В июне 1916 года в Африканских колониях Германии появилось несколько пароходов-рейдеров и подводные лодки с подводными же судами снабжения. Действуя методами «неограниченной войны на море» они сумели изрядно досадить торговому судоходству в Индийском океане и в районе Баб-Эль-Мадебского пролива.
Британцы в ответ перебросили из Средиземного моря в Красное пару своих броненосцев и приличное количество крейсеров и эсминцев. На последних, кстати, были установлены недавно закупленные акустические системы беломорского производства, способные обнаруживать субмарины.
Для начала британцы совершили бросок к Дар-Эль-Саламу и обстреляли порт, после чего там высаживаются японцы, которым давно пообещали восточноафриканские колонии Германии за помощь на Месопотамском фронте.
Затем ещё пару недель наводили порядок, вылавливая остатки германских разбойников, пока не получили команду возвращаться. И вот утром 27 июня, уже войдя в узость канала, они были атакованы авиацией.
Похоже, немцы и тут творчески развили наш опыт. В Мемеле мы всего лишь заперли канал в одной точке. Здесь же германские пилоты только для начала утопили одиннадцать крупных целей, не особо разбирая, гражданские они или военные, заперев канал во множестве точек. А затем, не торопясь, принялись отправлять на дно всё остальное.
Но этим они не удовлетворялись, уже лежащие на грунте суда бомбардировали снова и снова, пока вся их надводная часть не была превращена в руины. В результате Суэцкий канал перестал быть судоходным на несколько лет…'
Примечания и сноски к главе 26:
[1] Цзян Чжунчжен — также известен как Цзян Цзеши, в привычной транскрипции — Чан Кайши. китайский революционер, военный и политический деятель. Ученик и соратник Сунь Ятсена, на описываемый момент возглавившего партию Гоминьдан.
[2] Департамент казначейства США (англ. United States Department of the Treasury) — один из органов исполнительной власти США. В функции Департамента входят помимо прочего контроль за деятельностью финансовых и банковских организаций, в том числе — за оборотом драгоценных металлов.
[3] Т. е. калибра 12.7 мм.
[4] Воронцов зря так думает. Судя по его реакции, он ничего не слышал об операции «Мушкетёр», проведенной Великобританией и Францией при поддержке Израиля осенью 1956 года. Тем из читателей, кто тоже о ней не знает, рекомендуем почитать в Сети. К тому же высадка турок на Синайском полуострове и попытка овладеть Суэцким каналом имела место и в реальной истории Первой Мировой.
Глава 27
Вашингтон, здание Департамента Казначейства Соединённых Штатов, 28 июня 1916 года, среда, время полуденное
Интересно, способен ли заскучать узник на эшафоте в ожидании смертного приговора? Нет, моё нынешнее положение вовсе не было настолько отчаянным. Скорее, его можно сравнить с обезвреживанием не особо мощной бомбы опытным сапёром. Вроде бы, порядок действий понятен и, даже если ошибёшься, есть немалые шансы, что тебя спасут. Шансы на успех велики, главное не расслабляться в процессе.
Но сейчас мне было отчаянно скучно. Уже два часа, как я почти не понимал, о чём говорят окружающие. Нет, я не забыл английский язык. Но много ли из подслушанного вы поймёте на консилиуме врачей по сложному случаю? Множество латинских слов, перемежаемых такими же непонятными терминами. Уверяю вас, разговор юристов, да ещё и не на родном языке, практически так же непонятен профану вроде меня.
Поэтому я периодически поглядывал на Тома. Он прилагал все усилия, чтобы его лицо оставалось бесстрастным, но я достаточно успел его узнать, чтобы понимать две вещи. Во-первых, он абсолютно не видит повода для беспокойства, а во-вторых, тоже понимает далеко не всё. Всё же его специальность был GR, то есть отношения с государственными органами, а Комиссия то и дело забиралась в вопросы регулирования деятельности банков, бирж и оборота драгоценных металлов.
Впрочем, он тоже мог успокаивать себя, переговариваясь с Гарри Ламберджеком, специализирующемся именно на указанной области.
Кстати, первые четверть часа было повеселее, Гарри писал нам короткие записки с характеристиками на присутствующих чиновников Казначейства, Министерства финансов, Государственного Департамента, конгрессменов и сенаторов, вошедших в Комиссию. По его словам, сейчас в этом зале с окнами, выходящими на Восточное крыло Белого Дома, собрался полный набор — и лояльные Вильсону, и представители конкурирующей партии республиканцев, и «простые винтики бюрократической машины», которые сделают то, что им приказал начальник, но постараются при этом явно не нарушать законов и инструкций. А конгрессмены и сенаторы представляли буквально всех участников тех памятных посиделок на острове Либерти.
Кстати, они и мне предлагали прислать представителя. Дескать, невместно«самому Воронцову» и «самому богатому человеку мира» прибегать по первому вызову рядового чиновника.
