На людях-то он прикрывал неприглядную внешность иллюзией…
— Простите, ваше величество, но я давно не в том возрасте, чтобы бегать по поручениям, — самую малость иронично отозвался повелитель духов.
— Я приказал! — тоном капризного ребенка напомнил Савейн.
Лизка с трудом подавила желание достать из кармана конфету и всучить ее иллюзионисту, лишь бы только замолчал. Не таким она представляла себе грозного царя!
— Вот сам бы и отправлялся за Грань. — Ардмир непререкаемо сложил руки на груди.
Так себя не ведут с тем, кто заведомо сильнее. Но обдумать это умозаключение как следует Лиза не успела: пол и потолок стремительно менялись местами. Это дух, доселе служивший царевне транспортным средством, сгрузил ее с плеча и бережно поставил на ноги.
Внимание мерзкого величества мгновенно переключилось на доставленную к нему гостью. О прочих присутствующих в зале он, казалось, напрочь забыл.
— Лизанда Заресская… — протянул мастер миражей, словно бы пробовал ее имя на вкус. — Наслышан! Только лжет молва.
— Отчего же? — заинтересовалась царевна. — Неужели не нравлюсь?
Смысл вопроса до Савейна не дошел.
— Да говорят, ты удачливая без меры, — царь даже не пытался утаить разочарования, — а все равно попалась.
Недолго думая Лизка решила платить ему той же монетой.
— А про тебя говорят, что ты с головой не дружишь. Вот решила проверить…
Безрассудно? Да! Но царевна решила довериться Провидению и имела на то все основания. А Савейн еще не тех слов заслужил.
Реакция мерзавца оказалась предсказуемой. Феерик изменился в лице и во все горло заорал:
— Стража!!! Взять ее!
Без особого энтузиазма, но пара тонкокостных блондинов, возникших в розовато-лиловом облаке, подхватила языкатую гостью под руки. По одним только лицам видно было, что сами иллюзионисты совсем не в восторге от того, что приходится делать. Но царь велел, и деваться некуда.
В тот момент Лизка уже не удивлялась многочисленности вольных дружков Лейва. Пусть средний брат походит на феерика не больше, чем старший, но совесть у него есть, а для правителя это уже немало. Так, глядишь, Ялка однажды царицей заделается…
— В темницу нахалку! — скомандовал охочий до чужих владений царь. — Там как раз и компания подходящая. А надобность в ней отпадет — вместе с колдуном проклятым казню.
— Ага, — буркнула Лизка, — Константин тебе потом так казнит, даже иллюзии свои колдовать забудешь, не то что пакостить. А Алисса и ее родня с удовольствием присоединятся.
Хотела еще себя в образе неупокоенного духа при сохранении всех сил пообещать, но Савейн с Риндой дела не имел, а потому всей прелести открывшейся перед ним перспективы не оценит.
— В темницу, кому сказал!
Стражники слаженно вздохнули и вежливо подтолкнули гостью к выходу. А та и не сопротивлялась — уж больно противным оказалось общество хозяина чудного замка.
Феерики, видно, были того же мнения, потому повели царевну к подземельям, где расположилась темница, окольными путями. Проще говоря, устроили обзорную экскурсию по иллюзорному дворцу. А Лизка только рада!
Каких чудес в нем только не было! Эффект радуги, распространяющийся на все большие залы и заставляющий их сиять. Что ни говори, а при всей паскудности нрава Савейн был сильным магом и с удовольствием демонстрировал свой дар. Попадались на пути исчезающие комнаты, сверкающие лестницы, с головокружительной скоростью скользящие в самых разных направлениях, иллюзорные фонтаны, водопады и сады. Даже люди! Да что там, даже парочка улюлюкающих привидений в белых балахонах нашлась.
И феерики, ни за что ни про что обозванные стражами, оказались приятными ребятами. Лизка с ними еще на верхнем этаже перезнакомилась, а к нижнему почти подружилась.
Но царского приказа не отменишь, пришлось дойти и до узилища.
Грохнула дверь за спиной, лязгнул тяжелый засов, и камера погрузилась во тьму. Хоть глаз выколи! Лиза постояла минутку в полной прострации, нащупала холодную и чуточку влажную стену и пристроилась возле нее. Прикасаться не слишком приятно, но хоть какой-то ориентир.
А на душе скребли кошки… Где же Крейр? Почему не спасает? И желание отчего-то не спешит исполняться… С прошлыми четырьмя как-то проще все было. Может, в этот раз Лизка слишком много захотела? Не в свое дело полезла? Или просто недостаточно усилий приложила?
На ум как раз пришла одна мелочь, которую Лизанда еще вполне способна была сделать, когда в дальнем конце просторной, и оттого особенно сырой, камеры что-то закопошилось.
— Лизка?!
Царевна вжалась спиной в скользкую стену и до рези в глазах всмотрелась в темный угол. Что-то ей подсказывало, что в местах, подобных этому, ничего путного не водится. И этому чему-то Лизавета была склонна поверить.
— Это же правда ты?
Заслышав такое, Лизка перепугалась окончательно. Помнила она, как после подобного вопроса обрела две кучи проблем в лице бывших сокурсниц. А чего ждать от кого-то неизвестного, подкараулившего прямо в темнице, даже Лизкина фантазия предположить не рискнула. И правильно: нервы целее будут!
