменьше дёргалась…
Выбрались из больницы они, на диво, легко. Кабинет оказался заперт изнутри. Ключ в замке. Лавиль позаботился, чтобы она могла уйти, как проснётся. Сам, наверняка, где-то тут. На вешалке преподавательская мантия.
Нел провернула ключ в замке, прислушалась. Открыла дверь. В коридоре пусто. Вышла, прикрыла дверь за собой. А дальше просто. Густ вывел её из больницы. Тем более, что перед входом стояла только одна телега и две скромные кареты.
До общежития, в котором жила Ильга Нел добежала быстро. Вошла внутрь и вежливо обратилась к пожилому домовому:
— Добрый вечер, многоуважаемый! Не подскажите мне, в какой комнате живёт Ильга Вардис, третий курс?..
— Нет, — оборвал домовой. — Зачем она тебе?
— Подруга, — честно ответила Нелли.
— Правда что-ль? — удивился домовой.
И тут же расплылся в улыбке:
— А, пойдём-ка я провожу тебя, девонька! Порадуем её. А то что-то уж слишком грустная она пришла сегодня… И от ужина отказалась!
— Вы подкармливаете её? — заглянула Нел в лицо сердобольному старику.
Тот замялся:
— А что ж? Хоть и не положено… Смотреть что-ль как она от голода умирает? Или к этим вот идёт!..
Они уже шли по первому этажу, мимо каких-то хозяйственных помещений. Никто не мог подслушать их, а потому Нел присела перед невысоким стариком, заглянула ему в глаза:
— А, много их было? Этих?..
Дед пытливо смотрел на неё и будто даже принюхивался. Медлил. А потом вдруг ответил:
— Трое. Двое ещё ничего, не обижали. А первый вот…
— Знаю о первом, — оборвала теперь Нелли. — А те двое?
— А что они? — насторожился дед. — Парни как парни. Нравилась она им. Вот и добивались, как могли. Каждый и женился бы на ней. Несмотря на славу-то. Да, только она по-моему и была-то с ними, чтобы все знали. Особенно один…
— Знаю! — пресекла Нел.
— Всё-то ты знаешь! — протянул дед насмешливо. — А не боишься, что на костёр потянут? Не любят в Дормере ведающих… Вне закона вы.
Нел усмехнулась:
— В академии не потянут.
— Так ты за ворота выходишь. И в городе живёшь. И этот вот к тебе прицепился… Тот, что Ильгу обидел.
Нелли улыбнулась деду:
— И давно ты понял, дедушка?..
Домовой крутнул головой:
— Почувствовал сразу душу-то. А вчера и узнал, когда деканы тебя принесли. Обрадовался… Родные мы. И академия рада тебе, как родной.
Нелли мягко улыбнулась:
— Я тоже слышу… Только вот подставила она меня сегодня.
— Значит, причина была! — упёрся дед.
И добавил:
— Ты смотри, осторожно там… Астиг бешеный. И не умеет останавливаться…
— Я тоже! — лихо усмехнулась Нел. — И с чего бы ему вообще прилипать ко мне? Покуражится и отстанет!
Дед улыбнулся грустной мудрой улыбкой:
— Любовь она такая!..
— Какая любовь? — возмутилась Нелли.
— Я и говорю, что разная она. У кого-то больная и бешеная, у кого-то благородная, у кого-то тихая, а у других неуёмная. Разные мы… Береги себя, ведающая. И я буду беречь… А как в силу войдёшь, легче будет.
Нелли обняла домового:
— Спасибо, дедушка. Я тоже буду беречь Ильгу. Она больше не будет голодать. И одна не будет.
Дед рассмеялся. Смахнул слезу:
— Да, уж!.. Ты уж сумеешь! Ещё покоя просить будет Ильга-то!
— А зачем он покой этот? Пока молоды мы? — усмехнулась Нел.
Она чувствовала себя так сейчас. Словно, присутствие деда затронуло какую-то струну в её душе. Та отозвалась и поёт. Красиво!.. Певуче!.. Будто душа её!.. Даже сил прибавилось и в глазах посветлело.