Мы попытались ее нагнать, но она затерялась в толпе и пропала из виду.
Вельтимор был раздосадован, а я все еще не до конца понимала, зачем мы устроили всю эту погоню.
— Можно мне теперь узнать, почему мы следили за любовницей твоего отца? — тихо спросила я.
— Только лучше не здесь, — отозвался Вельт. — Я здесь никому не доверяю.
— Мы можем уйти отсюда, — сказала я. — Да и мне уже пора возвращаться во дворец. Скоро полночь.
— Хорошо, тогда расскажу тебе все по пути, — кивнул Вельтимор, и мы отправились на поиски кареты и Шульта.
Экипаж нашелся быстро: Шульт умело припарковался так, чтобы его легко было увидеть.
— Во дворец, — велел ему Вельтимор, и карета сразу тронулась.
— Я слушаю, рассказывай, — попросила я, снимая маску. — Кто такая эта Реджина и чем она тебя беспокоит?
— Как я уже говорил, — Вельт тоже сдвинул маску на лоб, открывая лицо, — она — давнишняя фаворитка моего отца. Насколько я знаю, она была ею еще до того, как отец женился на моей матери. Но родители были истинными друг другу, и отец на время забыл Реджину, ведь он любил мою маму. Кажется, тогда он подарил Реджина в качестве откупа земли в Гарване и титул графини. Потом родился Дейлимор, через несколько лет я, а когда мне было три, мама умерла, и Реджина вскоре опять появилась в нашем дворце.
— Постой, а отчего умерла твоя мать? — перебила я его. — Она была чем-то больна?
— Я не помню, — Вельт покачал головой. — Только то, что она умерла быстро, сгорела за неделю.
Я задумчиво кивнула, сохранив этот момент в памяти.
— Продолжай, что было дальше?
— Реджина жила какое-то время во дворце, иногда уезжала в свое графство, но потом всегда возвращалась. Я плохо помню те годы, после смерти матери я долго приходил в себя. Когда мне исполнилось шестнадцать, отец внезапно снова женился, на Диане матери Мэдж. Под предлогом, что стране нужна королева.
— А Реджина?
— Ей вновь пришлось покинуть дворец. Через два года у Дианы и отца родилась Мэдж, а еще через год Диана умерла.
— От чего? — я прищурилась.
— Этого я тоже не знаю, поскольку был далеко от Роял-Дама. Как раз учился в Академии и помню лишь, что узнал об этом через газеты, а потом получил письмо от Дейлимора, что наша мачеха скоропостижно скончалась. Да и мне в то время было как-то не до них, — Вельтимор на мгновение ушел в себя. — Я всячески пытался забыть, кто я есть.
— Как я понимаю, после этого Реджина снова вернулась во дворец? — догадалась я.
— Нет, — он покачал головой. — Точнее, далеко не сразу. Она появилась во дворце незадолго до того, как заболел отец. Так она сама сказала мне, когда мы встретились на прошлой неделе.
— Как интересно, — я побарабанила пальцами по коленке. — Теперь я понимаю, что тебя смущало в ней. Я бы сама начала следить за ней. А что канцлер?
— Ну, начнем с того, что он сам по себе неприятный тип, — ухмыльнулся Вельт. — Потом, с его слов, он где-то отсутствовал «по делам» три дня все на той же прошлой неделе. Ну и то, что заметила ты на последнем испытании. Как он пристально следил то ли за тобой, то ли за арканитом.
— Да, этот тип тоже подозрительный очень, — согласилась я. — И у них явно какие-то дела с Реджиной. Она его боится… Почему?
— Возможно, он заставляет ее делать то, что она не хочет? — предположил Вельтимор. — Было видно, что он ей угрожал, тебе ведь так же показалось.
— Да, — я кивнула. — Возможно, они действовали заодно, но потом Реджина решила выйти из дела, а канцлер ей стал угрожать или шантажировать.
— Вполне правдоподобно, — согласился Вельт. — Но у нас есть еще одно неизвестное. Тот тип в плаще, с которым общалась Реджина в беседке. Кто он? И связан ли тоже с канцлером?
— Может, он как раз помогает Реджине избежать зависимости от канцлера?
— И это тоже не исключено, — Вельтимор откинулся на спинку сидения. — Кажется, у меня сейчас закипит мозг.
— У меня тоже, — вздохнула я.
В этот момент карета въехала в ворота замка и остановилась у главного крыльца.
— Я смогу отсюда как-то пройти незамеченной к своему флигелю? — забеспокоилась я.
— Сможешь, но для начала я хочу тебе кое-что показать, — Вельтимор протянул мне руку.
— Мне надо идти, Вельт, уже поздно, — мягко напомнила я.
— Это недолго. Обещаю.
— Ладно, — сдалась я и уже привычно соединила наши руки. — Что на этот раз?
— Ты когда-нибудь видела розовые звезды? — он повел меня не к крыльцу, а дальше. — Это редкое явление, и именно сейчас те самые ночи, когда их можно рассмотреть. Еще пара дней — и все исчезнет.
— Нет, я не знала о таком, — призналась я, все-таки заинтересовавшись.
Вельт тем временем свернул во внутренний дворик, а там — в неприметную дверь, за которой оказалась винтовая лестница. Мы поднялись на несколько пролетов и неожиданно очутились на крыше. Небольшая площадка имела ограждение в виде балюстрады, а в центре стоял телескоп.