И не то, чтобы они были так уж неправы, но было три возражения. Во-первых, я специально подстроил всё так, чтобы расследование велось в условиях жёсткой нехватки времени. А попытка вести дела через представителя как раз и дала бы им даже не дни, а недели и месяцы. Во-вторых, некоторые тайны я мог доверить лишь самому близкому окружению. И в-третьих, среди этих немногих я был единственным, кто достаточно понимал ситуацию, чтобы верно и оперативно реагировать. Вот и пришлось рискнуть. Слишком уж многое было поставлено на карту.
Но Боже мой, как же скучно вот так сидеть, слушать и ничегошеньки не понимать. Истекшие два часа Комиссия устанавливала факты, которые можно было изложить в нескольких фразах.
Несмотря на раздутую прессой шумиху, я не владею секретом массового и дешевого получения золота из ртути и неоднократно заверял об этом весьма уважаемых людей и собственное Правительство. Тем не менее, надёжные источники показали, что из подвалов одного из зданий университета раз в неделю вывозили на инкассаторском броневике груз, оцениваемый примерно в шесть с половиной тысяч фунтов, то есть около трёх тонн. Будучи спрошенным об этом заслуживающими доверия свидетелями, я заявил, что там не находится искусственно полученное золото.
— Мистер Воронцов, как вы можете прокомментировать перечисленные факты?
— Они соответствуют действительности, — спокойно ответил я.
— Вы принесли присягу и поклялись говорить правду и только правду! — напомнил спикер Комиссии. — Ложь сейчас сама по себе является уголовно наказуемым преступлением.
— Я повторяю, это соответствуют действительности!
— Было ли там вообще золото?
— Насколько мне известно, лишь в незначительных количествах! — ответил я с демонстративной осторожностью в формулировках.
— Попрошу зафиксировать ответ в протоколе заседания. Продолжим! Верно ли, что, что груз, перевозимый 6 мая сего года в депозитарий банка «Норд», был похищен?
— Подтверждаю. Следы этого груза вели в Пекин, где наши возможности для дальнейшего розыска крайне ограничены.
— В дальнейшем я попрошу вас отвечать только на заданный вопрос, не выходя за его рамки! — нахмурился он. — Зафиксируйте сказанное!
Затем он пригласил для дачи показаний Сэмюэла Честнея. Надо же, как тесен мир! Хотя, если подумать, то всё логично. Указанный «специалист» прибыл в своё время из Японии, туда же и вернулся по окончании миссии. То есть, он был недалеко от Пекина. К тому же, Честней нередко исполнял весьма непростые, деликатные и опасные миссии для Рокфеллера, а вернее, для его бизнес-структур. Логично, что его направили на поиск «клада Воронцова» среди прочих.
Несмотря на то, что рассказывал о своей миссии мой старый заочный знакомый довольно сухо, я слушал его с большим интересом. И по мере рассказа моё уважение к его смелости и профессионализму росло. Надо же, сунуться в охваченный смутой Пекин, потом три дня отбиваться в окружении, охраняя найденный груз…
Мало у кого хватит на это духу, и совсем уж небольшое количество людей справится с такой задачей!
Между тем, он заверил, что в целях повышения доверия между участниками поиска, они все тщательно опломбировали найденный контейнер, а затем, не вскрывая, доставили его сюда.
— Почему же вы решили, что в контейнере находится искомый груз?
— Он соответствовал описаниям, выданным русским сыщикам, на нём стоит эмблема банка «Норд» и надписи на русском языке.
— Благодарю вас, пройдите на своё место. Мистер Воронцов, как вы прокомментируете показания свидетеля?
— Скорее всего, они действительно нашли похищенный контейнер, за что я благодарен всем участникам поисков. Надеюсь, когда будет подтверждено, что это наша собственность, её нам возвратят! — твёрдо ответил я. — А тем, кто помог отыскать пропавшее, мы выплатим обещанное вознаграждение. Если я правильно помню, речь шла о пятидесяти тысячах рублей, то есть, чуть больше двадцати пяти тысяч долларов.
Честней лишь усмехнулся, выражая весь свой скепсис как по поводу того, что мне вернут груз, так и по поводу того, что я смогу и захочу что-то ему выплачивать.
— Не будем забегать вперёд! Вы способны уверенно опознать похищенный контейнер?
— Нет! — твёрдо ответил я и, несмотря на ранее полученное предупреждение, расширил ответ:
— Однако если его вскроют, возможно, я смогу опознать содержимое.
По сигналу Председателя комиссии, представлявшего как раз Вильсона, один из сотрудников Казначейства прошел в угол и сдернул тент с не очень большого, но явно крепкого стального ящика, запертого на сейфовый замок. Фактически, контейнер и был сейфом, но приспособленным для перевозок.
Я внимательно вглядывался в лица окружающих. На некоторых из них то, что я держался очень уверенно и не опасался последствий, явно произвело впечатление. Другие же были уверены в том, что я блефую. Самой многочисленной была третья группа, которой было безразлично, чем всё закончится, им нравился накал событий. Они просто предвкушали, как будут давать интервью и хвастаться знакомым то ли тем, как «при них Воронцов доигрался», то ли тем, как «он снова посадил всех в лужу».