Работа с травмой существенно расширяет наш взгляд на мир. Мы перестаем чувствовать себя маленькими, нас больше не пугают другие люди. Мы их видим просто другими. Мы не обязаны всех любить, но точно можем не бояться большую их часть. Исцелив травму, мы свободнее выражаем себя – можем позволить себе любимое занятие, выделить себе время, другие ресурсы. Мы становимся терпимее, потому что радикальность (следствие расщепления) уходит. Отпустив старую боль, мы освобождаем пространство для новых событий и новых чувств. И если на нас не влияют травмы, то чувства оказываются более светлыми, радостными, созидательными.
Большое количество людей выбирают ничего не делать со своим эмоциональным состоянием и совершают большую ошибку. Все, что мы несем в себе, влияет на качество нашей жизни. Например, если у вас есть голодная потребность в том, чтобы вам дали право быть таким, какой вы есть, вам постоянно будут попадаться люди и события, оспаривающие это ваше право. Это не наказание, не рок. Так формируется поле между людьми.
Предположим, встречаются два человека, которые не привыкли осознавать свои чувства и поведение. Тогда, если один будет в сильной нужде (в позиции Жертвы), то другой окажется в позиции Тирана, Преследователя. Он может быть и Спасателем, но все равно периодически будет Тираном.
На практике это выглядит так: если вы слишком стараетесь понравиться, то вы внесете в поле свою нецелостность. Другой человек, если тоже нецелостный, «дополнит» вас, а вы «дополните» его. Он добавит своего Тирана для вашей целостности, а вы ему «добавите» Жертву. И каждый из вас воспроизведет другому вашу же внутреннюю динамику, то есть отразит ваши личные отношения с собой.
Предположим, один человек неосознанный, а другой уже осознает себя, свои чувства, может отследить свои реакции. Тогда если один вносит свою голодную нужду, то другой не берет на себя ответственность за нее. Может отстраниться, может дать обратную связь, если захочет тот, кто пока не чувствует себя. Но спасать он не будет.
Два осознанных человека создают совсем другую динамику. Они уже могут не «вручать» друг другу свои нужды. И поэтому не ожидают, что другой возьмет ее, и, следовательно, не травмируются, если он «не берет». Но они оба могут свободно говорить о своих чувствах, даже о болезненных, предупреждая о своем состоянии: «Я сейчас не могу говорить, я сильно раздражена», «Мне сейчас очень грустно, можешь меня послушать?» То есть между такими людьми уже есть граница, завершен договор о «невторжении». Такие отношения значительно легче созависимых, их легче поддерживать (но не тем, кто все еще созависим и ждет маму).
Осознанный человек может общаться с неосознанным только в поле уважения границ. Как только нарушается эмоциональная граница, то есть идет запрос на родительскую фигуру, он не будет брать на себя чужую ответственность.
Одна женщина вышла замуж за мужчину, у которого уже была дочь. Она сразу почувствовала, как ее муж любит своего ребенка и хочет помогать ей, проводить с ней время. Женщине казалось, что девочка ворует ее время, ее любовь. Она начала чувствовать возникающую ревность и агрессию. Поначалу она хотела убедить мужа, что именно она его любимая женщина и у «девочки есть мать». Мужчина пытался ей объяснить, что он любит их обеих и ему нужны они обе. Но объяснить такие вещи невозможно, потому что в женщине говорила ее травма. Она чувствовала, что ее не любили достаточно, то есть у нее был дефицит любви. Только после того, как прошла необходимая работа, женщину стало «отпускать» и ревность начала рассеиваться, а вместе с ней и агрессия. Она смогла полюбить девочку от другого брака. И даже потом удивлялась, как у нее вообще могли возникнуть такие чувства по отношению к ребенку.
Нам нужно понять, что напряжение в зоне травмы обязательно возникнет и именно с теми людьми, на которых вы возлагаете свои надежды. И снимается это напряжение только после работы с травмой. Если такая работа проделана, вы расширяетесь, то есть прежние ограничения уходят, вам меньше «мешают» другие люди, да и вы уже не такой слабый, зависимый, как чувствовали себя прежде.
Давайте продолжим рассмотрение предложенного случая. Что происходит с мужчиной, который «принимает на себя» нужду, возникшую из переноса? Если он не может сепарироваться, отделить себя от чувств своей жены, он почувствует себя в западне. Он может ощущать, что его свободу «перекрывают» и ему нужно что-то сделать, чтобы остаться в отношениях с женщиной и со своим ребенком. Впрочем, он может все это не осознавать и чувствовать только вину или гнев. Он будет действовать согласно одному из вариантов:
• Мужчина может «упасть» в Жертву и, согласившись с женой, прервать отношения с ребенком или существенно их сократить.
• Мужчина может из Жертвы переместиться в Преследователя, и тогда он начнет обвинять жену.
• Он может из Жертвы включить защиты – например, молчать о том, что встречается с ребенком, или, с точки зрения жены, «врать».
Еще раз подчеркнем, что он вынужден ответить на вторжение. «Какое вторжение?» – спросите вы. Да, когда мы пытаемся реализовать свою нужду за чужой счет, мы вторгаемся в чужие границы и нарушаем их.