— Это мое любимое место во дворце, — улыбнулся Вельтимор. Он подошел к телескопу и начал его настраивать. — Иди сюда, — позвал потом.
Я приблизилась к нему, и он повернул телескоп ко мне:
— Смотри. Видишь? Вот так, поверни…
Среди тысяч других звезд, рассыпанных по небу, я действительно увидела несколько необычных — розовых, как нежный кварц. Они сияли ярко и пульсировали, будто бьющееся сердце.
— Это невероятно, — восхищенно прошептала я.
— Существует легенда о маге, который гулял по ночному лесу и нашел запутавшуюся в ветвях крошечную розовую звезду, прекрасную, как сама мечта, — продолжил Вельт. Он улыбался, радуясь моему восторгу. — Она сказала, что упала с небес, призванная каким-то влюбленным. Тот влюбленный встретил свою половинку, вот только звезда не могла сама вернуться на небо. И тогда маг решил ей помочь. Он взял звезду в руки и произнес заклинание любви и света. В ту ночь, когда он произнес слова, небо раскололось ярким светом, и розовая звезда превратилась в миллионы искрящихся частиц. Они рассеялись по всему миру, превращаясь в маленькие розовые звезды на ночном небе. И теперь это символ надежды и веры в чудеса. А особенно ярко-розовые звезды сияют для тех, кто искренне влюблен.
— Красивая легенда, — сказала я, отрываясь от телескопа. — Надеюсь она действительно существует, а не ты ее придумал только что, пытаясь произвести впечатление на меня, — добавила я, усмехаясь.
— Действительно существует, — он тоже улыбнулся. — Хотя с помощью нее я все же пытался произвести на тебя впечатление. Удалось?
— Вполне, — не стала отрицать я и подняла голову, теперь уже просто глядя на бескрайнее звездное небо. — У тебя опять получилось удивить меня.
— Я счастлив, — Вельтимор подошел сзади и обнял меня.
— Вельт… — предупредительно протянула я, хотя сердце при этом забилось сильнее.
— Я просто постою так, больше ничего делать не буду. Согрею тебя от прохладного ветра.
— Как твой дракон? — я решила немного сменить тему, чтобы отвлечься от ощущений, что вызывали во мне его осторожные объятия.
— Чудит, — вздохнул Вельт. — Вырос еще больше. Теперь он сочиняет печальные стихи о первой любви и разбитом сердце.
— Надо же… — я не смогла сдержать усмешку. — И кто же успел ему разбить сердце за последние два дня?
— Понятия не имею. Но если тебе это очень интересно, могу призвать его. Спросишь сама.
— Нет, не будем его беспокоить. Пообщаемся в другой раз.
— Как хочешь, — объятия Вельтимор стали крепче, а его щека коснулась моей.
— Вельт… — выдохнула я. Его дыхание щекотало кожу, и по телу разбежался предательский жар.
— Всего секундочку так постоим. Или две, — прошептал он.
— Две секунды прошли, — почти взмолилась я.
— Да. Прошли, — Вельт тяжело вздохнул и разомкнул объятия. Без них сразу стало как-то зябко, что я обхватила себя за плечи. — Идем, я провожу тебя.
Я кивнула, и мы молча проследовали к выходу с крыши.
— Спасибо за то, что показал розовые звезды, — сказала я, когда мы, пройдя окольными путями, почти подошли к моему флигелю. — И за маскарад. И за платье с туфельками. Это был замечательный вечер.
— А тебе спасибо за то, что согласилась пойти со мной. Что приняла мой подарок. Что участвовала со мной в расследовании. И не высмеяла меня за мое увлечение звездами, — он усмехнулся.
— Это вовсе не смешно! — возразила я. Потом поднялась на цыпочки и быстро поцеловала его в щеку. — Пока.
А потом торопливо, чтобы не видеть его реакции, пошла прочь.
— Удачи завтра на испытании! — крикнул он мне вслед.
Я на ходу обернулась через плечо и помахала ему рукой.
Уже открывая дверь в свою комнату, я внезапно ощутила легкий зуд на запястье. Том самом. Подняла руку — и у меня пересохло во рту. Метка. Она вернулась.
Проклятье!
Глава 23
Несмотря на то что многое поменялось с того дня, как метка литианы впервые появилась на моем запястье, я все же решила снова ее замаскировать, точно как тогда же. В первую очередь для того, чтобы она не отвлекала ни меня, ни Вельта от поиска правды, к тому же ее мог кто-нибудь заметить, а это тоже сейчас совсем ни к чему.
Интересно, у Вельтимора метка тоже вернулась? Сейчас, когда его дракон подрос, он наверняка быстро поймет, кто его истинная. Конечно, моя маскировка немного отсрочит этот момент и запутает его, но долго не продлится. И тогда Вельт все узнает. И я даже не представляла, как все сложится дальше…
Пока не пришла Анхела, я решила пересмотреть рецепты в моей книге. Глаза слипались, но я продолжала переворачивать страницу за страницей. И чутье меня не подвело: в самом последнем рецепте были до боли знакомые ингредиенты. О боги!
Корень морозника.
Звездная пыль.
Кристалл забвения.
Кровь ночного вепря.
Слезы белого оленя.
Последнее особенно поразило меня. Белого оленя встретить можно только в одном месте — на Ледяных холмах, а уж заставить его плакать… Это почти нереально.