Анастасия КоролёваЦелительница для боевого мага
Глава 1
Бум-бум-бум…
В сонное сознание ворвался стук, да такой, будто за дверью стоял не человек, а разъярённый буйвол.
И снова – бум-бум-бум…
Открыть глаза оказалось сложной задачей, но куда сложнее далось сфокусировать взгляд на привычной обстановке.
Вот он шкаф, но странный какой-то, будто покосившийся. Или это у меня перед глазами плывёт, отчего предметы кривятся и заваливаются в разные стороны? Такая же кособокая тумба и неестественно вытянутая люстра. Полка с миниатюрными статуэтками сползла в сторону, будто собиралась вот-вот упасть. С трудом моргнула, пытаясь упорядочить, что визуальную картину, что скачущие мысли. Во второй раз вышло лучше, но до идеала всё ещё далековато.
Голова гудела, а во рту пересохло так, будто я брела полдня под палящим солнцем, не осчастливив себя и каплей живительной влаги.
Кое-как свесила ноги, пытаясь найти тапочки, но они всё не находились. А в то время грозный посетитель, голосом магистра А́мбо, ректора академии, где я имела честь возглавлять целительский факультет, прокричал:
– Профессор Эвертон, немедленно откройте дверь, иначе мы будем вынуждены её сломать.
«Мы»? Это какое-то новое явление, честное слово. Как и сам визит ректора в мою комнату. Что ему могло понадобиться?
Поднялась-таки на ноги, кое-как накинула халат на плечи и развернулась, чтобы идти открывать дверь, как заметила, что в кровати всё это время я была не одна. На второй половине, демонстрируя голый торс, лежал Вито́р Сильвервуд – невыносимый студент, убеждённый в том, что ему обязаны ставить зачёты исключительно за красивые глаза, ах, и ещё, конечно же, из-за высокого положения его семьи. Отец Вито́ра являлся министром, отвечающим за образование не только в столице, но и за её пределами.
Вчера этот образчик наглости и самоуверенности в очередной раз не сдал мне зачёт по целительству, теперь же… Вот! Лежит тут!
– Ты что тут делаешь? – выдавила с трудом, потому что голос не слушался, и мысли по-прежнему были какими-то вялыми, не чёткими.
В памяти образовался какой-то провал, потому что я помнила, что вчера принимала зачёт у старшего курса, в том числе у Вито́ра, а дальше… Дальше была пустота. Я не помнила ни как покидала аудиторию, ни как возвращалась домой, и уж тем более не представляла, как этот наглец оказался в моей кровати. К тому же в таком возмутительном виде – в одних лишь штанах!
Парень, окинул меня каким-то поистине мужским взглядом, отчего я неосознанно обхватила себя руками и, кажется, покраснела, и выдал:
– Сдаю зачёт, малышка, – и подмигнул. Самым наглым образом подмигнул!
Некрасиво открыла рот, пытаясь подобрать хоть какие-то слова на этот нахальный выпад, но за дверью грохнула ещё раз и в мою спальню ввалился почти весь преподавательский состав во главе с ректором. Последний сначала просмотрел на меня, потому на лежащего Сильвервуда и натуральным образом побагровел.
– Эт-т-то ещё что?! – выговорил с трудом, показывая дрожащей рукой на мою кровать.
От понимания, в какой щекотливой ситуации я оказалась, хотелось провалиться сквозь землю, но, увы, моё тело никуда проваливаться не спешило, а с проблемой нужно было разобраться немедленно.
– Я… – выдавила тихо, откашлялась и громче продолжила, – Я понятия не имею, как он здесь оказался!
Я говорила чистую правду, вот только из-за спин преподавателей вышел Кайл Винтерс, вернейший друг и подпевала Вито́ра и тоненьким, противным голосом выдал:
– Неправда! Профессор Эвертон вчера не приняла зачёт у студента Сильвервуда и предложила ему сдать его в… – он замолчал, хитро блеснул глазами и, понизив голос, произнёс: – В более расслабленной обстановке!
– Нет! – выкрикнула и тут же замолчала, потому что… Потому что в моей голове вдруг всплыли странные воспоминания. Будто я, в самом деле, выходила из аудитории вместе с Вито́ром и даже говорила что-то похожее на слова Кайла.
Но ведь… Это не может быть правдой? Я… Никогда бы не позволила себе подобного! Да Вито́р даже не нравился мне, как мужчина! Я его иначе, как надоедливого нахала и не воспринимала никогда! К тому же я преподаватель и никогда бы не опустилась до романа со студентом!
Багровый цвет лица ректора сменился на белый и, втянув воздух сквозь зубы, он прошипел:
– В мой кабинет, проф-ф-фессор Эвертон!
Меня разом покинули силы, а ещё, наконец, пришло осознание, что происходит. Только что моя репутация, которую я выгрызала годами то у заносчивых сокурсников, то у профессоров, которые каждый раз пытались указать место зарвавшейся оборванке, то есть мне, лопнула, словно мыльный пузырь. Теперь, чтобы я ни говорила, и какие бы оправдания ни звучали из моих уст, мне никто не поверит. Или поверит, но на защиту встать не решится, потому что… Да потому!
На лице застыло безразличное выражение лица, я расправила плечи и, не выказывая больше никаких эмоций, произнесла:
– Я могу одеться или идти прямо так?
