в Америке. У нас огромный отклик!
– Да, – радостно кивает Клер. – Узкая тропа ведет к одиночеству! Ведь даже у Иисуса была Мария Магдалена.
– И, кажется, родила ему кучу детей, когда они сбежали во Францию. Читал в «Коде да Винчи».
– Их союз непорочен! Не стоит верить всему, что пишет Дэн Браун, – назидательно говорит Клер.
– А по-моему, хорошая идея. Все лучше, чем помереть на кресте, – замечает Рон.
– Рон!!!
– Я только хотел сказать, это лучше для Иисуса…
– Иисус ценой жизни искупил наши грехи!
– Знаю. Жаль только, что ему не удалось сбежать во Францию.
– Некоторые теологи, как и Дэн Браун, считают, что Иисуса постигла другая судьба. И у него были дети, – вступает Виктор.
– Иисус никогда не вступал в плотские отношения! – возмущается Клер.
– Вы уверены? – спрашивает Виктор.
– Совершенно уверена!
– Клер, мы же договорились, что у Христианского компаньона будут отверстия спереди и сзади, с функцией вибрации. И рот…
– Да, – неохотно кивает Клер. – Пусть люди сами решают, как им пользоваться. Это личное дело каждого.
– Фу! – выдыхает с облегчением Рон. – Я только что разместил заказ на двадцать тысяч роботов. Еще не хватало затыкать потом шестьдесят тысяч дырок!
– Рон!!!
– Прошу прощения, Клер. Ты босс моей души, но бизнес есть бизнес. Эй, проф! Нет ли у вас контакта в Ватикане?
– Боюсь, что нет, Рон. И потом, вы, кажется, не хотели изготавливать роботов-мальчиков?
– Только потому, что они не могут делать фрикционные движения. Те, что я задумал, не для женщин. Запущу серию Служебных роботов для священников. Тут главное, чтобы дыра в заднице была…
– Рон!!!
– Дорогая, мы ведь решили, что такие роботы помогут спасти многих молодых людей.
– Мне сложно обсуждать такие вещи с едва знакомым человеком! – оправдывается Клер.
– О, с профом можешь говорить на любые темы. Он настоящий ученый!
– Предлагаю выпить по чашечке чаю, – тактично вмешивается профессор. – А потом я займусь головой.
– Странное зрелище, – признается Рон. – Голова в контейнере на столе. Хотя у вас тут вообще жутковато.
Мы вчетвером в подземной лаборатории Виктора. В это утро подача электричества идет с перебоями, и лампы дневного света над нашими головами сначала вспыхивают, а потом жужжат, будто рой пчел, и гаснут, превращая все вокруг в подобие стробоскопа. Полсекунды мы в темноте, в следующее мгновение лампы нехотя загораются: подземелье словно наблюдает за нами, нарочно приберегая свет.
Клер разглядывает два гигантских генератора, каждый размером с паровой двигатель.
– Почему они названы Джейн и Мэрилин? – интересуется она.
– Люди, работавшие здесь во время холодной войны, дали им имена в честь двух секс-символов Америки: Мэрилин Монро и Джейн Рассел, – отвечает Виктор. – Если пройдете сюда, то увидите несколько выцветших плакатов с кинозвездами пятидесятых.
– Вот у кого были фигуры! – восхищается Рон. – А потом появилась Твигги, и все покатилось к черту. Во всем виноваты хрустящие хлебцы!
– Согласен, – кивает Виктор. – Изменения в диете привели к самым разным последствиям. Любопытно, какие пути самоуничтожения изберут небиологические формы жизни. Явно не сахар, алкоголь или наркотики.
– Я думал, что ИИ будет совершенным, – разочарованно говорит Рон.
– Кто знает? – отзывается Виктор. – Удавалось ли человечеству хоть раз создать что-либо совершенное? А ведь мы всегда руководствуемся самыми лучшими побуждениями…
– Интересно у вас получается. На конференции TED вы говорили по-другому.
– Скоро мы увидим, каким станет ИИ, – пожимает плечами Виктор. – В любом случае, вряд ли он окажется хуже человека. Сегодня я прочел, что с 1970 года человек уничтожил более шестидесяти процентов земной фауны. В Бразилии диктатор, выдающий себя за демократически избранного президента, жертвует Амазонией в угоду коммерческим интересам. Люди угробили планету! Вся надежда лишь на ИИ. Для остальных вариантов слишком поздно.
– А что с парнем в контейнере? Для него не слишком поздно?
Стальной контейнер в центре стола, будто главный приз в телевикторине. Как говорится, «крутите барабан, Виктор!»
– Если все получится, у меня для Джека припасена одна штуковина. Хотите взглянуть? – спрашивает профессор.
Виктор исчезает в соседнем помещении. Туда он меня не водил. Вот она, запертая комната Синей Бороды. Где же незаметная дверь с кровавым ключом в замке? Он возвращается с чем-то, напоминающим робота и куклу одновременно. Снизу цилиндрическая база на колесиках, а сверху туловище, голова и руки, как у человека. В высоту конструкция сантиметров шестьдесят.
– Джек не отличался большим ростом, – заявляет Виктор. – Думаю, новое тело ему понравится.
– Хотите запихнуть его мозги сюда? – Глаза Рона выпучены от удивления. – Детская игрушка!
