– Мы позвали?! – оторопела Мариша. – Я лично никого не приглашала.
– Для этого есть специальные открытки, – радостно сообщил Франц. – Мы разослали их от вашего имени. Ну и от своего тоже.
– Во всяком случае, можете быть уверены, что о ваших свадьбах говорит уже весь город и половина Мюнхена, – добавил Сергей.
– Мы не собирались так быстро за вас замуж, – только и сказала Мариша.
Будь у нее больше времени, она бы смогла найти доводы и убедить Сергея отменить свадьбу, но ей не дали не только договорить, но даже додумать. Дом огласился истошными воплями месье Жана, который желал видеть обеих невест для примерки. Весь вечер девушек требовали то на кухню, то в сад, который чудесным образом был преображен. Вдоль дорожек теперь росли пышные розовые кусты, калитка была увита плющом. А лишенные осенней листвы ветки яблонь украшали пышные ленты и фонарики.
– Мне кажется, что я схожу с ума, – шепнула Аня Марише, когда они, поддавшись уговорам Сергея и Франца, легли спать пораньше. Причем теперь на дверях их комнаты красовалась надпись: «Комната для новобрачных».
– И зачем Сергею понадобилось лично осматривать торт, который нам завтра привезут из Мюнхена? – засыпая, недоумевала Аня. – Лучше бы сидел рядом со мной.
– Очень он у тебя заботливый, – пробормотала в ответ Мариша.
Девушки так устали за сегодняшний день и за все предыдущие, что заснули почти сразу же, как только их головы коснулись подушек. Поэтому они не слышали, когда на кухне повар со своими поварятами закончили приготовление холодных закусок. Нашпиговав чесноком и грецким орехом последнего цыпленка и впихнув в последнюю утку последнее яблоко с тем, чтобы завтра осталось только сунуть их в печь, они тихо вышли из дома.
В саду электрики тоже закончили свою работу. Теперь все деревья были освещены тысячами мелких светлячков, нанизанных на электрические провода. Уехал к себе в мастерскую и месье Жан, чтобы до утра работать над свадебными платьями. После его отъезда в доме не осталось посторонних. Франц запер входную дверь и тоже отправился к себе домой, чтобы подготовить своих стареньких родителей к торжественному событию.
Вечер плавно перешел в ночь. Повсюду царила тишина. И вдруг скрипнула дверь оранжереи, и порог крадучись переступила чья-то тень. Немного постояв и прислушавшись, тень начала медленно двигаться в глубину дома. Под ее осторожными шагами не скрипнула ни одна половица. Выбравшись из кухни, тень прижалась к стене дома и начала передвигаться в сторону холла. Лестница тоже ни разу не скрипнула, зато в воздухе распространился запах хлороформа. Тень остановилась перед дверью комнаты для новобрачных и, помедлив мгновение, исчезла.
Аня видела какой-то жуткий сон. Словно бы Густав воскрес и снова посадил их с Маришей в ту яму. Только на этот раз еще и наполнил ее какими-то отвратительными тварями, которые передвигались тихими шажками и тыкались ей в ноги противными мокрыми носами. От отвращения Аня проснулась и моментально поняла, что в комнате кто-то есть. Она попыталась сесть, но не успела: на ее раскрытый для крика о помощи рот легла вонючая тряпка. Аня провалилась в темноту…
Человек радостно хихикнул и отнял от лица девушки пропитанный хлороформом носовой платок. Такую же операцию он проделал и с Маришей несколько минут назад. Оставив одурманенных подруг в спальне, он быстро проскользнул в ванную, открыл оба крана и вернулся к девушкам. Взвалив себе на плечи бесчувственную Анну, он понес ее в ванную комнату и положил в теплую воду. Налив туда пены и набросав побольше ароматической соли, человек отправился за следующей жертвой.
Набросив на лицо Мариши носовой платок, человек кинулся обратно в ванную закрывать краны, потому что вода уже грозила перелиться на пол. Разобравшись с кранами, человек присел передохнуть на корзину для грязного белья, и вдруг до него дошло, что ванна пуста.
– Что за черт! – воскликнул он, оглядываясь в поисках Ани.
Но вместо Ани он увидел двух крепких парней и пистолет, направленный прямо ему в голову.
– Ну, здравствуй, Корейчик, – сказал Сергей. – Вот и свиделись.
Дико взвыв, мужчина прыгнул на Сергея, который мгновенно нажал на курок. Но выстрела не получилось, из пистолета вырвался лишь небольшой огонек пламени.
– Дьявол! – взвыл в свою очередь Сергей и, отшвырнув бесполезную игрушку прочь, вцепился в горло противнику.
Но время было безнадежно упущено. Корейчик схватил Сергея за голову, зажал ее словно в тиски и стукнул о кафельный пол. Затем, ловко лягнув подкрадывающегося к нему сзади Франца, Корейчик выскочил в коридор. Схватка сопровождалась грохотом и душераздирающими воплями. Франц перепрыгнул через Сергея и выскочил в коридор. Там он увидел Маришу в кружевной ночной сорочке. Девушка прижалась к стене на лестничной площадке и растерянно смотрела куда-то вниз. Корейчика поблизости не наблюдалось.