Только когда платье на спине окончательно пропиталось влагой и прилипло к коже, сообразила, что голос звучал жалобно и… с надеждой. Не иначе, от холода в голове просветлело.
— Ну я, — опасливо созналась ундина.
Дальше и вовсе произошло неожиданное. Из того самого необозримого угла выскочило что-то мелкое и бесформенное, всхлипнуло странно и ринулось на вконец стушевавшуюся Лизку. Далеко не сразу полузадушенная царевна сообразила, что сей судорожный захват можно принять за объятия. А хотела уже засчитать покушение!
— А точно ты? — недоверчиво пискнуло нечто из угла и стало самым наглым образом ощупывать правительницу колдунов.
Темная закатила глаза:
— Да!
Но верить ей на слово почему-то не захотели.
— Чем докажешь?
Вот это уже было слишком. Лизанда гневно сверкнула глазами, стряхнула с себя наглые ручонки (удумали тоже, лапать!) и с расстановкой изрекла:
— Вот выберусь отсюда — сразу палачам отдам. Они и докажут, и осудят, и приговор в исполнение приведут.
Незнакомка (точной уверенности не было, но Лизка почему-то решила, что это девушка) сдавленно ойкнула и попыталась вернуться обратно в свой угол. Ага, так ее и отпустили!
— Нет, ты точно не Лиза! Савейн иллюзию создал…
От удивления царевна даже руку, удерживающую пищащую особу, разжала. В подобном ее еще не обвиняли! Да и никого из темных, наверное.
— А сама-то ты кто? — Вопрос требовал немедленного прояснения.
Молчание.
Смущенная возня.
— Всеслава!
Лизка испытала навязчивое желание постучаться головой… да хоть бы о противную стену. В душе всколыхнулись подозрения — не умеют ли феерики галлюцинации вызывать, а то происходящее уж больно на бред смахивает.
— Врешь!
— Честно тебе говорю!
— А чем докажешь? — азартно подалась вперед темная.
Нашла тоже, шмакодявка доходящая, кем притвориться! Славку Лиза сколько себя помнит. Та красавица. Фигура, волосы роскошные и вообще, а тут что? Глаза наконец привыкли к темноте, и стало возможно разглядеть собеседницу. Мелкая, тощая, бесформенная, словно подросток, волосенки жиденькие и нос со смешной горбинкой… Как же, Всеслава, ага!
Но девица, уже записанная Лизой в наглые обманщицы, легко сдаваться не собиралась.
— Помнишь, как ты по Жану вздыхала, и мы вместе особо противных из его девиц отваживали? Лельке еще валерьянки в зубную пасту брызнули…
Лизавета ошеломленно кивнула.
— Еще бы! Она распробовала и быстренько все выплюнула, а Жан все равно целоваться не дался. И когда она на нас нажаловалась, за дверь эту дурынду выставил.
— Ага. Так коты тети Маши, она до сих пор моя соседка в том мире, полчаса дрались за внимание прекрасной дамы. А истеричка эта к стеночке в коридоре прижалась и вопила, как режут ее.
— Весело было, — с ностальгией вздохнула царевна Заресская. — Только потом Жан Ирку себе нашел, а мы с тобой все мечтали…
— Ну что, теперь веришь? — вернулась к делам дней настоящих Слава.
Пришлось ундине смиренно кивать. Невероятно, но… факт.
— А почему ты?.. — Лиза не знала, как сформулировать мысль, чтобы не обидеть подругу, а потому просто указала на новую Славкину внешность. Поймет. — И вообще, ты как сюда попала?
Сестра злодея заметно скуксилась, нос повесила и глаза во тьму, в коей тонул пол, опустила.
— Я всегда такой была, просто не замечал никто.
— Э-э-э? — Более связного вопроса в Лизаветину голову не пришло.
Изгнанная царевна Марианская тем временем продолжала:
— Понимаешь, Лиз, мы, феерики, ведь не только окружающий мир можем внешне менять, но и себя. Вот я с самого детства и прихорашивалась, сама того не понимая. Жан видел, но не мешал.
Лизка, конечно, давно забыла детскую влюбленность и теперь относилась к блондину исключительно как к другу. Но, почувствовав, что былым иллюзиям угрожает опасность, прореагировала бурно. Сама от себя не ожидала!
Вскочила и ка-а-ак зашипит:
— Так он что, тоже?!
Художница хихикнула и с воодушевлением затрясла головой:
— Нет, Жайдану подправлять внешность без надобности. Он у нас и так красавец.
С этим при всем желании не поспоришь. Ундина вздохнула с облегчением и плюхнулась обратно на насиженное место. И тут же скривилась: неужто не нашлось более сухой камеры? Хорошо еще, хвост пока не появился!
— Будь спокойна, я никому не скажу, — заверила Лиза подругу.
Та серьезно кивнула. А потом не утерпела и поделилась еще одним секретом:
— А Одик с самых первых дней знает. Он тайну мою сохранил и говорит, что настоящую меня еще больше любит.
Царевна совсем уж расчувствовалась, прослезилась даже, а потом подалась вперед и крепко обняла подругу. Даже не обиделась совсем (ну почти), что та ей ничего не рассказала. Пока жили в безмагическом мире, Слава сама ничего не знала, а как в родной перенеслись, события так завертелись, что и не до откровений стало.