До сих пор я говорила об ответных реакциях мужчины, который находится на том же уровне осознанности, то есть мало рефлексирует и просто реагирует на вызов. Как он ответит, если он больше осознает себя и то, что происходит? Он может осознать, что его жене не хватило любви в детстве и сейчас, когда она переживает свои чувства, ей кажется, что «другую девочку любят больше, чем ее». Он может поговорить с женой о ее чувствах, «подтолкнуть» ее к осознанию, но он может этого не делать. Потому что мало того, что он осознает. Важно, чтобы она сама осознала свою травму, которая актуализировалась в этот момент. Но даже и это он не обязан делать. Главный признак отсутствия зависимости, или цельности, – это присвоенное право любить того, кого хочется любить. И если это право присвоено, то:
1. Мужчину невозможно будет склонить к чувству вины.
2. Его трудно будет разозлить. Злость – признак того, что ему «нужно разрешение» от жены любить дочь, а она это разрешение не дала. Кроме того, злость «следует» за виной почти всегда: мы злимся на тех, кто ввергает нас в вину.
Он сможет быть терпеливым до некоторых пор, но потом может оставить попытки достучаться до жены, и тогда отношения окажутся под угрозой. И вовсе не потому, что он «выберет» дочь, а потому, что невозможно постоянно подвергаться атакам границ. По крайней мере, для зрелого человека это очень трудно, да и смысла в этом нет.
Зрелому человеку не нужны разрешения, потому что права ему и так присвоены. Зрелый человек не нуждается в матери: ему достаточно партнера. Зрелый человек хочет видеть рядом с собой такого же зрелого человека или как минимум такого, который тоже стремится к зрелости.
Глава 14. Навстречу зрелости
Принятие родителей
Зачем нужно принимать родителей? Тем более если они нанесли нам ущерб? Наши родители так или иначе интегрированы в наши внутренние голоса. Когда мы начинаем свой путь к трансформации, мы смотрим на себя их глазами. Мы судим, критикуем и оцениваем в себе то, что им не нравилось в нас. Теперь и это нам тоже не нравится в себе.
Если с их стороны было насилие, то мы впоследствии могли ненавидеть себя, считать себя очень плохими. У нас могли выработаться самые деструктивные защиты, которые нам тяжело нести: отказ от себя, необходимость играть роли, стать «хорошим», могло появиться подавление своих живых качеств и искренних чувств и многое другое. И у нас есть идея, которую мы не замечаем, но в которую верим: что если мы будем продолжать злиться на них, то так мы защитим себя, так мы встанем на свою сторону и даже поддержим себя.
В действительности, сохраняя внутри боль и агрессию, а также привычные разрушительные модели поведения, мы разрушаем себя. Именно поэтому нам нужно освободиться от тяжелых чувств – ради себя в первую очередь. Я не буду сейчас касаться психосоматики – как тяжелые чувства, которые мы сохраняем, влияют на наше здоровье не лучшим образом. Вы сами сможете найти необходимую литературу, таких источников более чем достаточно.
Есть еще один важнейший нюанс: обвиняя родителей, мы оставляем за собой право быть маленькими, а за ними – становиться грандиозными, более могущественными, чем мы. И не только за ними, но и за всеми, на кого у нас идет родительский перенос. А это все наше ближайшее окружение – от партнеров до начальников, от друзей до представителей государства… Почти весь мир оказывается большим и угрожающим, а мы остаемся маленькими и бесправными.
Однако принятие родителей – это далеко не первая фаза нашего исцеления. Скорее, последняя. Сначала нам нужно принять себя, вернуть себе права на чувства, нужды, перестать вечно испытывать стыд и вину, простить себя за ошибки… Это важный этап возвращения себе целостности – принять себя. Следующий этап – принятие мира. И родители – не только часть мира. Они – неудобная его часть, потому что причиняли нам боль. Через такое принятие мы принимаем неудобный мир, который не соответствует нашим ожиданиям. Это опять же не означает, что мы должны утратить себя. То есть вопрос «Либо мир, либо я» не стоит. Вопрос «Либо я подстроюсь, либо он меня уничтожит» или «Я закрою дверь для мира, чтобы он не разрушил меня» – не стоит. Нам необходимо прийти не к полярности, а к сосуществованию.
«Другие люди имеют право на жизнь, и я имею право на жизнь. Другие люди не совершенны, и я не совершенен. Я имею право быть таким, какой я есть, и они имеют такие же права.
Однако я имею право выбирать людей для общения, я имею право ставить себя на первое место в своем личном мире, и я опираюсь на свои границы и ресурсы. Я имею право выбирать то, что мне подходит в данный момент времени, не заслуживая это и не подстраиваясь под кого-то». Именно в таком состоянии, в таких ощущениях мы можем считать себя взрослыми, целостными, зрелыми. Если этот баланс нарушен, кто-то объявлен «врагом», не имеющим право на существование, или нам кажется, что он должен быть лишен прав, значит, баланса нет, необходимо продолжать работать с травмой.