Девочка… Ласково так выдохнул, что меня вновь кольнула злость, но я быстро её погасил и не придумал ничего лучше, чем кивнуть в ответ.
Маг вновь развернулся, чтобы уйти, но замялся, после же обернулся и тихо спросил:
– Она останется здесь? – в голосе плескалась нескрываемая надежда.
Сайрус-то куда?
Я тяжело вздохнул и покачал головой:
– Как её здесь оставить? Мало того, что весь гарнизон будет таскаться за ней, так ещё и странности эти с ловушкой.
Маг ответил не сразу, а когда произнёс, я отчётливо скрипнул зубами:
– Дело твоё, командир, но целитель нам нужен. Если что-то назревает, то без неё мы не выкарабкаемся.
Сказав это, он вышел, а я со всей силы ударил по столу, потому что… Сайрус был прав. Острая необходимость в целителе у нас имелась, но не в таком же! Да как эта принцесса будет жить в полевых условиях?! Нет, я не смогу решится на такое. Обходились мы год без целителя, и ещё протянем. Должен же, в конце концов, найтись толковый мужчина на эту должность?
Но вопреки принятому решению, по пути к полевой кухне я уже думал, где разместить Одри, чтобы не беспокоиться о её безопасности. Поймав себя на этой мысли, сбился с шага и едва не пропахал носом землю, лишь чудом сохранив равновесие.
– Нет, это невозможно, – сжал пальцами переносицу.
Девчонка только появилась, а уже сводила меня с ума. Вот как можно оставить её в гарнизоне?
– Командир, – окликнул меня Тавиш и я остановился.
– Да?
– Как Фил? – и в лучшие времена Тавиш был хмурым и неулыбчивым, сейчас же вовсе выглядел так, будто кого-то уже похоронил.
– Жить будет, – обнадёжил его. Впрочем, это он и так слышал, ведь сам присутствовал при лечении напарника. Поэтому этот вопрос явно был не главным. И я угадал.
– Командир, откуда взялась эта целительница? К нам, – он мотнул головой в сторону, имея ввиду гарнизон, – обычно, таких, – особо выделил слово, – не присылают.
Да, и об этом я тоже думал. Но мечтал избавиться от Одри раньше, чем захочу узнать о причинах, побудивших её прибыть сюда.
– Не знаю, – с нарочитым безразличием отмахиваюсь от его слов. – Да и не важно это, уверен, завтра её здесь уже не будет.
Почему-то Тавиш не стал разделять моего энтузиазма. Лишь поджал губы и, отдав честь, ушёл.
Наконец, я дошёл до полевой кухни, благо Роланд был один. Заметив меня, он вновь принялся оттирать пятна, которые уже точно оттереть было невозможно.
– Оставь, – махнул рукой. – Соберёшь мне обед?
Нет, и сладкий чай я тоже возьму, но, думаю, девчонке не мешало бы поесть нормальной еды. Вряд ли, конечно, она придётся ей по вкусу, потому что Роланд готовил просто, без изысков, только это всяко лучше, чем ходить голодной.
– Вам с собой? – ничуть не удивился парнишка, быстро достав поднос.
– С собой, – кивнул, задумчиво рассматривая ясное небо. На нём, как и всегда, не было ни облачка, но воздух чуть изменился. Стал более густым и тяжёлым.
Проследив за моим взглядом, Роланд усмехнулся:
– Гроза идёт, опять природа бушевать будет.
Да, тут он был прав. Дожди в этих краях случались редко, но если уж шли, то с размахом. Так, чтобы точно показать людям, кому поистине принадлежит власть над землёй.
– И чай сделай, – попросил, как бы между прочим, и тише добавил, – сладкий.
Вот тут Роланд вскинул на меня огромные синие глаза и переспросил:
– Сладкий? – а получив от меня подтверждение, почесал кончик носа и уточнил: – Точно? Просто ж вы сладкое не…
Я сухо перебил его:
– Это не для меня, а для девч… целительницы.
– О-о-о, – многозначительно протянул парень. – Так это новая целительница с вами была. Сколько продержится? Ставки делать будем?
Да, у боевых магов в этой глуши было не так много развлечений, поэтому, когда столичные фифы начали приезжать к нам, мы стали делать ставки. Возможно, это и не совсем этично, но…
Впрочем, стоило представить, как мои ребята будут обсуждать Одри, награждая её «лестными» эпитетами, забава эта потеряла большую часть своей привлекательности. И я ответил, не сдержав злость:
– Не на что ставить. Завтра её уже здесь не будет.
Подхватил поднос и направился прочь. Что-то штормит меня. Надо бы собраться, успокоиться, а не выходит.
По пути в лазарет мне встретился Сайрус. В городе, что неудивительно, конфет не нашлось, зато были засахаренные фрукты и маленькая банка варенья из дикой малины. Даже это можно было считать удачей.
Так с подносом в руках я и вошёл в лазарет, где сразу же наткнулся на насмешливый взгляд Илиаса. Он хотел что-то сказать, но я прервал его:
– Молчи. Просто молчи.
Одри Эвертон
Я спала без сновидений, лишь было какое-то тревожное ощущение, что что-то не так. А проснулась от того, что мне было ужасно жарко. Казалось, что меня придавили чем-то тяжёлым и никак не получалось выбраться.
