– Не хочешь открыть мне, начальником какого штаба ты являешься?
– Разве Лодер не объяснил?
– Лодер ничего не объяснил, – ответил Ричер. – Он был полностью поглощен тем, чтобы доставить нас сюда.
На лице Фаулера появилась леденящая усмешка.
– Лодер идиот. Он совершил пять серьезных ошибок. И ты – одна из них. Лодер вляпался в дерьмо по самые уши. Как и ты.
Он жестом подозвал одного из охранников. Тот подошел и достал из кармана ключ. Пока охранник стоял, держа оружие наготове, Фаулер отпер замок цепи, которой был скован Ричер. Цепь с лязгом сползла по стволу сосны на землю. Звук металла, скользящего по дереву, далеко разнесся по ночному лесу. Одна из собак подбежала ближе и принюхалась. В зарослях деревьев произошло какое-то движение. Оторвавшись от ствола, Ричер сжал затекшие руки, восстанавливая кровообращение. Все шестеро охранников шагнули вперед и вскинули оружие. Ричер посмотрел на черные дула. Фаулер поймал его за запястье, завел руку назад и снова защелкнул наручники, сковывая руки за спиной. Кивнул. Двое охранников растаяли среди деревьев. Третий ткнул дулом автоматической винтовки в спину Ричера. Четвертый занял позицию сзади. Двое оставшихся разместились спереди. Фаулер схватил Ричера за локоть и повел через поляну к небольшому бревенчатому домику на противоположной стороне. На открытом месте лунный свет был более ярким. Ричер смог разобрать надпись на нашивке, украшающей рукав Фаулера. «Вооруженная милиция Монтаны».
– Так это Монтана? – спросил он. – А Лодер сказал, что это совершенно новая страна.
Фаулер на ходу пожал плечами.
– Он поторопился. Пока что это еще Монтана.
Они подошли к домику. Охранники, шедшие впереди, открыли дверь. В темноту выплеснулся желтый свет. Охранник, стоявший за Ричером, ткнул его дулом автомата в спину, заталкивая внутрь. У дальней стены стоял Лодер. Руки у него были скованы за спиной. Его сторожил еще один поджарый бородатый мужчина с автоматом. Этот тип был моложе остальных новобранцев, и борода у него была более ухоженная. По его лбу наискосок шел синевато-багровый шрам.
Зайдя внутрь, Фаулер сел за простой стол и указал пленнику на стул. Ричер сел, по-прежнему в наручниках. Шестеро бойцов остались стоять у него за спиной. Проследив взглядом, как он усаживается, Фаулер повернулся к Лодеру. Ричер сделал то же самое. Когда в понедельник он впервые увидел Лодера, в жестких глазах этого человека светилась спокойная уверенность. Теперь от нее не осталось и следа. Лодер трясся от страха. Наручники, которыми были скованы за спиной его руки, громко звенели. Окинув его взглядом, Ричер пришел к выводу, что бедняга до смерти боится своих начальников.
– Итак, пять ошибок, – сказал Фаулер.
Он по-прежнему говорил очень тихо. И убежденно. Невозмутимо. Со спокойной уверенностью человека, сознающего свою силу. Когда голос затих, Ричер услышал за спиной скрип деревянных половиц под ботинками.
– Я старался как мог, – сказал Лодер. – Эта сучка ведь здесь, верно?
В его голосе прозвучали мольба и отчаяние. Это был голос человека, сознающего, что он по уши в дерьме, но не понимающего, как он туда попал.
– Она ведь здесь, верно? – повторил Лодер.
– Каким-то чудом, – возразил Фаулер. – Ты доставил всем массу хлопот. Нашим людям пришлось приложить все силы, чтобы расхлебать последствия твоих глупых поступков.
– Что я сделал не так? – спросил Лодер.
Оторвавшись от стены, со скованными за спиной руками, он шагнул к Ричеру. Бросил на него взгляд, полный отчаяния, словно призывая его в свидетели.
– Пять ошибок, – повторил Фаулер. – Во-первых, ты сжег пикап, во-вторых, ты сжег машину. Оставил слишком заметные следы. И как это ты еще не догадался поместить объявление в газете?
Лодер ничего не ответил. Его рот шевелился, но совершенно беззвучно.
– В-третьих, ты притащил сюда этого типа, – продолжал Фаулер.
Снова взглянув на Ричера, Лодер лихорадочно затряс головой.
– Этот парень – никто. Его не будут искать.
– И тем не менее ты должен был подождать, – сказал Фаулер. – А в-четвертых, ты потерял Питера. Что все-таки сталось с ним?
Лодер пожал плечами.
– Не знаю.
– Он перепугался, – ответил за него Фаулер. – Ты совершил столько ошибок, что Питер перепугался и смылся. Вот что произошло. У тебя есть какие-нибудь другие объяснения?
Лодер лишь тупо смотрел перед собой.
– Ну и в-пятых, вы убили этого чертова зубного врача. Это станет известно всем. Операция должна была быть военной, так? Политической. А ты добавил дополнительный фактор.
– Какого еще зубного врача? – спросил Ричер.
Повернувшись к нему, Фаулер изогнул в снисходительной усмешке свой безгубый рот, словно с помощью Ричера он мог еще больше унизить Лодера.
– Эти болваны угнали машину у одного зубного врача, – объяснил Фаулер. – Тот застал их за этим занятием. Им следовало бы дождаться, когда он уйдет.
