– Илиас, мы же уже проходили это, – лениво растягивая слова, Артур сделал шаг вперёд, на что буйный дёрнулся и замахнулся, тогда командир замер, поднял руки вверх и голосом, будто разговаривал с неразумным ребёнком, произнёс: – Лис, давай ты опустишь стул, и мы с тобой спокойно поговорим. Хочешь, я выпью с тобой, а?
Пока они разговаривали, я осторожно, стараясь не задеть ни осколки на полу, ни столы, ни стулья, шла в сторону Илиаса. На кончиках пальцев покалывала магия, и я всё пыталась рассчитать, сколько силы вложить, чтобы получилось усыпить его сразу же, без отсрочки.
– Выпьешь? – кажется, данный факт заинтересовал мужчину больше всего. Он даже опустил стул, пошатнулся и икнул. – Только если не обманешь, – погрозил командиру пальцем и именно в этот момент развернулся, чтобы почти нос к носу столкнуться со мной.
У него ушла секунда на то, чтобы понять – ему заговаривали зубы. Глаза Илиаса вспыхнули злостью, и он потянулся ко мне. Для пьяного человека у него была достаточно хорошая реакция – убежать не получилось. Он схватил меня за горло и приподнял над полом. Дыхание вмиг перехватило, и перед глазами потемнело. Сквозь шум в ушах я слышала, как кто-то зарычал, кто-то завизжал, но несмотря ни на боль, ни на нехватку воздуха, я положила ладонь на руку Илиаса и вытолкнула приличный сгусток магии. Приложила сил так много, сколько только могла, так что в глазах мужчины сначала появилось удивление, а затем они медленно закрылись и мы полетели вниз. Он в одну сторону, а я в другую. Ожидала удара обо что-то твёрдое, но нет, меня поймали. Не знаю, как Артур смог так быстро оказаться с противоположной стороны зала, но факт оставался фактом – он спас меня от падения.
– Цела? – хрипло спросил он, а когда я кивнула, аккуратно усадил на целый стул и осторожно поднял мою голову вверх, смотря на шею.
– Ерунда, – просипела, отмахиваясь. – Он спит?
Командир обернулся на сослуживца и выдавил кривую ухмылку:
– Спит, мерзавец, – покачал головой, затем улыбнулся уже более искренне, – А вы молодец, не испугались.
Честно, меня куда больше пугали перепады настроения самого Артура, потому что он то гонит меня, то мило беседует, то рычит, то извиняется, то «выкает», то напрочь забывает о вежливом обращении. Но говорить этого я, конечно же, не стала.
Шумно вдохнула и попросила:
– Мне бы на воздух выйти, можно? – вот, уже выдрессировал меня, я разрешения спрашиваю.
Командир коротко рассмеялся и кивнул:
– Корвин проводит, – он жестом подозвал мальчишку, и тот было дёрнулся к переднему входу, но там уже собралась приличная толпа зевак, поэтому мы вновь пошли к чёрному. На кухне всё так же никого не было, мы без проблем оказались на улице, и не важно, что тут воздух был далёк от чистого. Главное, мне нужно было выйти из зала.
Я прислонилась к стене, прикрыла глаза, и почувствовала, как голова слегка кружится. И немного тошнит. Не сказать, что я использовала слишком много сил, скорее дело в испуге. Сейчас бы сладкого… Оно меня от всего спасает.
– Корвин, можешь принести воды? – попросила молодого мужчину.
– Конечно, – засуетился тот, и по шагам я поняла, что он ушёл.
Вот только одна я была недолго. Моей руки кто-то коснулся, и я быстро открыла глаза. Прямо передом мной стояла девочка лет двенадцати. Спутанные волосы, покрытые засаленным платком, чумазое личико и очень-очень худое тельце. Девочка явно недоедала.
– Что такое? – я тут же позабыла о своём состоянии.
Малышка обернулась, будто опасаясь, что её кто-то услышит и тихо спросила:
– Ты целительница, да?
Я кивнула.
– Тебе нужна помощь? – спросила с беспокойством, но малышка отрицательно покачала головой, вновь обернулась и ещё тише произнесла:
– Не мне…
– А кому? – я тоже почему-то перешла на шёпот.
Тут малышка потянула меня за собой со словами:
– Идём…
Но вот так, без ведома командира, я не могла уйти. Я же дала обещание.
– Подожди, – обернулась на дверь, но за ней было тихо, – сейчас придёт Корвин, и мы сходим…
– Нет, – с ужасом прошептала девчонка и оттолкнула мою руку, – нет, – повторила твёрже. – Ему нельзя, его не пустят, а ты… Тебя не знают, может…
Кажется, я потеряла нить разговора.
– Кто не пустит? – спросила, вновь оглянувшись на дверь, но Корвина так и не было. Застрял он там что ли?
– Идём, ты должна помочь, – не ответив на мой вопрос, жалобно попросила девочка. – Я приведу тебя назад, только пойдём… Пока есть время…
И я… сдалась. Нет, понимала, что нельзя уходить, что это опасно, но… Я чувствовала, что девочка не врёт. Чувствовала, что её одежда пропиталась запахом смерти, безнадёжности и страха.
– Хорошо, идём, – протянула ей ладонь, за которую она тут же схватилась, – только недолго.
Она истово закивала головой, и мы пошли. Глупый поступок, необдуманный, но уж какой есть. Надеюсь, Артур потом будет не сильно ругаться. Хотя, о чём это я? Конечно же, сильно!
