– Гибель любимого всеми государя императора, как и многих членов царствующего дома, не просто трагедия, это катастрофа, с которой ничего в нашей истории не может сравниться! Единственное, что стало известно уже, сие происшествие не может быть природного происхождения. Значит, мы имеем дело даже не с террористическим актом, а с нападением на нашу державу. И крайне удачным нападением… В результате сего деяния врагов империи в государстве возник кризис власти. Сейчас Государственному совету предстоит выбрать решение, которое определит возможность самого существования России. Я не преувеличиваю. Я даже стараюсь несколько сглаживать самые неприятные моменты. Ибо… Простите меня…
На моих глазах появились слезы. Я искренне был привязан к царственной фамилии, а в Александре Александровиче видел надежду на спасение всей страны от гнили либерализма. Пришлось признать необходимость нарушить закон ради спасения государства. Это претило моей натуре, привык все делать по закону, предписанию, традиции. Но сейчас приходилось идти против всего, к чему был привычен и что считал правильным и незыблемым. Протерев непрошеные слезы платком, продолжил:
– У нас есть два пути. Провозгласить государем годовалого младенца, внука Александра Николаевича, по счастливой случайности избежавшего смерти, и создать при нем регентский совет или назначить регента. Этот путь закона, ибо соответствует букве уложения Павла Первого «О престолонаследии». Но есть еще и дух закона, ибо сей порядок наследования шапки Мономаховой был создан для того, чтобы в государстве Российском был порядок и не было неустройства, с наследованием короны возникающего. Господа! В сей страшный миг, когда неизвестный враг напал на Россию, совершив злодеяние, по подлости и гнусности коему нет равных в мире, считаю, что государь-младенец даже при самом сильном регенте – это путь в пропасть! Нам необходим сильный царь, имеющий опыт государственного управления, который возьмет на себя ответственность за страну, ибо главная опасность регентства именно в безответственности державных мужей, а сего мы себе позволить не можем! В сей грозный час судьба была благословенна к России, ибо дала ей шанс сохраниться как великой империи и оставила живым человека, который сможет спасти страну в сей страшный для ее истории момент. Я говорю о брате покойного государя, великом князе Михаиле Николаевиче Романове, который более года возглавляет Государственный совет. О личной храбрости великого князя говорят его боевые награды; участник Крымской кампании, в русско-турецкую войну показал себя опытным и хладнокровным полководцем, командовавшим Кавказским фронтом. Имеет солидный опыт государственного управления – в нашем совете его императорское высочество присутствовал с 1852 года, не имея права на решении дел, набираясь необходимого опыта управления государством, с 1855 года он уже принимал деятельное участие в решении всех дел. Назначение его главой совета – признание достоинств Михаила Николаевича как державного управленца. Кому, как не ему нести сейчас на своих плечах груз управления империей? Посему я призываю Государственный совет проголосовать за коронацию Михаила Николаевича новым государем Российским и напоминаю, что у него есть наследники, которым будет передана власть по закону, что имеет великую важность в этой обстановке, ибо отметает возможность спекуляций различных группировок и не оставляет никаких шансов для смуты. Если кто-то имеет желание высказаться по сему вопросу, прошу…
Конюхов (великий князь Михаил Николаевич)
Смотрелся пред сим собранием в зеркало… Хорош! Б… буду, хорош! Прям как в песне поется: «Голова обвязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве». Кому из живописцев заказать картину «Израненный великий князь Михаил Николаевич выступает перед членами Государственного совета»? Репину? А что, в моем времени справился, почему ему сейчас не? Да потому как молод Илья Ефимович еще, не обмастился, не заматерел. Должен быть в Москве сейчас. Однако обойдется, тяжелая рука у господина художника, слишком тяжелая – многие, позировавшие господину Репину, вскоре умирали, скорее всего, это эффект заклятия мумии, но береженого Бог бережет.
Ладно, это потом, сейчас выдавливаю пустые мысли из головы. Начинает высокое собрание Валуев. Всё делает по договоренности. А волнуется-то как! Э! Нет, батенька, в этом деле эмоции хорошо показать, но в деле государственного управления мысли должны быть трезвыми, без эмоций, а то наворотишь такого! А вообще, наблюдая за господами сенаторами, не могу не заметить, что тут сейчас сошлись представители почти всех политических группировок, которые у нас почему-то называют партиями. Хотя настоящих партий у нас сейчас нет. Даже господа революционеры имеют в своем распоряжении не партии, а организации, пусть разветвленные, сравнительно многочисленные, но все-таки организации, некоторые копируют тайные ордена, а что, в них масонов как жучек нерезаных… Ладно, перейдем к нашим баранам… я бы даже сказал, овцебыкам, судя по их положению в обществе.
Так… из императорской фамилии тут представлены исключительно ваш покорный слуга и престарелый Петр Георгиевич Ольденбургский, внук Павла I, несмотря на свой почтенный возраст и состояние здоровья, все-таки прибыл. Это хорошо! Теперь разберемся по группировкам, которые в этом времени называют партиями, хотя это и совершенно неверно, но как есть.
Если говорить о консерваторах, которые изо всех сил стараются противодействовать либеральным преобразованиям Александра Второго, так тут их более чем… Кроме посетивших меня ночью господ: Петра Александровича Валуева; обер-прокурора Святейшего государственного Синода графа Толстого (Дмитрия Андреевича), есть еще и сенаторы Константин Петрович Победоносцев, воспитатель покойного царевича Александра, ставший идеологом контрреформ, опора консерваторов в плане идеологии; сенатор и генерал Александр Егорович Тимашев, бывший шеф жандармов, к ним примкнувшие товарищ (заместитель) канцлера Николай Карлович Гирс, который сейчас и занимается иностранными делами, присутствующий здесь же канцлер Александр Михайлович Горчаков, фактически отошел от дел, и его позиция, скорее всего, будет нейтрально-благожелательной. Насколько я вижу, рядом с этой группой, по правую сторону от меня, расположились адмирал Василий Ефимович Путятин, уверен, что он поддержит решительные действия, говорят, близок к Толстому и Победоносцеву, рядом с ним еще один адмирал, Николай Федорович Метлин. Если он тоже будет на моей стороне – великолепно! О том, что в числе заговорщиков будет и граф Павел Евстафьевич Коцебу, я также догадывался, он был убежденным противником излишне либеральных реформ. Неожиданность! Успели переговорить с генералом Барановым, Эдуардом Трофимовичем? Это тоже кстати. И очень удачно, что среди моих вероятностных сторонников министр финансов Михаил Христофорович Рейтерн. Рейтерн – это голова! С Григорием Дмитриевичем Орбелиани меня (в смысле великого князя) связывала теплая дружба, так что этот «товарищ» будет меня поддерживать, точно.
А вот партия либералов не будет слишком рада моему появлению на престоле, тем более что мой предшественник, старший брат, великий князь Константин Николаевич был лидером либеральной партии, которую негласно называли «константиновцами», в Государственном совете кроме графа Дмитрия Алексеевича Милютина, военного министра, есть и иные сторонники либеральных преобразований, которые так и не были доведены до логического завершения. Тот же Владимир Павлович Титов, сенатор, проводник судебной реформы Дмитрий Николаевич Замятнин, граф Хрептович, а еще такая активная и одиозная несколько личность, как Александр Аркадьевич Суворов-Рымникийский, внук знаменитого генералиссимуса. Они как-то кучкуются по левую от меня руку. Правда, растеряны. Это чувствуется. Большая часть советников либо отсутствуют, либо будут нейтральны, но как они воспримут предложения Валуева, посмотрим на их реакцию, это полезно. Весьма.
Тут еще как-то щелкает в голове, что в Государственном совете есть представители и всех общественных течений, что-то вроде клубных тусовок, которые определяют «настроения» в обществе. Например, англофилы представлены тем же графом Михаилом Иренеевичем Хрептовичем, многие лета возглавлявшим английский клуб – собрание англофилов-аристократов. Личность довольно скользкая, ничтожная, получившая должность в Государственном совете только благодаря тому, что был женат на старшей дочери самого николаевского канцлера Нессельроде. Зато запах англицкого злата чувствовал замечательно! А вот тот же товарищ нонешнего канцлера Гирс – германофил (пруссофил, если быть точнее), а вот самого «железного» канцлера я считаю франкофилом, хотя, вполне вероятно, могу ошибаться.
Ну вот, Валуев закончил свою речь. Смотрю, в зале возникла пауза. Тишина становится слишком уж гнетущей, тягучей, кажется, что с тяжелых темно-красных драпировок зала начинает сочиться кровь. Неужели никто ничего не скажет? Ах, нет, вижу, что с места поднимается сенатор Победоносцев, это что, поддержка всенародного волеизъявления? Что-то не замечал я у Константина Петровича такой черты характера – подпевать… Посмотрим, а его речь прямо-таки удивительна!
– Господа члены Государственного совета! Учитывая, что нам необходимо сформулировать некую общую позицию, дабы предложить ее собравшемуся и ожидающему нашего рескрипта Сенату, хочу заметить, что мы обязаны опираться на букву закона! А посему считаю, что необходимо провозгласить великого князя Михаила Александровича государем, как внука невинно убиенного государя, назначив великого князя Михаила Николаевича регентом с чрезвычайными полномочиями и никакого регентского совета! – выпалив весьма неожиданное предложение, Победоносцев почти победоносно уселся в свое кресло.
Сучара! А ведь мне Валуев говорил, что эта мразота в курсе и дал согласие! И надо ведь реагировать! Но первым среагировал генерал Александр Иванович Веригин. Он был одним из помощников Милютина в деле реформирования армии, увлекался военной историей, имел научные труды, правда, между ним и военным министром полтора десятк