Профессор Шимари́, обучающий студентов распознавать ядовитые растения и использовать их в целительстве, улыбнулся под стать собственной профессии – ядовито. И ещё головой покачал, выражая разочарование и подтверждая своё мнение обо мне. Он с нашей первой встречи считал меня распутной девицей, уж не знаю из-за чего сделал такой вывод, но факт оставался фактом – сейчас профессор праздновал победу. Хотя, я всё же подозревала, чем именно не угодила Шимари. Всё просто – он проходил в лаборантах почти пятнадцать лет, и только после этого ему доверили кафедру, а вот я посмела миновать такую ступень, как лаборантка и меня сразу поставили преподавать студентам. И не общие предметы, а целительство, что считалось очень престижным. И ведь никому невдомёк, сколько я трудилась для того, чтобы получить и диплом в академии, и место это.
К счастью, ректор академии прекрасный человек. Поэтому он посмотрел на меня, избегая встречаться взглядом, и устало бросил:
– Одевайтесь, жду вас у себя в кабинете.
И пошёл на выход. Все остальные же остались стоять на своих местах, будто ждали продолжения представления. Но у двери в мою квартирку магистр А́мбо остановился и скомандовал:
– Вам особое приглашение нужно?
После его слов все, наконец-то, потянулись на выход. Последним выходил Вито́р, но уйти просто так этот поганец не захотел. Подошёл чуть ближе и произнёс тихо, чтобы его услышала только я:
– А я говорил – поставьте мне зачёт и живите спокойно.
Отвечать ему ничего не стала, отвернулась, лишь бы не вцепиться в его холёную физиономию. Вот ведь… сволочь! Избалованный негодяй, привыкший получать всё по первому же требованию. А тут, видите ли, я, со своей принципиальной позицией. Да и как можно ставить зачёт по целительству тому, кто при первой же необходимости угробит своих товарищей и не сможет им оказать простейшую первую помощь?
Вот только вопрос – как он всё это провернул? Потому что я, действительно, ничего не помнила о вчерашнем вечере, да и о ночи тоже. Надеюсь, он не… Хотелось спросить его об этом, но у меня хватило ума промолчать. Нет, не доставлю ему такого удовольствия.
Вито́р хмыкнул себе под нос и вышел, наконец-то, громко хлопнув дверью. Я осталась одна. Прислонилась к стене и медленно сползла по ней вниз.
Всё происходящее казалось сном. Кошмарным, но сном. Как я попала в такую ужасающую ситуацию? И, самое главное, что мне теперь делать?
Прикрыла глаза и задышала медленнее, пытаясь сдержать подступающие слёзы. Ну, уж нет, из-за этого засранца Сильвервуда я точно рыдать не буду. Пойду к ректору и объясню ему всё, он же должен мне поверить. Не могли же они все всерьёз поверить в это представление? Не могли же?
Отмахнулась от слабости, что разлилась по всему телу, и встала. Нужно привести себя в порядок, чтобы никто не заподозрил, насколько я на самом деле отвратительно себя чувствую.
Первым делом отправилась в душ, чтобы смыть с себя гадливое ощущение, но оно, к сожалению, никуда не ушло ни после водных процедур, ни после того, как я трижды почистила зубы. Напротив, чем больше проходило времени, тем сильнее я осознавала всю серьёзность ситуации.
Выбрала чёрную строгую юбку, белую блузу с длинными рукавами. Верх приличия и морали, не придраться. Жаль, что в данном случае внешний вид уже не способен ни на что повлиять.
Забрала волосы в строгий пучок на макушке, осмотрела себя внимательным взглядом и, не оставив времени на сомнения и терзания, вышла из комнаты.
В преподавательском корпусе было тихо, в учебном – тоже. И каждый мой шаг по пустым коридорам отдавался гулким эхом, заставляя едва ли не вздрагивать. Но на лице бесстрастная маска, так что никто из встречных, если бы таковые имелись, не догадался бы, насколько мне паршиво.
У приёмной ректора остановилась на мгновение, перевела дыхание и толкнула дверь дрожащей рукой. Секретарь – в любой ситуации невозмутимая миссис Зис – подняла на меня свой спокойный, совершенно непроницаемый взгляд и кивком указала на кабинет ректора. Я постучала и, услышав глухое:
– Войдите, – зашла в кабинет.
Магистр А́мбо, невероятно мудрый и справедливый ректор, тот, к кому я всегда испытывала безграничное уважение, и кто был для меня примером. Конечно, не таким, как моя наставница Аделия Райт, но всё же мне было чему у него поучиться.
Он сидел за столом, сцепив руки в замок, и смотрел немигающим взглядом в окно. На меня он не обратил ровным счётом никакого внимания. Я тихо подошла к стулу и опустилась на него. Молчание затягивалось, и я решила спросить прямо:
– Вы уволите меня?
С первого взгляда, инцидент можно было бы посчитать незначительным и замять это дело, но… Не в случае с Сильвервудом. Этот паршивец продумал всё до мелочей, не удивлюсь, если спустя четверть часа сюда заявится его скандальная мамаша и потребует упечь меня за решётку. Однажды мне уже довелось с ней пообщаться. Но тогда она ограничилась лишь угрозами, сейчас же, имея огромное количество «свидетелей», боюсь, угрозами я не отделаюсь.