– Нет, конечно, – отвечает Виктор. – Мозг Джека – это биоматериал. Когда я перенесу его сознание на другой носитель, то само серое вещество мне больше не понадобится. Оно лишь упаковка. Мы с вами не более чем носители информации, Рон. А информацию можно хранить на разных носителях. Ваша, к примеру, сейчас хранится в солидном сейфе из мяса.
– Спасибо, – хмыкает Рон.
– Мне важно, чтобы Джек освоился. Одна из сложностей при переносе сознания – шок от того, что человек ощущает себя вне тела. Вне привычного для себя тела.
– Не понимаю, – хмурится Рон.
– Представьте, что вы умираете. Тело порядком износилось. Я переношу ваше сознание – квинтэссенцию вашей личности, – и теперь у меня на компьютере появляется файл с названием «Рон Лорд».
– Не нравится мне эта идея, – мотает головой Рон.
– Поверьте, стать файлом вам понравится больше, чем умереть, – улыбается Виктор.
– Так я же не буду знать, что умер, – пытается возражать Рон.
– И самое главное! – продолжает Виктор. – Превратившись в файл с данными, вы можете загрузить себя на любой носитель. Тело из углепластика позволит обрести привычную автономность, но еще и суперсилу и суперскорость вкупе с повышенной прочностью. Отвалилась нога? Не страшно! Мы сразу же приделаем новую. Хотите летать? Вот вам облегченный корпус, и летайте на здоровье! А теперь надевайте спецодежду. В соседней комнате довольно прохладно. Я собираюсь открыть контейнер.
Мы выглядим, как работники мясного цеха: на каждом маска, очки, перчатки, защитный костюм. Виктор ведет нас по узкому коридору. Лампы под потолком раскачиваются, будто кандалы сумасшедших в «Бедламе». А вдруг у Виктора здесь нелегальная психлечебница, где творятся скрытые от посторонних глаз страшные дела?
Словно прочитав мои мысли, Виктор предупреждает:
– Может слегка закружиться голова. Не обращайте внимания. Мы тут, как на подводной лодке. Город над нами движется, раскачивается, и здесь это очень чувствуется. Воздух и электричество подают вентиляторы и генераторы, которые контролируются системой жизнеобеспечения.
– Я вся в пыли, – жалуется Клер.
– Увы, дело в вибрации, – поясняет Виктор.
– Кто-нибудь обследовал лабиринт целиком? – спрашивает Рон.
– Нет. Это нереально. Тут полно тупиков, завалов, поворотов, которые упираются в глухую стену. Бункеры, соединительные каналы, различные ходы: под Манчестером целый подземный город.
Виктор открывает дверь, и нас обдает ледяным воздухом. Заходим внутрь. Почти ничего не видно: вокруг туман. Мы успеваем настороженно переглянуться и в следующее мгновение исчезаем за густой дымкой, словно призраки. Мне удается разглядеть, что вдоль одной из стен расставлено оборудование.
– Ставьте контейнер сюда, пожалуйста, – просит Виктор, обращаясь к Рону.
Тот ставит контейнер.
– Очень хорошо, – кивает Виктор. – Ну что ж, как говорят буддисты, прошлое в прошлом, а жизнь в настоящем.
Он начинает отвинчивать крышку, попутно объясняя нам свои действия, будто проводит рядовой опыт в непримечательной лаборатории, каких полно в любой стране мира. В руках Виктора самая обычная отвертка. Он произносит самые обычные слова.
– В мозге младенца насчитывается порядка ста миллионов нейронов. Каждый нейрон связан с десятью тысячами других. То, что они делают, просто и восхитительно одновременно. Вся информация, вне зависимости от ее типа, поступает в виде серии электрических импульсов, которые воспринимаются нейроном при помощи особых разветвленных отростков. Они называются дендритами. Но мозг не замыкает информацию в себе. Слышали о правиле Хебба[88]: «Между нейронами, которые возбуждаются одновременно, образуется прочная связь»? Мозг – это машина, образующая нейронные связи. Их-то я и надеюсь сегодня извлечь.
Виктор снимает защитный кожух с законсервированной головы, и мы не верим своим глазам! Это все равно, что наткнуться на снежную пирамиду посреди Антарктики, внутри которой покоится в палатке тело самого Роберта Скотта![89] Замороженное тело из другого мира!
Лицо сморщилось. Волосы поредели. Усы топорщатся, каждый волосок по отдельности. Рот ввалился. Глаза закрыты. Как будто восковой слепок. Вокруг головы клубится жидкий азот. Перед нами, словно вызванная медиумом тень человека, нечто отвратительное и неузнаваемое. Неужели он, или оно, заговорит?
– Привет, Джек, – тихо здоровается Виктор, дотронувшись до головы рукой в перчатке. – Я скучал без тебя.
И, глядя на нас, добавляет:
– С огромным удовольствием представляю вам моего друга и наставника, Ай Джей Гуда.
– Исадор! Хватит рассматривать свой пупок, лучше принеси мне коробку для часов! – В голосе слышался сильный еврейский акцент.
– Да, папа!
Отец сидел на деревянной скамье за рабочим столом, в рубашке и жилетке, с лупой в глазу, склонившись над листом бумаги, усеянном миниатюрными шестеренками и крохотными бриллиантами. Рядом лежал пустующий золотой корпус часов.