– Он встал у нас на дороге, – промямлил Лодер. – Не могли же мы тащить его с собой, правда?
– Меня-то вы притащили, – заметил Ричер.
Лодер посмотрел на него как на полного кретина.
– Этот тип был еврей, – сказал он. – А здесь не место для евреев.
Ричер обвел взглядом комнату. Прочитал надписи на нарукавных нашивках. «Вооруженная милиция Монтаны». Ну конечно, подумал он, совершенно новая страна.
– Куда вы отвели Холли? – спросил он у Фаулера.
Тот пропустил его слова мимо ушей. Его по-прежнему интересовал только Лодер.
– Завтра ты предстанешь перед трибуналом. Перед особым трибуналом. Председательствовать будет сам командир. Тебе будет предъявлено обвинение в том, что ты поставил под угрозу срыва ответственную операцию. Обвинителем буду выступать я.
– Где Холли? – снова спросил Ричер.
Фаулер смерил его холодным взглядом.
– Совсем рядом. Не беспокойся о ней. – Затем он повернулся к охранникам, стоявшим у Ричера за спиной. – Положите Лодера на пол.
Лодер не оказал никакого сопротивления. Просто позволил молодому парню со шрамом схватить себя сзади. Ближайший охранник, развернув винтовку, с размаху ударил Лодера прикладом в живот. Ричер услышал, как тот ахнул. Уложив Лодера на пол, молодой парень аккуратно переступил через него и вышел из домика с сознанием выполненной работы. Дверь громко захлопнулась за ним. Фаулер снова повернулся к Ричеру.
– Теперь давай поговорим о тебе.
Его голос оставался тихим. Тихим и уверенным. Спокойным. Да и почему бы не быть совершенно спокойным человеку, укрывшемуся в глуши вместе с шестью подчиненными, окружившими сидящего на стуле мужчину в наручниках? Причем этот мужчина в наручниках только что стал свидетелем неприкрытой демонстрации силы и жестокости.
Ричер пожал плечами.
– А что обо мне говорить? Мое имя вам известно. Я сказал его Лодеру. Тот наверняка передал его вам. Надеюсь, ничего не напутал. Больше говорить особенно не о чем.
Наступила тишина. Фаулер обдумал его слова.
– Решение будет принимать командир.
Окончательно убедил Холли душ. Именно на нем были основаны ее выводы, как хорошие, так и плохие. Совершенно новая сантехника, дешевая, но установленная аккуратно. Такую выбрала бы бедная, но гордая женщина для своего временного жилища, которое она вынуждена терпеть, потому что от нее отвернулась удача. Эта ванная сообщила Холли о многом.
Она поняла, что ее собираются держать в заложниках довольно долго, однако с определенной степенью уважения. Потому что она представляет собой какую-то ценность, относительно которой можно торговаться. Не должно возникать никаких сомнений по поводу ее безопасности и повседневных удобств. Это принималось как должное. В качестве пленницы Холли имела очень высокий статус, благодаря той ценности, которую представляла. Благодаря тому, кем она являлась.
Но сама она была тут ни при чем. Все дело было в ее отце. В ее связях. Ей предстояло сидеть в этой жуткой, наполненной страхом комнате и ждать, пока кто-то будет определять ей цену. Пока кто-то будет решать, как отнестись к ее похищению, отчасти успокоенный тем обстоятельством, что в ее распоряжении есть душ.
Холли встала с кровати. Да пошло оно все к черту! Она не желает быть предметом торгов. Ярость, вскипевшая внутри ее, превратилась в непоколебимую решимость. Доковыляв до двери, Холли в двадцатый раз подергала за ручку. И вдруг услышала шаги на лестнице. Шаги прошли по коридору и остановились у двери. В замке повернулся ключ. Дверная ручка опустилась, превозмогая сопротивление руки Холли. Молодая женщина отступила назад, и дверь открылась.
В комнату втолкнули Ричера. У него за спиной мелькнули неясные силуэты в камуфляже. Как только Ричер оказался внутри, дверь захлопнулась. Холли услышала щелчок замка и удаляющиеся шаги. Ричер стоял у порога, озираясь по сторонам.
– Похоже, нам придется потесниться, – заметил он.
Холли недоуменно посмотрела на него.
– Наши друзья ожидали только одного гостя, – объяснил он.
Холли ничего не ответила. Она следила, как взгляд Ричера скользит по комнате. Исследует стены, пол, потолок. Обернувшись, Ричер взглянул на ванную. Кивнул, соглашаясь с собственными умозаключениями. Снова повернулся к Холли, ожидая ее замечаний. Она молчала, напряженно думая о том, что ей сказать и как.
– Кровать односпальная, – наконец промолвила Холли.
Она попыталась произнести эти слова так, чтобы они прозвучали многозначительно, словно длинная речь с аргументированными рассуждениями. Она попыталась сказать этими словами: «Да, в фургоне мы были близки. Да, мы целовались. Дважды. Первый раз это произошло само собой. Второй раз я сама попросила тебя, потому что хотела получить поддержку и успокоиться. Но затем мы оказались разлучены на час или два. Достаточно для того, чтобы я начала слегка стыдиться того, что между нами произошло». Холли попыталась передать все это двумя словами, глядя в глаза Ричеру, чтобы прочесть его реакцию.