Глава 8
– Тебя хоть как зовут? – догадалась спросить, когда мы вышли из переулка и перешли на другую сторону улицы.
– Мэл, – представилась девочка и улыбнулась, отчего на её щеках появились милые ямочки.
– Очень приятно, – я улыбнулась в ответ, – а меня зовут Одри.
Девочка окинула меня серьёзным взглядом и кивнула:
– Красивое имя, вам подходит.
Улыбка моя стала шире, но я тут же улыбаться перестала, когда посмотрела вокруг. Улица, на которую мы зашли, отличалась от тех, которые я видела при въезде. Здесь было прохладнее и будто бы темнее. Подняла голову вверх и увидела, что между домами закреплены драные тряпицы, что загораживают ясное небо.
А ещё здесь пахло не просто тухлятиной, а какой-то гнилью.
– К кому ты меня ведёшь? Кто болен? – решила спросить о том, на что я уже заочно согласилась.
Девочка же не ответила, посмотрела на меня и приложила палец к губам. Странно, до чего же всё странно.
Я и замолчала. Раз девочка просит, то значит так и надо. Почему-то я не сомневалась ни в своём необдуманном поступке, ни в том, что к просьбам малышки стоило прислушиваться. Я просто знала это и всё.
Ещё через пять шагов мы остановились у ветхой, покосившейся двери, которая закрывалась неплотно, так что между ней и стеной оставался зазор. Девочка оглянулась по сторонам, убеждаясь, что за нами никто не наблюдает, и аккуратно толкнула дверь. Раздался скрип и из дома на меня пахнуло гнилью и сыростью. А ещё… смертью. Я почувствовала её… Этот запах я ни с чем не спутаю.
Больше не колеблясь, я вошла за девочкой внутрь и застыла на мгновение, потому что в комнате было темно и глаза не сразу привыкли к этой полутьме после дневного света. Когда же привыкла, то смогла рассмотреть что-то вроде кровати, на которой была навалена куча каких-то тряпок. А в углу, прижимаясь к стене, стояла ещё одна девочка. Похожая на Мэл, как две капли воды, но гораздо младше её.
– Привет, – произнесла с улыбкой, стараясь не кривиться от запаха. – Не бойся, я тебя не обижу.
Вот только, вопреки ожиданию, девчушка отчаянно замотала головой, и закрыла лицо руками.
Я беспомощно оглянулась на Мэл, но она лишь нахмурилась и повела меня дальше, к кровати. То, что я приняла за груду тряпок, были одеяла, накинутые поверх кого-то. Кого-то очень худого и едва дышащего. Я наклонилась, присмотрелась.
На кровати лежала женщина с абсолютно белыми волосами. Такое ощущение, что кто-то намеренно выкрасил их в белый цвет, но нет, это была седина. Ресницы женщины, такие же белые и бесцветные, слабо трепетали и она что-то беззвучно шептала губами.
– Мама… Они говорят, что ей нельзя помочь… – принялась тихо тараторить Мэл, захлёбываясь словами и при этом постоянно оглядываясь. – Но ты же целительница. Ты должна помочь. Хотя бы попытаться…
На последнем слове её голос дрогнул и она замолчала. Потом отвернулась, пытаясь не показать выступивших слёз.
– Я… – прошептала и тоже замолчала, пытаясь подобрать слова. – Я попробую, – всё же произнесла, через секунду.
Я посмотрела на женщину, на одеяла, что давали на неё и попросила:
– Одеяла можно снять?
Девочка кивнула и принялась убирать их, я же стала ей помогать.
– Она постоянно мёрзнет, вот я и укрыла… – оправдываясь, пробормотала Мэл.
Мёрзнет… Странно, я чувствовала, что женщина одной ногой уже за гранью, но я не могла уловить, что именно её беспокоит. Чем она больна?
Когда большая часть одеял оказалась на полу, женщина подала голос:
– Мэл, холодно… Мне так холодно, – её голос звучал слабо, а растрескавшиеся губы едва шевелились.
– Всё хорошо, я сейчас осмотрю вас, и мы вернём одеяла на место.
Стоило мне заговорить, как женщина распахнула глаза и посмотрела на меня мутным взглядом, при том в нём плескался ужас.
– Кого ты привела, Мэл?
Девочка оттеснила меня и зашептала:
– Мамочка, она целитель, настоящий, представляешь? Она посмотрит. Не отказывайся, тебе надо…
Но женщина замотала головой, отчего полосы разметались по подушке:
– Нет-нет-нет, – иступлённо зашептала она, – тебя накажут… Нет, Мэл!
У неё начинался нервный припадок, и я аккуратно отстранила девочки. Сама же подняла руки, чтобы провести осмотр, но… Этого мне сделать не удалось. От двери раздался скрипучий старческий голос:
– Не стоит дитя, – я резко обернулась и увидела седовласого старика. На нём была светло-серая хламида до самого пола, на голове же имелась плетёная цветная повязка, плотно прилегающая к коже.
При его появлении женщина замолчала и будто бы сжалась, так же, как и Мэл, а вот младшая девочка, напротив, бросилась к старику в объятья, и он тут же поднял её на руки.
– Не стоит, дитя, – повторил он, – не трать силы, она уже почти перешла грань. Ты же чувствуешь…
Я чувствовала, а ещё, странное дело, не могла отвести глаз от пронзительного взгляда старика. Не сказала бы, что он казался опасным, но…
– Простите, – я поднялась, неосознанным жестом закрывая собой Мэл и её мать. – А вы?