я, а уцелевшие эны попытались спастись от смерти «бессмертием». И вот результат: Ия последняя, рожденная на Эне…
- Да… это правда: Ия была последней… С тех пор минуло… пятьдесят лет…
- Вот - главное, Председатель, а не опыты дальнейшего продления жизни. На Эне все, отравлено излучением… И на Эне и на ее спутниках. - И последняя дочь Эны рождена полвека назад. За полвека ни одного рождения. А сколько «бессмертных» умерло, это тайна Круга Жизни и Смерти, не так ли? Выход остался один… Если он еще существует…
- Нет, старый Ит. То, что ты предлагал - не выход. Нас слишком мало. Мы не имеем права рисковать даже немногими. Надо действовать наверняка. Второй Опыт сейчас необходим… И не только затем, чтобы- искать пути продления жизни давно живущих… Нет, Ит, дело обстоит гораздо серьезнее… В ближайший год положение Мауны наиболее благоприятно…
- Не Опыт, а межпланетная экспедиция, Председатель. Нашлись бы смельчаки… И хватило бы для нее энергии, если прекратить…
- Молчи, Ит! Это страшно, что ты хочешь сказать… Подумай об ответственности перед Крутом Жизни и Смерти…
- Подумай и ты, Председатель, о… заколдованном круге, из которого нет выхода…
Главный астроном умолк. Председатель тоже молчал, устремив взгляд на серебристые экраны.
«Через минуту они осветятся. И надо говорить. Члены Совета ждут…» Председатель вдруг ощутил усталость и пустоту.
«Что сказать, если даже старый Ит?…»
Из-под густых седых бровей он бросил быстрый взгляд на Главного астронома. Их глаза встретились…
- Ты не поддержишь меня, Ит? - тихо спросил Председатель.
Главный астроном печально покачал головой.
- Поддержу. У меня тоже нет… другого выхода. Ни у кого из нас нет выхода… Мы сами создали свой заколдованный круг.
МАУНА
Ия и Од поднялись по винтовой лестнице в башню Большого телескопа. Огромный слабо освещенный зал был пуст. Сплетения металлических рам поддерживали гигантскую трубу - самый зоркий глаз Эны, постоянно нацеленный в дали Космоса.
Од подошел к пульту управления, бросил взгляд на приборы.
- Остается двадцать минут до начала моих наблюдений, но…
- Ты ничего не успеешь сделать, - повторила Ия.
Од взял девушку за руку.
- Говори, - попросил он. Ия пугливо оглянулась.
- Здесь нет никого, - успокоил Од. - Сегодня ночью дежурю только я.
- Выйдем на наружный балкон, - предложила Ия.
- Солнце зашло два часа назад. Холод уже очень силен.
- Выйдем, Од…
Не выпуская руки Ии, Од провел девушку между ажурными сплетениями матово поблескивающего металла к маленькой двери в стене зала. Нажал кнопку. Дверь бесшумно скользнула в сторону. Из открывшегося коридора пахнуло холодом. В небольшой нише у входа висели длинные красные плащи с коническими капюшонами.
Од взял один из них, набросил на плечи Ии. Поднял высокий капюшон. Эластичная ткань капюшона спереди была совершенно прозрачна и не скрывала лица.
Закутавшись в другой плащ и тоже подняв капюшон, Од шагнул в коридор. Ия последовала за ним. Сзади прошелестела закрывшаяся дверь. Коридор плавно изгибался. Несколько шагов, - и они очутились перед второй дверью. Од повернул рычаг в стене. Дверь отодвинулась. Открылась чернота неба, пронизанная колючими искрами звезд. Оттуда, из этой сверкающей звездами тьмы, ударил леденящий вихрь.
Держась за руки, - пригибаясь при порывах ветра, Од и Ия добрались до каменной балюстрады, которая опоясывала широкую террасу. Под ногами скрипел песок, занесенный ураганом снизу, из пустыни. У подножия башни ярко светились окна массивных зданий обсерватории. Временами их свет мутнел в струях песка и пыли, которые гнал ураган. На западе звезды уже исчезали в непроглядной пылевой завесе.
- В неудачном месте построили обсерваторию, - шепнула Ия, приблизив свой капюшон к самому лицу Одаю
Ассистент отрицательно качнул головой:
- Раньше здесь не было таких бурь. Воздух днем и ночью был чист и прозрачен. Климат Эны ухудшается год от года…
- Почему, Од?
- Наши предки лишили Эну ее океанов. Теперь мы бессильны перед наступлением песков. Дыхание пустынь в этих порывах урагана, голос смерти в его свисте. Мы - последнее поколение умирающей планеты…
- Но мы овладели бессмертием, Од…
- А зачем оно, если мы не способны продолжить жизнь, не способны дать новых поколений. Для кого наш труд? Для самих себя? Предки, дав нам бессмертие, отняли будущее…
- Страшно, что ты говоришь, Од. Но должен же быть выход. Наши ученые знают так много…
- Увы, Ия… Они знают бесконечно мало… Они знают только страшный опыт своей многовековой истории. А что такое Эна и ее цивилизации в бездне Вселенной!… Учитель считает, что мы одиноки в Космосе, что разум неповторим. За ним опыт трехсот веков. Но наши триста веков - ничтожные секунды бесконечного времени Вселенной. Посмотри, сколько миров вокруг! У этих далеких солнц есть планеты. Неужели они безжизненны? Нет, Ия, не могу поверить в наше одиночество… И если мы не одиноки, в этом величайшая сила жизни. Может быть, в этом спасение древней цивилизации Эны…
Вот ты сказала, что наши ученые знают много. Допустим, это правда. Однако знать недостаточно… Надо еще и уметь: уметь дерзать, уметь добиваться поставленной цели, уметь доказать силу знания… Но, опасаясь за свою бессмертную жизнь, жители Эны давно перестали дерзать, они страшатся риска… Мы до сих пор остаемся пленниками Эны. Наши предки построили огромные искусственные спутники, целые планеты, а мы - продолжатели их дел, не осмеливаемся проникнуть дальше орбит этих спутников.