Франц подошел к своей подруге и увидел, как внизу мелькнули чьи-то ноги. Когда упавшего с лестницы Корейчика, который случайно споткнулся о ничего не подозревающую Маришу, бредущую в туалет, привели в чувство и заковали в наручники, девушка уже обрела дар речи. Аня очнулась еще раньше, но молча лежала, размышляя о том, почему ей так холодно и сыро. Проведя небольшое исследование, она поняла, что лежит на мокрых простынях, влажная от пяток до макушки, да еще и не прикрытая одеялом. К тому же лежала она не в своей кровати и даже не на кровати в комнате для новобрачных, а на холодном мраморном полу.
– Что тут вообще происходит? – возмутилась она.
А так как никто не потрудился ей ответить, она обернула вокруг себя мокрую простыню и побрела вниз, откуда доносились голоса и еще горел свет. С мрачным видом Аня прошлепала по лестнице и увидела трех мужчин, которые сидели возле горящего камина. Двух из них она знала, а вот третий – со скованными руками – был ей незнаком. То есть…
– Анька проснулась! – приветствовала ее неугомонная Мариша, которая тоже была здесь. – Познакомься со своим благодетелем.
Закованный мужчина кинул на Аню цепкий взгляд и отвернулся. У него были очень густые волосы, колючие серые глаза и правильные черты лица. Если бы не выражение жестокости, портившее его, он был бы самым настоящим красавцем. Во всяком случае, внешность у него была мужественная. Женщины должны были к нему так и липнуть. Вот только лицо… Где она могла видеть это лицо, терзала себя Аня. Внезапно ее память услужливо подсказала ей ответ: парень был подозрительно похож на того самого Курта, который работал на дискотеке диск-жокеем. Но если при первой встрече он выглядел лощеным европейцем, то сейчас весь лоск с него слетел, и стало видно, что парень типичный зэк, причем сидевший много и за дела отнюдь не политические. Высоким идеям было бы тесно за узковатым лбом задержанного.
– Кто это? – все же сказала Аня. – Впервые вижу.
– Ой ли? – насмешливо прищурился Сергей. – А ты приглядись!
Аня послушно пригляделась. Да, парень сильно смахивал на Курта… Осветлить волосы, вставить синие линзы в глаза.
– Ладно, сестренка, не мучайся, – внезапно сказал мужчина. – На свиданку вы с матерью не ходили, мараться боялись, вот и не узнаешь.
– Димка! – ахнула Аня. – Ты на свадьбу приехал? Но мне говорили, что ты еще в тюрьме. И вообще, как это возможно?
И она недоуменно посмотрела на Сергея.
– Он и в самом деле так торопился к тебе на свадьбу, что даже из тюрьмы сбежал. Только немного поторопился.
– Тебе-то что? – равнодушно ответил Анин брат. – Я для сестры на все готов.
– Ты не из-за сестры, а из-за денег на все готов, – жестко прервал его Сергей. – Она тебя интересовала только потому, что богатое наследство получила.
– Сестренка, ты послушай, как твоего брата оговаривают! Да я ради тебя всю тайгу прошел, сюда прилетел, на работу устроился, лишь бы рядом с тобой быть, – завелся Корейчик.
Аня покопалась в своих ощущениях и поняла, что ее совсем не радует перспектива заполучить такого родственничка. А еще, не дай бог, он и жить тут останется. Но тут ее взгляд снова упал на наручники.
– А почему его заковали? – спросила она.
– Драться любит, – сказал Франц. – Пришла в себя после ванны?
– Никак не пойму, с чего это мне ночью приспичило принимать ванну, – недоуменно пожала плечами Аня.
– А это ты у своего братика спроси, – посоветовал ей Франц, но тут же ответил сам: – Это он тебя в ней утопить собирался. Чтобы ты, значит, замуж не успела выйти и денежки бы на сторону не уплыли.
– Врете, – возмутился Корейчик. – Я бы Анюту ни в жизнь не обидел. Только и хотел, чтобы она чистая к венцу пошла.
– Он не мог желать мне зла! – воскликнула шокированная Аня. – Он мой брат. У меня, кроме него и мамы, на свете вообще никого нет.
– Вот именно, – подтвердил Сергей. – После тебя деньги перешли бы к твоей маме, а уж для нее у племянничка была своя удавка приготовлена. Но если бы ты вышла замуж, то деньги уплыли бы к твоему мужу, а еще, упаси бог, детей бы нарожала. Тогда Корейчик и вовсе не при деньгах оказался бы.
– Ой, как врет! – закривлялся Корейчик. – Как врет. Мент ты позорный, у тебя же это в крови, только и видишь, как бы засадить нашего брата на полную катушку. А что я сделал?
– Ты убил двух немецких гражданок, которые мешали твоей сестре завладеть наследством, – сурово сказал ему Франц. – Ты убил их, потому что знал все, что делается в семье Вернера. Ты жил по соседству и еще стал любовником одной из подружек Моники – Альмы. Она все тебе и выбалтывала. Ты с ее помощью втерся в дружбу к Гансу, который рассказывал тебе про свои беды, а заодно и проболтался, что эта русская девка нашла себе мужика и завтра уже свадьба. Вот тут ты и заволновался всерьез.
– Все липа, – хладнокровно произнес Корейчик. – Ничего вы не докажете. Убийства. А пистолет где? Из пальца я в них стрелял, да?
– Пистолет ты подбросил убитому тобой Густаву, на которого решил списать и первые два убийства. Даже записку не поленился написать от его имени. Дескать, раскаиваюсь в своих преступлениях, жизнь не мила стала. Только допустил ты ошибочку.