Ослабевшие руки упирались во что-то, но оттолкнуть это у не было сил. После же я открыла глаза и села рывком, глядя прямо перед собой. В реальности всё оказалось не таким страшным, каким виделось во сне – ничем меня не придавливали, это было всего лишь одеяло, под которым я вспотела, и мне элементарно не хватало воздуха. Но диверсией это назвать нельзя было, просто я, когда отдаю слишком много сил, начинаю мёрзнуть. Почти, как и любой маг-целитель. Просто у кого-то это проявлялось в большей степени, у кого-то в меньшей, а были и вовсе везунчики, которым посчастливилось родиться без этой особенности.
Одеяло я откинула и прикрыла глаза, пытаясь надышаться. Не сказала бы, что воздух в лазарете был таким уж свежим, скорее застоявшимся и пропитанным лекарствами, но и это я посчитала счастьем.
– Как самочувствие? – от прозвучавшего вопроса, вздрогнула, оборачиваясь на голос. На соседней кушетке сидел командир. В этот раз, что удивительно, он даже не хмурился и не пытался прожечь взглядом во мне дыру.
– Хорошо, – ответила хрипло. И прокашлялась, чтобы вернуть себе возможность нормально разговаривать.
Артур выглядел как-то иначе. Нет, внешний вид его не изменился, а вот взгляд… Он даже несколько смягчился. Может, пока я отдыхала, командир поменял своё предвзятое отношение? Хотелось бы в это верить, потому что, право слово, я устала с ним бороться.
Потом я посмотрела чуть в сторону и увидела на низкой тумбочке поднос, на котором стояла тарелка с супом, и с какой-то кашей с кусочками мяса и моркови, три кусочка хлеба. Но куда больше меня привлекла прозрачная баночка с рубиново-блестящими ягодами малины в сиропе точно такого же цвета. Я сглотнула, буквально почувствовав во рту вкус этой ягоды, и с трудом удержала себя на месте, потому что очень хотелось спрыгнуть с кушетки, подойти к подносу и схватить вожделенное лакомство.
Командир, не таясь, хмыкнул:
– Можешь не сдерживаться, это всё для тебя.
А больше мне было и не надо – я подскочила к кушетке, взяла банку, крышка на которой предусмотрительно была приоткрыта, ложку и тут же зачерпнула варенья, отправляя его в рот. Как я не застонала в голос, ума не приложу. Вкус был именно таким, каким я себе его представляла – ярким, насыщенным, в меру сладким и чуточку терпким. А аромат? Аромат был такой, что я едва не замурлыкала от удовольствия.
Любовь к сладкому была моей слабостью. Особенно, когда нужно было восстановиться после лечения пациентов. Уж не знаю, почему мой организм выбрал именно этот способ, но кто я такая, чтобы спорить с базовыми потребностями? Вот я и не спорила, лишь всегда покупала шоколад или конфет прозапас. Впрочем, когда собиралась сюда, почему-то упустила это из вида. Хотя не удивительно – после всех пережитых потрясений.
– Вкусно? – когда я отправила в рот уже пятую ложку, подозрительно охрипшим голосом спросил Артур. Посмотрела на него, но лицо мужчины оставалось бесстрастным, только глаза… В них будто бы полыхало пламя.
Не знаю почему, но я почувствовала, что краснею. Щёки вспыхнули жаром, затем этот жар медленно опустился по скулам к шее, после же остановился в области сердца. Ложку я аккуратно пристроила на крышке банки и растянула губы в самой беззаботной улыбке, на которую была способна.
– Давно ничего подобного не ела. Благодарю!
Командир гулко сглотнул и поднялся на ноги, отходя к противоположной стене. Потоптался, стоя ко мне спиной и, обернувшись, спросил:
– Вам стоит поесть не только сладкое, а потом я провожу вас к порталу.
Моя улыбка, которую я старательно удерживала на губах, медленно поблёкла. В груди же зародилось раздражение.
– Вы опять? – выдохнула, поморщившись. – По-моему, я доказала, что приехала сюда не развлекаться, а работать.
– Работу я вашу оценил, – как ни в чём не бывало, отмахнулся он, – и благодарен за спасение Фила, но…
Когда он говорил, я бросила быстрый взгляд на парнишку. Его тоже укрыли одеялом и подоткнули под голову подушку.
Значит, парня зовут Фил. Хорошо. Его лицо было бледноватым, под глазами залегли чёрные тени, но в целом он просто спал. Я сделала всё возможное, чтобы он жил. А сон – лучший помощник в восстановлении.
– Но, – закончила за него я, – несмотря на всё это, вы вновь гоните меня? Считаете это справедливым?
– Считаю это правильным, – бросил весомо и буквально пригвоздил меня взглядом к кушетке.
Не-е-ет, так дело не пойдёт.
Опустила голову и посмотрела на него исподлобья:
– Хотите сказать, что ради собственной блажи готовы пожертвовать жизнями молодых ребят? Так?
Его перекосило, но подбирать слова и щадить чувства этого твердолобого болвана я была не настроена. С какой стати он воротит от меня нос?! Ему прислали хорошего целителя (да, себя я считала хорошим целителем), а он заладил: «Провожу вас к порталу. Провожу к порталу».
Видимо, логика и здравый смысл не его сильные стороны. Но, ничего, зато у меня с ними всё в порядке. По крайне мере, я на это очень надеялась.
И пока он не успел ничего ответить, я принялась рассказывать ему не самые приятные подробности: