также тех, кто обучался приёмам штыкового боя.
Сформированные отряды вывели из лагеря и в сопровождении «бронеавтомобилей гаражной сборки» направились в сторону порта. Впрочем, их роль там была вспомогательной…'
Зонгулдак, 23 января (5 февраля) 1915 года, пятница, раннее утро
Когда Абдулла подбегал к окраинам Зонгулдака, уже светало. И тут в небе раздалось множественное гудение. Да что за напасть! Зоркий глаз чавуша разглядел, что с севера приближаются какие-то странные самолёты, похожие на лодки с крыльями.
В этот раз «Беломоры» действовали всей эскадрильей, вернее, одиннадцатью уцелевшими самолетами. Схема «летающая лодка» и относительно спокойное море позволили взлететь с воды ещё затемно, взяв в этот раз не торпеды, а груз бомб.
Пахлеван увидел, как в нескольких местах в небо взвились сигнальные ракеты. «Указывают цели!» — догадался он. И точно, по сигналам с земли русские накрыли единственную батарею зенитных орудий, установленную в порту, и казармы гарнизона. Похоже, лишь немногие солдаты успели их покинуть.
Между тем, дьявольские самолеты снизились и обстреляли из бортовых пулеметов какие-то только им видимые цели. А сзади раздался уже знакомый рёв моторов. Те самые грузовики, причем при свете дня было видно, что забронировали их кустарно, двигались в сопровождении колонны людей. Судя по одежде, это были, в основном, бывшие узники их лагеря, только уже вооружённые.
Скажи кто-нибудь Пахлевану ещё пару часов назад, что четыре-пять сотен отощавших узников при поддержке всего трёх кое-как переделанных грузовиков способны захватить город и порт, он бы только посмеялся над нелепой фантазией.
Однако вот же, захватывают, причем почти у него на глазах. По звукам стрельбы он догадался, что береговые батареи Зонгулдака захвачены и ничуть не удивился. Оборонять их с тыла должны были солдаты гарнизона, в большинстве своем погибшие или рассеянные после бомбежки казарм.
Легко догадаться, что сейчас с моря к беззащитному порту подойдут корабли русских, затем тральщики расчистят им путь среди мин. А затем десант и… Единственный источник угля для Османской Империи будет захвачен. Про важность местного месторождения для Империи чавушу разъяснили с самого начала, а затем он вдалбливал это новобранцам. Так что он понимал ситуацию. Русский Флот блокирует поставки по Черному морю, а флоты союзников — возможные поставки через Дарданеллы.
Только что его страна пропустила тяжелейший удар!
из мемуаров Воронцова-Американца
«…В результате этой авантюрно-ювелирной операции удалось получить множество 'плюшек». Во-первых, мы лишили Османскую Империю основного источника топлива. И скоро её пароходы и паровозы, электростанции и котельные начнут простаивать, а население — просто мерзнуть.
Во-вторых, этот уголь, хоть и плохонький, мы использовали для своих нужд. В-третьих, нам удалось захватить аммиачный завод, построенный здесь компанией «BASF» и работающий на местном угле[5]. Разумеется, мы быстро организовали на месте переработку аммиака в аммиачную селитру, которую начали вывозить и использовать для своих нужд. Как говорится, «пустячок, а приятно!»
Но главной «плюшкой» были освобождённые армянские офицеры. Уже через несколько часов после захвата порта они начали давать интервью «Армянскому радио». О том, как их всех арестовали и безо всякого суда посадили в этот лагерь, где подвергали пыткам, избиениям и издевательствам. И что из тысячи семисот армянских офицеров, попавших в лагерь, до освобождения дожило лишь чуть больше половины.
Эти передачи просто «взорвали» Турецкую Армению, недаром мы насыщали её радиоприёмниками и много лет приучали турецких армян к «Армянскому радио». Мятеж против осман практически мгновенно охватил всю территорию. А стараниями Николая Ивановича и его службы в тайниках имелось немало патронов к «нуделям», «натах» и минометов. А сами «нудели» в османской Империи продавались официально.
Конечно, это очень слабое оружие, но в условиях гористой местности даже обычный ящик с игданитом[6] позволял взрывать мосты и дамбы, спускать лавины и устраивать обвалы в нужных местах. Нет, всё это можно преодолеть, нужно только время. А вот времени-то у турок и не было! В порту Зонгулдака одно за другим разгружались суда с солдатами, грузовиками и броневиками, оружием и боеприпасами. И оборона армянских повстанческих отрядов крепла день ото дня. А восточнее, наоборот, турецкие части, лишённые снабжения, пятились от развернутого Кавказской армией наступления.
Как говорится, «конец был немного предсказуем». Окруженные турецкие части частично сдались, а частично пытались скрыться на территории соседней Персии. Но наши войска преследовали их и там, несмотря на официальные протесты из Тегерана.
Как говорится, «чтобы два раза не вставать», заодно навели порядок и в этих местах. По соглашениям 1907 года Великобритания признавала Северную Персию зоной влияния России. Но под разными предлогами отказывались согласовать строительство железных дорог туда из нашего Закавказья и в модернизации персидских портов на юге Каспийского моря. Зато теперь Воронцов-Дашков имел полную возможность этим заняться. И Россия смогла закупать у персов оливковое масло, растительные консервы и томатную пасту, фрукты, чай и многое-многое другое.
Разумеется, немедленно было начато и строительства железных дорог[7] в Турецкой Армении…'
Санкт-Петербург, Английский клуб,31 января (13 февраля) 1915 года, суббота
— Да уж, удружили вы нам, господин Коровко! Именно по вашей подсказке мы создали у общественности впечатление, что за пассивность Кавказской Армии лично отвечает Воронцов-Дашков, как Наместник. И что же? Вы почитайте газеты! Теперь ему же достались лавры победителя и блестящего организатора! — почти прокричал Меньшиков, потрясая кипой газет.
— При этом обильные похвалы получают и Шеф авиации, и Воронцов, на заводах которого разработали и построили что «Беломоры», что новые торпеды к ним. Их хвалят «за важный вклад» в две блестящие победы подряд. Вы на такой результат рассчитывали? — саркастически вопросил «представитель купечества». — Тогда вы не к тем пришли, вам к Воронцовым надо было идти. Вы блестяще на них поработали, просто блестяще!
Константин Михайлович только хмыкнул.
— Извините, господа, а вы рассчитывали, что Воронцовы со своими покровителями и соратниками будут с нами в поддавки играть? Нет? Тогда я добавлю к уже сказанному вами. Ещё лично Юрий Анатольевич отыграл множество очков популярности. Всего пару месяцев назад он разразился статьёй, в которой одной из целей войны объявлялось освобождение Турецкой Армении и защита проживающих там армян. И вот нате, пожалуйста, именно его клан добился этой цели! Так что сейчас он на коне.
— Вы так говорите, будто это должно нас порадовать!
— Нет. Я напоминаю вам, что нам противостоят сильные игроки. Если бы они не были такими, любой из нас справился бы с ним в одиночку. Согласны?
Выждав несколько секунд угрюмого молчания, он продолжил:
— А теперь мы будем «размывать» плоды их победы. Не единым фронтом. Но множеством «комариных укусов». Одни похвалят их, но спросят, а почему вся слава достаётся Наместнику? Почему не упоминают генерала Юденича? Так мы вобьём клин между ними и обвиним своих противников в жажде славы. Другие осведомятся, почему столько времени терпели, пока в Турции убивали дружественных нам армян? Ведь оказалось, что достаточно было поднести спичку, чтобы там полыхнуло восстание. Третьи обвинят Воронцовых в том, что они присвоили зонгулдакский уголь и аммиак…
— Но позвольте! — удивился Никодим Петрович. — Никто, кроме них и не сумел бы так быстро восстановить производство аммиака и наладить переработку его в селитру. Кому ж, как не им?
— Напрасно вы так. Плохой пример подаёте! Нам надо приучить читателей не рефлексировать, а распространять! Распространять наши идеи и обвинения. Именно так и работает пресса мистера Херста, например. И нам надо у них учиться.
— А вы не боитесь, что найдутся демагоги, которые повернут это оружие уже против нас?
— Они всё равно найдутся! Успех революции достигается поддержкой широких масс общества. А подавляющее большинство любой массы составляют люди, легко ведущиеся на красивые фразы. Так что любые революционеры, желающие быть успешными, обязательно будут осваивать это оружие!
Оба собеседника призадумались, каждый о своём.
— Разумеется, у нас будет и пропаганда для умных. Кто-то обвинит Воронцовых, что они набирают слишком большую политическую силу. А другие обвинят в том же Великого Князя Александра Михайловича. Причём не публично, это надо частным образом донести до Государя и его ближних. Пусть задумается, пусть начнёт не доверять своему дяде, своей сестре и «сердечному другу» своей любимой супруги.
Меньшиков покивал с явным одобрением.
— А генералитету стоит вбросить мысль, что «нельзя останавливаться». Пусть толкают Кавказский фронт на развитие наступления. Если им откажут — снова обвиним в пассивности. Если исполнят, есть высокая вероятность, что нарвутся. И эту неудачу мы снова обыграем.
«А ведь я вам, дорогие мои, фактически предлагал и предлагаю измену своей стране. Покрывать контрабанду стратегических материалов в страны противника, толкать свои войска к проигрышу… Но вас это не интересует, вам важно лишь победить во внутренней борьбе. И как вы при этом ухитряетесь считать себя образцами морали?» — подумал Коровко.
Дорого бы он дал, чтобы увидеть реакцию «представителя купечества» на текст записки, переданной ему незаметно для Меньшикова. Безликий машинописный текст гласил: «Необходимо всемерно усилить обвинения супруги императора в пособничестве Германии! Вплоть до обвинений в том, что из её спальни проведен прямой телефон к кайзеру Вильгельму. Пусть все ненавидят её и сочувствуют Государю. Такая атака общества породит у него неуверенность в себе, а значит, усилит недоверие к окружающим. Этим мы и воспользуемся!»