Посмотри, там светит зеленая Мауна - наша ближайшая соседка в Системе. Что мы знаем о ней? О, с какой радостью я отдал бы бессмертие за возможность межпланетного полета. Я был бы счастлив отдать саму жизнь ради доказательств жизни на других планетах.
- Молчи, Од, это страшное кощунство. Ничего нет ценнее жизни. Если тебя услышат…
- Я готов повторить перед Кругом Жизни и Смерти…
- Молчи… Мне страшно за тебя. Не надо больше об этом. Слушай… Мне кажется, ты не совсем прав. Они ищут выход. Поэтому и хотят повторить Опыт…
- Решение уже принято?
- Нет… Сначала будет обсуждение на Совете. Председатель приехал к твоему учителю. Он ищет поддержки. Отсюда они обратятся по каналам волновой связи к членам Совета и объявят о заседании. Рекомендацию Совета утвердит Круг Жизни и Смерти.
- А когда намечено провести Опыт?
- Это держат в секрете, но… мне кажется, я слышала… они торопятся. В ближайшие месяцы положение Мауны наиболее благоприятно.
- Но какое у нас право для Опыта? Какое право, Ия?… А если на Мауне все-таки есть жизнь? Если ее населяют разумные существа? Мы же ничего не знаем…
- Ты увлекаешься, Од. С равным основанием можно предполагать жизнь и на Bee… и на Орте с его удивительным кольцом…
- Ия, ты когда-нибудь смотрела на Мауну в Большой телескоп Эны?
- Никогда.
- Тогда идем, я тебе покажу что-то такое… Как раз подходит мое время наблюдений. У нас еще есть несколько минут, прежде чем песчаная туча скроет Мауну…
ВЫСШИЙ СОВЕТ ЭНЫ РЕШАЕТ
Заседание Высшего Совета Эны продолжалось уже несколько часов. Десятки ораторов сменили друг друга на высокой трибуне, вознесенной над огромным амфитеатром зала.
Ассистент Од, сидевший рядом с Ней водной из боковых лож, тихо сказал:
- Этот старинный зал помнит далекие времена, когда на заседаниях Совета он бывал полон, а сейчас…
Од указал на пустые ряды колоссального амфитеатра. Всего несколько сот энов находилось под прозрачным параболическим куполом древнего здания.
- Сейчас все население Эны поместилось бы здесь, - грустно шепнула Ия.
- Боюсь, что еще осталось бы немало свободных мест…
Осветился широкий голубой экран над столом президиума. Председатель встал, поднял руку.
- Будет говорить высокочтимый учитель Хор. Он не мог прибыть на заседание. Он обращается к членам Совета и приглашенным из города Уединения…
Шелест пробежал по рядам присутствующих.
Сзади зашумели. На балконе высокий меднолицый человек с бритой головой протестующе взмахнул рукой и крикнул:
- Неправильно, Председатель! Члены Совета должны выступать лично тут, в этом зале. Иначе все голоса мертвецов Эны…
Его крик потонул в общем гуле.
- Это Шу - математик и философ, - сказал Од в ответ на вопросительный взгляд Ии. - Он член Совета, но он тоже против…
Председатель покачал головой, протянул руку, требуя тишины. Гул постепенно затихал.
- Мне тяжело и больно слышать твой упрек, Шу, - резким звенящим голосом бросил Председатель. - Чему ты веришь, если перестал доверять Высшему Совету? И какой пример даешь молодежи!… Я мог бы проголосовать вопрос о доверии. И ты был бы посрамлен… Но я не сделаю этого. Я напомню всем 1 старинный закон Эны. Каждый, член Круга Жизни и Смерти имеет право один раз выступить на Совете, не присутствуя лично в этом зале. Знайте все, высокочтимый учитель Хор - член Круга Жизни и Смерти. На этот раз он воспользуется своим правом. Слушайте все! Будет говорить член Круга Жизни и Смерти - высокочтимый учитель Хор.
Огромный зал замер в напряженной тишине. Все взгляды обратились к голубому экрану. Од почувствовал, что тонкие пальцы Ии сжали ему руку.
Экран постепенно светлел, становился глубоким и прозрачным. Потом он исчез. В возникшей пустоте появилась белая фигура. Она приближалась, заполняя провал экрана.
Что-то похожее на вздох пронеслось над залом.
На месте экрана в глубоком кресле полулежал древний старик. Его обтянутый коричневой кожей череп свесился на грудь, высохшие руки бессильно раскинулись на складках белого плаща. Казалось, старик спал.
В тишине негромко прозвучал голос Председателя:
- Учитель Хор, Совет слушает тебя…
Старик медленно поднял голову. Приоткрыл тяжелые складки век. Тусклый взгляд его глаз был неподвижен. Лицо, изрытое темными морщинами, казалось окаменевшим. Он беззвучно пожевал тонкими фиолетовыми губами и снова закрыл глаза.